Глава 1. Безупречная стерва Сая Изящно, насколько это возможно, влетаю в новое пафосное место, куда меня пригласили подружки. Каждый раз, когда я прилетаю из Астаны, они считают своим долгом показать мне, что такое настоящий алматинский сервис из серии “дорого-бохато”, а не этот мой столичный вайб или как говорят девчонки “снобизм”, которым веет даже от официантов. Врут. В моих в ресторанах все выстроено так, чтобы гости уходили сытые, довольные и счастливые. Выкатывались, как Колыбки и обещали вернуться. Окидываю придирчивым, профессиональным взглядом свеженький ресторан и меня тут же замечает и берет в оборот молодая, стройная, красивая хостесс. Все правильно: милая мордашка, хороший парфюм, строгое, но выгодно подчеркивающее все изгибы черное платье и аккуратно стянутые к затылку волосы. Девушка ведет меня к нужному столику, где уже собралась святая троица: Люся, Саида и Медина. Первая меняет кавалеров, как перчатки. Вторая замужем за сыном олигарха. Третья только собирается под венец. Мы учились вместе в элитной частной школе, затем судьба раскидала нас по разным странам, а потом мы все вернулись в Казахстан. Девочки обосновались в Алматы, а я уехала покорять столицу. Многие до сих пор говорят за глаза, что на деньги отца. А он у меня на минуточку один из богатейших людей страны - Великий и Ужасный Ансар Дулатов. И я постоянно доказываю окружающим, себе и ему, что я чего-то стою сама. -Я совсем забыла, что такое ваши алматинские пробки, - сокрушаюсь, целуя каждую в щеку. -Придется налить Сае штрафной! - смеется Люся, поднимая вверх бокал с вином. -Я не пью, я за рулем, - сажусь напротив и одной рукой убираю волосы назад. - Завтра утром еду в конно-спортивный клуб покататься. Очень его хвалят. -Ой, опять твои лошади, - морщит носик медина. - И надолго ты почтила нас своим вниманием? -Я вообще на день рождения племянницы приехала. Он был сегодня утром, - прижимаю руку к сердцу. -Ну вот у Данки уже двое? И о себе подумать надо, - хмыкает Саида, у которой своих уже двое. -Не надо нам об этом думать, да, Сай? - верещит Люся. - Вот я, например, убежденная чайлдфри. -А я еще не определившаяся, - шучу, но с каждым разом все больше хочу маленького, да не от кого. -Прошу прощения, - к нашему столику подходит официант с бутылкой дорогущего элитного игристого вина. - Это вам от нашего ресторана. Девчонки тут же сели ровно, расправили плечи и воодушевились. Я же скептически посмотрела сначала на этикетку, потом на смазливого мальчика и спросила: -От кого и по какому случаю? -От нашего владельца. Он попросил лично отправить его вам, - парень поворачивает голову в сторону барной стойки и тут я вижу его - своего несостоявшегося мужа, когда-то любимого жениха, который вырвал мое сердце из груди голыми руками и сдавил в кулаке так, что я дышать не могла. После него я перестала верить в любовь. После него я стала черствой и бесчувственной. После него осталась только выжженная земля, где больше ничего не растет. За пять лет, что мы не виделись, Шакир возмужал, стал будто выше ростом и шире в плечах, отпустил бороду. В черной рубашке и брюках он определенно влажная мечта каждой третьей в этом зале. Но этот клоун смотрит прямо на меня. А я отвожу взгляд и говорю официанту: -Унесите. -Прошу прощения? -Унесите, пожалуйста. И скажите своему владельцу, что мы в его подачках не нуждаемся. Парень шокировано и недоуменно моргает: мол, любая другая на вашем месте уже бы писалась кипятком от такого внимания, а вы… -Это всё, - снисходительно улыбаюсь я. - Хотя нет, принесите меню. Как только он уходит, девчонки шипят на меня: -Ты что, Сая?! Разве так можно? -Я не пойму, чего вы губу-то раскатали? Каждая из вас может позволить себе такое и не только! - цежу я. -Дело не в шампанском. Дело во внимании, - дует губки Люся. -Это от Шакира. -Твоего бывшего? - хором восклицают девочки. -Бинго! - хлопаю в ладоши. - Он и есть владелец! -Ой! - Люси виновато зажимает рот ладошкой. - Я не знала, Сай. Я бы никогда…ты же знаешь. -Вон он стоит у барной стойки, - недовольно бросаю я. -Где? - сидящая рядом Медина вытягивает шею, Люся и Саида дружно поворачиваются как раз в тот момент, когда Шакир важной походкой шагает к нам. Вот только этого мне не хватало. И бежать-то уже некуда! -Дамы, - оказавшись рядом с нами он мило улыбается каждой, но получает классическую “морду кирпичом”. - Сая. -Шакир, - вежливо киваю, ловя на себе его заинтересованный взгляд. Да, я сегодня хороша - и фигура, душа. На мне темное коктейльное платье ниже колен, которое сидит на мне как влитое, открывает мои округлые плечи и подчеркивает высокую грудь. -Ты не приняла мой подарок, - не спрашивает, а утверждает. - Могу узнать почему? -Потому что я не дам такому козлу, как ты, платить даже за мой гроб. Люся громко поперхнулась вином. У Саиды глаза навыкате, но она усердно хлопает нашу блондинку по спине. Медина раскрыла рот от удивления, схватилась за телефон и, кажется, снимает вытянутое лицо моего бывшего. -А ты изменилась, - на секунду мне показалось, что он сказал это с восхищением. -А ты постарел. Шакир усмехается, чешет бровь большим пальцем и изрекает народную мудрость: -Знаешь, как говорят: “Старый конь борозды не испортит”. -Но и глубоко не вспашет, - снисходительно заканчиваю поговорку. Вижу, как желваки под кожей дергаются. черты лица заострились. Недоволен. Даже зол. А что ты хотел, милый, после того, как стал моим первым, а потом за моей спиной трахал мою подругу за месяц до нашей свадьбы? -Дамы, - он снова кивает, но уже на прощание и уходит несолоно хлебавши. -Ну ты просто безупречная стерва, - говорит с восхищением Медина. -Знаю. Умею. Практикую, - кривовато ухмыляюсь и беру из рук прибежавшего официанта меню. - Так, чем здесь можно не отравиться? Спустя два часа возвращаюсь домой и снова прокручиваю в голове наш короткий диалог. Я все сделала правильно, поставила его на место, обозначила границы. Мне уже не больно. Мне просто обидно. Пять лет назад мы с сестрой вернулись из Италии, где купили шикарное белое платье и не только. О том, что мы прилетаем раньше, я Шакиру не сказала - хотела сделать сюрприз. Сделала. Открыла дверь в его квартиру своим ключом, а он на нашей кровати…с моей подружкой невесты…далеко не в позе лотоса. А ведь я мечтала о другом. Хотела любить и быть любимой, как моя дорогая мамочка, которая умерла одиннадцать лет назад. У них с папой была идеальная история, и я хотела написать с Шакиром такую же. Ошиблась. Он не герой моего романа. Аллах отвел. Уберег. Сделал сильнее. Усталость накатила внезапно. Я еду по маленькой улочке и на светофоре поворачиваю налево, в сторону дома. И вдруг, совершенно неожиданно, меня ослепляет свет фар машины, которая летит мне навстречу. Реагирую мгновенно, давлю на тормоз и резко останавливаюсь. Меня бросает сначала вперед, потом также стремительно назад. Дышу, как сумасшедшая и кажется, сердце сейчас выпрыгнет из груди. Поворачиваю голову и вижу, как мимо меня пролетают машины. И тут до меня доходит: это я вылетела на встречку. Это я повернула на одностороннюю улицу, хотя была уверена, что она двухсторонняя. Благодарю Всевышнего за то, что никого не убила, хотя могла. Наши машины остановились в паре сантиметров друг от друга. Аллах уберег, но решил, что это еще не всё В окошко моего черного Лексуса GX460 стучится мужчина. Взрослый такой, солидный. В свете фонаря я вижу, как серебрится седина в его волосах, но лицо при этом совершенно не старое.