— Я не могу потерять тебя снова, — прошептала я, мой голос был хриплым. Чертовы детские гормоны. Я могла сказать, что собиралась много плакать.

Кронос обнял меня и прижал к своей груди, держа так крепко, что я почувствовала себя в безопасности. Животик ребенка, несмотря на его быстрый рост, на самом деле был все еще достаточно мал, чтобы уютно устроиться между нами, а наша маленькая мисс брыкалась.

— Ты — величайший подарок, который я когда-либо получал за свою долгую жизнь, — сказал Кронос, отстраняясь, его глаза были более золотистыми, чем обычно. — И ты только возвысила это с нашим ребенком.

— У тебя есть другие дети, — напомнила я ему с усмешкой.

Он тоже улыбнулся. — Да, и я люблю их, даже своего засранца сына, которого мне, вероятно, придется убить. Но никто из них не родился в настоящей семье. Ни один из них не родился от любви, как наша дочь. Я уже могу представить эту малышку, так похожую на свою маму. Я буду защищать ее, несмотря ни на что, потому что даже с ее силой она будет более уязвимой в течение первых нескольких лет.

Несколько сильных ударов, и я не была уверена, что она была на той же волне, что и Кронос, но мне уже нравилось, как он защищал ее.

— Мне нужно, чтобы ты занялся со мной любовью сейчас, — сказала я ему, мои колени дрожали, когда моя потребность в нем росла. — Почти уверена, что детские гормоны удержат тебя в постели до конца этой беременности.

Медленная улыбка Крона что-то сделала со мной. Действительно неприличные вещи. — Детка, ты пожалеешь, что сказала это.

Почему-то я в этом сомневалась.

Он снова поцеловал меня, долгими медленными поцелуями, прежде чем углубил движение, наши языки соприкоснулись. На вкус он был как сила, Кронос и любовь; мои слабые колени были практически как желе. Просунув руку под меня, он поднял меня ближе к своему лицу, чтобы уменьшить неловкую разницу в росте между нами. Я имею в виду, я любила себя высокой, но мой парень был ближе к гиганту, чем к человеку, и моим бедным мышцам шеи не нравилось, когда их слишком долго держали под таким углом.

С его помощью я заползла на него, обвив руками его шею, ногами — талию. Когда мы поцеловались, он направился к кровати, держа меня без видимого напряжения. Я откинула голову назад, и его губы прошлись от моего рта вниз по моей челюсти, и когда он пососал ту чувствительную часть моей шеи, которую, как он знал, я любила, мой стон был громким. Возмутительно громко, но мне было насрать.

Жизнь коротка. Я пережила потерю своей любви и не собиралась скрывать свои чувства.

— Ты. Такая. Блять. Красивая, — сказал он между обжигающими поцелуями по моей коже, его язык скользнул по верхушкам моих грудей, прежде чем ему удалось проникнуть под край лифчика и найти мой правый сосок.

Господь. Имей. Помилуй.

Нижняя часть моего тела качнулась навстречу ему, когда боль усилилась. Кронос застонал, пробуя меня на вкус, ища другой сосок. — Не могу пренебречь другим, — пробормотал он. Его язык был теплым и влажным, всасывания было достаточно, чтобы я была на грани крика, а чувак всего лишь коснулся моих сосков. Я бы, наверное, воспламенилась, когда он перешел бы к другим вещам.

Когда он уложил меня обратно на кровать, я едва заметила, каким мягким было одеяло подо мной; я была слишком заинтересована мужчиной сверху. Мои ноги все еще были обернуты вокруг его талии, и он держал себя так, чтобы не раздавить меня, сильные руки по обе стороны от моей головы, его голова снова опустилась к моим соскам.

Парень был скрупулезен, не пропустив ни кусочка кожи, когда он использовал свою магию, чтобы снимать с меня одежду, кусочек за кусочком, и каждый кусочек обнаженной кожи мне очень понравился. Он сводил меня с ума, но в то же время я хотела, чтобы это никогда не заканчивалось.

Когда он добрался до небольшой выпуклости моего живота, он нежно провел по ней рукой, просто скользнув, но это согрело мое сердце. Тепло, которое сочеталось с огнем, пронизывающим все остальное во мне.

На стыке моих бедер он не торопился, целуя и лаская меня, прежде чем его язык скользнул прямо по влаге, которая скопилась там. Я вскрикнула, мои пальцы зарылись в его великолепные волосы.

— Кронос, это слишком.

Его смешок был теплым и низким, его дыхание коснулось моей чувствительной кожи, и я почти закричала, вытаскивая руки из его волос и зарываясь ими в постельное белье. Он снова лизнул меня, этими долгими тщательными облизываниями, которые ласкали каждую точку наслаждения. Давление нарастало, ощущения были такими сильными, что я не была уверена, что переживу надвигающийся взрыв.

Мне нужен был этот оргазм, как следующий глоток воздуха.

— Я держу тебя, любимая.

Как только слово любимая слетело с его губ, он зарылся лицом между моих ног и втянул мой клитор в рот. Я выкрикнула его имя. Он не останавливался, пробуя меня на вкус, как будто хотел жить там и никогда не покидать. Его движения замедлились, когда я смущающе громко задышала, и как раз в тот момент, когда я подумала, что он закончил, его язык снова закружился вокруг моего самого чувствительного места, с правильным нажимом, и все вышло из-под контроля, когда наступил оргазм номер два.