Фил подошел к нему и провел пальцами по волосам Ривера.

– Зеленый.

«Зеленый» означал, что Ривер не обязан был подчиняться никаким правилам Фила. Это означало, что он мог свободно стоять, смотреть Филу в глаза, говорить все, что хотел, вступать в контакт сколько угодно. Обычно Фил чувствовал себя достаточно комфортно в «зеленые дни», только когда они были в трейлере Ривера, спрятанном в лесу. Даже сейчас он не был уверен в этом на сто процентов, но он не хотел, чтобы Ривер был связан правилами, что бы ни случилось дальше.

Но Ривер не сдвинулся с места.

– Поговори со мной, - попросил Фил.

Риверу потребовалось некоторое время, чтобы подчиниться, и когда он подчинился, то сквозь стиснутые зубы.

– Что именно ты хочешь, чтобы я сказал?

Филу не хотелось, чтобы этот разговор продолжался в таком ключе, он стоял, а Ривер стоял на коленях. Он взял Ривера за руку, поднимая его на ноги. Он повел его в спальню. Он сел на край кровати и похлопал по ней, показывая, что Ривер должен сесть рядом с ним. Вместо этого Ривер предпочел снова опуститься на колени. На полу рядом с кроватью у них были толстые резиновые подушки, потому что Ривер проводил здесь на коленях довольно много времени. Некоторые из их самых интимных моментов были именно здесь, в этой позе. Теперь, от того, что все это было так знакомо, у Ривера, казалось, немного полегчало на душе. Он разжал кулаки. Его плечи чуть заметно опустились.

– Поговори со мной, - снова попросил Фил.
– Пожалуйста.

Ривер стиснул зубы, раздумывая, с чего начать.

– Ты любишь его?

– Нет. Не сейчас. Не раньше. Даже не несколько лет назад, когда мы впервые встретились. Мы друзья. И я знаю, как это, должно быть, выглядело, когда ты вошел, но, клянусь тебе, Ривер, это ничего не значило.
– Он покачал головой.
– Я знаю, это звучит как клише. Я знаю, что это, вероятно, тебя не успокоит. Но в данном случае это правда.

– Но он влюблен в тебя.

Фил вздохнул.

– Он так думает, но, честно говоря, я не уверен, что Грей вообще знает, что такое любовь. Ты не знаешь его так, как я, Ривер. Я наблюдал за ним все эти годы, и он никогда не был доволен тем, что у него есть. Ты никогда не знал Джонаса, но он был отличным парнем. Он был действительно милым мальчиком. Грей хотел его. Он соблазнил его. Легко, конечно, потому что это Грей. Потом он пригласил Джонаса переехать к нему, но как только он это сделал, ему показалось, что он ему больше не нужен.

– Какое это имеет отношение к делу?

– Грей думает, что хочет меня, только потому, что знает, что я ему не принадлежу. Я, наверное, один из немногих в его жизни, кто не лезет из кожи вон, пытаясь привлечь его внимание. Правда в том, что если бы я уступил, он бы устал от меня через несколько недель и решил, что влюблен в совершенно недоступную ему женщину.

Он наклонился ближе, положив ладонь на щеку Ривера. Он приподнял подбородок Ривера, побуждая его встретиться с ним взглядом.

– Но все это не имеет значения. Важно то, что я люблю тебя, Ривер. Я люблю только тебя.
– Он чувствовал, что до него доходит. Он видел сомнение и гнев в глазах Ривера, но также и желание верить.
– Я никогда не был так счастлив, как сейчас с тобой. У меня даже не хватает слов, чтобы описать то, что ты мне дал. Я чувствую, что появилась совершенно новая, лучшая версия меня, которую я только сейчас открываю для себя, и все это благодаря тебе. Это все потому, что ты позволяешь мне быть таким человеком. И никто другой никогда не смог бы дать мне этого. Ничто в этом мире не заставит меня предать это.

– Я хочу тебе верить.

– Но?

Ривер вздохнул.

– Это же Грей. Иисус. Из всех парней в мире, которые должны были влюбиться в тебя, почему он?

Фил улыбнулся. Ему хотелось рассмеяться, но, похоже, сейчас было не время.

– Ладно. Давай представим, что мы поменялись ролями. Допустим, Грей приехал сюда сегодня днем, чтобы сказать тебе, что он был влюблен в тебя с первого дня вашей встречи. Ты бы сейчас собирал чемоданы? Ты бы отправился к нему домой, чтобы начать с ним совершенно новую жизнь?

– Нет!
– Реакция Ривера была инстинктивной. Убедительной. Но в ту же минуту, как он это сказал, он замолчал, словно прокручивая это в голове. Анализируя, как быстро и непреклонно это прозвучало.
– Нет, - повторил он, на этот раз более задумчиво.
– Конечно, нет.

– А почему бы и нет?
– спросил Фил, зная, что Ривер наконец-то это понял.

– Потому что я люблю тебя, а не его.

– Вот именно.
– Он расстегнул ворот рубашки Ривера и расстегнул ее так, чтобы можно было дотронуться до серебряного ошейника, который был на Ривере. Петля позволяла ему прикрепить его к цепи на стене, но судьбе было угодно, чтобы она была именно того размера, который был нужен Филу, чтобы просунуть в нее палец.
– Вот это, - сказал Фил, дергая за ошейник.
– Это самое главное.