Джонсон запомнил, как, где и сколько было пушек и отметил их на своем рисунке. Когда он встал? Даже сам Эдвард не смог бы дать ответ на этот каверзный вопрос. Он вскочил с кровати с одной идеей в голове, сразу рванул к столу, достал пустой журнал, взял карандаш и начал чертить. А Рей безмятежно похлопал глазами, искоса глянул на потеющего за работой хозяина, фыркнул и уснул своим глубоким сном.

Пару минут погодя молодой человек отложил карандаш и стал внимательно всматриваться в свои рисунки.

— Если моя «Пандора» встретиться в открытом море с «Косой», то это конец, полнейший крах. На «Сверкающей косе» приблизительно шестьдесят пушек. На «Пандоре» всего тридцать четыре. — чуть грязноватые пальцы стали поглаживать щетинистый подбородок молодого человека. — Но ладно пушки, «Пандора» не переживет даже один залп. Нужно укрепить корпус металлом, как тогда «Возмездие». «Возмездие» в той стычке почти не пострадало, правда, после десятка залпов и пошло ко дну. — чуть поводил пальцем по эскизу «Пандоры». — Но зато нашим преимуществом будет маневренность, правда, если на «Пандору» впихнуть металлический таран под носом, как на остальных наших суднах, то толку будет больше. Это надо сделать все сегодня. — если бы только юноша мог себе представить насколько страшное событие грядет… — Все установить и прикрутить. Еще нужно нанять человек десять из добровольцев Джорджа. А к ним и койки надо добавить. И Пол мне когда-то говорил, что есть возможность запихнуть на «Пандору» пятьдесят пушек, по двадцать пять с каждой стороны, если правда расчистить помещения. — капитан поднялся со своего кресла, захлопнув капитанский журнал. — Дел невпроворот. Нужно начинать уже сейчас. — и вновь хочет поднять команду спозаранку.

Стуча амулетом по своей груди, капитан обошел стол, взял аккуратно сложенную им вчера одежду и начал одеваться. Закончив с одеждой, Эдвард приступил к оружию: шпаги, пистолеты и сумка с ножами за спиной. Мгновение — показалась фигура капитана на пустой холодной слегка мокрой от росы палубе. Легкий туман покрывал море, скалистый берег форта, лазурный берег Тортуги и саму палубу «Пандоры». Средь этого тумана капитанские зрачки уловили знакомую фигуру выпускающую дым изо рта, что стояла у правого фальшборта рядом с грот-мачтой. Эдвард решил подойти. Фигура стояла спиной, но за пару метров юноша уже узнал ее. Это был — Тоби. Он держал у своих уст добротную дубовую трубку, в которую забивают чуть жухловатый табак.

— Тоби? Я не знал, что ты куришь? — брюнет подошел и облокотился на фальшборт.

— А что такого? — спокойно переспросил мальчишка и вновь набрал в свои легкие дым, раскаляя табак.

— Ты же молодой еще. Тем более от табака здоровья не прибавиться. — решился на скудную нотацию голубоглазый.

— Капитан, поверьте. Табак куда безопасней нашего с вами промысла. — чуть обласкал дым непослушные русые локоны юноши. — Пусть я вас и младше, но всего на год. — и еще одна затяжка приятного карибского табачка. — Я знаю, что это, — чуть покрутил трубкой Тоби. — может убить. Но мы, пираты, редко, когда умираем в своей постели. И я хочу прожить свою далеко не правильную жизнь именно так. — Тоби вновь запустил в свои легкие едкий дым, но до жути приятный дым.

— Да, ты прав. У каждого свои скелеты в шкафу. А что такого в этом табаке? — оказывается убийца и разбойник никогда не сталкивался с, уже не редким, табаком.

— Попробуй. — Тоби развернул кисть и протянул трубку с тлеющим в ней табаком.

— Давай. — Эдвард неуверенно взял трубку в свои чуть грязные от карандаша руки.

— Набери в рот дым, открой немного рот и вновь впусти в себя воздух, в легкие, а потом выдыхай. Только немного.

— Постараюсь. — Эдвард поднес к своим губам трубку.

Он вобрал в себя немного дыма, слегка приоткрыл губы и вновь вдохнул. Едкий дым начал обжигать горло, но Эдвард это стерпел и выдохнул.

— Ну, как? — с интересом спросил Тоби и взял у новичка трубку.

— Очень сильно обжигает горло. — чуть прокашлялся капитан, массируя себе кадык.

— Это в первые разы, дальше привыкнешь, если захочешь. А голова у тебя не кружиться? Посмотри на небо.

Эдвард поднял голову и чуть не упал. Ноги резко подкосились, а мозг потерял ориентацию в пространстве. Эта легкая неопределенность в положении тела была и приятной, и одновременно пугающей. Стойки к тяжбам битвы и мучений совести, но оказался слаб перед дурманами.

— Это очень странно. — брюнет схватился за фальшборт и опустил голову.

— Вот поэтому я и курю, правда и с течением времени это ощущение сильно ослабевает. У тебя и сейчас голова кружиться. — Тоби вновь вобрал в себя немного дыма.

— Это точно. Это как с алкоголем, чем чаще пьешь, тем меньше ощущается эффекта опьянения. Тело привыкает к такому образу жизни.

— Будешь еще? — Тоби вежливо протянул трубку.

— Нет. Не мое это.

— Как хочешь. Для меня, если хочешь знать, табак — это способ расслабится, подумать и поразмышлять на некоторые темы.

— В этом что-то есть.

— А я что говорил? Теперь тебе понятно, почему я такой молодой курю? Кстати, я начал, как только я приплыл в это море, лет в восемнадцать примерно. Уж больно много здесь свежего табака.

— Потом как-нибудь соберемся у меня в каюте поговорим о пороках людей.

— Конечно. — Тоби улыбнулся.

— Ладно, докуривай, спустись в трюм и разбуди всех. Пусть к моему приходу, где-то через минут десять, чтоб все стояли на палубе и были готовы к отплытию.

— Как скажешь. — Тоби выпустил изо рта целое облако густого дыма.