– Определить, действительно ли это платье … э… Костанцы.

– Так они нашли платье Костанцы да Лари?

– Ты ее знаешь?

– Ее все знают. – Лапо допил кофе, поставил чашку в раковину. – Мне пора, Бернадетта все тебе расскажет. Но я не представляю, как можно определить принадлежность платья.

– Не совсем принадлежность. Симоне нужно заняться определением его возраста, а мне… вернее, нам обеим, проследить его историю.

Лапо кивнул. – Я знаком с директором музея, ну, не слишком хорошо, но он должен меня помнить.

– Странно, если бы он не помнил принца Орсини, – ухмыльнулась Саша. – Значит, мы в деле?

***

– Что за кипеж с ведьминым платьем? Возьми любое той эпохи и выдай за одежду этой… как ее там? Костанцы. Зачем все эти лишние телодвижения? – Саша отпила глоток Верначчи ди Сан Джиминьяно и вопросительно посмотрела на подругу.

– Все не так просто. Во-первых, Костанца – самая известная тосканская стрега – ведьма, о ней написаны книги и даже сняты сериалы. Тут подделкой не обойдешься, выставка привлечет много народа. Во-вторых, музей получил грант министерства культуры на новую выставку, посвященную самым известным приговорам инквизиции. Все как обычно: пара черепов, иначе школьников не заманишь, ветхие протоколы инквизиции, прочая лабуда. Открытие запланировано на лето, к началу туристического сезона. И центральным экспонатом должно статье платье, которое якобы принадлежало Костанце. Оно передано в дар музею синьором Гвидоне Пикколоджоне. Необычная личность, думаю, директор музея тебя с ним познакомит. Поищи в интернете его канал, поразишься.

– Директора?

– Нет, Гвидоне Пикколоджоне.

– И что в нем такого необычного?

– Узнаешь. Давай о деле. Нам предстоит выяснить историю платья.

– А что, владелец не может пояснить?

– Говорит, купил на аукционе. А вот откуда оно там оказалось- должна выяснить ты. Мое дело – определить соответствие эпохе.

– А о каком времени мы говорим?

– 1594 год.

– Ничего себе. И ты думаешь, можно проследить историю платья?

– Ты убийство этрусской принцессы раскрыла, а тут какой-то XVI век, – рассмеялась Симона. – Твои фантазии были тогда очень убедительны. А какие-то пятьсот лет – это тебе раз плюнуть.

– И чем она так знаменита, эта Костанца? Молодая, красивая?

– Шестьдесят восемь лет.

– И ее сожгли? За что? Да Лари это фамилия?

– В XVI веке в Тоскане использование фамилии было ограничено важными благородными семьями и элитой. Для идентификации всех остальных, включая мелких дворян, к имени добавлялось имя отца или места рождения. Леонардо да Винчи, например. Но в случае Костанцы – повитухи, целительницы, предсказательницы и предполагаемой ведьмы, сложнее. Остался единственный источник – протоколы инквизиции.

Саша вспомнила мистическую венецианскую историю, прочитанные протоколы и глаза заблестели. Она уже приготовилась немедленно бросаться на поиски… эм… а чего собственно? Истории платья?

– Так вот, Костанца на самом деле не родилась в Лари, туда она переехала после смерти мужа. Обычно небогатые вдовы заканчивали свою жизнь в нищете. Отверстия во флорентийских церквях для милостыни-помощи женщинам, оставшемся в трудном положении, касались лишь обедневших дворян. Беднякам никто не помогал. Неизвестно, где научилась Костанца ремеслу повитухи, но она прославилась именно как акушерка и целительница. Опасная профессия, скажу я тебе!

– Почему? Она же помогала людям?

– К целителям относились со страхом и подозрением. С одной стороны к ним шли за помощью и помощь получали. С другой, возможности травниц воспринимались неоднозначно. «Dominae herbarum» боялись и часто ненавидели. Те, кто умеет лечить, несомненно умеют и вредить, «портить» детей, мужчин, животных и урожай и даже убивать, в этом простой народ не сомневался. Неудачные роды, болезнь, которую целительница не могла вылечить, делали их козлами отпущения. А кого еще обвинять?

– Гады какие.

– Людям свойственно искать виноватого, так проще. Да и церковь сыграла свою роль, способности травниц приписывались сговору с дьяволом.

– Но почему ее история стала так известна? Ведь множество ведьм сжигали и вешали!

– Дело происходило в Сан Миниато, городе, о котором говорили, что он «прекраснее Флоренции, где все оправлено в золото». Не в глуши, а в самом центре просвещенной Тосканы. К тому же, несмотря на пытки и признание в колдовстве, Костанца никогда не признавалась в самом тяжком грехе – отступничестве от веры. Представляешь, колдовство есть – сговора с дьяволом нет. Инквизиторы встали в тупик. Но вариантов не было, только смертная казнь. Особо лютовал молодой инквизитор, Марио Поркаччи. Вписал свое имя в историю, так сказать.

– Так ее повесили?

– Да, а для верности потом еще и сожгли. В одной книге написано, что костер никак не могли разжечь, дело было осенью, мокро, дождливо. Но в конце концов все получилось. Но это все выдумки. В общем, на днях нас ждут в Сан Джиминьяно, посмотрим, что за ведьмино платье там отыскалось!

***

– О чем задумалась? – поинтересовался Лапо за ужином.

– О старинных тайнах… раскрытии секретов далекого прошлого. Все, кто имел к ним отношение, давно ушли и нет никаких преступлений, никакой опасности. Но потом ты оказываешься в Тоскане и узнаешь, что за секреты пятисотлетней давности могут убить и сегодня. Таким было мое самое первое дело, когда я познакомилась с комиссаром Лукой Дини. (Об этом рассказывает книга «Убийство со вкусом кьянти», вышедшая в издательстве Эксмо).