Я бы даже назвала его чертовски привлекательным, если бы он не был зол, как черт. Вжимаясь в кресло, понимаю: хорошего не жди. Он снова стучит костяшкой указательного пальца и что-то гневно говорит. Не могу расслышать и медленно опускаю стекло. -Да? - включаю деловую женщину. -Выходи, - требует он. -Те. Боже, ну давай только без твоих выкрутасов, Сая. Просто закрой рот! -Что? - насупившись, едва не рычит незнакомец. -Выходи…те, - смотрю на него устало и понимаю, что мне конец. Глава 2. Кукла моргучая Фархат От этой девицы меня уже трясет. Мало того, что вылетела на встречку и чуть не убила нас, так еще и сидит вся такая важная и деловая, учит меня правильно к ней обращаться. Меня? Фару Татарина? Да я сам кого хочешь, этому научу. В первую очередь такую, как эта… -Сударыня, - цежу сквозь зубы, прижав ладонь к сердцу, - окажите честь - выйдите из машины. Или может, сразу ГАИ? -Зачем же ГАИ? - мило улыбается она, а у меня уже внутри ураганище бушует. Ну и наглость. - Я выйду. Наблюдаю за тем, как отстегивает ремень дрожащими пальцами, затем открывает дверь и выходит. Окидываю взглядом ее нарядное платье, густые каштановые волосы, прикрывающие оголенные плечи и слегка зависаю на миндалевидных голубых глазах, обрамленными густыми, тёмными ресницами. Вот точно ведьма! На шпильках, но ниже меня. Смотрит так, будто сделала одолжение. -Пошли за мной, - машу ей рукой и веду к перекрестку, над которым висит светофор и дорожные знаки. - Отсюда повернула, да? -Да, - спокойно кивает она. -А тебя ничего не смутило, нет? - прищуриваюсь и закипаю. - Стрелка налево перечеркнута, - скрещиваю руки в форме “икса”. - Поворота вверх нет. Только блядь вниз, - указываю ей как Ленин направление. - Ну что стоишь, как кукла моргучая? -Во-первых, смените тон. На “ты” мы с вами не переходили, уважаемый. Во-вторых, постеснялись бы в вашем возрасте материться при даме. И в-третьих, я вам не кукла. Глядит на меня с вызовом. Подбородок вздернула, руки на груди сложила, ножку выставила. Я спокойный человек…до тех пор, пока во мне не разбудят зверя. А у нее получилось. -И чья это у нас такая дерзкая девочка? - склонив голову, прищуриваюсь. -Папина, - отвечает она, даже глазом не моргнув. -А, понятно, - убрав назад полы серого пиджака, упираюсь ладонями в бока, задев кожаный ремень на джинсах. - Папочка, значит, купил доче дорогую игрушку, но не научил ею пользоваться, чтоб кого-нибудь случайно не пришить. -Послушайте, - она изящно отбросила назад копну шоколадных волос, открыв длинную, тонкую шею. Поразительная выдержка у девчонки. - Я не знала, что эта улица стала односторонней. Она всегда была двусторонней. Я не заметила знак, признаю. Но у вас в Алматы так быстро придумывают новые правила, что я не успеваю за ними следить. Уж простите! -Столичная? -Что? - хмурится она. -Из столицы приехала, значит, - вздыхаю снисходительно и иду к машине, - Всё ясно. -И что же вам ясно? - окликает она меня, а потом идет следом. - Сказали “А”, говорите и “Б”. -Да нет, куда нам до вас, - вот и вывел девицу на эмоции. И похоже, она та еще фурия. -Ах да, ну конечно! Вы же здесь в Алматы самые умные и крутые. Считаете себя пупами земли, - кидает мне в спину. - И что за мужики пошли? Крутая тачка и седина в волосах мозгов ни к верхней, ни к нижней голове не прибавляют, если что. Я останавливаюсь рядом с ее Лексусом и медленно разворачиваюсь. Это что сейчас было? Малолетка совсем страх потеряла и нарывается. У меня внутри уже все клокочет и стучит - сейчас взорвется. -Что ты сказала? - прищуриваюсь, рот стал просто одной тонкой полоской. -Вы слышали, что я сказала, - шипит на меня змеей. Открываю рот, но тут меня окликает Ания с малышкой Лилей на руках: -Абы! ( обращение к старшему брату у татар ). Поехали, пожалуйста. Лиля испугалась. Смотрю на своих девчонок, потом на эту принцесску с гонором. Увидев ребенка на руках матери, она притихла, заметно вздрогнула и опустила глаза. Неужели осознала? Неужели стыдно? А пусть будет так. Я в момент резкого торможения испугался за своих девочек. Ания - моя младшая сестра, я всю жизнь нес, несу и буду нести за нее ответственность. Лиля - любимая племянница пяти лет, которую я обожаю, как родную дочь. Когда эта девица вылетел на встречку, я быстро среагировал, и сразу же посмотрел назад, где сидели Ания с Лилей. Сестра прикрыла дочь собой, а я рассвирепел. -Ания, садитесь в машину. Я сейчас подойду, - говорю мягко, а потом обращаюсь к виновнице. - И вы тоже уезжайте от греха подальше. Я постою, пока вы развернетесь. И тут я вижу, как она поднимает на меня свои глаза и они у нее блестят. Неужели от слез? -Хорошо. Спасибо, - соглашается она, открывает водительскую дверь, но не садится, а вцепившись металл, смотрит на Анию. -Простите, пожалуйста, я не хотела. Я не увидела… -Все нормально, - мягко перебивает ее сестра. - Езжайте спокойно. Все обошлось. И только после ее слов, принцесска ныряет в салон. Вся ее смелость вмиг улетучилась. Ничего не могу поделать, только позлорадствовать. Бесят меня эти мажоры, папины дочки и прочая нечисть, считающая себя выше других. Я возвращаюсь в свой BMW и молча наблюдаю за тем, как девчонка сдает назад, на этот раз аккуратно разворачивается и уезжает вниз. Ей еще повезло, что после девяти вечера именно на этой улице не такое оживленное движение. -Успокоился? - слышу тихий голос младшей сестры. -Да, - выдыхаю и завожу мотор. -Говорила же, отпусти ты ее с миром. Ну ошиблась, с кем не бывает? Милая Ания. Всегда была самой доброй, поэтому постоянно приходилось ее защищать, как старшему брату. Никогда не забуду, как забирал ее от мужа, поднявшего на нее руку. Увидев сестренку в синяках и крови, озверел и сломал гниде пару ребер и нос. К счастью, дело на меня не завели - знакомые похлопотали. С того дня я забочусь об Ани и ее дочери, которой на тот момент было полтора года. -Она нас чуть не убила, - тихонько рычу я, но тут же беру себя в руки - племяшка снова напугается. -Но не убила же. И мне показалось, она расстроилась. -Тебе показалось. -Ты злой. -Я справедливый. Мало того, что вылетела на встречку, еще и разговаривала так, будто ей все должны. -Мне так не показалось, - ловлю взгляд Ании в зеркале заднего вида. Да, ее уже точно не исправишь - ей всех жалко, даже бывшего мужа. - Все хорошо, что хорошо кончается. -В прошлом году одного моего знакомого на зебре переехали. Вот там да, хорошо все закончилось. -О, это для которого ты сдавал кровь? Было дело. Сначала мы терпеть друг друга не могли, а после даже подружились. Он теперь говорит, что я его кровный брат. -Да. -Вот видишь, какой ты хороший. Но почему-то на дороге превращаешься в зверя. Впрочем, как все мужчины: что в 25, что в 49, - философствует сестра. - Или же ты просто накручен, потому что мама опять хочет познакомить тебя со своим терапевтом? -Ой, не начинай, - морщусь, вспомнив мамины рыдания о том, что двое взрослых детей разведены, внучка без отца растет, а внук живет с моей бывшей, которую я почем зря содержу. А она мне нашла женщину за 40, еще и врача, еще и татарку. Не отрицаю, мне нравятся зрелые женщины. В прошлом году одна – бывшая жена того самого “кровного брата” - особенно зацепила, но не сложилось, остались друзьями. Я уже совсем остыл, а тут ?