Харуки Мураками
СЛЕПАЯ ИВА И СПЯЩАЯ ДЕВУШКА
Перевод Андрея Замилова
Предисловие автора
Этот рассказ - новый вариант прежней публикации "Слепой ивы и спящей девушки" в декабрьском номере журнала "Литературный мир" ["Бунгакукай"] за 1983 год.
Оригинал показался мне очень длинным, и я давно собирался его сократить. В 1995 году в Кобэ и его пригороде Асия (а действие рассказа происходит именно там) организовали творческий вечер, на котором я очень хотел прочесть именно это произведение. Это и послужило хорошим поводом для фундаментальной переработки текста.
И еще, в [японском] названии нового варианта я поставил запятую во избежание двоякости толкования: "Слепая ива и спящая девушка" и "Девушка, спящая со слепой ивой". Я посадил оригинал "на диету", облегчив его объём процентов на сорок. В связи с этим частично изменилось содержание, что придало произведению несколько иной смысл. Таким образом, я решил включить рассказ в сборник "Призраки Лексингтона" как новое произведение. Теперь одновременно будут существовать и старый, и новый варианты.
Это произведение в противоположность сборнику "Светлячок", в который входит старый вариант рассказа, впоследствии использовавшийся при создании романа "Norwegian Wood", не имеет с романом никакой сюжетной связи.
Закрыв глаза, я почувствовал запах ветра. Сочного майского ветра, похожего на спелый плод. С шероховатой шкуркой, плотной мякотью и косточками семян. Когда мякоть лопалась в воздухе, косточки мягкой картечью падали на мою голую руку, слегка покалывая кожу.
– Который час?
– спросил двоюродный брат. Ниже ростом сантиметров на двадцать, он всегда разговаривал со мной, задрав голову.
Я посмотрел на часы.
– Двадцать минут одиннадцатого.
– Точно идут?
– Да вроде точно.
Брат подтянул к себе мою руку, чтобы убедиться самому. Его тонкие и гладкие пальцы казались слабее, чем на самом деле.
– Дешевка, - ответил я, еще раз взглянув на циферблат.
Никакой реакции.
Брат в растерянности уставился на меня. Его белые зубы проглядывали между губ и походили на ввалившиеся кости.
– Дешевка!
– отчетливо повторил я, глядя ему в лицо.
– Но идут точно.
Он кивнул.
Двоюродный брат слаб на правое ухо. Когда он перешел в среднюю школу, ему попали в ухо бейсбольным мячом, и после этого начались проблемы со слухом. Правда, не настолько, чтобы мешать обычной жизни. Он ходит в нормальную школу, живет, как и прежде. Только всегда садится на первое место в самом правом ряду, чтобы слушать учителя левым ухом. И успехи у него совсем неплохие. Но бывают периоды, когда звуки извне слышны ему относительно хорошо, и такие, когда - совсем наоборот. Чередуются, совсем как прилив и отлив. Где-то раз в полгода оба уха почти ничего не слышат. Будто усилившаяся глухота правого уха давит на левое. В такие дни, конечно, не до привычной жизни, и уроки приходится пропускать. Почему так у него происходит, не могут сказать даже врачи. Болезнь не описана медициной. Разумеется, лечения тоже нет.
– Совсем не обязательно, что дорогие часы всегда идут точно, - сказал брат как бы самому себе.
– Вот у меня раньше были вроде дорогие часы, но все равно часто врали. Мне подарили их на память о поступлении в среднюю школу, а через год я их потерял. Других больше не покупали - так и живу с тех пор без часов.
– Без них, наверное, как без рук?
– Что-что?
– Неудобно, говорю... без часов-то?
– повторил я, глядя ему в лицо.
– Да не так, чтобы...
– мотнул он головой.
– Не в лесу ведь!
– Это точно!
И мы на некоторое время замолчали.
Я прекрасно понимал: с ним нужно вести себя доброжелательно, отвлекать разговорами на разные темы, чтобы он успокоился до приезда в больницу. Но с нашей последней встречи прошло целых пять лет. За эти годы брат превратился из девятилетнего мальчишки в юношу; мне же исполнилось двадцать пять. Этот промежуток времени как бы возвел между нами непреодолимый полупрозрачный барьер. Собираясь сказать что-нибудь нужное, я с трудом подбирал слова. Поэтому всякий раз, когда я запинался, он смотрел на меня со смущенным видом, слегка наклоняя ко мне голову левым ухом.
– А сколько сейчас минут?
– Десять двадцать девять.
Автобус пришел в десять тридцать две.
По сравнению с моей школьной порой, форма автобуса изменилась: он стал похож на бомбардировщик без крыльев, с большим лобовым стеклом; народа в него набилось больше, чем я предполагал. Пассажиров в проходе не было, но сесть рядом мы тоже не могли и остались стоять на задней площадке: не так далеко и ехать. И все же меня удивило, что столько народу - и в такое время. Простой кольцевой маршрут от маленькой станции частной железнодорожной линии мимо жилого квартала у подножия холма и обратно к станции. По пути - никаких особых достопримечательностей или сооружений. Есть несколько школ, из-за чего в утренние часы автобус действительно переполнен, но днем его рессоры гремят с облегчением.