– Это он? – услышала знакомый голос девушки-автора.

– Угу, – ответила, пытаясь сдержать слёзы.

– Красивый у тебя злодей, – она положила руку мне на плечо. – Не расстраивайся. Верь, что всё будет хорошо. Вселенная слышит наши мысли. Твои тоже её достигнут.

– Хочешь подарю? – сгребла портрет и протянула его девушке. – А ты…напиши для него хэппи-энд. Ты же это умеешь, – улыбнулась, понимая, что по щеке катится одинокая скупая слеза.

Товарка по кружку сначала опешила, а затем всё же взяла рамку с рисунком.

– Если это чем-то поможет, но я напишу, Ань. Про благородного злодея и его пламенную попаданку. Обещаю. Но и ты дай мне слово, – посмотрела на меня строго, но с задорными искорками в глазах. – Будь счастлива. Не грусти. И помни, мы сами творим свой собственный хэппи-энд, было бы желание.

В тот вечер мы попрощались навсегда.

Я сидела в кресле в обнимку с единственным оставшимся в моём мире томом романа, связывающего меня с любимым, и медленно переворачивала страницы. И было у меня в тот вечер какое-то странное предчувствие. Знаете, как бывает, когда перед грозой на улице тихо-тихо, и кажется, что вот-вот что-то произойдёт?

Правое запястье привычно согревало невидимое украшение и это не могло не радовать. Пусть даже так, порознь, вдали друг от друга, но мы с Тори знали, что наша связь крепка и нерушима. Даже сквозь время. Это радовало душу, но не могло прогнать тоску. Тяжёлую, липкую, мерзкую, наваливающуюся в полную силу с приходом ночи.

Шур-шур…Шелестели бумажные свидетели существования героев, которых я узнала, попав в их мир, и помнила до сих пор. Помнила только я, так как даже та, что их придумала, теперь имела о них представление лишь с моих слов.

Внезапно на улице что-то грохнуло, и я чуть не выронила тоненький томик из рук. Он захлопнулся, и мне пришлось открыть его с самого начала. Каково же было моё удивление, когда я увидела, как чёрные печатные буквы стираются и на их месте появляются золотые, рукописные. Совсем как те, что когда-то являлись мне в священных писаниях Пресветлых.

В ночном храме царила полная тишина. Свечи погашены, лампады не горят.

Строка за строкой написаное ранее пропадало и появлялось вновь, только на этот раз в рукописном виде и переливающееся бликами золотого света.

Только луна, что заглядывала в витражные окна, освещала внутреннее убранство этого особенного места и огромный мраморный алтарь, расположенный в самом центре большого белого зала.

“Либо автор сдержала своё слово и решила написать книгу, либо кто-то из Прехитрых всё же надумал исправить косяк на косяке, который сам же и допустил,” - пронеслось у меня в голове, прежде чем я поняла, что теряю связь с реальностью и уплываю куда-то. Было не страшно. Наоборот. Мне отчаянно хотелось, чтобы уже хоть что-то произошло. И это что-то не заставило себя ждать.

—-----------------------------------------

Тук-тук…тихий цокот каблуков эхом раздавался в большом пустом храме. Девушка в дорогом атласном платье уверенно вошла в распахнутые двери и продолжила путь прямо к алтарю в центре мраморного зала. Встав возле каменного возвышения, на котором лежала священная книга, она сжала кулаки и брезгливо покосилась на раскрытые страницы.

Было видно, что ей не хочется делать того, что она задумала, но под каким-то внешним давлением девушка вынуждена была сюда прийти. Анна Харлок, а это была именно она, на правой руке которой красовался простой медный браслет, сделала глубокий вдох, будто решаясь на что-то, выдохнула и встала на колени.

Минуту или две она просто стояла молча, теребя металлическое украшение, а затем принялась листать книгу. Нашла нужную ей страницу и стала тихо, но чётко читать древний текст.

– О, Великие, – обратилась она к Богам и скривилась. – Сама не верю, что делаю это, но надеюсь, что буду услышана. Взываю к вам и прошу исполнить мою просьбу. Сделайте так, чтобы два любящих сердца смогли, наконец, соединиться. Верните ту, что пропала из этого мира когда-то, забрав с собой частичку души своего супруга. Мне всё равно здесь всё опостылело, не могу больше жить, как никому не нужная кукла: без чувств, эмоций, с сердцем, полным ненависти ко всем высшим этого мира. Не хочу находиться здесь. Если есть где-то в пределах мирозданья та душа, что сочеталась браком с корунским правителем, пусть она займёт моё тело. Просить для себя грех, поэтому я возношу молитву ради блага другой Анны. Быть может, это принесёт мне избавление, – она замолчала, прислушиваясь. – Умоляю, услышьте…

Огненноволосая красавица торопливо поднялась с колен и уже обернулась, чтобы покинуть храм, но застыла в оцепенении с выражением полнейшего ужаса на лице, так как прямо перед ней стоял никто иной, как тот самый корунский правитель, её супруг.

– Анна, жена моя, – притворно ласковым тоном обратился он к ней. – Что ты здесь делаешь посреди ночи? – в серых глазах Его Величества блеснул недобрый огонёк.

– Какое тебе дело? Подумаешь, пришла помолиться, – вздёрнув носик и собравшись с духом, правительница посмотрела на супруга с вызовом. – Ты всё равно не заботишься тем, чтобы навещать меня. Так зачем сидеть в покоях, покрываясь пылью, если можно погулять под луной и подышать свежим весенним воздухом?