ни (с татарского - мама) со своим сводничеством. -Кстати, девушка красивая, - улыбается Ания. - Как куколка. -Кто? Терапевт? Ты видела? - хмыкаю. -Какой терапевт? - смеется она. - Неет, я про девушку на “Лексусе”. Красивая. На татарку похожа. -Не знаю, я не разглядел, - внимательно слежу за дорогой, поворачиваю направо. - Но гонор у нее тот еще. И характер скверный. -Я же говорю, точно татарка. * * * На следующий день решил без объявления наведаться в конный клуб. Обычно всегда звоню, предупреждаю, чтобы коня моего Верного подготовили. После ужина у родителей и едва не случившейся аварии, захотелось расслабиться в любимом месте и отвлечься от всего. -О, дядь Фар, а мы вас не ждали, - поздоровавшись за руку, наивно верещит новый конюх. Парень молодой, толковый, простой. -Вот я такой весь внезапный, Азиз. Привыкай, - ухмыльнулся. - Верного сам оседлаю. -А Верного нет, - улыбается он. -Как нет? - останавливаюсь по пути в конюшню. -Гостья одна приехала, прошлась и выбрала его для прогулки. -Какая еще гостья? - пробасил я. -Так это, - замялся Азиз, почесывая затылок. - Симпатичная, с гонором. Сказала, с детсва верховой ездой занимается. Погуляла по конюшне, а тут Верный как заржет. Ну она на него такая...и говорит: “На нем поеду”. А я же не знал, что вы, - он стих, - приедете. -Ох ни хера себе, - выргулся себе под нос. Верный специфический конь и уж точно не для красивых барышень. Для таких у нас арабский жеребец Оскар - тот еще дамский угодник. А Верный - это черный дьявол. Мой любимчик. - Он же строптивый. Может ее скинуть. -Так он чуть не скинул. Как на дыбы несколько раз встал, а она такая - раз-раз - и все, усмирила. Почти два часа уже катается. -Поверить не могу, - цокаю, головой качаю. -Вот это предатель. -А вон они как раз вернулись, - Азиз взмахнул рукой и указал на ворота. Я тоже обернулся и увидел хрупкую наездницу, красиво и уверенно сидевшую в седле. Чтобы лучше рассмотреть ее снял солнцезащитные очки и прошелся по ней взглядом. Черные сапоги для верховой езды, бежевые, облегающие брюки и синяя футболка-поло, почти как у меня. Она подчеркивала ее осиную талию и высокую грудь. Еще на ней был шлем и перчатки - ничего не скажешь, хорошо подготовилась. Верный остановился на приличном расстоянии от нас, но мне стало интересно понаблюдать, что она будет дальше. Девушка ловко спустилась с моего коня, погладила его плечу, что-то шепнула ему и ласково почесала шею. А этот предатель только довольно заржал. И тут она коснулась пальцами ремешка на шлеме, отстегнула его, сняла и поправила длинную косу. Где-то за ребрами странно кольнуло, когда вид сзади показался мне знакомым. Незнакомка, наконец, повернулась, взгляды наши встретились, а меня чуть кондратий не хватил, потому что передо мной стояла вчерашняя Принцесса с голубыми, как океанские льдины, глазами. Что там Ания про нее говорила: “Красивая? Как куколка?” Глава 3. Темные воды Сая Место действительно потрясающее. Тот случай, когда ожидание и реальность совпали на сто процентов. КСК “Номад” покорил меня огромной территорией, инфраструктурой, чистотой, конюшней и ее обитателями. А уж этот черный красавчик Верный хоть и оказался норовистым, но и его я приручила. Пришлось, конечно, попотеть, когда он то и дело взвивался на дыбы, но игра стоила свеч. За пределами клуба я перешла на рысь, которая быстро превратилась в галоп, стоило выйти в поле. Я скакала все быстрее и быстрее, подставляя лицо солнцу, чувствуя себя свободной и счастливой, больше не думая ни о бывшем, ни о том, что вчера только по счастливой случайности осталась жива сама и не убила целую семью. Да простит меня Всевышний! Эта поездка нужна была мне как воздух, как лекарство от одиночества, боли и страха. И когда я летела на Верном быстрее ветра, мне казалось, что мы стали единым целым, понимая друг друга без слов. Это именно то, за что я с юности люблю верховую езду. Прошел примерно час, когда я чуть успокоилась и вновь перешла на рысь, когда въехала на территорию яблоневого сада. Воздух здесь был невероятным и вкусным, а пейзаж завораживал и успокаивал мои расшатанные нервы. Да, при всей моей любви к столице, но такой красоты там нет. Стало безумно интересно, кто же все это содержит в таком порядке - выразила бы ему свое почтение. Вернувшись в КСК, я спустилась наземь, поблагодарила Верного и сняла шлем. Странное жжение между лопаток почувствовала, и тут же обернулась. Господи, только не это! На меня смотрел тот самый мужчина, чью семью я вчера чуть не отправила на тот свет. Он тоже не восторге от нашей встречи. Суровый взгляд из-под бровей, от которого внутри все холодеет и сжимается. Очень сложно признавать свои ошибки. Еще сложнее их исправлять. Сегодня я не такая смелая рядом с ним, но все-таки беру себя в руки и подхожу. -Вот так встреча, - говорю первая и машинально перебрасываю косу на плечо. Он обращает на это внимание, потом мажет по мне оценивающим взором и отвечает: -Значит, это вы забрали моего коня. Хмурится и злится, а мне хочется сквозь землю провалиться. Да что за напасть такая с этим мужиком? -Так это ваш конь? Мне сказали, хозяйский. -Хозяйский. Это мой клуб. -Вот как? - приподнимаю брови. - Ну что ж, отличный клуб. Поздравляю. На этом, пожалуй, разойдемся. Он подает сигнал конюху и тот, спохватившись, идет за Верным, оставив нас наедине. -Я хотела извиниться за вчерашнее. За то, что напугала вашу жену и дочь. Честное слово, я не заметила знак. Очень устала. -Это моя сестра и племянница, - объясняет спокойно. - Я не женат. -А, - опустив глаза, тереблю черный ремешок. Не знаю, зачем мне эта информация, но ладно. - Тогда сестре передайте. -Нормально. Главное - все живы-здоровы, - вдруг усмехается и он, а я поднимаю на него глаза и совершенно неожиданно меня сбивает с толку его кривоватая, притягательная улыбка. Голос у него чистый, глубокий, деловой. Да и сам он подтянутый, высокий, плечистый мужчина. Не могу понять, сколько ему лет из-за проступившей седины. Точно за сорок, но не пятьдесят. Замечаю крохотные морщинки у глаз и на лбу. Лицо у него открытое, чуть вытянутое, живое. Так стыдно, что вчера сказала ему про седину и нижние мозги. Впрочем, и он готов был меня убить на месте. -Согласна. Я надеюсь, малышка не сильно напугалась. Сколько ей? -Пять. -Прекрасный возраст, - стараюсь быть максимально нормальной, запихав свой непростой характер куда подальше. Поднялся теплый ветер и на лицо мне упала длинная прядь, выбившаяся из прически. Я смахнула ее пальцами и убрала за ухо. Тем временем, у мужчины челка на лоб упала, и он, запустив пятерню в волосы, зачесал ее назад одним движением. Руки - мой фетиш. Всегда обращаю на них внимание. А они у него крепкие, мускулистые, с выступающими венами. Настоящие мужские, сильные, волосатые руки. Стоп, о чем я думаю? И почему мне не все равно? И зачем он сейчас так на меня смотрит? -Как зовут вас? - неожиданно