Остальные переглядываются.

– Если следовать законам мореплавания, то преднамеренный саботаж на борту – серьезное преступление, – рассуждает вслух Скотт. – Как же нам с тобой поступить?

– Не знаю, сможет ли послужить тюремной камерой одна из кают, – говорит Алиса, – но если запереть его в одной из зон так, чтобы остальной мой инвентарь был в безопасности, то я вздохну с облегчением…

Побледневший Симон продолжает твердить:

– Клянусь, я ни при чем!

– При первой же возможности придется отправить его на Землю, – говорит Пьер. – Объясним, что произошел инцидент, после которого он больше не может здесь оставаться. Но объяснять, что именно случилось, нельзя, иначе конец его карьере астронавта.

– ГОВОРЮ ВАМ, ЭТО НЕ Я!

– Да, ближайшим рейсом он отправится на Землю, – решает Скотт, не обращая внимания на уверения Симона. – Тому, кто саботирует работу коллег, не место на борту.

Симон, уже овладевший собой, уже более спокойно обращается к своим товарищам:

– Да опомнитесь вы! Скотт? Кевин? Пьер? Мы столько недель работали бок о бок, вы хорошо меня знаете и понимаете, что я на такое не способен!

– Попрошу, чтобы нам как можно быстрее прислали «челнок», – говорит Пьер. – Случившееся делает обстановку невыносимой.

Алиса, какое-то время молчавшая, опять берет слово:

– Это лишнее.

– Почему? – удивляется Пьер.

– Потому что Симон говорит правду: он действительно не виноват.

– Как это понимать? Только что ты при всех указала на него, – возражает сбитый с толку Скотт.

– Я обвинила его, чтобы увидеть реакцию остальных. Я усвоила эту полезную стратегию в детстве, когда мы с мамой играли в такую игру: указываешь наобум на кого-нибудь, это создает стресс, а ты внимательно следишь за реакцией остальных участников, чтобы поймать на лице одного из них малейшее выражение радости. Оно указывает на его облегчение из-за того, что вместо него обвинен невиновный.

Выдержав паузу, она продолжает:

– Пока Симон оправдывался, я за всеми вами наблюдала. Один из вас с трудом сдержался, чтобы не заулыбаться.

Новая пауза. Облетев четверых астронавтов, она задерживается перед Пьером.

– Ты!

– То есть как? – восклицает новый обвиняемый. – Опять указываешь на кого-то наобум? То на Симона, то на меня… Потом будешь тыкать пальцем в Скотта и Кевина? Хватит игр, дело-то серьезное!

Остальные трое внимательно на него смотрят.

– Погодите, братцы! Не видите, что ли, как она водит вас за нос? Интересно, как бы я успел достать все пробирки из термоса?

Взгляд Алисы суровеет.

– Разве я говорила, что пробирки находились в термосе?

За этим следует долгое молчание.

Пьер натужно смеется, остальные трое смущены, им не до деланого веселья.

– Пробирки с жидкостями держат в термосе для поддержания их постоянной температуры, это всякому известно, – защищается он.

– Зависит от того, что в пробирках. Гаметам, например, нужен холод.

Пьер по-прежнему смеется один, потом вдруг перестает, выражение его лица резко меняется. Оттолкнувшись от скобы в полу, он вылетает в коридор. Остальные спешат за ним. У себя в каюте Пьер роется в вещах, достает автоматический пистолет и направляет его по очереди на каждого из четырех астронавтов.

– Оружие! Ты пронес на борт оружие. А ведь на МКС действуют законы нейтралитета, здесь любое оружие под запретом! – возмущается Скотт.

– Ошибаешься, ничего я на борт не проносил. Оно осталось от предыдущих членов экипажа.

Он поворачивается к Алисе.

– Отдаю вам должное, мадам детектив. Да, это я разбил ваши пробирки с гаметами, которые могли послужить для ваших научных извращений. Я собирался испортить и все остальное, чтобы быть уверенным, что ваш зловещий проект создания химер ни к чему не приведет. Если бы Симон не шлялся ночью по коридорам, я бы сделал все, что задумал. Не беда, я без промедления исправлю это упущение.

Четверо астронавтов цепенеют, не зная, как быть. Пьер продолжает:

– Если бы Оппенгеймер был убит, не случилось бы Хиросимы. Иногда устранение всего одного ученого позволяет избежать большой катастрофы. В Интернете многие ученые сравнивают Алису Каммерер с ученым-безумцем Ильей Ивановым [14] , тоже, как и она, вздумавшим создать чудовищных гибридов. Я намерен сделать все, чтобы не позволить ей продолжать.

Внезапно Кевин хватает Пьера за руку, Пьер спускает курок, пуля задевает бок Симона.

Скотт тоже набрасывается на Пьера и заставляет его бросить пистолет. Пистолет парит в воздухе. Пьер не может до него дотянуться и спасается бегством, вернее улетает. Двое американцев пытаются его догнать.

Алиса наклоняется к Симону, чтобы его осмотреть.

– Ты ранен?

– Вечно со мной так, – шутит он. – При моем паническом страхе перед опасностями и насилием все шальные пули оказываются моими.

Она приподнимает его футболку и убеждается, что пуля только оцарапала кожу.