— Ярослава, иди в комнату. — сказал он мне очень мягким голосом, который никак не соответствовал его грозному виду, он не сводил взгляда со своей жены.

Я пошла на выход из гостиной, проходя мимо Марка, он взял меня за предплечье и остановил. Посмотрев мне в глаза, произнес:

— Ни о чем не думай, дождись меня.

Я ничего не ответила. Прошла к лестнице и поднялась на верх, а когда оказалась в комнате, рухнула на кровать и горько разрыдалась. Мое сердце разрывалось на части. Мне было очень больно. Ролли забрался на кровать и попытался лизнуть мое лицо. Я перевернулась и обняла его за шею. Снова. Снова мы остались с ним вдвоем.

Я пробыла в комнате с Ролли недолго. Примерно через полчаса я услышала, как дверь в комнату открылась и послышались легкие шаги. Я как лежала свернувшись клубочком, так и продолжала лежать. Ролли лежал около меня, но, когда в комнату вошел Марк, он, виляя хвостом бросился к нему. Удивительно, но Ролли не боялся Марка, очень привязался к нему, он его воспринимал, как хозяина.

Я слышала, как Марк шел по комнате, а затем почувствовала, как просел матрац. Он какое-то время молчал. Я тоже не спешила говорить. Мне было страшно услышать от него подтверждение слов его жены. Мой мир и так рухнул, а если он скажет, что, между нами, все кончено, то я… Я не знаю…

— Наши семьи, моя Фосс и семья Дианы, Сычевы враждовали много лет. Я тебе уже говорил, что мой мир отличается от твоего, некоторые вещи тебе могут показаться не правильными, возможно даже абсурдными, но по-другому нельзя. — начал Марк говорить, а я замерла, ловя каждое его слово. — Мой мир устроен так, что мы подчиняемся так назовем, старшим. Шесть лет назад старшие решили прекратить вражду между нашими семьями, потребовали от нас перемирия. Наши отцы подчинились, заключили перемирие, а чтобы закрепить его решили поженить своих детей. Так мы с Дианой вступили в брак. Год назад мой отец умер. Все его дела перешли ко мне. После смерти отца, я стал работать над тем, чтобы отойти от темных дел и заниматься легальным бизнесом. Старшим это не понравилось, так как они лишаются крупного дохода. Но я получил поддержку своего дяди Давида, сводного брата отца. Он живет за границей, основные дела у него там, но и здесь он имеет кое-какие доходы, а также несокрушимый авторитет, он какое-то время был одним из старших. Его уважают и побаиваются. Поэтому меня не трогают. Я не могу сейчас развестись, старшие могут расценить это как нарушение перемирия. Сейчас я в более проигрышном положении, но уверенно подвожу свои замыслы к завершению. — объяснил мне Марк.

Я села на кровати, поджимая под себя ноги. Действительно, все это мне казалось нереальным, сюжетом какого-то боевика. Я раньше даже не представляла, что такое бывает в мире. А то, что я попала в центр этих событий, у меня вообще в голове не укладывалось.

— Она сказала, что возможно беременна от тебя. — проговорила я охрипшим голосом.

Марк развернулся ко мне и поймав мой взгляд, произнес:

— Она не может быть беременна от меня, так как я с ней никогда не спал. Она не интересовала меня как девушка никогда. К этому браку я относился всегда, как договору, который выполнял.

— Мне кажется она к тебе неравнодушна.

— Она избалованная, привыкшая, что вокруг нее все пляшут и исполняют все прихоти. Она никогда не знала слова нет. Любимица отца, который позволял ей все. Ее скорее всего цепляет то, что она не смогла расположить меня к себе. Что я не пал к ее ногам. Я не знаю, что она там тебе наговорила, но это все не правда, Ярослава. — сказал Марк.

— Ты собираешься с ней развестись? — с замиранием сердца спросила я.

— Как только это станет возможным. Ее папашка понимает, что после того, как я отойду от дел, его и так не очень хорошее положение скатится вниз. Сейчас он на плаву только из-за того, что в родстве с семьей Фосс. Но имея поддержку со стороны старших, пытается удержаться всеми силами. Теперь он хочет, чтобы Диана родила от меня. Как я понимаю, он будет давить на меня со всех сторон.

Марк замолчал и на какое-то время задумался.

— Как бы это грубо не звучало, Ярослава. — проговорил Марк, — Но ты в моей жизни появилась не вовремя.

Я сглотнула. По коже пробежал мороз. Я боялась услышать от него эти слова. Моя нижняя губа задрожала, на глаза навернулись слезы. Марк больше ничего не добавил, продолжал смотреть на меня. А мне хотелось сказать, как сильно я люблю его.

— И что теперь? — спросила я шепотом, когда тишина стала давить и молчать уже не было сил.

Пусть он произнесет свой вердикт. Пусть скорее озвучит мой приговор. Мои нервы — натянутая струна.

— А ничего. — произнес Марк, он протянул руку и притянул меня к себе, — Ничего. Теперь ты моя, моя девочка. — он легонько коснулся своими губами моих губ.

У меня как будто огромный груз упал с плеч. Дышать стало легче. Марк не собирался меня бросать. Это факт меня очень радовал. А со всеми трудностями мы справимся. Я буду поддерживать его во всем.

Я обвила шею Марка руками и прижалась к нему всем телом. Он сжал меня в ответ. От его близости и прикосновений по телу разлилось дикое волнение, руки задрожали, и он почувствовал это. Притянул к себе еще ближе и заключил в объятия. Зарылся носом в мои волосы, с силой втянул воздух, заставляя мою спину покрыться миллионами мурашек. Я немного отстранилась и стала покрывать его шею поцелуями. Дрожащими пальцами нетерпеливо стала расстегивать пуговицы на рубашке. Марк, одним движение стянул с меня футболку и спустив лифчик вниз, оголил грудь.

Я наконец-то справилась с пуговицами и стянула с его плеч рубашку. Прижалась своей голой грудью к его голому телу, ощущая от этого неземной кайф. Марк стал целовать мою шею, покусывать, возможно останутся синяки, подумала я, откидывая голову назад, открывая ему больший доступ.

Рука Марка спустилась вниз и одним ловким движением расстегнула пуговицу на джинсах. Он оторвался от моей шеи и стал стягивать джинсы вместе с трусиками. Мое тело подрагивало от нетерпения, я плавилась, как воск, испытывая невыносимое желание, чтобы Марк оказался быстрее во мне.