спрашивает мужчина. -Сая. -Меня Фархат. -М, - слегка киваю. Мне казалось, что-то на “А”. -Понравилось вам у нас? - ни к чему не обязывающий, дежурный вопрос. -Очень. Завтра я улетаю, но как-нибудь обязательно вернусь. -Возвращайтесь в сентябре, в самый урожай. Здесь в это время красиво, яблоки попробуете. -Хорошо, - соглашаюсь и физически ощущаю, как с души падает тяжелый камень. - Ну что ж, мне пора ехать. Надеюсь, никаких обид между нами не осталось? -Думаю, нет. -Вот и отлично. До свидания. -Всего доброго. И вновь на каком-то странном, необъяснимом автомате я протягиваю ему руку в знак примирения. Он секунду-другую смотрит на нее и пожимает. И я клянусь, в этот момент меня прошибает током. Хочу выдернуть ладонь, но ее словно притянуло магнитом. Понимаю, ощущаю его мужскую силу и бешеную харизму. Подобный тип серьезных, суровых мужчин и в гневе, и в покое подобны океану, в темных водах которого ты будешь тонуть без шанса на спасение. Глава 4. Сочная ягода Фархат Две недели спустя -Не знаю, все-таки производство небольшое, убыточное. Поэтому владелец хочет избавиться от него, как от ненужного балласта, - разрезая ножом стейк, говорю своему армейскому другу, а ныне успешному предпринимателю Мише. -Но ты все равно посмотрел. -А что не посмотреть? - отправляю кусок мраморной говядины в рот, разжевываю, тихо вздыхаю, понимая, что действительно очень вкусно. - Убил двух зайцев сразу: в министерство сгонял, ну и на молочный завод. -И что думаешь делать? -Пока только почву прощупываю, нужно больше аналитики. Предприятие в упадке. Понадобится реконструкция, переоснащение, возможно, новые корпуса. Да много всего. -Но ты заинтересовался, - хмыкнул Миша, взяв со стола бокал красного вина. - Тебя же сюда под дулом пистолета загонишь? -Это столица. И как бы я ее не любил, но здесь перспективный рынок. А моя молочка - лучшая в регионе. Я не думаю, я это знаю. Миша усмехнулся, покачал головой и посмотрел на меня с фирменным прищуром. -Фара Татарин всегда был хитрым лисом. -Теперь я старый, мудрый лис. Семь раз отмерь, один отрежь, - вновь скользнул острым лезвием по мясу, которое, надо отдать должное заведению, превзошло все мои ожидания. - Интересное место. И готовят вкусно. -Да, многие хотели открыть ресторан в этой гостинице. Более серьезные игроки, чем дочь Дулатова. -Серьезно? - вскидываю брови от удивления, тянусь за бокалом. - Не знал, что это его ресторан. Это же не сфера Дулатова. -Так он им не занимается. Дулатов открыл его для старшей дочери, - объясняет Миша, который как столичный житель, в курсе многих бизнес-процессов в городе. - Она его раскрутила, вывела на хороший уровень, хотя все относились к ней скептически. Все–таки баба. Еще и дочь Ансара. Не представляешь, как местные акулы пытались вытеснить эту выскочку. Выбила себе это помещение на 25 этаже гостиницы. Слышал, характер тяжёлый, отцовский. Вон кстати ходит туда-сюда, всё контролирует, хотя здесь директор есть. Говорят, помешана на контроле. Посмотри, в светлом платье, - друг указывает взглядом на хозяйку. Сажусь в полоборота, оперевшись рукой о спинку стула и мне с какой-то невидимой зоны прилетает хук в солнечное сплетение. Да это же она - та самая девчонка, о которой я и думать забыл. Точнее - приказал себе о ней не думать. Сначала она чуть не разбила мою машину, потом увела коня, а после, когда я пожал ей руку, то у меня мгновенно мозги растеклись по черепушке и я строго-настрого запретил своей дурной натуре любые шутки, выпады и прочую ерунду в ее адрес. Когда она, наконец, уехала из моего клуба, я вздохнул с облегчением. И что я сейчас вижу? Вновь ее тонкую, женственную фигуру в облегающем, строгом, бежевом платье. Скольжу взглядом по изящным изгибам, высокой груди и длинной шее. Густые каштановые волосы собраны в низкий хвост на затылке. Кожа светлая, молочная. Я помню, какая она мягкая и бархатистая по тому единственному рукопожатию. Сая Дулатова стоит ко мне боком и с кем-то увлеченно разговаривает, улыбается, шевелит бледно-розовыми губами. Не надо мне на нее смотреть - не к добру. -Молоденькая совсем, - поворачиваюсь и говорю о ней как бы между прочим. -Кажется, тридцать, - сообщает Михаил, а я все-таки пытаюсь поесть. - Но это что! Знаешь, как ее называют за глаза? Женщиной с яйцами. Давлюсь куском мяса, начинаю кашлять и бить кулаком по груди. Миша быстро протягивает мне второй бокал с водой и после нескольких глотков меня отпускает. -Чего? - переспрашиваю я, вытирая рот салфеткой. -Ну это не я сказал. Так говорят, - разводит руками друг. - Знал бы ты, что эта деваха сделала недавно. Пьяного мажора - сына одного замминистра выставила из-за того, что он ущипнул ее официантку за попу и повалил к себе на колени. Я сам видел. Зал был битком, а он на Дулатову матом за то, что пыталась его выгнать. У девочки ни один мускул на лице не дрогнул. Привела охрану, словесно ткнула его мордой в дерьмо, как котенка. -Не удивлюсь, если потом начались проблемы. -А как же? СЭС, пожарные, налоговая. Выкрутилась. -Здравствуйте. Поворачиваем головы на мелодичный женский голос. Перед нами стоит сама хозяйка. Встретившись взглядами, замечаю что она немного смутилась, но тут же собралась. Пару секунд мы смотрим друг на друга, а потом она спрашивает: -У вас все в порядке? Мне показалось, вы сильно кашляли? - сгибает руки в локтях, слегка скрещивает пальцы - длинные, точеные, со светлым лаком на ногтях. На тонком запястье болтается золотой браслет -Все хорошо, - киваю сухо. - Просто поперхнулся. Здравствуйте, Сая. -Здравствуйте, Фархат, - спокойно здоровается, держит субординацию. Она - на работе. Я - в обществе друга. -Надеюсь, вам всё понравилось? - обращается к Мише, потом смотрит на меня. -Более чем, - отвечает друг и на меня поглядывает. Я только хмурюсь. -Все отлично. Нам понравилось. -Я очень рада, - она дежурно улыбается мне и Михаилу, как рядовым гостям. Не более. И я думаю: “Так вот о каком папе она тогда говорила. А я ей стал чесать про то, что папочка купил дочке игрушку, но не научил пользоваться”. Узнал бы Дулатов, закатал бы меня в асфальт, наверное. Хотя, слышал, он мужик умный, ровный и не по беспределу. -Приходите к нам еще, - добавляет Сая и, дежурно улыбнувшись, уходит. Друг буравит меня многозначительным взглядом, но при этом молчит, как партизан. -Что? - спрашиваю сердито. -Нет, ничего, - вновь усмехается он. - Ты не говорил, что знаешь ее. -Приезжала в КСК недавно. Увела моего коня. -Говорил же, женщина с… -Не начинай, - обрываю его жестом. Нет, никак у меня с ней не вяжутся эти слова. Она девушка. Невероятно красивая, притягательная, сложная и слишком молодая. Та самая сочная ягодка, которую страстно хочется сорвать, но на нее можно только смотреть. Глава 5. Я думаю о нем Сая Больше всего я люблю, когда в зале полная посадка. Люблю смотреть на довольные, расслабленные лица гостей, на то, как слаженно работает кухня, официанты, хостесс и бар. Мне нравятся ароматы, музыка и шикарный вид на город из окна. Особенно вечером. Сегодня в семь у нас банкет в ВИП-зале - кудалык, то есть национальный обряд сватовства. Две очень уважаемые и богатые семьи хотят породниться, и сегодня в моем ресторане соберутся сливки столичного