Но, Боже, как же хотелось выйти на улицу! Иногда я открывала настежь окно и стояла несколько минут вдыхая полной грудью свежий лесной воздух, наполненный ароматами осени, хвои и прелой листвы. На улице было все так же тепло, ну может чуточку свежее, хотя, скорее всего, эту свежесть привносил лес, который подступал практически к самому зданию. Деревья все больше окрашивались в золотые и багряные цвета, медленно падали листья. Мысли о побеге, как и мысли о голодовке, как-то незаметно отходили на второй план. Их место в голове постепенно занимали мысли несколько иного толка.

Воздух стал прохладнее, но солнце все еще продолжало ярко светить, на голубом небе не было ни облачка. Вот это, я понимаю, осень! Повезло же нам с погодой в этом году! В лесу наверняка все еще полно грибов. Вот бы вырваться из этой комнаты и побродить по лесу, хотя бы около дома! Глядишь, насобирала бы корзинку.

Мне не захотелось закрывать окно, и поэтому я надела теплый кардиган и устроилась на широком подоконнике с историческим романом, от которого практически не отрывалась уже пару дней. Я так увлеклась чтением, что не сразу заметила, как на стоянку, которая была под моими окнами, приехал кортеж из трех машин, из них вышли несколько человек и направились в сторону дома.

— Виктория Алексеевна, аккуратнее! Не вывалитесь пожалуйста из окна, я за Вас головой отвечаю!

Голос начальника охраны выдернул меня из мира книги, я медленно перевела взгляд вниз и наткнулась на несколько пар глаз, уставленных на меня. Все смотрели по-разному, кто-то с беспокойством, кто-то с явным недоверием, а кто-то просто… смотрел.

— Спасибо за заботу, Игорь Евгеньевич, я постараюсь! — пытаясь скрыть волнение и провожая взглядом мужчин, ответила я. Правда, из всех глаз, устремленных на меня, смотрела я только на одни. Темные, как грозовая туча.

18

Константина многие считали баловнем судьбы. Выходец из интеллигентной семьи, получивший блестящее образование и сделавший в достаточно молодом возрасте столь головокружительную карьеру, просто не мог не вызывать подобных ассоциаций. Но он-то знал, что это было далеко не так. Всего в жизни он добивался сам, собственными силами, благодаря целеустремленности и дикому упрямству. Да, родители дали неплохой старт, помогли с началом карьеры, а дальше он был полностью предоставлен самому себе. Научился быть жестким, иногда даже жестоким в принятии некоторых решений. Заматерел, понабивал шишек, зато приобрел прекрасный опыт. Он прекрасно знал, чего хочет, планку всегда ставил себе очень высокую. И упрямо шел, бежал, а иногда и полз к своей мечте.

И жизнь, надо сказать, часто щедро вознаграждала его за приложенные усилия. Всех поставленных целей, как правило, Константин добивался. Раньше или позднее, но достигал всего, что считал нужным достичь. И это точно не было случайной удачей. Это было трудолюбие, целеустремленность и упрямство.

В перерывах между достижениями сам не заметил, как женился, впрочем, для успешной политической карьеры это был вполне уместный шаг. Родилась дочка, правда, уделять семье внимание из-за того, что работа поглощала практически все время и силы, получалось нечасто. А с тех пор, как по долгу службы он девяносто процентов времени проводил не в столице, они с женой они окончательно отдалились друг от друга. Впрочем, похоже всех устраивала такая ситуация. Жена была предоставлена сама себе, он, как положено чиновнику, был «счастливо женат». Не хватало одного — человека, которого можно было обнять и просто забыть, хоть ненадолго, обо всем. Хотя подобная тоска накатывала не так часто опять же из-за практически постоянной занятости.

Свое назначение исполняющим обязанности губернатора достаточно отдаленной от столицы территории Константин воспринял спокойно. Он большую часть своей жизни посвятил государственной службе и привык быть полезным там, где вышестоящие лица посчитают нужным. Для него это был рабочий момент и еще одна ступенька на пути к амбициозным целям.

Все возложенные на него обязанности и задачи Константин привык безукоризненно претворять в жизнь. В каком-то смысле он был перфекционистом. И очень сильно не любил, когда что-то шло не по намеченному ранее плану. В гневе был суров, подчиненные знали это и старались, чтобы все приказы всегда выполнялись безупречно.

Но в этот раз все было несколько иначе. Словно судьба испытывала его на прочность. Еще и эта история с девушкой, которая хоть и ненадолго, но все же выбила его из колеи. Но так было даже интересней. Константин не любил легких целей, он был крепкий орешек. Его было так просто не сломать. Да к тому же девушка оказалась такой…необычной что ли. Не такой, как все, с кем ему доводилось до этого общаться.

Большинство девушек из его круга относились к общению с мужчинами, как к сделке, и данные отношения с успехом можно было назвать товарно-рыночными. Что, впрочем, вполне устраивало Константина, семья у него, хоть и символически, но была, а недостаток женского тепла легко перекрывался подобными «сделками».

Константин и сам себе не мог объяснить, зачем он, рискуя всем, все-таки решил показать себя девушке и пообщаться с ней. К тому же, потом он поймал себя на мысли, что одного раза явно недостаточно, и теперь его постоянно тянет пойти в ту комнату и взглянуть на нее еще раз. Во время двухдневной командировки по области Константин неожиданно поймал себя на мысли, что, как только выдаётся свободная минутка, он тут же погружается в себя и начинает обдумывать всю эту ситуацию. Логического объяснения тому, что происходит, Полянский дать не мог, успокаивал себя тем, что просто волнуется за результат предстоящих выборов и за то, чтобы все прошло гладко.