Шрифт:
Глава 7
Маша
– Все правильно, девочки, - наконец выдает он, - все совершенно так. Но Маша… В общем она вам понравится. И, я уверен, вы с ней подружитесь.
– Не понравится! – дружно хором рявкают сестрички. – Нам не нужна никакая Маша! Мы не будем с ней дружить! Пусть уйдет! Она дурацкая!
Круто развернувшись на пятках, Таня и Аня уносятся в комнату. От души шарахают дверью по стене, заставляя содрогнуться.
– Простите, Маша, - Довлатов осторожно касается моего плеча и помогает подняться. Через мое тело как будто высоковольтный разряд пропускают, который сосредотачивается внизу живота. Господи, я всегда так буду реагировать на этого мужчину?!
– Я сказала или сделала что-то не то?
– Все в порядке. Девочкам очень не хватает мамы. Они скучают. Их мама умерла во время вторых родов. После рождения Тани у нее развился рак, он очень быстро забрал ее. Наверно, свою роль сыграло и то, что Лера очень быстро забеременела Аней, не знаю. Мы даже не знали о нем, болезнь никак себя не проявляла, до восьмого месяца. А когда узнали, было очень поздно. Болезнь сожрала ее в считанные недели. От волнения и плохого самочувствия у Леры начались преждевременные роды. Организм был вымотан, и сердце не выдержало наркоза. Наша мама умерла в момент, когда достали Аню. Так рождение дочери стало одновременно и праздником, и большой трагедией.
– Простите, - шепчу, украдкой стирая слезы. – Мне очень жаль…
– Я воспитываю их один, но девочкам не хватает женского тепла. Черт, - качает головой и трет шею, - я так и не научился плести косички! Все время что-то делаю не так…
– Может, я смогу помочь? У меня длинные волосы, у меня в этом опыта хватает.
– Я бы с радостью принял вашу помощь, но, боюсь, девочки не позволят. Вот парадокс, они так хотят маму, но ни одну женщину не принимают и не подпускают близко к себе.
Грустно усмехаюсь.
– Я их понимаю…Просто им очень страшно. Потерять вас. Боятся, что вы будете их меньше любить. Ну, и не чувствуют родственную душу…
– Я понимаю, но порой они переходят грань. Они ведь даже персонал не воспринимают. Я столько помощниц и нянь уволил, кто-то сам сбежал…Вчера они как раз довели и домработницу, и няню, и мне пришлось нестись домой, потому что девчонки остались одни. И я сбил вас…Пришлось попросить пожилую соседку посидеть с девчонками. Боюсь, что и вас они будут третировать. Но я попрошу о любом инциденте сообщать мне. Я не готов потерять еще и вас, Маша. Перед новым годом я не смогу никого больше найти. Поэтому прошу вас потерпеть. Со своей стороны обещаю провести с демонятами беседу и сработаться с вами. Ну, что, возьметесь? Деньгами не обижу.
Арсений Сергеевич достает телефон, быстро тычет по виртуальной клавиатуре и разворачивает экран ко мне.
– Такая зарплата вас устроит, Маша?
Хлопаю глазами. Ошарашенно вскидываю голову. Вглядываюсь в лицо Довлатова. Моргаю и жду, что сейчас он рассмеется и скажет, что это розыгрыш.
Но этого не происходит.
– Ну, так что, Маша? – тянет, искушая. – По рукам?
– С чего лучше начать: с уборки или с готовки?
Губы босса расползаются в довольной улыбке.
Черт, до чего же она мне знакома! Где же мы могли встретиться раньше?!
Глава 8
Маша
Мы сходимся с Арсением Сергеевичем на том, что к уборке я приступлю сразу после ухода хозяев: Довлатова - в офис, девочек - в школу. Пока же я могу выпить кофе и осмотреться. Заодно изучить все принадлежности по уборке и предупредить, если вдруг чего-то не хватает.
Я прохожу в кладовую, переодеваюсь и попутно осматриваю полки с чистящими средствами и тряпками. Неплохой арсенал, на любой вкус. Тут даже робот-мойщик окон есть. А работодатель-то у меня святой человек – так озаботиться об облегчении труда подчиненных!
Еще раз восхитившись напоследок бытовой химией, выхожу в коридор. Оглядываюсь по сторонам, попутно поднимая раскиданные то тут, то там мелочи и отдираю от двери какую-то поделку из пластилина.
– Ай, больно! – раздается возмущенный писк из-за ближайшей двери.
Движимая любопытством, осторожно делаю несколько шагов вперед и заглядываю в приоткрытую дверь.
И мне открывается картина, заставляющая сердце трепетать, а на глаза наворачиваться слезы.
Таня сидит на стуле, шипит, морщится и ворчит, а Арсений Сергеевич…
Старательно расчесывает длинные и шикарные волосы дочери. Взрослый, здоровый, сексуальный мужчина сосредоточенно водит расческой по шелковистым прядям. Это так бесконечно мило, что я, кажется, могу смотреть на это бесконечно.
– Папа, только сделай, пожалуйста, аккуратно, - пискнув, едва ли не умоляет Таня. – А то у меня вечно хвостики с «петухами».
– А у меня косички кривые, - тягостно вздыхает Анечка. Она ссутуливается и заметно расстраивается. – Меня Ева все время дразнит…