общества. Так как я помешана на контроле, то с утра приезжаю в “Sense”, чтобы еще раз все проверить и обговорить с управляющим. К часу меня ждут в другом моем кафе - семейном, тихом и уютном, с детским уголком и разнообразным меню для самых маленьких. Раньше я не рассматривала такую концепцию, но младшая сестра Данелия - мама дочки и сыночка - подсказала мне правильное направление. И действительно, как много пар хотят просто прийти в выходной день в кафе, сдать ребенка в игровую зону и просто посидеть наедине в тишине. Даже если это десять - пятнадцать минут покоя. Пока жду лифт на двадцать пятом этаже пишу директору “Маленького принца”, что скоро приеду. В кабине еду одна, слава Богам. Не люблю попутчиков. От Ирины приходит сообщение по поставкам, я быстро отвечаю, не особо замечая, что лифт остановился на двадцатом. Двери медленно открываются, я отрываю глаза от дисплея и врезаюсь в удивлённый, но цепкий взгляд этого взрослого мужчины, который только вчера был моим гостем. -Сая, - кивает он в знак приветствия и входит в кабину, вкатывая серый чемодан на колесиках. -Фархат, - отхожу чуть в сторону, давая ему больше места. - Уже уезжаете? -Да. Возвращаюсь домой. Он встает рядом со мной, но мы никак не соприкасаемся. На нем темно-синий костюм и голубая рубашка. На мне - мой любимый белый наряд для деловых встреч: приталенный жилет и брюки-палаццо. Волосы сегодня распустила и уложила набок. Этот образ дарит уверенность. Вернее, дарил. Сейчас, рядом с этим загадочным, зрелым мужчиной я чувствую себя неловко. Наверное, потому что он знает меня стервой. А в гневе я совсем другой человек. -Мне действительно понравился ваш ресторан, - говорит он неожиданно после недолгой паузы. -Правда? - так вышло, что мы повернулись друг к другу одновременно. Нос приятно защекотал запах его парфюма. Я даже его узнала - выбирала однажды для отца подарок и мне попался именно этот - “Армани” - свежий, как средиземноморский бриз. Папе я тогда купила другой, но эту воду хорошо запомнила. -А почему нет? Все объективно было вкусно, - похвалил он и я заметила, как вздрогнули уголки его губ. -Спасибо, я передам нашему шефу. -Передайте, - он посмотрел на часы, а я перекинула сумку на локоть и мы случайно задели друг друга, когда он опустил руку. Да, подчеркну, это было случайно, но мы снова на пару секунд столкнулись взглядами и неловко улыбнулись. Не понимаю, почему я теряюсь в его присутствии, почему меня внезапно бросает в жар и дышать тяжело, почему щеки покалывает от смущения каждый раз, когда он оказывается рядом? -Погодка у вас, конечно, - хмыкает Фархат. -Дождливо. Осень в Астане начинается рано. -Я заметил. В Алматы до сих пор солнечно и жарко. -Ох уж этот вечный спор, кто лучше, да? -Ничего не могу с собой поделать, - пожимает плечами и вновь поворачивает голову ко мне. -Я коренной алматинец. Мой прапрадед был ремесленником в Татарской слободке, когда город еще назывался Верным. -Поэтому вы назвали так своего коня. -Нет, не поэтому, - смеется он. - Он очень борзый и никто с ним не мог поладить. -Кроме вас? -Кроме меня, - утвердительно кивает. - И на удивление вас. Ничего не успеваю ответить, потому что двери разъезжаются на первом этаже. Фархат касается ручки чемодана и спрашивает: -Вы не выходите? -Моя машина в подземном паркинге. Мне ниже. -Тогда всего хорошего, Сая, - легкий кивок на прощание, и вот он уже выходит из лифта и идет к стойке ресепшена. Я осталась одна в кабине, в которой странным образом сплелись его морской и мой цветочный ароматы. Прижавшись спиной к холодной зеркальной стене, кладу руку на грудь и чувствую, как сердце бьется быстрее обычного. Дышу медленно, закрываю глаза, улыбаюсь и говорю себе: “Он - не тот. А я - не та”. Домой после рабочего дня возвращаюсь поздно. Шикарная, просторная, светлая квартира встречает тишиной. Я одна. Как всегда. Как вчера, позавчера и неделю назад. Меня никто не ждет и я ни к кому не спешу. Но дома, особенно сегодня, хочется услышать родной, любимый голос, и я звоню ему. -Саечка, - чувствую, как радуется и на душе сразу тепло и спокойно. -Привет, папочка, - шепчу ему в трубку. -Ну как, моя девочка, всех сегодня довела, или кто-то еще выжил? - издевается он. -Обижаешь. Конечно, всех, - тихо смеюсь. - Как ты? Как Мира? -Мы с Мирочкой собираемся смотреть кино. У нас теперь что-то вроде традиции субботним вечером, - по голосу слышу: доволен, как слон. -Это Сая? - слышу голос мачехи. - Да? Сая, привет! -Ты на громкой, дочь, - сообщает отец. -Привет, Мир! Как ты? -Отлично. А ты? -Потихоньку. Что будете смотреть? -“Осень в Нью-Йорке”, - отвечает Мира. -О, Ричард Гир, - вспоминаю, что маме нравился этот актер. -Да, люблю этот фильм. Хоть он и грустный. -Пап, ну держись, - смеюсь и одновременно радуюсь за отца, за то, что он больше не один. Год назад папа женился на Меруерт Асхатовне - педиатре моей племянницы Сафии. Я же из-за своего скверного характера поначалу приняла Миру в штыки и даже нагрубила ей на семейном ужине, за что отхватила от папы. Он был вне себя от гнева. Просто раньше в моей картине мира папа должен был любить маму до конца своих дней. А ведь ее нет уже одиннадцать лет. Все эти годы я боялась, что в его жизни появится женщина, которая сотрет ее светлый образ из его памяти, ведь они так сильно любили друг друга. Теперь же я вижу, как счастлив отец. Как он светится рядом с Мирой, как они дополняют друг друга и понимают с полуслова. Это поистине тот самый второй шанс, который они оба заслужили. Поговорив с ними, принимаю душ, переодеваюсь, бесцельно брожу по квартире. Потом ложусь на кровать, укрываюсь мягким пледом, включаю телевизор и нахожу в онлайн кинотеатре “Осень в Нью-Йорке”. Моя покойная мама тоже любила фильмы с Ричардом Гиром. Первые кадры, красивые пролеты над осенним Центральным парком, седовласый Ричард в черном пальто нараспашку необычайно хорош. А потом появляется молодая героиня Вайноны Райдер. Она празднует свой двадцать второй день рождения в его ресторане. Одна встреча. Между ними вспыхивает искра. Тянусь за мобильным, гуглю картину. Читаю, что главному герою фильма 48. Это значит, у них разница в двадцать шесть лет. Пока суть да дело, они уже на экране гуляют по парку, а я понимаю, что в моей голове творится нечто неладное, потому что в мыслях то и дело всплывает он - высокий, шикарный мужчина с серыми глазами, глубоким голосом и густыми волосами, в которых тоже уже проступила седина. И все-таки сколько лет этому Фархату? И почему я все еще думаю о нем? Шумно вздохнув, беру большую подушку - а я люблю именно такие, обнимаю ее крепко-крепко, чтобы только не чувствовать физического одиночества, и откидываюсь на мягкое изголовье кровати. Еще одна темная дождливая ночь, за окном раненой волчицей воет ветер. Не замечаю, как засыпаю под монотонный стук капель, и снится мне зеленый луг и всадник на вороном коне, что несется стрелой по бескрайним просторам. СПРАВКА: В середине 19 века на территории нынешней Алматы было основано военное укрепление - город Верный. Вскоре разрослось и превратилось в крупную казачью станицу, куда активно прибывали поселенцы из центральных регионов России (Воронежской, Орловской, Курской губерний). В 