— Мне надо домой забежать, бабушку предупредить, а то она волнуется.

— По телефону предупредишь, — холодно бросил он. — Садись.

Я обошёл машину в сопровождении водителя и уселся рядом с Мишей.

— Поехали. Кузьмин, набери его номер, пусть с бабушкой поговорит.

Машина была оборудована кнопочным «Алтаем». Передний пассажир набрал номер и протянул мне трубку. Я подался вперёд, чтобы хватило провода.

— Ну ты где пропал?! — сердито обрушилась на меня бабушка. — Знаешь же, что не сплю, жду тебя!

Я поторопился её успокоить. Наврал с три короба и сказал, что вернусь…

— Завтра, — подсказал Миша.

— Завтра, — повторил я в трубку. — Ты не жди меня, ложись, пожалуйста, спать.

Приехали мы на Лубянку. Железный Феликс, кажется, смотрел мне прямо в глаза, намекая, что песенка спета. КПП, ворота, коридоры, кабинеты. Меня обыскали, достали бумажник и паспорт. А также командировочное.

— Присаживайся, — вполне дружелюбно предложил Миша, показывая на стул, стоящий рядом с его столом.

Кабинет был маленьким, тесным, с небольшим окошком, тюлевой шторой и давно не крашеными стенами. На столе ничего не лежало, он был практически совершенно пустым, если не считать шариковой ручки за тридцать пять копеек и двух телефонных аппаратов — красного и белого. Рядом со столом стоял сейф, на стене висел портрет Феликса Эдмундовича.

Миша уселся за стол и вытащил из ящика картонную папку. Открыл её и достал несколько листов бумаги, заполненных машинописным текстом.

М-да… Значит, поспешил я. Нужно было просто подождать год-другой и тогда наши доблестные органы всё-таки взялись бы за преступления, указанные в списке.

— Твоё творчество? — спросил Миша.

— Нет, — ответил я и отвернулся.

— Так и знал. Мне вот интересно, есть ли у всех этих… событий какая-нибудь связь? Ну, кроме твоей персоны, конечно.

— Моя персона связью ни с какими событиями не является.

— Хорошо, если так. Тогда покажи мне другую связь. Как все эти эпизоды связаны между собой? Кем управляются все указанные здесь происшествия?

— Понятия не имею, о чём вы говорите.

Зазвонил телефон. Миша снял трубку с красного аппарата.

— Капитан Любимов, — сказал он.

Очень приятно.

— А, да, погоди, не вешай трубку, — кивнул капитан и посмотрел на меня. — Где тачка?

Я назвал адрес и положил на стол ключ от машины.

— Ключ если надо, можешь у меня забрать… А, ну, хорошо, понял. Действуй тогда.

Миша повесил трубку и снова посмотрел на меня.

— Давай, Саша, рассказывай.

— Что?

— Откуда информация. Кто сообщил, откуда знает, где живёт, чем занимается. Ну, и всё такое прочее. Чем больше расскажешь, тем больше я смогу сделать, чтобы не допустить все эти преступления. Понимаешь?

— Понимаешь, — угрюмо кивнул я.

— Ты ведь хочешь их предотвратить, да? Иначе зачем бы информировал о них органы?

— Я против любого нарушения социалистической законности. Только почему вы считаете, что автор этой докладной записки именно я?

— Не оскорбляй мой разум, пожалуйста. Можем, конечно, нагрянуть к твоей бабушке-машинистке и поэкспериментировать с её печатной машинкой. У неё есть машинка?

— Вроде… — кивнул я, прикусив губу.

— Вроде… Ну, давай и не будем на эту ерунду время тратить. Потому что за каждый потерянный час я заставлю тебя держать ответ, понимаешь?

— Не очень, честно говоря.

— Не очень, — кивнул он. — Тогда за угон, разбой и ещё пару дел ты пойдёшь в лагеря надолго. МВД будет очень радо получить тебя в свои объятия. Впаяют тебе по полной программе, можешь не сомневаться. Правда сидеть долго не получится. Ты уж поверь.

— Так это же хорошо, — пожал я плечами, — что долго не получится.

— Было бы хорошо, — подмигнул он, — да есть там один гражданин по кличке Голод. Помнишь такого? Так вот, он черканёт маляву, или как это на вашем жаргоне называется?

— Не знаю.

— Да, и неважно. Жить тебе после этого останется хер да маленько. Такова суровая правда жизни. Так как?

— Плохо, — пожал я плечами.

— Конечно, плохо, — согласился он. — Я бы сказал, очень плохо. Поэтому ты посиди пока, подумай, а я на пять минут отлучусь. Кури, если хочешь.

Он положил на стол пачку «Опала» и коробок спичек. Поднялся из-за стола и вышел в коридор. Я тоже поднялся. Встал, подошёл к окну, отодвинул штору и посмотрел во двор. Каменный колодец был освещён яркими лампами. Внизу стояла грузовая машина и, в общем-то, ничего интересного не было. Уж точно, ничего такого, что могло бы помочь мне отсюда выбраться.