В конце концов, он был моим первым.

В результате для меня всё это было в новинку.

Вызывать у других людей желание блевать было в новинку. Возможно, быть ходячим стереотипом плохой романтической комедии или любовного романа было в новинку. Просто быть с кем-то вообще, особенно на людях, было в новинку. Строить планы с учётом другого человека было в новинку.

Я пальцем убрала несколько выбившихся прядей чёрных волос с его глаз и улыбнулась когда он вздрогнул под моими пальцами. Когда я снова подняла взгляд, он смотрел на меня так же пристально, как я смотрела на него, его глаза были мертвенно неподвижны.

В тот раз я смогла увидеть, что скрывалось за этим взглядом.

Мы ещё не говорили этого друг другу, ни разу за почти пять месяцев знакомства, но что-то заставило меня сказать это прямо сейчас.

— Я люблю тебя, — сказала я ему.

Боль пронзила мою грудь.

Тяжёлая боль, от которой перехватывало дыхание.

Это заставило меня вздрогнуть, затем поднять руку к груди. Я потёрла это место, бездумно, мимолётно. Моей первой, иррациональной, необъяснимой мыслью было — эта боль пришла извне меня. Но когда я посмотрела на Джейдена, она исходила не от него.

Стоявший передо мной Джейден удивленно моргнул.

Затем он улыбнулся шире.

— Правда? — сказал он. — Любишь?

— Да, — ответила я, улыбаясь в ответ. — Люблю.

Моё сердце открылось, когда я увидела, как Джейден улыбается мне, а мои пальцы продолжали потирать грудь. Какая-то часть моего разума играла с болью там, смущённая жаром, который продолжал пульсировать под моей рукой. На поверхности, всем своим существом, я наблюдала за Джейденом. Заметив, что в его глазах появляется всё более мягкое выражение, я подтолкнула его локтем.

— Ладно, ладно, — я улыбнулась. — Не придавай этому большого значения или что-то в этом роде.

— Мне просто интересно, какие сексуальные услуги я за это получу.

Я рассмеялась, запрокинув голову.

Подняв на него взгляд, я увидела счастье в его глазах, и какая-то часть меня расслабилась.

В отражённом солнечном свете его глаза казались почти прозрачными. Как стекло.

Как два куска хрусталя, только слегка окрашенные.

Было в нём что-то такое, от чего у меня перехватило дыхание.

Затем он повернул голову, пиная песок.

— Хочешь поплавать? — предложил он, снова глядя на меня и всё ещё улыбаясь.

В тот раз его глаза были голубыми. Просто голубыми. Как океан за его спиной.

Перемена поразила меня, хотя какая-то часть меня пыталась вернуть тот другой цвет, тот, который завораживал меня всякий раз, когда я его видела.

Через несколько секунд я тоже пришла в себя.

— Да, — сказала я, улыбаясь в ответ.

Он схватил меня за руку и рывком поднял на ноги, после того как сам выбрался на песок.

Как только я выпрямилась, я оглядела пляж, задаваясь вопросом, безопасно ли оставлять наши вещи. Но мы были одни.

Я знала, что так будет недолго, но время ещё раннее.

Джон и Касс сказали, что, возможно, присоединятся к нам, но я немного сомневалась, что они это сделают.

Что касается Касс, я знала, что в этом нет ничего личного. Ей нравилось поносить меня за то, что у меня есть парень, но на самом деле она не возражала против Джейдена. Она просто предпочла бы провести день наедине с Джеком.

Что касается Джона, что ж… это другая история.

Я всё ещё не знала почему, но Джону Джейден не очень нравился.

Если моя интуиция меня не подводила, Джону Джейден совсем не нравился.

На самом деле он не хотел говорить об этом со мной, и он никогда не сообщал прямым текстом, что ему не нравится Джейден, не именно такими словами, но я знала, что он ему не нравится.

Я чувствовала это.

— Я тоже люблю тебя, ты знаешь, — сказал Джейден.

Вздрогнув, я обернулась.

Увидев ответный мягкий взгляд его голубых глаз, я улыбнулась, когда он сжал мою руку.

— Я не собирался этого говорить, — Джейден наклонился ближе, целуя меня в щёку и понизив голос до шёпота. — Я волновался, что это прозвучит как, ну, знаешь… чушь собачья, но раз ты только что это сказала. Но это правда. Я люблю тебя. Я просто ждал подходящего момента, чтобы сказать это.

Я улыбнулась ему, когда он поднял голову.

— Так что насчёт того заплыва? — спросил он, возможно, чтобы разрядить неловкость момента.