На следующее утро на работе я чувствовала себя из рук вон плохо. Бессонная ночь и все эти мысли давали о себе знать. Я еле-еле смогла заставить себя встать с кровати, голова раскалывалась, а тело ломило от усталости. Кое-как приведя себя в порядок и выпив чашку крепкого кофе, я отправилась на работу, надеясь, что к середине дня мне станет немного лучше. Я старалась делать вид, что у меня всё в порядке, что я полна сил и энергии, чтобы коллеги не начали приставать с расспросами и не заметили, что я сама не своя. Мне совсем не хотелось обсуждать с ними свои личные проблемы, особенно после того, что на меня навалилось вчера вечером. Но, как назло, именно в этот день все решили, что им просто необходимо пообщаться со мной, что им срочно нужно узнать, как у меня дела, что нового произошло в моей жизни. Мне приходилось улыбаться и отвечать на их вопросы, хотя на самом деле мне хотелось просто закрыться в каком-нибудь кабинете и никого не видеть и не слышать. Я чувствовала себя, как выжатый лимон, у меня не было сил ни на что, кроме того, чтобы думать о Стасе и Косте. Я всё время думала о том, что произошло в пятницу вечером, о том, как Стас скрыл от меня своё знакомство с Костей, о том, почему он так поступил. Мне казалось, что я схожу с ума от этого, что я больше не могу это терпеть. Мне нужно было срочно поговорить со Стасом и выяснить всё до конца, чего бы это ни стоило. Но сегодня у меня нет сил на эти разговоры, и видеть я не хочу сегодня ни Стаса, ни Костю. Хочу побыстрее отработать, чтобы этот день наконец-то закончился, и поехать домой спать, забыть обо всём, и просто отдохнуть.

До обеда Стаса я, к счастью, не видела, что меня очень радовало и давало надежду на то, что этот день пройдет относительно спокойно. Но потом, как гром среди ясного неба, он приехал на работу и сразу же направился в свой кабинет, скрывшись за его массивной дверью. Через минуту раздался звонок на мой рабочий телефон, и я сразу же поняла, кто это может быть, хотя и надеялась на чудо. «Вот чёрт, это Стас звонит, я уверена в этом», — обреченно подумала я про себя, с неохотой беря трубку и оттягивая этот неприятный момент. Он, несомненно, видел, что я на рабочем месте, и теперь мне точно не отвертеться от разговора, как бы я этого ни хотела.

— Алло, — сказала я как можно более спокойно и непринужденно, стараясь скрыть свое волнение и внутреннее напряжение, которое нарастало с каждой секундой.

— Катя, зайди, пожалуйста, ко мне, — сказал Стас своим обычным деловым тоном, после чего звонок оборвался, не дав мне возможности ответить или задать вопрос, словно он не хотел слышать моих возражений.

«Ну что ж, никуда от него не денешься, придется идти, он же всё-таки мой начальник», — с обреченностью и тяжелым вздохом подумала я, поднимаясь со своего места и направляясь к кабинету Стаса, словно на казнь.

Я неуверенно постучала в дверь и, услышав короткое «Войдите», толкнула ее внутрь. Он поднял голову и посмотрел на меня, и от этого взгляда у меня внутри всё похолодело.

— Ты звал? — спросила я, сердце начинало бешено колотиться.

— Да, Катя, присаживайся, — кивком указал он на стул напротив.

Я села, стараясь не смотреть ему в глаза.

— Ты какая-то сама не своя. На сообщения мои вчера целый день не отвечала, звонки тоже оставляла без ответа, и сегодня выглядишь очень уставшей, может, у тебя что-то случилось? — спросил он, внимательно глядя на меня.

«Точно, он же вчера названивал, написывал мне, а я специально игнорировала его. Ну, врать ему, как он всё это время и делал, я не хочу — придется поговорить с ним начистоту», — подумала я.

— Да, случилось, — ответила я, наконец, решившись начать этот неприятный разговор.

— И что же? — спросил он, и я вздохнула.

— Я думаю, нам стоит поговорить об этом в другом месте, — сказала я, чувствуя, что обстановка в кабинете накаляется, и здесь, на работе, этот разговор может быть неуместным.

— Конечно, — согласился Стас, — давай я сегодня заеду к тебе домой в девять часов.

«Ко мне домой? С чего это вдруг он решил напроситься ко мне?» — промелькнула у меня мысль, но вслух я ничего не сказала.

— Ладно, — сказала я отрешенно, стараясь не показывать своих эмоций, и встала, чтобы уходить.

Почти подойдя к двери, Стас остановил меня, повернув к себе и поцеловал. Но внутри меня ничего не ёкнуло, не произошло того волшебного чувства, которое всегда возникало при его поцелуях. Мой огонек, который раньше так ярко горел при его прикосновениях, угас, оставив после себя лишь пустоту и непонимание.

«Неужели всё кончено?» — подумала я с грустью, отстраняясь от него.

— Тогда до вечера, — сказал Стас, и я кивнула, не проронив ни слова.

Выйдя из кабинета, я почувствовала себя опустошенной и разбитой, словно меня выжали до последней капли. Все мысли, чувства и эмоции, которые я так тщательно пыталась сдержать в себе, вырвались наружу. Мне хотелось убежать куда-нибудь подальше, где меня никто не увидит и не услышит, где я смогу остаться наедине со своими мыслями и чувствами, где я смогу выплакаться и выкричаться, не боясь, что меня кто-то услышит. Но я понимала, что это невозможно, что мне нужно остаться здесь, и дождаться вечера, чтобы поговорить со Стасом и выяснить всё до конца, чего бы это ни стоило. Оставшийся рабочий день прошёл для меня как в тумане. Я не могла сосредоточиться на работе, все мои мысли были о Стасе и о том, что произошло между нами. Мне было очень грустно и обидно от того, что он так поступил со мной, что скрыл от меня важную часть своей жизни, что не доверил мне свои тайны и переживания.

Вечером, приготовившись к встрече со Стасом, я чувствовала себя как на иголках. Я ждала его с волнением и страхом, не зная, что он скажет и как всё это закончится. Мне было страшно представить себе, что будет и чем это всё закончится.

Ожидая девяти часов, я вдруг услышала музыку. За стеной, в квартире у Кости, опять заиграла музыка. «Неужели ему в клубе недостаточно?» — промелькнула у меня мысль, но, несмотря на это, мне стало чуть легче. Музыка играла не так громко, как обычно, а от осознания того, что она доносится из квартиры Кости, становилось спокойнее. Сама не знаю, почему. Вдруг я услышала знакомую мелодию, потом ещё и ещё. Я поняла, что эти песни играли в клубе, в «Капкане». «Странно, — подумала я, — может, вся его музыка из клуба или это его музыка для клуба?» Мысли путались в голове, и я не могла понять, что происходит. «Зачем он включает эту музыку? Что он хочет этим сказать?».