В конце концов мне пришлось обернуться.

Жрец леса хмуро следил за мной из-под сведенных бровей. Его могучая грудь ходила ходуном. Когда я приблизилась к кровати, верхняя губа эльфа поднялась в оскале, обнажив крепкие белые зубы. Он был так красив, что захватывало дух.

— Ты слышал наш разговор? Если ты не кончишь в ближайшее время, то уже никогда не сможешь быть с женщиной. Обещаю, я буду нежной.

У меня тряслись пальцы.

— Я дал обет безбрачия, — выплюнул эльф. — И уже давно отказался от связи с женщинами.

Ну и что я могла на это ответить? Упрямцу было плевать на угрозу импотенции, потому что он все равно не собирался пользоваться своей штучкой.

И как с ним договориться?

Я неловко переступила с ноги на ногу.

Надо было как-то начинать, что-то делать, но я не знала, как подступиться к этому дикому зверю.

Его руки, прикованные к изголовью кровати, обмякли и расслабленно повисли в кандалах, но стоило сделать еще один малюсенький шажок к постели, и пальцы пленника сжались в кулаки.

— Тронешь — убью! — пригрозил он.

Но я тронула. Словно зачарованная, коснулась его голой мускулистой груди, вздымающейся от частого дыхания.

И тут случилось то, чего никто из нас не ожидал.

____

В следующей главе вас ожидает очень горячий визуал.

Маленький фрагмент этого визуала

Все самое жаркое на следующей странице ;)

Под убийственным взглядом эльфа я протянула руку и коснулась его мускулистой груди. И тут же меня словно пронзило током. Это было похоже на мощный разряд статического электричества, который ударил в подушечки моих пальцев. Его почувствовала не только я: мужчина на кровати выгнулся, зашипев сквозь зубы.

Я сразу одернула руку, ощутив волну дрожи, устремившуюся вверх по предплечью.

— Что это? — сорвался с моих губ изумленный вздох.

Руки, прикованные к изголовью постели, со звоном натянули цепи. Пленник тяжело дышал, будто без остановки пробежал марафон в несколько километров.

Мы замерли, глядя друг на друга в полнейшем шоке. Я терла ладонь, которую все еще болезненно покалывало, а мужчина хмурился и кусал нижнюю губу. Длинные пряди волос падали ему на лицо, мешая обзору.

— Статическое электричество? — предположила я.

Эльф прищурился. Теперь он смотрел на меня иначе. С недоверчивым удивлением и в то же время как на редкий экспонат в каком-нибудь музее. Тяжело и оценивающее. Он словно знал то, чего не знала я. Словно понимал, почему от простого прикосновения между нами заискрило.

— Не может быть. — Взгляд пленника прошелся по моему телу сверху вниз и обратно. Кадык дернулся. Язык скользнул по сухим коркам на губах. — Не может быть.

— Что не может быть?

Эльф вздохнул так глубоко, что под кожей проступили полоски ребер, хотя назвать его худым было сложно. Вместо ответа он неожиданно покраснел и отвернул от меня лицо.

— У нас три часа, чтобы… — Я неожиданно поняла, что не могу сформулировать мысль. — Ты слышал распорядительницу торгов. Я не хотела, но придется. Это для твоего же блага. Для твоего здоровья.

Эльф молчал, завесившись волосами, и смотрел куда-то в сторону, во мрак, за пределы светового круга, рожденного прожектором, что был направлен на кровать. Его рельефный живот подрагивал. От головки члена к бритому лобку тянулась ниточка влаги.

Я не знала, чего ожидать от этого мужчины. Будет ли он снова рычать на меня? А может, попытается укусить? Подгадает момент, когда я наклонюсь к нему слишком близко, — и как щелкнет зубами рядом с моей шеей.

Под звуки чужого шумного дыхания я легонько, на пробу погладила выпуклую мужскую грудь. Я боялась, что меня опять шандарахнет током, но в этот раз ничего особенного не случилось.

— Это для твоего здоровья, — оправдывалась я.

Эльф скосил на меня взгляд. Его ноздри раздулись. Наблюдая за мной, мужчина разминал запястья в наручниках — медленно крутил их то в одну сторону, то в другую. За время торгов его скованные руки, должно быть, сильно затекли.

— Только для твоего здоровья. Не волнуйся, я буду нежной. И ничего такого с тобой не сделаю. Просто поглажу. Внизу. Чтобы ты кончил и тебе стало легче.

Кожа пленника была гладкой, упругой и горячей. Под моей ласкающей ладонью мужчина втянул живот, будто стремился уйти от нежеланного прикосновения. Удивительно, но он больше не сопротивлялся, не бросал мне в лицо проклятия, не бился в припадке исступленной ярости — лежал на кровати смирно и тихо, и только дышал, как загнанный конь, и часто сглатывал.