Правило Шестьдесят на Сорок
Джуди Холланд годами кропотливо трудится в дизайн-фирме, лелея мечту о заветной должности: стать дизайнером самых модных ресторанов и клубов города. Будучи ассистенткой, она испила полную чашу рутинной работы, прикрывая промахи не слишком талантливых старших дизайнеров, ради того единственного дня, когда и сама займет место в их рядах.
И вот, словно щедрый дар судьбы, в команде появляется вакансия. Начальница Джуди предлагает ей заманчивую сделку: разработать проект нового, ошеломляющего по красоте ресторана для Тео Джордана — крупнейшего клиента фирмы — и, что важнее, убедить продлить контракт. Должность — ее.
Если бы только он подыгрывал.
Тео Джордан печально знаменит тремя вещами: молодой, блистательный шеф-повар, превратившийся в успешного ресторатора; клиент, способный вывести из себя кого угодно; и настолько пленительный, что наводит на мысли о божественном вмешательстве в его творение. Однако Джуди, кажется, совершенно этого не замечает. Она полностью поглощена планом достижения цели, и тот факт, что Тео отличается прямолинейностью, граничащей с грубостью, лишь на руку.
По крайней мере, до той судьбоносной командировки, которая переворачивает все с ног на голову. Внезапно, они не могут оторвать друг от друга взгляда, рук. Шестьдесят процентов времени между ними царит атмосфера странных, волнующих чувств. В оставшиеся же сорок? Они демонстрируют эталон профессионализма, отточенный годами работы.
Тео быстро осознает, что это — задача не из простых. Но с предстоящим открытием ресторана, с мечтой Джуди о карьерном взлете на кону — и с коварной конкуренткой, плетущей интриги, — у него остаются считанные недели на то, чтобы убедить Джуди сделать эти шестьдесят процентов нормой жизни.
Перевод: @Katuxx — t.me/Katuxx
Редактура: @aennaea — t.me/aennaea
Оформление: @aennaea — t.me/aennaea
Пролог
Джуди
Я часто вспоминаю ту ночь. И хотя стараюсь избавиться от воспоминаний, они все равно, как упрямые наклейки на подошве новой пары туфель, не хотят сдаваться. Каждое прикосновение к ним оставляет за собой незабываемый, липкий серый след. Я вновь переживаю те моменты не из-за обиды, а чтобы понять, что же тогда овладело мной, заставив потерять голову.
Остается всего пять часов. Пять ничтожных часов, прежде чем я попрощаюсь с карьерой ассистентки в «Дайм Дизайн1», где удерживала титул самой долгоживущей помощницы дизайнеров, и стану самой молодой из коммерческих дизайнеров компании. Передо мной расстилаются неисследованные горизонты, манящие перспективы воплощения мечтаний — создание дизайна для полумрачных ресторанов и загадочных ночных клубов. Я ощущаю, что это — колоссальный скачок вперед, значительный шаг от нынешних обязанностей, которые заключались, мягко говоря, в прикрытии дизайнеров, чей профессионализм вызывал, как минимум, вопросы.
Не поймите неправильно: я действительно любила свою работу. Когда только переехала в этот город, юная выпускница колледжа, полная амбиций творить шедевры для самых изысканных ресторанов, эта работа воплощала все мои мечты.
Все начиналось с волнения на первом собеседовании — я была полна надежд. Затем были второе, шестое, восьмое, и лишь тогда я осознала, что резюме, состоящее из скромных достижений, таких как розничная продажа выпечки и спасение кошек в провинциальном городке, не вызвало особого восторга в суровом мире больших городов.
На девятом собеседовании, после множества отказов, я все же оказалась в «Дайм» — фирме, молодой, но амбициозной компании, жаждущей оставить след в истории дизайна. Во главе этого начинания стояла Диана Дхаржан — женщина, излучающая неповторимую, завораживающую харизму. Ее голос, спокойный и мелодичный, словно музыка, очаровывал и вдохновлял. Диана, только что решившаяся на смелый шаг — начать собственное дело после тридцати лет работы в одной из ведущих дизайнерских фирм города, — искрилась энергией и целеустремленностью. Она увидела во мне, уже почти смирившейся с мыслью о работе за стойкой в местной кофейни, искру потенциала, и дала шанс.
Это повышение, эта новая работа — венец многолетнего упорного труда, кульминация шести месяцев напряженной работы, все усилия которых сосредоточились в этом одном, незабываемом вечере. Ресторан «Ниволи» бурлил весельем и легким хаосом. Диджей в лаунж-зоне2 задавал ритм, заставляя гостей кружиться в вихре зажигательной версии Элтона Джона среди мягких кожаных диванов и оживленных компаний. Это был долгожданный вечер открытия — начало грандиозного проекта, который, без сомнения, сулил Тео Джордану, уже в свои двадцать девять лет прославившемуся как кулинарная звезда, создание настоящей гастрономической империи.
Огромные окна, распахнутые навстречу вечернему ветерку, несли с собой последние, нежные вздохи весны, прежде чем город окончательно сдастся в объятия летнего зноя. Этот освежающий ветерок отвлек меня от шума вечеринки, и я осознала, что кто-то зовет меня, пробиваясь сквозь гул голосов.
— Джуди!
Это была Валерия, одна из дизайнеров «Дайма», ведущая по проекту Джордана. Именно она помогла с этим проектом, подтолкнула подать заявку на вакансию и написала блестящую рекомендацию Диане. Валерия пробиралась сквозь толпу с измученным выражением лица, ее изумрудное платье развевалось, словно тревожное знамя.
— Ты забыла выставить чайные свечи, — прошептала она, голос полон тревоги. — На столах. Тео Джордан только что спрашивал о них.
Мое сердце сжалось от холода.
Конечно, Тео Джордан заметил отсутствие крошечных свечей. Как же иначе? Будучи девушкой, которая умеет ценить мельчайшие детали, я понимала, что он способен заметить даже самую незначительную ошибку. Однажды, из любопытства, я наблюдала за ним издалека, когда тот с ледяным спокойствием разбирал курьера за неправильную доставку плитки для ванной — полуматовую вместо той, которую мы выбирали неделями. Он не повышал голос, не кричал. Презрение выражалось в холодном, пронизывающем взгляде, глядящим на тебя, как на отвратительное насекомое.
Валерия списывала его поведение на неопытность, на то, что это был первый большой проект. Я же подозревала, что дело в непростом характере. Остальные обходили его стороной, стараясь не задеть самолюбие, что, казалось, только усиливало раздражительность.
— Черт, я совершенно забыла про свечи, — выдохнула я.
— Я тоже, — кивнула Валерия, обычно жизнерадостная улыбка обратилась в нечто напряженное и была направлена прохожей прося оставить нас наедине с нарастающей паникой — Хорошо, что Дианы сейчас нет. Я бы не удивилась, если бы он пошел жаловаться. Не хочу, чтобы это помешало твоему собеседованию.