1867 году Верный стал центром Семиреченской области. Рядом с укреплением возникли Большая и Малая станицы, Татарская слободка. Глава 6. Сын Месяц спустя Фархат Я до сих пор не верю, что сын сегодня уезжает. Мальчишка, которого я качал на руках, над которым трясся, когда мы узнали о его ДЦП, которого я учил стоять за себя, когда обижают другие дети, все-такие уезжает. И хочется верить, что своей целеустремленностью он пошёл в меня, и решил доказать всему миру, что несмотря на диагноз и видимой физический недостаток, он справится. В начале нулевых я решил открыть свой бизнес. Мой дед еще советские годы был инженером-технологом молока и молочных продуктов. Я пошел по его стопам, но в конце 90-х зарплата инженера была просто смехотворной, и я стал торговать молоком, домашней сметаной и творогом от деда с бабушкой. Потом арендовал малюсенький магазин сначала в одном районе, затем в другом, третье. Дело выстрелило и захотелось расшириться. В 2010-м я купил убыточный молочный завод на окраине города и начал вкладывать всё туда. Теперь это мое главное детище, гордость, наследие, которое я хотел оставить своему наследнику Рафаэлю. Но он неожиданно решил стать программистом и поступить в Стэнфордский Университет, в самом центре Силиконовой долины. Матушка моего Рафа, то есть моя бывшая жена Гуля, била себя в грудь и говорила, что не отпустит сыночку-корзиночку так далеко, потом что у него проблема с левой рукой из-за легкой формы ДЦП. Пальцы скрючены из-за слабости мышц. Конечно, он может ею пользоваться: носит пакеты, нажимает отдельные кнопки на клавиатуре, держит поводья, когда катается на лошади. Но в то же время, он не может открыть дверь ключом, или собирать “Лего”, хотя мы и старались в детстве. Тем не менее, в семнадцать он пришел ко мне и честно сказал: “Папа, хочу поступить в Стэнфорд и стать программистом. И опережая твой вопрос: да, я могу это сделать одной правой”. Вопросы у меня отпали, я просто им гордился, и сказал, что поддержу. А вот его мама была не в восторге и пыталась отговорить. Это с одной стороны понятно: она же мать. Но с другой, моя бывшая жена Гуля, очень любит не только сына, но и свою жертвенность рядом с ним. Ведь она столько лет несла этот крест, а теперь он машет нам здоровой правой рукой и уверяет, что справится без нас. -Так, значит, как только приедешь, тут же набираешь меня, пока не дошло до инфаркта. -И меня, - подает голос Гуля. - Сначала мне позвони, сынок. -Если будут проблемы в общаге, - сжимаю плечо моего мальчика и выставляю указательный палец вперед, - сразу набери. Будем искать квартиру. -А почему нельзя было сразу найти ему квартиру, Фархат? - вставляет свои пять копеек бывшая. -Да не будет там проблем, мам, пап! - смеется Раф. - Я наоборот хочу в общагу, среди людей жить. -Но у тебя рука! - взмолилась мать. -У меня их две, - смеется сын и поднимает вверх здоровую. - И голова! Гуля тут же меняется в лице, прячет его в трясущихся ладонях и всхлипывает. Мы с Рафом недоуменно переглядываемся, а потом я намекаю ему, что мать хочет обнимашек. -Ну мам, ну не плачь! - сын жмется к матери и гладит ее по спине. - Мы будем по видеосвязи общаться каждый день. Зато представляешь, какие у меня возможности! Я стану программистом. -У нас и здесь можно стать айтишником, - всхлипывает Гуля. -Можно. Но папа ведь поддержал меня. А я именно об этом мечтал. Вытирая слезы, экс-супруга недобро косится на меня. По ее мнению, я вбил в его неокрепший ум мысль об образовании за рубежом. И чихала она на то, что я сам офигел, когда сын пришел ко мне с этой идеей. -О, регистрация началась, - довольно улыбается Раф. Он высокий - почти с меня ростом, худощавый и светлый, с копной темно-русых волос и серыми глазами. -Ну давай, сынок, удачи тебе! - потрепав Рафу по шевелюре, не выдерживаю и крепко его обнимаю. Как бы ни было тяжело его отпускать, я знаю, что это во благо. - Люблю тебя, сынок! -И я тебя, пап! - он тоже обнимает, но держится стойко. - Мам! У Гули снова глаза на мокром месте, она прижимает малыша к груди и гладит его по спине. -И, пожалуйста, не убейте друг друга до моих каникул, - снова хохмит Рафа. К сожалению, он несколько раз видел, как мы с его матерью собачимся. Чести это нам не делает, но по-другому говорить иногда не получается. Через несколько минут мы вдвоем смотрим вслед уходящему сыну и оба испытываем смешанные чувства. Когда-то Рафа всецело зависел от нас. Он бежал к нам за утешением, улыбкой, любовью. Когда-то я вместе с ним ездил на его иппотерапию и помогал взобраться на лошадь. Когда-то он делился со мной самым важным, а я говорил ему, что он все сможет. Я даже помню день, когда Раф впервые увидел море и бежал к нему, сломя голову. Теперь ему восемнадцать, и он выпорхнул из гнезда. И у меня на душе кошки скребут. -Подвезешь меня до дома? - спрашивает Гуля, вытирая слезы платком. -Поехали. В машине несколько минут едем в тишине и слушаем радио. Я уже не помню, когда мы в последний раз вот так сидели и не кричали друг на друга. И тут я понимаю, что с отъездом Рафаэля, между нами окончательно разорвалась тонкая нить, которая связывала нас, как родителей. Я продолжаю платить за учебу сына в Америке, но у меня больше нет обязательств перед его матерью. -Ну вот и все, - судорожно вздыхает Гуля. - Он все-таки улетел. А я осталась одна, - снова чуть не плачет она. -Гуль, не драматизируй. Ты же не собиралась держать его вечно у юбки, - говорю немного с раздражением. На удивление, она не упрекает. Обычно я для нее старый козел, который не разглядел ее чувствительную натуру, постоянно пропадал на работе и спал с с секретаршей. А я тогда вообще мало спал, потому что на заводе все начало получаться. Я бы даже сказал, вопреки. С Гульнарой мы поженились, когда мне исполнилось тридцать, а ей двадцать два. До свадьбы она была моделью, а потом у нас быстро родился Рафаэль, но оказалось, что он мальчик с маленькой особенностью. У него была няня-медсестра, водитель, массажист, частный учитель для подготовки к школе. Но жена была по-прежнему недовольна и упрекала меня в том, что я прихожу поздно, ухожу рано, выезжаю на завод, каждый раз, когда мне сообщают о какой-нибудь неполадке. А вскоре мне вообще стало все равно, довольна она или нет. После развода Гуля получила квартиру, алименты и деньги на содержание, потому что работать и одновременно ухаживать за ребенком с ДЦП она не могла. Мы договорились, что это продлится до его восемнадцати лет. И этот день, наконец, настал. -Фар, - зовет она неожиданно. -Что? -Может, пора поговорить? - вздыхает Гуля. - Как нормальные люди? -Говори, - киваю и поворачиваюсь к ней голову, пока стоим на светофоре. -Ну может, не здесь? - пожимает плечами и садится вполоборота. -А где? -Приходи в гости. Ну что мы правда как кошка с собакой? У нас все-таки сын. Единственный. Неожиданно улыбается и кладет ладонь поверх моей, лежащей на ручке коробки передач. Я хмурюсь, перевожу взгляд на нее: легкий румянец играет на щеках, длинные ресницы подрагивают, тонкие губы будто дрожат. Однажды я был в нее влюблен и меня, тридцатилетнего, вело от ее красоты и сексуальности. Она и сейчас, в свои сорок, очень хороша собой и не выглядит на свой возраст. Большим