Коул либо не слышал, либо просто игнорировал Аспена. Руки Коула обхватили меня за талию, переворачивая со спины. Только что я лежала на спине и смотрела на него снизу-вверх, а в следующую секунду уже стояла на четвереньках, отвернувшись от него, выставив своё тело напоказ. Смена позы была быстрой и плавной, и у меня хватило времени только на то, чтобы ахнуть.

Сжав мои бёдра чуть сильнее, чем это было необходимо, Коул прижал мою попку к своему паху. Я застонала от обжигающего жара его эрекции, когда он прижался к моей ноющей сердцевине. Наклонившись, его зубы задели моё плечо. Горячее дыхание Коула обдало чувствительную кожу моей шеи, где после сегодняшнего вечера на мне останется его метка.

Наклонив голову набок, я подставила себя для его укуса.

— Пока нет, — прорычал он, прикусывая зубами мою кожу.

Коул прижался к моему скользкому телу. Одним сильным толчком он погрузился глубоко, уничтожив явный признак того, что это был мой первый раз. У меня потемнело в глазах, когда боль пронзила меня насквозь.

— Грёбанный фруктовый пирог! — закричала я в пушистую подушку, упав на локти.

Коул держал меня за бёдра, но сам словно окаменел.

— Кэнди? Это твой первый раз с мужчиной?

— Да, — прошипела я, дыша сквозь слабые толчки боли.

Его сжатые пальцы и прерывистое дыхание были единственными признаками того, что он не был статуей.

— Почему ты мне не сказала? Я бы постарался быть нежнее.

Я фыркнула.

— Потому что мне было немного неловко из-за этого, и я не хотела, чтобы ты был нежным. К тому же, я слышала, что это как пластырь. Лучше покончить с этим побыстрее.

Боль почти прошла, но Коул оставался неподвижным. Моё тело начало дрожать от потребности в чём-то большем. Я осторожно пошевелила бёдрами, позволяя эрекции Коула соскользнуть на дюйм. Восхитительное трение заставило меня вцепиться зубами в подушку, так как наслаждение грозило захлестнуть меня с головой.

— Коул. Пожалуйста. Ты нужен мне.

Я надеялась, что мои мольбы выведут его из ступора.

Скрипнул стул, когда Фрост вскочил на ноги.

— Серьёзно, Коул, если ты не готов к этому, просто скажи и уступи мне.

Это, казалось, вывело альфу Бримстоун из ступора. Он зарычал на Фроста, провоцируя его сделать ещё один шаг.

— Моя.

Не давая мне времени привыкнуть, Коул отстранился и вошёл в меня. Мои лёгкие перестали работать, и я с трудом дышала, когда он снова выскользнул из меня. Сильнее и быстрее он вонзался в моё шелковистое тепло, пока моё тело практически не завибрировало от восхитительных ощущений.

Коул завладел моим телом с жадным собственническим чувством, которое возбуждало меня больше, чем я когда-либо призналась бы вслух. Моё желание стремительно приближалось к кульминации.

— Коул! Коул! — стонала я его имя, пока сердце стучало у меня в ушах.

С каждым ударом что-то в моём животе сжималось, как пружина, готовая вот-вот раскрутиться. Я хотела большего, но меня больше всего пугало то, что произойдёт, когда я развалюсь на части.

С последним сильным толчком Коул погрузился в меня по самое основание. Наслаждение вспыхнуло во мне, как вулкан. На секунду это было слишком, и перед глазами засверкали звёзды. Мои кости исчезли, а конечности превратились в желе.

Я пискнула, когда Коул притянул меня к себе, прижимая спиной к своей груди. Он вошёл в меня ещё три раза, прежде чем его зубы глубоко вонзились в мою шею. Его тело напряглось, затем содрогнулось, и я почувствовала жар его разрядки.

Когда Коул закончил, он осторожно опустил меня на мягкое, как облако, одеяло. Улегшись рядом со мной, он повернул меня лицом к себе. Его глаза снова приобрели теплый шоколадный оттенок, свойственный человеческой половине Коула.

Я уткнулась носом в его шею, глубоко вдыхая его дымный запах, прежде чем вонзить клыки в шею Коула и пометить его как своего. Рука альфы Бримстоун метнулась к моему горлу. Его пальцы сжались на моей шее на долю секунды, и я подумала, что он собирается оторвать меня от себя. Вместо этого он ослабил хватку, и его большой палец погладил мою кожу. Моя волчица, наконец, успокоилась.

— Я никогда не слышал, чтобы самка отмечала самца, но я горжусь тем, что ношу метку своей пары, — произнес Коул со смущением и удивлением в голосе в равной степени.

Обычно я производила такое впечатление на людей, так что он со временем привыкнет к этому.

— К тебе также раньше никогда не спускалась по дымоходу волчица, но вот и мы, — игриво пошутила я, прежде чем забраться поглубже под одеяло и прижаться к его груди.

Грудь Коула заурчала от смеха, и я улыбнулась.

— Ты мой, Коул, — прошептала я.

Мы с моей волчицей были удивительно сыты и уже почти спали.

Кровать прогнулась под весом Аспена и Фроста, когда они забрались в постель, чтобы обнять меня. Я никогда не чувствовала себя такой довольной.

— Вы все мои.

Кэнди

Зевнув, я потянулась, как кошка, наслаждаясь тем, как мягкая ткань простыней касается моей обнажённой кожи. Каждая клеточка моего тела болела, но в самом лучшем смысле этого слова. Я заморгала в туманном утреннем свете, который просачивался сквозь темные шторы от пола до потолка, рассматривая трёх сексуальных, как корица, оборотней вокруг меня.