Он успел снять маску, и с его мокрых ресниц и лба стекали капли шампанского прямо по идеальным нефритовым щекам, соединяясь в один капающий поток под подбородком. Будто бы он плакал навзрыд. Обо мне и моей утраченной свободе. О моем урезанном отцом бюджете и поставленных условия. Он плакал за меня! Янтарные глаза его искрились от слепящего солнца, проникающего в иллюминатор. И смотрели с теплом.

Миг этот длился недолго, но остался в моем сердце яркой искрой которая никогда не погаснет.

Он вдруг произнес на общепринятом в Китае Путунхуа. Что сожалеет. И попытался убрать мои непослушные руки с его колен.

Он сожалеет?! Я вылила на него бокал игристого, а он ещё и сожалеет!

Сбежался персонал, пытаясь оказать мне в принципе не нужную помощь. Его увели бережно умывать. Шепча тысячи извинений. На которые не способен был мой собственный язык.

Мимолетно взглянула в окно. Судно приближалось к земле!

Все, можно падать. Он оплакал мою жизнь.

Аэропорт Шанхая сверху был похож на панцирь большой черепахи. А изнутри тоже на панцирь, но уже покинутый ею же. Кости хребта еще поддерживали величественный потолок, но мяса на них уже не было.

Я, прищурившись, осмотрела толпу в поисках сотрудника YS, который должен был встретить высокопоставленную дорогую гостью.

Никого не наблюдалось…

Тут было раздражающе много народу. Они сновали туда-сюда напоминая мои недолгие стажировки в Пекине. Куда я периодически ездила по программе обмена студентов.

Уж не думала, что вернусь в Китай! Тем более ради работы! Это злило и щекотало насмешкой горло.

Со стороны, наверное, было похоже, что я сейчас собиралась взорвать тут бомбу. Но вот в последние секунды обратного отсчета ко мне наконец таки подошел абсолютно китайский мужчина, державший в руках доску для записей. На ее темном шершавом основании было выведено мелом:

"Аликсандла гупппа копаний Русс Риэл."

"Вот уж действительно, группа "копаний". А я агент по раздаче лопат."

Он приветливо улыбнулся, видя, что я обнажила клыки. Тут вообще все в основном довольно мило себя вели. Пока вы не начинаете вести совместных дел. Вот с этого момента можно писать мемуары:

"Переговорные переговоры в переговорной и других различных местах." — Не кстати или все же очень своевременно?! Вспомнилось утро, когда отец решил меня выслать.

Тяжело вздохнула. Ощущение безнадежности бренного существования скрашивали остатки градусов в моей голубой крови. Этого было до боли мало.

"Но в конце концов, от меня и результатов то особых не ждут. Так… Исправительные работы." — успокоила сама себя и скомандовала, оправдывая ожидания во взгляде встречающего мужчины:

— Let's Go!

В этот момент он разглядывал меня, не таясь. Конечно, тут есть на что посмотреть. Ещё бы. Стройная блондинка в коротком платье пиджаке.

После грубого "Пошли" он все же потупил взгляд и предложил взять мои нескончаемые чемоданы, которые вывезли с отдела багажа двое крепких парней. Это его ещё больше удивило.

Пока он бегал туда-сюда, перетаскивая их. Я уже сидела на заднее сиденье, уткнувшись в телефон, даже не удосужившись сообщить отцу, что прибыла.

Пусть тоже понервничает. От него я давно привыкла добиваться своего. Но сейчас он был непреклонен. Это вызывало, как говорят специалисты, любители и эксперты в таких вопросах, внутренний конфликт.

Вас разместили рядом с офисом. Вы не сможете. Совершить потерю. Завтра вас ожидает менеджер Юнь в десять утра обеспечил меня нужной информацией на английском мой встречающий.

Сенькнула и закрыла дверь перед носом. Он и так достаточно поглядел на меня и обстановку в квартиру пока еще битых минут двадцать таскал вещи.

Это был, конечно, не люкс в Хилтон, но все же вполне отличное жилье. Свежо, стильно. Все оснащено современной техникой, как, в принципе, и везде в технологичных районах города.

Вставать не торопилась.

Рано встают, разве что рабы. Прозевала, поднимаясь к полудню. Ощутив жуткий голод, собралась поесть в кафе, располагавшееся в этом же здании.