пальцем кисть мою поглаживает и ждет ответных действий. Но я переключаю скорость и ее пальцы сползают. Гульнара возвращается в исходное положение, а я нажимаю на газ, перестраиваюсь и поворачиваю в сторону ее дома. Глава 7. Хорошая свадьба Сая Сегодня вечером я не буду думать ни о чем, я буду просто радоваться. Подруга выходит замуж, свадьба проходит в элитном загородном комплексе Алматы, потому что две равно уважаемых семьи женят детей и хотят показать всю свою мощь и богатство. Поэтому гости делятся по принципу: родственники, друзья, коллеги молодых и бизнес-партнеры родителей, с которыми выгодно дружить. Мой отец с Мирой тоже были приглашены, но уехали неделю назад на Карибы. Мама Медины, поправляя ей фату в комнате невесты, сокрушается, что папа так не кстати отчалил в отпуск со своей женой. Миру местный бомонд вроде и принял, но все равно считает престарелой Золушкой, незаслуженно вытянувшей счастливый билет в лице Дулатова. И после этого они еще спрашивают, почему папа не ходит на тусовки? -Ну что же поделать, тетя Шолпан, - вздыхаю я и подмигиваю подруге, - вторая молодость у него. Любовь-морковь, из одного медового месяца сразу прыгает в другой. -В его-то возрасте не вредно? - сокрушается мама невесты. - Мы же ровесники. -Любви все возрасты покорны, тетя Шолпан, - улыбаюсь и развожу руками. - А с Мирочкой он лет десять скинул точно. Цветут и пахнут вместе. Ладно, пусть все завидуют. -Кстати, девочки, - Медина обмахивает лицо ладонями и обращается к нам с Люсей, - много друзей Рамиля сегодня будет. Неженатых, - акцент на последнем слове меня веселит. Это камень явно в наш огород, потому что мы с Люси - холостячки за тридцать. В комнатке, несмотря на работающий кондиционер, становится слишком душно. Выходим с девочками на веранду ресторана в стиле итальянской виллы. Гости уже потихоньку собираются на лужайке, где пройдет регистрация на американский манер. В 16 лет Медина заставила нас поклясться, что мы станем ее подружками невесты, как в кино, и оденемся в платья одинакового цвета. В 33 мы сдержали слово, и даже согласились на мерцающий изумрудный. У замужней Саиды платье закрытое и с длинными рукавами. У взбалмошной блондинки Люси разрез на бедре такой, что если во время церемонии она выставит ногу вперед, то перетянет все внимание на себя. А вот у меня спереди неглубокое декольте, но хороший такой вырез на спине почти до поясницы. И только длинные волосы, уложенные роскошными, мягкими волнами, прикрывают его, и то но не до конца. В пять вечера, как и было запланировано, начинается официальная часть. Гости - сплошь сливки местного общества - уже расселись на белые стулья по обе стороны от прохода. Играет камерный оркестр, и к арке, украшенной живыми цветами, проходит сначала жених с тремя друзьями, а потом и мы. В руках у нас одинаковые букеты из белых лилий, роз и фрезий. Все только начинается, а я уже устала улыбаться. Окидываю взглядом присутствующих. Кого-то знаю, кого-то вижу впервые. Ведущий объявляет выход невесты, гости встают и смотрят в противоположную сторону - туда, где появляется Медина с отцом. И вдруг у меня земля из-под ног уходит, потому что здесь Он. Пока другие смотрят на невесту, мы с Фархатом Валиевым глядим друг на друга, как инопланетяне, которые не верят, что снова встретились. Он смотрит на меня внимательно, пристально, с нескрываемым интересом. Кивает в знак приветствия, улыбается одними глазами, а я от волнения слегка прикусываю нижнюю губу, чувствуя вкус собственной помады. Я говорю себе, что это ничего не значит, а сама отмечаю, как он хорош в черном костюме, ослепительно-белой рубашке и без галстука. Из кармана пиджака выглядывает светлый прямоугольник - тот самый акцент, на котором я невольно заостряю внимание и который так люблю я в мужских образах. Фархат расстегивает пуговицу на пиджаке, прячет руку в кармане брюк и все еще не отпускает меня. Итак, какими судьбами он здесь? Друг отца невесты? Или жениха? Может, партнер по бизнесу? Родственник? Мне стоит неимоверных усилий спокойно выстоять церемонию, потому что я чувствую на себе его взгляд. Я знаю, что не должна ощущать трепет от его присутствия и внимания, ведь этот мужчина намного старше меня. Не ровесник отца, слава Богу, но ему где-то сорок три, может сорок пять. Он, как нечто запретное и загадочное, притягивает своей харизмой и энергетикой, проницательными глазами и болезненным воспоминанием о том, как он однажды пристыдил меня, поставил на место. Пока я думала о себе и о нем, вся церемония прошла для меня фоном. Я помню лишь искрящийся взгляд Медины, обрывистые фразы из их с Рамилем клятв, голос регистратора и ее финальные слова “Объявляю вас мужем и женой”. Потом аплодисменты, поздравления и объятия родни. Благодаря суматохе, ухожу подальше, и вдали от взбудораженной толпы, опускаю руку с букетом вдоль тела, и смотрю на красивый пруд с кувшинками и водяными лилиями, а потом слышу шаги за спиной. Чувствую жжение между лопаток и в районе поясницы. Именно там, где я обнажена, открыта, уязвима. Но мне отчаянно нужно скрыть свое волнение, особенно, когда я слышу: -Хорошее место для свадьбы, да? Его голос с хрипотцой неожиданно отдается эхом в сердце. Фархат встает рядом со мной. Нас разделяют сантиметры. Поворачиваю к нему голову, улыбаюсь и отвечаю: -И как хорошо, что в кое-то веки не наше. Глава 8. Опыт, знания, мудрость Фархат Тихо смеюсь, склонив голову набок и прячу руки в карманах. А что мне еще делать, если эта Принцесса меня волнует. Еще когда увидел ее у арки, понял, что только на нее сегодня и хочется смотреть. Знаю, смущал ее непозволительно, но ведь и она смотрела. А потом повернулась спиной и меня снова в солнечное сплетение с разбега ударили, да еще и кипятком окатили с ног до головы. Вид сзади - это нечто! Глубокий вырез открывает всю ее идеальную спину без изъянов. Я насчитал три родинки вдоль позвоночника прежде чем на обнаженную кожу обрушился водопад каштановых волос. Кажется, там есть еще. -Вы со стороны невесты или жениха? - спрашивает, повернувшись ко мне. -Жениха. Друг его отца. Вы? -Подружка невесты, - приподнимает букет и указывает на него. Да, конечно, это очевидно. Я же сам видел. Но старость - не радость, а я тупею. “Хрен тебе, Валиев!” - кричит мой внутренний голос. - “Мы же уже решили, что никаких малолеток. Посмотри на нее! Этот цветок точно не для тебя выращивали”. Но чёрт возьми, какой от этой розы исходит аромат. -Как ваша сестра и племянница? - внезапно она переводит тему. -У них всё хорошо. Спасибо, что спросили, - поднимаю руку, машинально оттягиваю ворот рубашки. -Наверное, мы с ней ровесницы? - аккуратные брови вздрагивают и она мягко мне улыбается. -С кем? - не улавливаю сути. -С вашей сестрой. Мне так показалось. -Ей сорок. -А тогда нет, - качает головой. - Я младше. Мне тридцать три. Ну и зачем ты мне это сказала, девочка? Молчу, стискиваю зубы до выступивших на скулах желваков. Смотрю на пруд, чтоб успокоиться. Надо себе такой же сделать. Правильно, Валиев. Думай про пруд. А лучше всего нырни туда и освежись. -А вам…сколько? - прилетает тихий вопрос от нее. Опускаю на нее глаза, а она наоборот поднимает. Приказываю себе не смотреть ниже, и