— Так тебя же без мотоцикла фотали? — удивился я.

— Там мелкая эта, Светка, сказала типа она мастер фотомонтажа. «Урал» мне вставят между ног, — похвастался Колян.

— Вставляй себе между ног «Чезет» и поехали, — взмолился я.

И чтобы Джейсон поменьше болтал, напугал его тем, что, по-моему, идёт Светка. Мы стартанули от греха подальше и скоро подъезжали к станичке. Воробей расщедрился и даже дал мне прокатиться до магазина, где я закупился «Сайрой» и рисом.

— Неплохо, Анджуха, вполне нормально, — одобрил рокер, — уговори деда мотоцикл тебе взять. Что-нибудь простенькое для начала — «Минск», к примеру.

— Да щас, он прямо возьмёт и мне «Минск» купит, — состроил я недовольную гримасу.

Воробей укатил весь в мечтах о всемирной славе или хотя бы о плакатике со своей мордой, не подозревая, что слава совсем рядом. Корреспондент «Комсомольца» Николай Лесничий поможет ему в этом!

Колёк вроде свалил куда-то в Горячий Ключ, время ещё полно. Недаром я просил Колька возле автозаправки остановиться, якобы попросить самому проехать. А так я высмотрел цены на бензин и распорядок работы. Заправка работала без перерывов. Я крадучись выгнал «Каваса», переодев белую подаренную футболку на тельняшку. Напялил шлем на голову и выехал, крадучись, из станички. Заправился и счастливый остановился у придорожных кустов перессать, заехав прямо в кювет на мотике. Мимо меня прогрохотал какой-то совхозный «Пазик», оглашаемый песнями Шатунова про «Белые Розы». Голоса какие-то знакомые! Я высунулся из кустов и присмотрелся вслед автобусу, неторопливо пылящему к остановке возле станички. Вон, смотрю, остановился, и из салона начали вываливаться мои одноклассники. Вон и Верочка Сергеевна выскочила и радостная что-то орёт.

— Ураа! — донеслось до меня, и я чуть не обоссал себе кеды.

Одноклассники из совхоза вернулись! Пацаны и девчонки, одетые как последние деревенские чуханы, закидывали на спины рюкзаки, сумки и разбредались по домам, кто в одиночку, кто по парам. Вера Сергеевна, закинув на спину объёмный рюкзак, бойко зашагала в сторону своего дома. А вон, смотрю, Продик, гребцы и несколько девчонок стайкой идут, хохочут. Надо напугать! Нет, не буду. Лучше подожду вечера! Подождал, блять! Потихоньку вылез и покатил мотоцикл по улочке, не снимая шлема, в каждую секунду в готовности, или сьебать, или остановиться и сделать независимый вид. Хули, смотрите, сломался! Разошлись гребцы. Убежали к своим домам девчата. Один Продик идёт с какой-то высокой девчонкой. Так это же Галя! Давно не видел Мирошникову, а она издалека вообще такая прикольная стала. Без очков, волосы выгорели. Идёт, о чём-то Продику втолковывает, тот руками разводит. Зашли за угол, я чуть подождал и тоже вышел. Вышел в тот момент, когда они нырнули под ветки огромной тютины, и Продик, прижав Мирошникову за талию, засасывал её прямо в губы. А та и не трепыхалась, даже руки ему на плечи положила.

М-да, ясно, почему он к Ритке не поехал на день рождения. Эх, Мирошникова! Самое время идти слушать Пахомова и пить газировку с самогоном.