— Ты хочешь, чтобы я просто забыла обо всём, что произошло? Забыла, как ты оставил нас ради другой девушки? Ради любовницы? Забыла, как ты игнорировал детей, когда им нужен был отец?

— Я не прошу тебя забыть, — ответил он, поднимая глаза. — Но я прошу дать мне шанс исправиться. Подумай, Ань. Ведь когда-то мы были счастливы вместе. Может быть, мы сможем вернуть это счастье?

— Сначала ты бросил меня, ради любовницы. А теперь бросаешь беременную любовницу, чтобы снова вернуться ко мне?

Дима закрыл глаза, его лицо исказилось в агонии.

— Регина умерла… и ребенок тоже.

Аня была ошеломлена. На мгновение она забыла о своем гневе и обиде на Диму. Выражение ее лица смягчилось, а глаза наполнились состраданием.

— Мне очень жаль, Дима. Соболезную тебе.

Глаза Димы распахнулись, и он посмотрел на Аню со смесью благодарности и отчаяния.

— Спасибо, Аня. Но я не заслуживаю твоей жалости. Я заслуживаю твоего гнева и твоей ненависти. Я вёл себя как мразь.

Аня глубоко вздохнула и взяла себя в руки. Ей нужно было оставаться сильной.

— Дима, я ценю твои извинения, но уже слишком поздно.

Из комнаты вышел Ринат.

Дима посмотрел на с необузданной ненавистью, его глаза пронзали воздух, как кинжалы.

— Это из-за него ты не хочешь возвращаться ко мне?!

— Нет, Дима, — твердо ответила Аня, не сводя с него глаз. — Это не из-за него. Это из-за тебя. Ты разрушил мое доверие, ты смешал меня с грязью. Ты предал меня, нашу семью!

— Я прощу тебе то, что ты трахалась с этим сосунком. Мы переживем это. Только вернись ко мне.

Ринат хотел что-то сказать, но Аня его остановила жестом руки.

Аня посмотрела на Диму с холодным презрением, ее глаза были как лед. Она не могла поверить в то, что услышала сейчас.

— Ты уверен, что тебе есть за что меня прощать? Это не я тебе изменила, а ты!

И мне не нужно твое прощение. Я пережила твое предательство и иду дальше. Без тебя.

Глаза Димы сузились, лицо покраснело от гнева и разочарования.

— Ты просто используешь его, чтобы отомстить мне, не так ли? — сплюнул он, его слова были пропитаны ядом. — Ты просто пытаешься причинить мне боль, показать какого было тебе. Хочешь заставить меня ревновать, заставить меня сожалеть о том, что я сделал…

Ринат больше не пытался влезть в их диалог. Он знал, что им нужно поговорить и поставить точку.

— Я не опустилась бы до такого. Я просто не хочу возвращаться к человеку, который выбросил меня…жену, мать своих детей, как использованную салфетку. По началу я злилась на тебя, но сейчас я не хочу причинять тебе никакой боли и уж тем более использовать для этого кого-то.

— То есть, это всё?

— Да, это всё. Уходи, пожалуйста.

Наступила тишина. Дима опустил глаза в пол, его плечи поникли, когда он наконец понял, что всё потерял.

— Я буду ждать, — Дима поднял глаза. — Ждать сколько угодно.

Аня посмотрела на него с жалостью. Она видела его раскаяние и, казалось, оно было настоящим, но раскаяние — это не фундамент для крепкой семьи. Доверие, уважение, верность — всё это было разрушено.

Когда он повернулся, чтобы уйти, голос Ани остановил его.

— Дима.

Он обернулся.

— Береги себя, — сказала она мягким голосом.

Дима кивнул.

— Ты тоже, Аня. Ты тоже…

В классе царил полусонный хаос. Преподаватель, пожилой мужчина c очками на длинном носу, монотонным голосом рассказывал о событиях далекого прошлого. Но его слова словно пролетали мимо ушей учеников, затерявшихся в своих мыслях и занятиях.

Кто-то тихонько разговаривал с соседом по парте, кто-то вырисовывал на страницах своей тетради витиеватые узоры, а были и те, кто просто смотрел в окно, наблюдая за птицами, порхающими между ветвями деревьев.

Даша, как и все остальные, старалась казаться внимательной ученицей, кивая головой в нужные моменты и делая пометки в тетради, но на самом деле ее мысли блуждали далеко от средневековых битв и политических интриг.

Даше приходило множество сообщений и звонков от отца, но она была очень сильно обижена на него. Она не могла забыть, как Регина отравляла их отношения, распространяя ложь и настраивая отца против нее.

Даша чувствовала себя преданной и обманутой, ведь отец верил во всё то, что говорила Регина. Он даже не пытался выслушать её сторону…сторону своей родной дочери, не пытался принять её объяснения. Для Даши это было настоящим ударом.