— Уберите заграждение, — проходя мимо, приказал я и, посмотрев на одного из своих бойцов, добавил. — Где Пескарёв?

— На территорию временно запрещено въезжать транспорту, — внезапно произнёс один из чужаков. Снаряжённый по последнему слову магической науки и современной техники, охранник выглядел настоящей глыбой рядом с моими дружинниками. Куча артефактов, новейшее оружие и броня… Вот только этот человек был обычным громилой, а рядом с ним стояли два Воителя и Гридни. Вряд ли парень из команды Хромова успеет воспользоваться чем-то из своих игрушек в случае проблем. — Оставьте машину и можете идти дальше. На пеший проход запретов нет.

— Что? — подумав, что ослышался, переспросил я.

— На территорию… — начал было повторять охранник, но договорить не успел и просто упал на землю без сознания.

— Простите, ваша светлость, — виновато произнёс Ежа. Парень высадился следом за мной и держал в руке самый обычный окатыш. — Не сдержался, виноват.

— Уберите его, — кивнув на удивлённо уставившихся на своего коллегу громил, приказал я. На лбу пострадавшего медленно проступало здоровенное красное пятно. Хорошо если Ежа не проломил этому чудаку голову. — Мы торопимся.

— Олег Дмитриевич помогает Большакову паковать вещи, Ярослав Константинович, — с довольной улыбкой сообщил командир группы охранников промышленной зоны. Он жестом приказал своим парням вывести чужаков за пределы территории и те не посмели ослушаться, опасливо поглядывая на внимательно наблюдавшего за ними Ежу.

— Понял, — благодарно кивнув парню, ответил я. — Спасибо. Дальше мы сами найдём.

Только после этого из машины выбрался Аларак. И ещё двое моих охранников. Оставшиеся бойцы Воронцовых слегка побледнели и уже без дополнительных напоминания двинулись к выходу с территории.

Я же коснулся родовой сети и с неудовольствием понял, что в пространстве слишком много помех. Что-то подобное я делал сам, когда нужно было отвлечь внимание Ежовой на границе Сумани. Но тут всё было значительно сложнее. Может поэтому я и не получил сигнала о пожаре.

Что бы не пытался сделать Большаков, эксперимент у него явно пошёл не по плану. Такого мощного выброса энергии я давно не видел. А ещё я отметил, что Илья Петрович очень близко подошёл к границе создания чистого Эфира. Но пересечь эту границу было слишком сложно для человека. А если не знать, что делать, то почти невозможно.

Сам учёный, под контролем двух десятков вооружённых бойцов в форме с логотипом артефактного дома, следил за упаковкой своих вещей в грузовые микроавтобусы. Рядом стоял Пескарёв и мужчины что-то тихо обсуждали.

— Доброе утро, господа, — первым поздоровался я. — Рад, что успел прибыть до вашего отъезда, Илья Петрович.

— Насколько я знаю, с земель рода Разумовских ещё никто не уезжал без разрешения главы рода, — с улыбкой пожимая мне руку, ответил артефактор, а потом неожиданно добавил. — Очень надеюсь, что это чистая правда.

— Так и есть, — внимательно посмотрев на Илью Петровича, ответил я. Учёный не хотел говорить прямо — вокруг было слишком много посторонних. — Если возникнет такая необходимость, то никто не выедет за пределы Себыкино.

— Это хорошо, — кивнул Большаков. — Это очень хорошо. Ярослав Константинович, вам стоит посетить сортировочный цех. Олег Дмитриевич говорил, что вы давно к нему не заходили.

— Именно так, — серьёзно кивнул Пескарёв. — А между тем, у нас тоже много всего поменялось за последнее время, ваша светлость. Найдётся минутка?

— Найдётся, — задумчиво глядя на учёного, ответил я. — Илья Петрович, составите нам компанию? Есть кому поручить погрузку?

— С радостью, Ярослав Константинович! — с едва скрываемым облегчением, ответил Большаков и жестом приказал своему заму занять место у открытой двери микроавтобуса. Стоявший позади меня Аларак неожиданно шевельнулся и быстро двинулся в сторону закопчённого ангара, который занимали артефакторы.

— Кот здесь немного осмотрится, князь, — не оборачиваясь, сообщил африканец и оба моих собеседника проводили уходящего мага озадаченными взглядами.

— Поспешим, ваша светлость, — повернулся ко мне учёный. — У нас не так много времени до возвращения Павла Григорьевича.

— А его здесь нет? — понимая, что Хромов опять умудрился ускользнуть, спросил я.

— Отъехал на несколько часов в Тверь, — уже шагая к сортировочному цеху, ответил Большаков. — После выезда в Москву, Хромову дали ещё больше полномочий и он стал вообще невыносимым. В приказном порядке сообщил о том, что мою группу переводят на подмосковный полигон и укатил в Тверь на переговоры с графом Калининым.