На действия по крайней мере двух человек указывал явный разброс в описаниях внешности преступника, который сообщали потерпевшие в разных эпизодах. В одних случаях речь шла о довольно юном и худощавом мужчине ростом 172—177 см., в других — о плотном мужчине в возрасте около 25 лет и ростом 183—185 см. Разброс в росте, грубо говоря, в 10 см., а в весе — около 10 кг. Такую вариативность в описаниях можно списать на ошибочность восприятия потерпевшими, поскольку все женщины находились в состоянии крайнего стресса и зачастую просто не успевали рассмотреть преступника до того, как им завязывали глаза.

Но… разбросы в описаниях полового органа уже невозможно списать на стресс. Все потерпевшие, с которыми насильник совершал коитус, отмечали маленький размер его пениса, но в оценке того, насколько же он был «маленький» имелся неустранимый разнобой — одни потерпевшие сообщали о 10—12 см., другие — 6—7 см. в состоянии эрекции. Напомним, что преступник даже не осуществил дефлорацию одной из жертв, хотя совершал с нею половой акт трижды! Это безусловное подтверждение того, что половой орган насильника был объективно очень мал.

Наконец, существует ещё один довод в пользу того, что преступников было по меньшей мере двое. Выше уже высказывались некоторые соображения о важности для распознавания преступника «диапазона приемлемости жертв», но сейчас необходимо сделать существенную поправку. Хотя все потерпевшие действительно принадлежали к одному сексуальному типажу, нельзя не отметить весьма явный разброс в возрасте жертв — от совсем юных девушек 14—15 лет, до вполне зрелых женщин за 30. В самом деле, в 13 эпизодах объектами посягательств сделались 5 женщин в возрасте от 29 лет и старше, а в 4 — юные девушки в возрасте 15—16 лет, ещё 2 жертвы были в возрасте 19 лет (в этих подсчётах мы приняли, что при нападении на семью Скотт 29 августа 1976 г. потерпевших было две — мать в возрасте 41 год и 15-летняя дочь). Ещё 3 жертвы имели возраст 23—25 лет и занимали промежуточное положение между отмеченными «полюсами притяжения».

Т.о. налицо чёткая дифференциация жертв по возрастам: с одной стороны возрастного спектра юные девушки, с другой — вполне зрелые, уже рожавшие женщины. Подобное смешение объектов посягательств довольно явно указывает на наличие двух субъектов. Уже одной этой закономерности достаточно для того, чтобы заподозрить действия двух преступников, имеющих «диапазон приемлемости» хотя и довольно схожий, но отнюдь не совпадающий.

Что можно сказать об этих людях? Они действовали единообразно, в манере схожей даже в таких мелочах, как, например, разговор со стиснутыми зубами. Это означает, что они поддерживали доверительный контакт друг с другом, делились планами будущих нападений и обменивались соображениями о результатах осуществленных вылазок. Тот из этой пары, кто выглядел крупнее и сильнее, имел пенис меньше. Этот человек полагался на свою силу и нож, пистолетом он не размахивал. Тот же, что субтильнее и пониже, был более агрессивен и злобен — это он приставлял нож к глазам и шеям жертв, добиваясь их подчинения. В нескольких эпизодах он появлялся с пистолетом в руке, а в одном — с короткой деревянной дубинкой. Пенис этого человека несколько длиннее, чем у его более крупного компаньона, хотя всё равно явно меньше обычного для белого мужчины.

Последнее обстоятельство подчеркивается здесь неспроста. Как уже отмечалось, маленький пенис — это хороший ориентирующий признак, способный облегчить опознание преступника. Мужчин с половым органом длиной 6—7 см. в состоянии эрекции менее 3%. А теперь представьте, если бы полицейским удалось отыскать белого мужчину в возрасте 25 лет с группой крови А+, невыделителя группового антигена и имеющего ко всему прочему пенис длиной 6 или 7 см.! Может быть, полицейские не знали бы, как доказать его вину в конкретных преступлениях, но никто бы из них не усомнился в том, что преступник наконец-то схвачен. Потому что сочетание всех указанных признаков в одном человека само по себе превращало его в отличного подозреваемого.

Длина полового органа — это наследуемый признак и если два преступника поддерживают доверительные отношения и при этом у обоих отмечается вот такая любопытная аномалия, то резонно предположить, что их связывают не только дружеские, но и родственные отношения. Они могли быть родными братьями, двоюродными, единоутробными, могли оказаться племянником и дядей… мы не можем сейчас сказать что-то определенное о степени их родства, но таковое выглядит вполне возможным. И это предположение хорошо объясняет доверительность отношений между двумя преступниками.

Хотя считается, что серийный сексуальный преступник всегда одиночка — это не совсем так. История криминалистики и сыска знает примеры устойчивых преступных тандемов и даже более многочисленных объединений сексуальных пиратов. Например, «Хиллсайдские душители» — Кеннет Бьянки и Анджело Буоно — похищавшие и убивавшие женщин в Лос-Анджелесе в 1977—1978 гг. Или, например, группа из 4-х человек, во главе с Робином Гечтом, совершавшая изнасилования и убийства женщин в Чикаго в 1980—1982 гг. (т.н. «Чикагская бригада смерти»). Надо сказать, что соответствующие примеры имеются и в отечественной истории, например, после Великой Отечественной войны были отмечены случаи появления групп насильников, больных сифилисом, из числа освободившихся или бежавших уголовников. Они совершали многочисленные изнасилования с целью заражения жертв — это была такая форма асоциального поведения, своего рода «мщение обществу». Современная история умалчивает о такого рода деталях, а между тем такая блатная традиция в послевоенное время существовала. Появление групп из двух-трёх и большего числа сексуальных преступников, действовавших согласованно и совершавших свои посягательства неоднократно, отмечалось и во многих других странах, как европейских, так и в Латинской Америки и даже в Австралии. Нельзя сказать, что это массовое явление, но и совсем исключительным назвать его тоже будет неправильно.

Подводя итог всему сказанному, следует признать, что к последней декаде февраля 1977 г. следствие, работавшее по эпизодам изнасилований в восточном Сакраменто, уже накопило весомую информацию о том, каким должен быть таинственный насильник. И более того, следствие даже признало, наконец, что преступников может быть двое.

И даже скорее всего двое.

Дело оставалось, в общем-то, за немногим — поймать сначала одного, а затем — второго…

Глава 6. Смех Гиены