Спланированная, хоть и наспех, но спланированная, операция шла коту под хвост.

– Вперёд! – гаркнул майор и придержал Тиханова, – Один хоть живой нужен. Помогай.

В комнате уже шла резня. Светлов огляделся. Японцы вскакивали с нар и тут же валились назад, получив укол в сердце или в глаз острым четырёхгранным клинком. Хуже было с теми, кто на верхних нарах, те, кто проснулся, узрели бойню, и вниз спускаться не спешили. Оружия у них не было, у них вообще не было оружия, оно, видимо, где-то в штабе, в каптёрке какой-нибудь, закрыто, даже ножей перочинных не было, не говоря о всяких катанах и танто. Это же низшие чины, а не самураи. Обычные бывшие крестьяне. Потому, японцы с верхних нар лягались ногами, били руками и все орали. Штаб всё же далеко и двери с окнами закрыты, но могут и услышать, нужно было заканчивать с этими плясками и ногодрыжеством, как можно быстрее. Да и кровь может на полу оказаться, отмывай её потом. По выработанному с Брехтом плану, на аэродроме должен остаться идеальный порядок. Были люди и самолёты и исчезли – демоны забрали. Или боги. Например, бог подземного царства Сусаноо – но – Микато или «Порывистый молодец», если дословно перевести. Младший братишка богини Аматэрасу.

Сила солому ломит. Двадцать восемь диверсантов обученных бою на ограниченном пространстве с оружием и сорок восемь (как выяснилось позже) безоружных и пьяных техников, поваров и недавно призванных в армию крестьян – силы несопоставимые. И трёх минут не прошло, как все, за исключением одного пожилого дядьки, что скрутил Тиханов, и того самого юркого товарища, который спутал Светлову все карты, успокоили.

Пленников повязали по рукам и ногам заготовленными верёвками и, сунув в рот разорванное полотенце, замотали в простыни. Светлов принёс из офицерской части казармы дополнительно две керосиновые лампы и осмотрелся. Следы крови были. Как ни старались спецназовцы работать прямо в сердце, но японцы защищались, и лишних порезов избежать не удалось.

– Васнецов, – обратился бывший хорунжий к молодому лейтенанту – командиру взвода, – десяток выдели для захвата штаба. Остальным навести здесь идеальный порядок. Японцев завернуть в простыни и начать выносить к трём большим бомбардировщикам. Старайтесь в траве тропинок лишних не натоптать. Ходить разными маршрутами. Здесь кровь замыть. Если впиталась в дерево застругать ножом, заскоблить. Свежий этот след потом грязью затереть. В общем, как и планировали. Следов борьбы быть не должно. Как с этим помещением закончите, так сразу переходите на офицерскую половину. Там всё то же самое. У них работы меньше, на полу крови не должно быть. Но всё тщательно проверить. Вещи собрать. Трупы завернуть в простыни и тоже к бомбардировщикам. Тихонов с десятком со мной. Зачистим штаб. Полковник нужен обязательно живым.

В штабе продолжалась игра, выкрикивали цифры, радовались красным драконам, проклинали белого дракона. Азарт. Даже и не заметили высшие офицеры и корреспондент, что командовать и брать интервью на этом аэродроме больше не над кем и не у кого.

– Приготовились. – Окна были в доме раскрыты, не все, в той комнате, в которой игроки собрались. Светлов встал чуть сбоку от окна и, придерживаясь за раму, приподнялся и заглянул в помещение. И не жарко людям? Сидели все в мундирах, а корреспондент в строгом чёрном костюме европейском. Эдакий лондонский денди, даже шляпа имелась. Не на голове, висела на спинке стула, на котором денди с тонкими усиками восседал.

Никита Нечаев в Испании получил пулю в голову, удачно, кожу на щеке разорвала. Получился приличный шрам и теперь казалось, что парень всё время улыбается. Тут же прозвище приклеилось – «Весельчак».

– Весельчак, с тремя ребятами заходите в дом. И ждёте справа от дверей. Вдруг промахнусь. По сигналу врываетесь в комнату и вяжете полковника, на остальных внимание не обращаете. Не ваша забота. Сигнал понятен – я выстрелю из ТТ. – Майор повернулся к Тиханову. – Приготовьтесь. Организуйте две пары. Одна под этим окном, вторая вон под тем – рядом. Как я выстрелю. Один подбрасывает второго и тот запрыгивает в комнату. Сидоркин, на тебе сидящий прямо под окном толстяк. Илья Дуборезов, на тебе тот, что справа от полковника, с очками на носу. Я стреляю в корреспондента. Готовность минута. Пошли.

Светлов взвёл курок на пистолете, уцепился левой рукой за раму и приподнялся, снова оглядев помещение. Ничего не поменялось.

Бах. И в это время, точнее парой мгновеньями раньше, корреспондент локтём шляпу толкнул и она начала падать, а хозяин заметил это и дёрнулся её поднимать. Светлов выцелил его в глаз, тоже ведь, лучше крови поменьше и гарантированная смерть, но типчик дёрнулся, и пуля отстрелила корреспонденту самой престижной газеты Японии «Асахи Симбун» мочку уха на склонённой голове. Невезуха сплошная, но на второй выстрел времени нет. В дверь и в окна уже влетали спецназовцы. Выматерившись и дав ребятам минуту, майор подпрыгнул, сделал выход силой от подоконника и спрыгнул в этот притон, раньше именуемый штабом 60-го сентай (авиационного полка).

Корреспондент корчился на полу и зажимая ухо верещал, как девица, тонким писклявым голосом. Чего уж теперь не убивать же, может это судьба и он чего полезного нашим может рассказать. Газетчики они самые информированные люди.

– Илья, трупы вынести, завернуть в простыни и к самолётам. Да, я с этого толстячка награды снимите, вроде у комбрига этой медали в коллекции нет, и к самолётам. Начинайте загружать.

Светлов сел за стол с разбросанными костяшками запрещённой китайской игры. Полковника Тиханов и Сидоркин держали сидящим под локти.

– Агарияме (?????), господин полковник. [1]

Самолёты Брехт услышал, гул стоял такой, что спал бы и то услышал. Прямо над военным городком на посадку в сторону озера Ханка заходили металлические птицы. Хотелось вскочить и броситься к окну, узнать, чем операция под кодовым названием: «Это не мы» закончилась. Останавливали две вещи: рядом сидела Катя-Куй и смотрела, чтобы он котлету с пюрешкой тщательно жевал, а не заглатывал большими кусками и может, всё равно бы дёрнулся, но окно смотрело на север, а там был больничный парк с подрастающими кедрами корейскими и прочими клумбами, а озеро Ханка было в противоположной стороне. Всё одно бы не остановило, только не было другого звука, не палил из всех своих «Браунингов» и «Эрликонов» Якимушкин, а значит, опасности нет, и угнанные у японцев самолёты никто не преследовал.