– Я видел разных ветеранов, - обрезал Говард. – А спишь ты в окопе. Который вырыл на заднем дворе неделю назад. По-твоему, это нормально?

Стэн захлопнул рот с такой силой, что зубы лязгнули.

Это было нечестно. Подло, как удар в пах. Потому что окоп не был проблемой. окоп чертову проблему решал. Ну не мог Стэн спать в кровати! И на диване не мог. И в кресле. А в окопе – дрых как сурок. Когда он ложился на холодную землю, накрывался одеялом и закрывал глаза, кошмары уходили. А если не уходили… Ну что ж. Тогда он хотя бы не будил криками отца.

– Говард. Повторяю еще раз. Я в порядке. И буду еще лучше, когда поменяю эту задроченную мастерскую на «Торнадо». Когда я был в армии, то не просыпался от кошмаров. Подумай об этом, Говард. В Афгане все было офигенно. Я отлично спал, не переживал из-за всякой ерунды и замечательно себя чувствовал. Херня началась на гражданке. Ты правда удивляешься, что я хочу вернуться на службу?

– Послушай, Стэн, я…

– Нет, теперь ты послушай. Я знаю, что отца трясет от одной мысли, что я опять уеду в Афганистан. Я не хочу делать ему больно. Поэтому иду я не в армию, а чертов, мать его, «Торнадо». Это всего лишь частная военная компания, ничего серьезнее охраны меня там не ждет. Но мне это нужно, Говард. Очень нужно. Пожалуйста, давай закроем эту тему.

– Нет! Это ошибка, Стэнли, ты просто не понимаешь, что делаешь…

Да сколько же можно!

– Извини, Говард, меня уже начальник ищет. Надо идти, - очень, очень спокойно сказал в трубку Стэн.

– Нет, погоди, мы…

– Потом поговорим. До вечера, - Стэн сбросил звонок и медленно разжал кулак. В ладони наливались красным вдавленные лунки ногтей.

Наверное, нужно было Говарда послать. Так было бы честнее. Но Говарда попросил о помощи отец – и Стэн терпел. Но с каждым днем терпения оставалось все меньше и меньше.

Когда Стэн вышел из раздевалки, рабочий день уже стартовал. Перекрикивались механики, лязгало и грохотало железо, в углу надрывалось радио, оглашая помещение бравурным рок-н-роллом. Кауфман, оторвавшись на секунду от бухгалтерии, выразительно посмотрел на часы.

– Паттерсон, десять минут опоздания.

– Знаю, знаю, извини. Задержусь после работы, - изобразил покаянное смирение Стэн. И с некоторым удивлением понял, что действительно ощущает вину. Опоздал, подвел, не оправдал. Плохой, плохой Стэнли, фу таким быть.

Да какого, собственно, черта? Это всего лишь гребаные десять минут. Мужики на перекуры в пять раз больше тратят. И потом, Стэн все равно отсюда скоро сваливает. «Торнадо» - это вам не «Моторы Кауфмана». «Торнадо» - это серьезно.

Натянув промасленные перчатки, Стэн прихватил ящик с инструментами и направился к новенькой, глянцевой, как леденец, «Субару». Странное жужжание, стуки внизу, и что-то под капотом делает БДУМС. Открыв капот новенькой бэхи, Стэн задумчиво уставился на чистенькие, даже не пропыленные толком механизмы. Ну и что тут может сделать БДУМС?

Когда Стэн подъехал к офису «Торнадо», часы на табло неумолимо высвечивали 17:21. Последнее тестовое стартовало в половину шестого, и Стэн, прихватив сумку, галопом помчался к раздевалке. Пробежать через офис и плац – четыре минуты, переодеться – две минуты, выскочить в спортзал и занять место в строю – еще две минуты. Если поторопиться, можно успеть.

Выскакивая из машины, Стэн краем глаза заметил старый, бутылочно-зеленого цвета фордик – точно такой же, как у Говарда. Машина мирно стояла в соседнем ряду, со всех сторон подпертая автомобилями. Но времени на обдумывание не было, и Стэн пулей промчался через стоянку, прижимая локтем омерзительно хлопающую спортивную сумку.

Если Говард сменил гнев на милость и все-таки приехал поболеть за Стэна на тестовых… Ну, значит, Стэн здорово в нем ошибался.

У меня никогда не было магии. Я чувствовал ее вокруг – искрящийся, сверкающий поток силы, затапливающий мир. Но я не мог зачерпнуть ни капли.

Остальные дети черпали без труда – так легко, что даже не замечали этого. Они увеличивали игрушки, раскрашивали пломбир и зажигали фейерверки просто потому, что ощущали мгновенное желание. И магия реагировала на этот беззвучный зов, дарила им чудеса – легко и без счета.

Рядом с другими детьми я чувствовал себя калекой. Там, где они летели, я, задыхаясь, бежал по земле, оступался, падал и снова бежал.

Я тоже хотел хоть немного магии. Всего одну каплю. Чуть-чуть. Самое крохотное, самое завалящее чудо! Я старался из всех сил, брал старую отцовскую палочку и повторял по книгам слова заклинаний. Первый слог короткий, второй длиннее и потянуть третий. Полностью сконцентрироваться на цели, погрузиться в нее, и послать импульс в палочку.

Не получалось.