– Да иди ты в баню! – было ответом.

А потом единственной внучки Игоря Бесонова и след простыл.

Артур ещё пару минут не шевелился, словно раздумывал, принимая решение, а потом достал телефон и набрал номер:

– Здорово, Корней. Ага, понял. Слушай, здесь такое дело: твоя истинная только что упорхнула на свидание. Да не ори ты так! С кем ,с кем…с Адамовым, с кем же ещё? Да не знаю я, куда этот очкарик повёл нашу Фимку! Да прекрати ты рычать! Посмотришь-посмотришь, вот когда я свою истинную встречу тогда и на меня посмотрите. И пока жди координат. Откуда я узнаю? А следилки никто пока не отменял. Неужели же ты думаешь, что мы с отцом так просто позволяем нашему огоньку разгуливать? Давай, пока!

Артур сбросил вызов и даже утер пот со лба. Совсем сыночек их Альфы с катушек слетать стал. Силушку свою ментальную не контролирует от слова совсем. Да с ним же за эти дни вообще невозможно стало разговаривать! Это ещё хорошо, что Альфа запер его дома. Ещё это Полнолуние как на зло.

Сидит теперь Корнейчик дома в четырёх стенах и руководит ремонтом. И что? Сам же полдома разнёс после знакомства с Фимкой. Теперь вот отстраивают. Через два дня именины Корнея, а дома как Мамай прошёлся.

Артур вздохнул и полез в настройки телефона. Так, есть – а вот и адресок. Так вот ты какой, Назар Адамов! Самый крутой и дорогой ресторан их города выбрал! Да туда места бронировать чуть ли не за месяц нужно.

Артур скинул адрес сообщением Корнею и задумался: вот не нравился ему этот Назар. От слова совсем. Вот раньше, ещё до того, как Фимка пропала был парень как парень. И даже та его худоба и прыщавость не портили общей картины. Про очки вообще речи не идёт – их Фимка сама с ними никогда не расставалась. Как когда-то и её отец. Хотя зрение у всех троих отменное. Нафига тогда?.

А теперь этого Адамова словно подменили. Или прокачали от и до. И он сейчас не только о внешности парня, а вообще в целом. Было что-то в Назаре такое, что отталкивало. Как и в этих его сестрах.

Артур вспомнил взгляд, которым Лана и Дана провожали тогда Корнея и его даже передёрнуло. Смутное сомнение закралось в голову и он снова потянулся к телефону.

– Алло, здравствуйте. Это Артур Бесонов. А я могу услышать Ульяну Ковальски?

Ульяну Ковальски, некогда Грицаеву он услышал. И даже узнал, что они с мужем как раз собрались завтра прилететь в Россию. Парень договорился с ней о личной встрече и отключился.

Вот и славно. Завтра и попробуем кое что узнать. А пока можно и своими делами заняться.

***

А в это время Фима пребывала не седьмом небе от счастья. Назар привёл её в очень красивый и уютный ресторан. Они заняли довольно уединённый столик и сделали заказ.

Атмосфера была просто волшебная: живая музыка, не пафосный, но очень дорогой интерьер удачно дополняли их общение.

Чем больше девушка общалась со своим другом детства, тем больше понимала, как много она потеряла за эти четыре года.

Они говорили и не могли наговориться. Слова текли рекой – легко и непринуждённо. Ужин был незаметно съеден. Как само собой разумеющееся были перетанцованы несколько восхитительных медленных танцев. И сейчас парочка заказали десерт и в своих разговорах подошли как раз к тому самому эпизоду из их общей прошлой жизни, когда между ребятами случился их первый и единственный поцелуй.

В жизни Фимы он был одним единственным. А вот что происходило в жизни Назара за годы её отсутсвия девушка не знала. Поэтому спросила у нег в лоб:

– А у тебе есть сейчас кто-нибудь?

– У меня сейчас есть ты.

– А за то время, что меня не было, ты встречался с другими девушками?

– Нет. Я тебя ждал.

– Но все же думали, что я…

Он не дал ей договорить:

– Я не верил, Фим, - взволнованно произнёс парень и сжал её крохотные ладошки в своих больших, - я до последнего надеялся, что ты вернёшься.

Фима была довольна. Ведь они сейчас сидели тет-а-тет. Очки оба сняли – те лежали себе спокойно рядом на столе, по соседству с креманками вовсю таявшего мороженного. А это означало, что соврать или хоть немного слукавить ни один из них не сможет. Гипноз, которым владели и Фима и Назар был для них обоих известным и устоявшимся фактом.

– А я тоже эти годы тебя не могла полностью забыть. Хотя честно скажу, что бывали времена, когда я не помнила ни лиц, ни имён родных. Я лишь знала, что у меня когда-то были родители, которые погибли. А ещё твоё лицо – оно то и дело всплывало в памяти. Я не знаю кто замешан во всём этом, но это было очень жестоко. Ты себе даже представить не можешь, каково это, когда на тебя одним махом бухается вся правда, вся память, спавшая целых четыре года!

Фима сама не заметила, как разволновалась. Она ведь только-только успела за последние дни успокоиться. После целой лавины памяти, накрывшей её с головой.