На ходу хватая куртку, вылетел из искать Веру. Честно, пришлось хорошенько попотеть, потому что поблизости её не оказалось. Даже подумал, что девушка уехала на такси. Набрал ей.

— Вера, ты где?

— В магазине стою. Тут аппарат заклинило.

— Адрес, — нетерпеливо спросил я.

Девушка назвала.

Увидел её со спины. Вера была похожа на нелепый гриб. Тонкий изящный низ, и дутый бомбер сверху.

— Ты чего на ночь глядя ушла то? — Вера по-доброму подняла на меня глаза. Захотелось обнять её, прижать к себе крепкой рукой, окунуться носом в шевелюру каштановые волос, подбодрить, мол, не кисни.

— Я хочу, чтобы вы помирились.

— А кто тебе сказал, что кому-то из это нужно? — Её просто удивляет, веселит и озадачивает. Кем бы Вера не хотела стать, ей это не нужно, и не идёт. — Возникает встречный вопрос. Я тебе тоже не нравлюсь? Ты чего морозишься от меня?

— Ты парень моей подруги!

Господи, как же тяжело хранить чужие секреты.

— И вообще, чего ты за мной пошёл? Знаешь, Леркин бывший предприимчивее тебя. — Она вдруг закусила губу, испугавшись что могла проболтаться А я и так знаю, что Ромка чуть ли не под окнами ночует, и даже несколько раз незаметно для Веры выбегал из квартиры чуть ли не голышом. А потом бежит обратно к Насте. Скорее ему беспокоиться нужно, как бы его пока что девушку не увели. Я и то её чаще видел, пока жил у них. Лера права, я мог бы даже купить дом или квартиру. Но я до жути боюсь тишины. Вот такой я трус.

— Ты не ответила на вопрос.

— Я не знаю. Мне с одной стороны симпатична твоя внешность, сила, твой ехидный характер. Но встречаться с парнем, почти бывшим подруги… — Веру это волновало, но она не находила ответа даже у самой себя. — Может вы ещё сможете помириться?!

Тогда я плавно взял её за плечи, развернул так, чтобы ей было видно моё лицо.

— Хочешь, я твоему бывшему дам п***! — я решился на самое грубое высказывание с моём лексиконе, чтобы дать понять Вере свою серьёзность. — Это ведь показатель мужественности? Или можем прийти домой и я скажу Валерии, что мы с тобой теперь вместе, чтоб тебя совесть не мучила. Потому что ты мне ну очень нравишься.

Вера сузила глаза.

— Это потому что ты живёшь у меня?

Да она издевается!

Тогда я смело поцеловал Веру в губы, Прижав её затылок и трепыхающееся от сопротивления тело, которое кстати, вскоре обмякло. Губы начали отвечать с плавностью и динамичностью. Целуется Вера очень хорошо.

Закончив с поцелуем, от которого дыхание девушки билось, я сполз губами с её лица и окунулся в шею. Её запах, твою мать, в штанах все сводит.

— Тебе нравится. И мне нравится. А Лере очевидно нравится с Ромиком. Так что не вижу проблемы, — прошептал я, стараясь не думать, чем мы заменим в ближайшее время наши тренировки. Ведь девушки он теперь ни к чему.

— Я не знаю. Я впервые с таким столкнулась. — Ещё немного и казалось, Вера расплачется. — Ты знаешь как его зовут?

— А что сказала бы твоя Эрика? Мне кажется, та девчонка посговорчивее, — в шутку спросил я, на что Вера завертелась в моих руках, пытаясь отпихнуть. — Если бы не ты, посредник, мы давно бы уже спали на моем мило, уютном новом матрасе в твоей комнате. Вер, ты не сделаешь никому хуже, пойми.

Девушка задумалась, опустив нос в воротник.

— Мне нужно её подготовить.

Что?!

— И заодно, я хочу получше тебя рассмотреть. Вдруг ты не стоишь того, чтобы я ссорилась с подругой, — она пытливо заглянула мне в глаза, и рассмеялась. Вот черт, мне на секунду действительно показалось, что это не Вера.

Она позволила держать себя за руку ровно до арки, откуда начинался её дворик.

А мне предстоял разговор с Валерией. Либо она признается, либо мне придётся выдать секрет, который ей кажется таким постыдным перед подругой.

Но совсем скоро появилась другая проблема. Злосчастный Анатолий, бывший Веры. Пришибленный ревнивец решил взять реванш, и заодно подпортить мне жизнь.

Вера

Матвей отправил меня вперёд в квартиру, а сам остался подышать воздухом. Когда я зашла, моя решимость на разговор с подругой рассыпалась как соль. Та стояла у окна, и сжав телефон плакала.

— Лер, это не то что ты подумала! — мне стало так совестно, что хотелось провалиться. Матвей, козлина, со своими поцелуями.

Не то чтобы мы зажимались стоя под окнами, но подумать можно всякое. У каждого свои критерии ревности.

Подруга бросилась мне на шею, крепко обнимая, давясь слезами.

— Вера, прости меня. Я когда-нибудь обязательно все расскажу. Но я влюбилась, как идиотка, и совсем не чувствую границ своей любви.

Но как идиотка стояла только я, не понимая за что та извиняется, если пострадавшие тут мы обе.

— Пошли спать, — вытерев слезы, Лерка натянуто улыбнулась. — А где этот?

— С бомжами пошёл поздороваться, — я была зла на себя. Этому кобелю удалось меня очаровать. На время, но я чуть было не впитала его слова в самое сердце. Как сладко стелит.