Началась учёба в отделении "крылатых всадников". Становление царского сына происходит ой как непросто, ведь каждый второй аристократ так и норовит доказать, что он тоже не пальцем деланный.
А ещё Бездна активизировалась и Монстры вырываются через день.
Нет, Белоозерское Царское училище ещё не видело таких весёлых дней...
Глава 1
«Ведарь не считает прошедшие дни. Ведарь извлекает из них опыт!»
Кодекс ведаря
Царское училище. Первое занятие.
Дверь в аудиторию резко распахнулась. Она ударилась о стену с таким пушечным грохотом, что почти все пятьдесят человек разом вздрогнули!
Я же удержался от вздрагивания потому, что учуял входящего за десять метров до двери. От мускулистого мужчины в деловом костюме здорово несло чесноком. Он как будто только что разжевал целую неочищенную головку и так её и схрумкал.
Его грива медных волос свободно падала на плечи, а борода клинышком воинственно торчала вперёд. Голубые глаза окинули взглядом зал, заставив нескольких девушек испустить сладкие вздохи. Молодые люди, наоборот, напряглись, инстинктивно чуя в этом брутальном самце противника.
Мы все уже успели получить алую форму, символизирующую, что крылатым всадникам не страшна боль, а кровь не пачкает одежду. Что же, вполне удобные костюмы, не торжественного покроя, а больше напоминающие спортивные. Всё-таки наше обучение предполагало много движения, а для этого деловые костюмы не нужны.
— Жильцы! Доброе утро! — бодрым голосом прогудел здоровяк.
— Доброе утро, господин преподаватель! — был ему не менее бодрый ответ.
Я тоже ответил преувеличенно бодро. Не хотелось отставать от остальных. Наоборот, в моих планах было стать одним из первых!
— Что же, я рад приветствовать вас в нашем училище! Из него вышло немало людей, сделавших потом отличную карьеру! Ну да, все вы люди взрослые! И уверен, что прибыли сюда по велению сердца! — каждой фразой мужчина чуть ли не рубил наотмашь. — А посему давайте знакомиться — Еремей Григорьевич Савельев, руководитель вашего отделения и преподаватель боевых искусств! Дальше я называю фамилии, вы встаёте и говорите имя, затем отчество! Уважительное отношение начинается с уважительного обращения!
Пошла банальная перекличка, в ходе которой назывались имена и отчества. Аудитория располагалась полукругом и спускалась по направлению к преподавательскому столу, поэтому каждого встающего было хорошо видно с любого места.
Здесь, среди скученных рядов, молодые умы должны встретиться лицом к лицу с древними мудростями, записанными на пыльных досках и спрятанными в потёртых учебниках. Воздух прямо-таки наполнен ароматом кофе, желанием учиться и отчаянной мечтой поспать.
Жильцы вставали, называли себя, легко кланялись и садились обратно. Князь Бельский попытался было перечислить присущие его отцу регалии, но его сразу оборвали:
— В Царском училище неважно — кто ваш отец и какого вы роду-племени. Тут гораздо важнее ваши личные качества! И как вы себя покажете, так в будущем к вам и будут относиться!
— Но как же… — Бельский растерянно обвёл взглядом сидящих рядом жильцов.
— А вот так! — грубо ответил ему Еремей Григорьевич. — Заслуги вашего рода никак не отражаются на вас, пока вы сами ничего не сделали! Нельзя всегда быть в тени дедов и отцов! Вы прибыли сюда с единственной целью — научиться быть личностями! Научиться приумножать славу своего рода и славу своих отцов и прадедов! Вы должны стать победителями, иначе… Иначе не стоит и начинать!
— А если кое-кто уже личность? — поднял руку Годунов. — Если кое-кто уже кое-что успел сделать?
— Ваша фамилия Годунов? — спросил преподаватель.
— Совершенно верно! Борис Фёдорович! Так что насчёт моего вопроса? Если уже личность, то стоит ли учиться?
— Если кто-то уже успел кое-что сделать, и уже научен то… он запросто может вызвать меня на учебный спарринг! — улыбнулся белоснежными зубами преподаватель. — И если победит, то к нему будет особое отношение!
Могучий, мощный, он прожектором излучал самоуверенность. Преподаватель и в самом деле убеждён, что никто из присутствующих с ним не справится. И куда Годунов рыпается? На что напрашивается?
— Отлично! Тогда спарринг! — Годунов даже подскочил и пронзил воздух кулаком. — Всё-всё-всё, я согласен! — после этого резко повернулся ко мне и дёрнул за рукав. — Иван Васильевич, вставайте! Вы будете спарринговаться!
Звук моей упавшей челюсти по грохоту можно было сравнить со звуком недавно открывшейся двери. Я даже пару раз хлопнул глазами, пытаясь понять, что всё это мне не снится. Что меня в самом деле пытаются подставить под махач, причём против моей воли…
— Ты что, охренел? — прошипел я, когда около полусотни глаз взяли меня в перекрестье прицелов. — Какой спарринг?
— Так самый что ни на есть учебный! — весело оскалился напарник по учёбе. — А что? Навтыкаете этому быку по первое число, да и заявите о себе!
— Вообще-то, «бык» прекрасно слышит. И с памятью проблем нет! — сурово откликнулся преподаватель. — Так что, вы уже передумали, молодые люди?
Голубые глаза смотрели насмешливо. Он явно красовался перед девушками, чуть поигрывал мускулами, которые едва не прорывали ткань костюма. Некоторые девушки уже пускали слюни, глядя на него, а вот глаза Марфы Васильевны Собакиной смотрели на меня. Она чуть покачала головой, и это всё решило.