Все эти сведения Патрик буквально впитывал, он оказался умным и любознательным парнишкой.

– Александр Македонский – это тот, что завоевал весь мир, – не без хвастовства заявил он, – я знаю!

– Однако в Африке, сразу после завоевания, он чуть было не расстался с жизнью. Когда ему сказали, что в Ливийской пустыне в оазисе Сива, в одном-двух днях дороги от Мемфиса, находится знаменитая святыня с оракулом, он, как человек суеверный, тотчас же туда отправился.

– Как бы я хотел увидеть пустыню! – вздохнул Патрик.

– Любая пустыня, а уж тем более Ливийская, таит в себе много опасностей для человека. Не минули они и Александра. Царь и вся свита сбились с дороги, попали в песчаную бурю, заблудились.

– Со мной бы не заблудились, – снова похвастался Патрик, – я знаю, где север и где юг.

– Безусловно, – улыбнулся рассказчик, – жаль, что тебя с ним не было. Однако проводники тоже нашли дорогу. И когда царь попал в оазис, полный озер, пальмовых рощ, пресноводных источников, он почувствовал себя, как в раю.

– Но в наши дни Александрия снова обрела свое могущество, – напомнил Смуга.

– Верно, но в 1788 году, когда здесь высадилось войско Наполеона, воины увидели небольшое рыбацкое селение, с шестью тысячами жителей, не больше. Чуть ли не тысячу лет город считали источником для добывания строительного камня.

– Трудно даже в это поверить, – поразился Смуга.

– Александрии вернулась ее былая слава во времена создателя современного Египта, называемого Наполеоном Востока, Мухаммеда Али [281] . В 1819—1820 годах он велел заново прокопать канал, соединяющий древний порт с западным рукавом Нила. По нему переправляли хлопок – богатство Египта.

Патрик восхищался здесь всем, в том числе и небольшим богатым каменным домом, где они жили. Он стоял на Аль-Гурия, построенной несколько лет назад современной улице, пересекающей город с востока на запад. Она считалась выдающимся достижением британских и итальянских архитекторов. Вдоль улицы плотно стояли пятиэтажные здания стиля модерн. Особенно Патрику нравилась выложенная мрамором лестничная клетка, там у лестницы были такие замечательные перила, что не стоило обращать внимания на ворчание сварливого ббаввабова [282] , тот высовывал голову из своей каморки всякий раз, как путешественники выходили из дома. Мальчику быстро надоело спускаться на лифте, нажимать на кнопки, строить смешные рожи в зеркале, и он попросту съезжал вниз по этим перилам, всегда опережая Вильмовского и Смугу.

Когда, утомленный впечатлениями первого дня в Александрии Патрик заснул, друзья могли начать серьезный разговор.

– А мы-то собирались отдыхать, – вздохнул отец Томека.

– Я всегда был сторонником активного отдыха, – рассмеялся Смуга, – и друзья мне очень хорошо в этом помогали.

– Ты думаешь о Томеке и Новицком…

– Верно, но прежде всего о тебе, Андрей, о твоей настойчивости, о здравом уме. Впрочем, вы можете… ты можешь отказаться.

– Ой, Ян, Ян! Да вы мне спуску не дадите. Ни Салли, ни Томек, ни Новицкий.

– Ну, я был в тебе уверен. Ты когда-то не отказался участвовать в чистом безумии [283] , а то, что я предлагаю сейчас, не так ужасно.

– Да, я бы так не сказал. Речь ведь идет о деньгах, значит игра пойдет жесткая. И есть еще мальчишка. Как насчет него?

– Я уже о нем думал. Нужно отправить его домой, мы этим О’Доннелам кое-чем обязаны. Это ведь благодаря им мы смогли организовать экспедицию в Африку.

– Что в Африке началось, пусть в Африке и закончится, – вздохнул Вильмовский.

– Началось в Австралии, Андрей, – поправил Смуга. – Хорошо, значит, возьми парнишку с собой.

И они снова вернулись к волнующей их теме.

– Ты говоришь, Ян, что познакомился с лордом-коллекционером в Бразилии, уже после нашего отъезда, – Вильмовскому хотелось подытожить все, что рассказал ему Смуга.

– Лорд разыскивает человека, у которого он покупал разные предметы для своей коллекции, даже не спрашивая, каким образом этот человек стал их собственником. И ты хочешь заняться этим делом?

– Проблема не только в нем, – ответил Смуга. – Лорд, пусть он и не всегда в ладах с правом, все-таки человек, до безумия влюбленный в Египет, он финансировал многие археологические экспедиции. И ты же сам прекрасно знаешь, Андрей, что правовые нормы относительно вывоза античных ценностей только лишь рождаются. Но сейчас не о лорде речь. Меня заинтересовала сама загадка, связанная с одним из его приобретений, я тебе уже говорил. Кто, когда и прежде всего зачем это сделал?

– Ты отдаешь себе отчет, что собираешься искать иглу в стоге сена?