Спокойный июльский вечер, нежный и романтический, окутывал теплом.

Матвей посмотрел на Анну:

– Что за манера – носить «буддистские» платья, когда такие красивые ноги? – Она промолчала. – Когда-нибудь я возьму скальпель и обрежу все твои длинные платья!

Платье действительно длинное – и очень красивое, как она считала. Одно из последних в ее коллекции. Цвета яркой зелени в сочетании с фиолетовым. Длинное зеленое платье с воланами от талии спереди до спины: зелеными сверху, фиолетовыми снизу. Фиолетовыми были и карманы, проглядывавшие из глубины, пуговицы и строчка. Кроме того, лиф платья расстегивался, открывая, что внутри оно тоже фиолетовое. Такова была задумка Анны: снаружи – ярко-зеленое, внутри – фиолетовое. Это платье, как никакое другое из ее гардероба, отражало натуру Анны: наружный зеленый указывал на жизнь в самом ярком своем проявлении, внутренний фиолетовый говорил о мудрости и знаниях. Но все это нужно уметь понять. Она гордилась этим платьем.

Анна подумала, что Матвею не нравится не само платье, а его длина. Сейчас она объяснила себе его замечание так. Хотя ей стало не по себе. Вроде ничего плохого не сказал, напротив, сделал комплимент ее ногам, а осадок остался. В этом весь Матвей!

Они зашли в ресторан. Летняя терраса была просторной и белой, а потому – светлой. Их пара выглядела странно. Такие женщины, как она, чаще заходят не в компании парней в узких джинсах, а в обществе мужчин в классических костюмах. У нее мелькнула мысль, что с Женей никогда не возникло бы подобного диссонанса. И со Стасом, и с другими. Может, опять сказывался возраст Матвея?

Они заказали кофе.

– Я отойду на пару минут, – сообщила Анна.

Возвращаясь из дамской комнаты, она выбрала дорогу через улицу – так быстрее пройти на летнюю террасу. Когда поднималась по ступенькам, высокий шатен, «дресс-кодом» напоминающий Женю, улыбаясь, сказал ей:

– У вас очень красивое платье – и очень необычное.

– Спасибо, – ответила она, понимая, что Матвей, скорее всего, слышит его слова.

– За что спасибо? Это вам спасибо, – улыбнулся незнакомец. – Сейчас редко встретишь девушку, которая понимает, как нужно одеваться, – продолжал восхищаться он ее образом.

Анна ответила благодарной улыбкой. Медленным уверенным шагом она шла к столику, за которым ее ждали Матвей и кофе.

– «Буддистское платье», говорите, Матвей Анатольевич? А мужчине вот нравится, – поддела она Матвея, не сдержавшись.

– Может, тебе с ним кофе попить? – холодно отрезал он.

Ей не понравился его тон, но понравилась реакция. В нем пробуждалась мужская самость или, по крайней мере, ее первые признаки.

Анна села рядом. Ей стало неинтересно и неуютно в этом ресторане. Хотелось движения. Или, может, это Подол заставлял ее ехать куда угодно, лишь бы подальше отсюда.

– Надоели эти рестораны и кофе, – чуть капризно сказала она. – Может, уйдем отсюда, покатаемся?

– Угу, – ответил он и движением руки попросил счет.

Они шли по старой улице, на которой нет деревьев, но в которой есть неповторимое очарование. Анна знала все самые модные местные рестораны, но никогда не ходила здесь пешком. Стас имел манеру парковать машину в метре от входа. С Матвеем все по-другому. С ним для нее здесь появилась романтика, как тогда, на первом свидании, когда они стояли под аркой и пережидали ливень. Анна ощущала вкус жизни. Она не могла объяснить это Матвею – скорее всего, он не понял бы. Она чувствовала то, что сложно объяснить словами, то, что можно понять, только пережив. Пережив события, благодаря которым начинаешь ценить такие моменты. Мгновения, в которые ощущаешь запах, вкус, цвет и звук иначе. Мгновения, в которые ты ясно осознаешь, что значит жить. В которые ты замираешь в созерцании. Звучит глупо, но понять, что значит жить, помогает смерть.

– Знаешь, смотрю на тебя – и ты напоминаешь мне героиню из фильма «Завтрак у Тиффани», – многозначительно сказал Матвей.

– Ты опять будешь смеяться, но я не смотрела этот фильм, – честно призналась Анна.

– Не смотрела? – удивленно спросил он. – Обязательно посмотри! Это точно про тебя! Главная героиня, как и ты, днем ходила в вечерних платьях.

Анна засмеялась. Они уже приближались к машине.

– Знаешь, чем длинное платье отличается от вечернего? – шутливо спросила она. Матвей молчал. – Отсутствием каблуков. Ну что, куда поедем?

– Куда скажешь.

– Поехали к воде. Погуляем по набережной, – утвердительно сказала она.

Анна очень любила Киев летом. Цветущий, он становился еще красивее, чем обычно. Этот город обладал неповторимой энергией, двенадцать лет назад пленившей ее. Однажды она приехала сюда на несколько дней – и осталась на долгие годы. Она преклонялась перед его красотой и величием. И за это он принял ее. Он стал ее домом. Киев научил ее многому. Он превратил ее из девочки в женщину.

Они гуляли по набережной. Солнце уходило за горизонт. Матвей взял Анну за руку, и она смутилась. Для нее это давно забытое ощущение – смущаться в обществе мужчины. Она опять ловила себя на мысли, что он разбудил в ней какие-то дремавшие чувства. А может, даже разбудил чувства, которых она не испытывала никогда.

– Ты очень взбудораженная приехала, – констатировал Матвей. – Что-то случилось?

– Да много всего случилось после того, как я завезла тебя в клинику, – перед глазами пронеслись воспоминания о Гале, и о Тусе, и о работе. – День такой сумбурный, странный такой понедельник. – Он смотрел на нее вопросительно. – Я стараюсь не работать по понедельникам, – пояснила она. – Давно поняла, что это не мой день. Была очень важная встреча. – Он посмотрел заинтересованно. – Предлагают контракт в другой компании. И решение может изменить мою жизнь кардинально.