– Думала.

– Какой аромат ты хотела бы создать? – поинтересовался он.

– Может быть, корица, белый пион и что-нибудь еще.

– С вами приятно работать, мисс Богинская. Вы точно знаете, чего хотите! – притянул ее к себе.

– Во сколько ты улетаешь?

– В пять, – прижал ее сильнее. – Хочу есть.

– Блины?

– М-м-м.

Одним движением положил ее на себя.

– Воскресная традиция? – глядя в глаза, спросил он.

Анна кивнула:

– Идем?

Она видела, как в глазах Егора загорелся огонь, и почувствовала движение внизу его живота.

– Сколько раз мы занимались любовью? – шепотом спросил он.

Голос Егора вызвал вибрации в ее теле.

– Я сбилась со счета.

– Что ты со мной делаешь? Никогда не испытывал ничего подобного. Это когда-нибудь закончится?

Анна поцеловала его в губы и прошептала:

– Надеюсь, что никогда.

Они заходили в квартиру.

– Уверен, что это именно та!

Анна смеялась:

– Отстань уже от этой белки.

Они вышли из «Трамп-тауэр» в час дня. Оставили чемодан Егора у консьержа – заберет водитель. А сами решили прогуляться через парк. Воскресный день выдался солнечным и теплым – всего минус десять. Они взяли с собой фрукты и орехи для белок и накормили всех обитательниц леса, встретившихся на пути. Немного поиграли в снежки. И даже повалялись в снегу. Егор подтрунивал, что одна из белок вела себя как старая подружка Анны.

Он помог снять шубу:

– Чем займешься без меня?

Анна вздохнула.

– Сегодня – домом. – Ей предстояло наводить порядок до глубокой ночи. – Завтра презентация. А потом буду писать «Грех прощения».

Зашли в гостиную, заставленную коробками. Консьерж сообщил, что доставили все, что перечислено в списке. Накануне после магазина они заехали, чтобы предупредить его о доставке и оставить квитанции. Егор направился в спальню.

– Комод и кресло занесли, – сообщил он оттуда.

Вернулся в гостиную. Подвинул новый бархатный диван к камину идеально по центру.

– У меня есть почти два часа. Помогу тебе все распаковать.

Принялись за работу. Анна расставляла кухонные принадлежности по шкафчикам. Егор занимался крупногабаритными вещами. Спустя час все коробки оказались открытыми, а их содержимое отправилось по местам. Осталось разместить предметы по полкам, нанести лоск, разложить ковры и развесить шторы. Консьерж вынес картонные коробки. Берлога преобразилась. Анна смотрела на просторную комнату.

– Растений не хватает, – вынесла она вердикт.

– Согласен. Сделай кофе.

Она нажала кнопку на аппарате. Егор подошел сзади и обнял. Анна положила свои руки поверх его.

– А что это за салфетница? – спросила она, указывая на стальную квадратную коробку, в которую снизу вставляют бумажные салфетки, доставаемые через отверстие вверху. – Я такую не покупала.

– Это я.

– Для чего?

– Каждый раз, когда у тебя возникнет вопрос, записывай его и клади в эту коробку, – прошептал он.

Анна ощутила тепло его дыхания на макушке.

– Вернусь и отвечу. А я буду собирать свои, и ты на них ответишь. И так будет всегда. Все претензии и вопросы – в коробку.

Развернулась и посмотрела на него с интересом:

– И может, когда-нибудь мы откроем ее и она окажется пустой?

Он кивнул.

Этот мужчина с каждой секундой вызывал у нее все большее восхищение. Можно было бы сказать, что девяносто дней инкубационного периода не закончились и еще рано делать выводы. Что ее восприятие навеяно конфетно-букетным периодом с флером мистики. Но никого она не уважала так сильно, как его. А теперь уважение приправлено восхищением.

– Почему ты так смотришь? – спросил он.

– Неужели такие, как ты, существуют? Это не сон? – озвучила она мысли.

– У меня к тебе тот же вопрос.

Анна приподнялась на носочки и поцеловала его.

– Как мне тебя оставить? – в его голосе звучала нежность.

– Я буду скучать. Неделя пролетит быстро, – успокоила она его и себя.

Егор обнял крепче.

– Ты мое чудо, – прошептал он.

– А ты – мое, – откликнулась она.

Кофемашина сообщила: готово.

– Помнишь, ты говорила, что в книге – это не ты.

Анна кивнула.

– Ты была права: в жизни ты намного лучше.

Взглянула на часы: три. В Киеве десять вечера. Она нажала «Вызов». Абонент ответил после первого гудка.

– Ну ты даешь!

– Вика, прости, что так долго не звонила, – с места в карьер начала Анна.

– Рассказывай уже, – пробурчала подруга.

В отличие от Галы, Вика никогда не тратила энергию на упреки за долгое молчание.