Шрифт:
И надо думать, что вакансия открытой будет недолго.
А Стас мне возможности попытать счастья не даст, забраковав на начальном этапе. Сначала ведь собеседование с начальником отдела кадров. И мне уже четко дали понять, что я не пройду.
А тут, так сказать, без всякой лишней прослойки.
Эта идея меня окрыляет, и я, изобразив праведный гнев, чтобы не вызывать никаких подозрений, забираю портфель и листочек с адресом.
Ну и вот результат.
Подмерзающая в колготках на двадцать ден задница намекает, что надо бы уже определиться. Ну в крайнем случае, извинюсь. Не убьют же меня люди, если я ошибусь адресом. Хотя псы за одним из заборов, чуя меня, так рычат, что у меня возникает ощущение, что там живет людоед.
Впрочем, окна в доме с собаками все темные.
Начнем с соседнего.
Хряп-хряп. Это я проваливаюсь в снег, подбираясь к калитке.
Слава богу, орать не нужно, есть звонок. Надеюсь, он работает.
Вот уговорю Зарецкого взять меня хотя бы на испытательный срок и утру нос Стасу.
А то он, похоже, думает, что я идиотка.
Иначе к чему были его слова: «И не перепутай босса»?
Глава 2. Стремительное собеседование
Я уже в красках представляю, как вот сейчас блесну во всем своем профессионализме перед Зарецким, обаяю его улыбкой, поражу до глубины души своей исполнительностью и трону его начальственное сердце своим трудоголизмом.
Ну а кто еще, кроме трудоголика, вечером тридцатого декабря способен на такой подвиг, как везти документы директору, которые никому вообще не понадобятся до десятого января?
Я уже заранее растягиваю щеки, чтобы изобразить сумасшедшую радость от лицезрения генерального, но что-то идет не так.
Ждать приходится долго.
Лыба уже примерзает и вряд ли выглядит достоверно.
Снаружи самого звонка не слышно, и я в панике, что он не работает, остервенело жму раз десять.
Да ну раскудрить тебя налево через медный купорос!
Мне же надо хотя бы отогреть свою яблочную технику, чтобы вызвать такси. Вот пожопилась выбросить, хотя хотела. Этот понтовый подарок остался от времен со Стасом. Ну и, как все с ним связанное, только создает проблемы.
А я так замерзла. Хочу есть, а может и выпить, и поспать не откажусь…
Но у меня крепнет ощущение, что я замерзну в этом сугробе.
Есть, конечно, соседний дом, но он выглядит еще менее перспективно, чем этот.
И когда я уже готова разреветься от бессильной обиды, раздается шипящий щелчок. Поначалу вздрогнув от неожиданности, я соображаю, что калитка оснащена домофоном.
Верчу головой, не понимая, где глазок.
А, черт с ним!
– С наступающим! – с неискренней бравадой начинаю я. Прямо как промоутер-коммивояжёр. – А здесь живет Андрей В…
Меня прерывает сдержанный мат, тяжелый вздох и несчастное:
– Открываю.
Несмотря на то, что мне, похоже, не рады, я счастливо бросаюсь дергать ручку калитки. Увы, она не поддается ни в какую сторону, даже когда я, снова зажав портфель коленками, пытаюсь совладать обеими руками.
Приходит опять звонить.
– Ну что еще?
– Не открывается, – шмыгаю я носом. – Примерзло, наверное…
Что, собственно, неудивительно. Если мужик ездит все время на тачке, то он пользуется воротами. На черта ему калитка?
В динамиках снова раздается вздох, еще более скорбный. У меня прям ощущение, что я бывшая жена, приехавшая с приставом требовать алиментов.
– Сейчас, – все-таки сжаливаются надо мной.
И через пару минут я слышу, как за забором хлопает дверь, и хрустит снег, приминаемый обувью.
Я снова натягиваю немного подвявшую улыбку и прокручиваю в голове варианты, как себя получше подать, чтобы сразу было ясно, что я – золото, а не работник.
У мужика, кстати, тоже не сразу получается открыть. Ругнувшись, он прикладывает силу и рывком распахивает чертову калитку.
Не успеваю я начать свою восторженную речь, как от этих телодвижений снег, скопившийся на верхней перекладине ворот, срывается и огромным комом падает прямо на меня, залепляя лицо и ссыпаясь за шиворот.
Это, видимо, чтобы мне жизнь малиной не казалась.
Я и так дрожу от холода достаточно крупно, а теперь начну мелко трястись.
Отплевавшись от снега и стараясь не думать, насколько он чистый, я приглядываюсь к тому, кто мне открыл.
На него смотреть больно.
Хорош, определенно, но сейчас меня волнуют не его стати.