Лишь оказавшись на улице, девочка дала волю слезам. Она запуталась в своих чувствах и даже себе не готова была признаться, что испытывала ревность… да, ревность по отношению к лучшему другу – Тюгдюалю Шевалье. Даже если бы нашелся кто-то и озвучил эту мысль, она бы покрутила пальцем у виска и сказала, что все это бред. Сущий БРЕД!

Сверху, как всегда, за девочкой наблюдали два божества. Маленькое пушистое облако летело вслед за Лолой, слегка прикрывая ее от дождя.

– Может, зря мы подсунули ему ту девчонку? – с грустью в голосе спросила Психея.

– Нет, мы все сделали правильно, – приобняв ее, ответил Амур.

Но правда заключалась в том, что сам бог любви не был столь уверен в правильности собственного поступка.

КАК ПОТЕРЯТЬ ЛУЧШЕГО ДРУГА? Проще простого: он должен обзавестись девушкой. Лола знала это не понаслышке. Новый учебный год начался, нашей Лоле исполнилось пятнадцать лет. За лето она неожиданно вытянулась на пять сантиметров. Мама называла это не иначе как чудом. Наконец-то Лола больше не была самой низкой. Пусть 165 см не были пределом ее мечтаний, они ее вполне устраивали. Лицо девушки еще сохраняло детскую округлость, но постепенно черты становились все более женственными: выделились скулы, нос стал тоньше и изящнее. Раньше Лола стеснялась своих губ бантиком и вечно их поджимала, а теперь подчеркивала форму карандашом и блесками. Кудрявые волосы отросли чуть ниже лопаток, и девушка не прикасалась к утюжку последние полгода. Зато теперь она открыла для себя пенку, и ее кудряшки лежали одна к одной, словно пластмассовые. Мама втайне посмеивалась над этим, но все кудрявые девушки проходят через это. Обычно после такой стадии наступает полное принятие пышности своих волос и начинаются прически в стиле Беллатрисы Лестрейндж или Хагрида – кому как повезет.

– Мам, ты опять съела мой йогурт? – крикнула Лола, захлопывая холодильник.

– Да, но зато я испекла тебе блинчики!

Мама всегда добавляла в тесто ваниль, и на кухне стоял волшебный аромат. Этим утром она даже отпросилась с работы, чтобы проводить единственную дочь в школу. Лола была тронута неожиданным вниманием матери, хоть и старалась этого не показать. Скрытая за подростковым возмущением радость – то, через что проходит каждый уважающий себя родитель.

Лола закатила глаза:

– Ну какие блинчики, мам… – Она покачала головой и взяла яблоко из корзины с фруктами.

Мама даже немного обиделась:

– Ну а что такого?

– Я и так ни в одни джинсы не влезаю, – пробурчала Лола и закинула на плечо большую винтажную сумку из коричневой кожи. – До вечера, я пошла в школу!

– Хорошего дня, малышка! – Мамин голос был пропитан любовью и волнением.

– Я не малышка! – послышалось уже из коридора, и дверь хлопнула.

Взросление. Все мы прошли по этой сложной дорожке.

Начало сентября выдалось теплым, но по-осеннему прекрасным. Листья постепенно окрашивались в желтые и пурпурные цвета, ветер подхватывал их и кружил над Лолой, которая, задрав голову, с улыбкой провожала каждый из них. Отчего-то в душе таилась надежда на прекрасный учебный год. Трепет перемен и предвкушение неожиданных, но приятных поворотов – все это волновало девушку. Огромные школьные двери были распахнуты настежь. Отдохнувший директор, загорелый и поджарый, с улыбкой встречал учеников, и Лола влетела во двор школы, окрыленная мечтами. А затем она увидела его… Сердце девушки забарабанило в грудной клетке, а дыхание участилось. Лола замерла на каменной дорожке и сильнее сжала лямку сумки. Тюг стоял среди популярных учеников школы и обнимал за плечи Шарлотту Бюде. Да, ту самую блондинку звали Шарлотта, и да, Тюг начал встречаться с ней спустя всего две недели после того ужасного вечера. Девушка прижималась к Тюгу в ответ и жадно смотрела на него своими кошачьими глазами, как на десерт. Они выглядели прекрасной парой. Словно сошли с обложки модного журнала. Он высокий, статный. Спорт пошел ему на пользу – из сутулого подростка Тюг потихоньку превращался в мужчину. Темные кудрявые волосы были идеально подстрижены и уложены (спасибо, Стеф!), маленькие завитушки падали на белоснежный лоб. Голубые глаза сверкали, словно лазурное море.

Вдруг Тюг поднял взгляд и тоже увидел Лолу. На миг парень замер, словно оглушенный. Но затем Шарлотта поцеловала его в губы так страстно, что он, опешив, моргнул и недоуменно уставился на девушку, повисшую на его шее так, словно она не видела его лет десять. Когда Тюг снова посмотрел на то место, где стояла Лола, ее уже не было. Она стремительно неслась по коридору школы в сторону класса, стараясь убежать как можно дальше от своих мыслей и чувств, которые кипели в крови и взрывали сердце снарядами ревности и злости. Может, этот год и не будет столь… прекрасен, как она себе представляла.

Первым уроком была математика, и молодой учитель месье Виано словно решил доказать Лоле, насколько пустыми были ее надежды. Он оглядел класс скучающим взглядом, развалился на стуле и сообщил:

– Хочу узнать, на что вы способны, поэтому доставайте листочки… – Пауза, учитель набрал в легкие побольше воздуха и объявил: – Будем писать контрольную.

Класс завыл от возмущения. Немыслимо! Контрольная в первый же день!

– За такую реакцию я сделаю ее оценочной, – добил всех математик.

Лола, сидевшая за второй партой, потянулась в сумку за листиком, проклиная преподавателя. Стоит ли говорить, что за два месяца летних каникул вся математика вылетела из юных голов. Лола силилась вспомнить, как решать уравнения и что за теоремы по геометрии они проходили в прошлом году. Было одно задание, которое она могла бы выполнить хорошо, но ей нужно было взглянуть на пример, чтобы освежить память… И пока месье Виано прятал за книгой свой телефон, явно листая что-то далекое от математики, Лола решила вытащить свой и проверить, как именно решается такое уравнение. Только она взяла айфон в руки, как услышала неприятный голос Шарлотты Бюде. (Ага, эта блондиночка, по ее словам, специально осталась на второй год, «чтобы быть поближе к любви всей своей жизни».)