Не хватало только стать зависимой от того, что он со мной вытворяет и к окончанию контракта, биться головой о стену, что все это все же закончилось.

Господи, угораздило же…

Cтягивает с меня топ, освобождая от напряжения грудь, накрывая ее ртом и сминая руками, заставляя трепетать от нетерпения.

– Алекс, – выдыхаю его имя, цепляясь руками в короткие волосы.

Впивается губами в мою грудь, вызывая тихие стоны.

Одной рукой спускается между ног, ощущая жар и податливость разгоряченного тела, дразня через плотную ткань спортивных леггинсов. Стягивает их одним рывком, приподнимая мои бедра над столом. Отодвигает тонкое кружево в сторону, пальцами погружаясь в мокрое податливое лоно, совсем чуть-чуть, оглаживая влажные стенки, большим пальцем прижимаясь к клитору и размазывая по нему естественную смазку.

– Я сделаю ровно столько, сколько ты попросишь, – шепчет, закусывая кожу возле ушка.

Требовательно выгибаюсь навстречу.

Насаживает на пальцы, выбивая сладкие стоны, заставляя выгнуться в пояснице и разочарованно выдохнуть, когда так же просто убирает их от меня, издеваясь.

Ему нравится наблюдать, как все блоки растворяются, стоит ему лишь коснуться фарфоровой кожи. Каким отзывчивым становится гибкое тело лишь для него. Дразнит. Срывает очередные стоны с припухших губ, заглушая их поцелуями.

Пробираюсь пальчиками под мужскую майку, пробегая по смуглой коже живота и ребер, заставляя их покрыться мурашками от прикосновений. Стягиваю ненужную ткань с его тела.

Он пахнет желанием и тестостероном, так соблазнительно, что хочется попробовать его на вкус, пропитать себя всю этим запахом.

Касаюсь губами кожи, провожу языком по пульсирующей артерии на шее. Терпкий, древесный с нотками шлейфа неизменного парфюма. Слышу мужской сдавленный рык. Отрываюсь от исследования его тела, глядя в затянутые поволокой темные омуты.

Сильные руки крепко обнимают за спину, сходясь на лопатках. Чуть откидываю голову назад, предоставляя ему больший доступ к своему телу.

Дышу тяжело, воздух в комнате становится плотным. Он давит на меня, прикрывая веки и оглушая нежным шепотом.

Чувствую его горячее дыхание… Плавит прикосновениями губ к коже, заставляя ластиться к нему всем телом, чувствуя, как он сам сгорает от нетерпения.

Быстрыми движениям расстегиваю ремень и молнию на его джинсах.

Разворачивает спиной, сжимая рукой талию, дразня поцелуями и доводя мое сознание до неконтролируемого бешенства.

Пальцы проходятся по позвоночнику, заставляя тело вздрогнуть. Одна рука собственнически ложится на бедро, второй мягко тянет за волосы, заставляя прогнуться сильнее. Подтягивает белье слегка вверх, впивая ткань между ягодиц так, чтобы добавить давления на клитор, вызывая женские бесстыдные стоны.

Сам болезненно морщится, закусывая губу, от открывающегося вида.

Невозможно сексуально.

Пробегает влажными поцелуями по моей спине, жарким дыханием останавливаясь на шее прикусывая пульсирующую венку, заставляя вздрогнуть, вырывая стон откуда-то из глубины.

– Сделай это уже наконец… – почти хныча выговариваю я. – Хочу тебя внутри, Миллер.

Самодовольно хмыкает, проходясь пальцами ниже дозволенного. Белье давно намокло, и хочется наконец избавиться от этой раздражающей ткани. От чего тело предательски пробивает разрядом, когда мужские пальцы наконец сдвигают мокрую полоску в сторону, вбиваясь внутрь членом на всю длину, собственнически ухватив за бедра.

Вскрикиваю, закусывая губу. В глазах неожиданно темнеет.

– Хочу слышать тебя. Не смей сдерживаться.

Опускает руки, вдавливая живот по бокам пальцами по ходу движения.

Ощущения обостряются, заставляя стонать от каждого его действия.

Горящие губы блуждают по шее и спине, руки стимулируют грудь и живот.

Разворачивает, отталкивая к стене. Как куклу подсаживает себе на бедра, покусывая плечи и оттягивая кожу на ключицах.

Впиваюсь ногтями в его плечи, обвивая ногами бедра. Крепко сцепляет пальцами запястья, прижимая меня спиной к стене, продолжая вгонять член, пока обоих не пробивает судорожными волнами оргазма.

В голове плывет сплошной туман. Даже мысли о том, что мы снова занимались этим без защиты, не волнует меня так, как ватные ноги, сбившееся дыхание и полное отсутствие сил.

Миллер осторожно усаживает меня на кухонную столешницу и покрывает поцелуями каждый миллиметр раскрасневшихся щек.

– Иди в душ, – шепчет, убирая влажные растрепанные пряди волос мне за ухо. – Я пока уберу следы нашего пребывания и займусь завтраком.

– Этот дом не создан для семей, – сползаю на пол, растерянно собирая разбросанные вокруг вещи. – Продезинфицируй здесь все спиртом. Это место осквернено нашим присутствием.