коротко отвечаю: -Мне будет сорок девять. -А… -Что, совсем старый? - усмехнувшись, вновь разворачиваюсь к ней, и теперь мы стоим лицом к лицу. -Вовсе нет. Это всего лишь цифра, - держится, как настоящая аристократка. Подбородок вскидывает и в глаза смотрит своими голубыми льдинками, которые мерцающим острием вонзаются в грудину. - Там, где одни видят возраст, я вижу опыт, знания, мудрость. Она меня сразила. Секунду-другую не нахожусь с ответом, но мой взгляд падает на ее приоткрытые губы цвета красного вина. Внутри все в тугой узел скручивается - так хочется попробовать их на вкус. Не сомневаюсь, что могу опьянеть от сладости и пряности. Сомневаюсь в своей способности усмирить разбушевавшегося хищника. -Сая, ну где ты ходишь?! Сая! - звонкий голосок возвращает нас в реальность. Замечаю, как она вздрагивает и поворачивается к блондинке, которую тоже видел на церемонии. -Иду, Люсь. -Ой, - девушка останавливается и переводит взгляд с Саи на меня. - А я…помешала? -Нет, - она берет ее под локоть, но все еще не уходит. - Познакомьтесь, это Фархат – друг отца Рамиля и владелец КСК, про который я тебе говорила. А это Люся. Моя подруга. -О, так вы по лошадкам? - наивно и невинно спрашивает светленькая. -Не только. Я еще по коровкам, - говорю на полном серьезе. -В каком смысле? - не поняла подруга. -У меня молочный завод. -Ах, завооод, - тянет она и хочет еще что-то спросить, но Сая тянет ее на себя. -Идем. Что ты меня звала? -Да, Медина там температурит из-за каких-то цветов. Довела организатора до слез. -Господи! Она уходит, а я остаюсь на том же месте и смотрю ей вслед. Уже на приличном расстоянии, Сая оборачивается и дарит легкую улыбку. А я думаю только о том, что хотел просто поздравить молодых и свалить, потому что не люблю свадьбы и прочие приемы. Но планы меняются - я остаюсь. Вечер, как вечер. Свадьба, как свадьба. Скучно до оскомины, но я держусь и высматриваю глазами Принцессу. То тут, то там мелькают девушки в зеленых платьях, но это и близко не она. Устав сидеть, встаю из-за стола и иду мимо танцпола в ресторан. Он сегодня обслуживает только эту свадьбу, но все торжество проходит на улице. Добираюсь до туалета, мою руки, насухо вытираю. А когда возвращаюсь обратно, замечаю у панорамного окна знакомую фигуру в изумрудном и спрятавшись за колонну, прислушиваюсь. -Да что ты все никак не отстанешь? - говорит высокому молодому мужчине. - У тебя просто дар портить мне настроение. Он закрывает ее, как черный шкаф, собранный из груды мышц. -Сай, малыш, раз уж опять пересеклись, давай поговорим? - берет ее за руку и говорит тише. - Я скучал. -Катись-ка ты в задницу, малыш, - звучит ядовито. - Туда, где сидел последние пять лет. Давлю смех и качаю головой. Подслушивать нехорошо, но в редких случаях можно переступить через себя. -Лучше тебя все равно не нашел, - не дает ей уйти. - И ты не найдешь. Я же помню, что был первым. Первых не забывают. -Да что ты говоришь? - посмеивается. - Я просто поражена, как с годами растет твое самомнение. Только ты им передо мной не тряси. А то застудишь. Нечем будет трахать шлюх, - голос ледяной, как у Снежной Королевы. Я тоже помню ее в гневе, но здесь другое. -Такая дерзкая ты мне еще больше нравишься. Вижу, как он взял ее за запястье и рывком на себя потянул. -Отпусти. Мне больно. У меня же в груди буря поднимается и кулаки чешутся. Выхожу из-за колонны и широким шагом иду к ним. -Сая! Отпусти, девушку. Быстро. Мужчина оборачивается и смотрит на меня волком. Рот кривится, глаза горят. -Чтобы я больше тебя рядом с ней не видел, - рычу на бородатого. -Иди погуляй, дядя, - выплевывает недовольно. -Иди сам погуляй, сынок, - цежу сквозь зубы. Сая вырывает свою руку и кивнув мне в знак благодарности, спешит уйти. Мы с недоумком буравим друг друга яростными взглядами. -Даже не думай, - бросаю ему, разворачиваюсь и направляюсь к выходу. Выхожу на крыльцо ресторана и вижу ее. Она стоит ко мне спиной, кладет руку на предплечье и поглаживает мерцающую в свете ламп кожу. Замерзла. Снимаю пиджак, подхожу ближе и набрасываю его на открытые девичьи плечи. Сая сначала смущается, не понимает ничего, но увидев меня успокаивается и с облегчением выдыхает. -Это вы… -Я. Похолодало, - говорю это, но совсем не чувствую холода. Особенно рядом с ней. Обвожу взглядом столы и танцпол, где развлекается молодежь. Старперы вроде меня, в том числе и мои друзья, разбрелись по группам и обсуждают дела. Ведущий что-то говорит, а я мимо ушей пропускаю. Сентябрьский безоблачный вечер плавно перетек в тихую, прохладную, но светлую ночь. -Спасибо, - улыбается она мягко. -У вас все в порядке? -В полном. -Знаю, это не мое дело. Но кто это? Она делает глубокий вдох, прикрывает веки и отвечает. -Это большая ошибка молодости, которая не вызывает во мне ничего, кроме отвращения. Ответ исчерпывающий, и я больше ни о чем не спрашиваю, а просто стою рядом с ней. Мы молчим вместе. Слишком громко. Слишком близко. Быстрая музыка сменяется медленной. Молодожены выходят в центр зала и смотрят друг на друга так, что даже у такого циника, как я, не остаётся сомнений, что по любви поженились. Голос певицы красив, мелодичен, приятен. И вдруг происходит то, чего я совсем не ожидал. То, с чего и начнется моя одержимость ею. Сая медленно спускает с плеч пиджак, протягивает его мне и просит тихо: -Пригласите меня на танец, Фархат. Глава 9. Танец Сая Когда его правая ладонь касается кожи под моей лопаткой, а в левой - такой же широкой и немного шершавой - утопает моя кисть, я чувствую смущение, растерянность, волнение. От моей уверенности не осталось и следа, ведь это я его попросила о танце. Но стоило Фархату взять инициативу в свои руки, как вся моя смелость рассеялась и я стала слабой. Он выше и мне это невероятно нравится. Его теплые и длинные пальцы несильно сжимают мои, серые умные глаза смотрят так, будто стараются прочитать меня, как книгу. Что же, удачи. Это будет сложно, а я даже не рискну проделать подобное с ним , потому что таких мужчин, как Фархат Валиев, прочитать невозможно. Я помню его в гневе, он помнит меня стервой. Но сейчас мы смотрим друг на друга совсем по-другому. Он ведет меня в танце, я подчиняюсь. -Согрелись? - спрашивает тактично. -Вполне. Мы не выходим за рамки приличия в танце и держимся на допустимом расстоянии. Его движения медленные и плавные, он хорошо чувствует ритм, а я только подстраиваюсь. -Надолго вы в городе? -До вторника. -Сегодня пятница. -Обычно я прилетаю в конце недели, чтобы побыть с семьей, а в понедельник улетаю обратно. Но в этот раз мне надо задержаться. -И что вас сейчас задерживает? - его короткая усмешка сбивает с толку. -Может, что-то. А может, кто-то, - просто шучу, пожимая плечами. Фархат ничего не отвечает, но в следующую секунду его пальцы проскальзывают под мои длинные волосы и я ощущаю, как он ведет жесткими подушечками вниз по позвоночнику, точно перебирает бело-черные кнопочки на инструменте. И вдруг он останавливается на обнаженной пояснице, где кожа мгновенно плавится, точно горячий мягкий воск. Никто другой не замечает его смелости, но я все чувствую каждой частичкой тела. И вижу, как меняется его взгляд, дергается кадык и уголки губ. Я могла бы ему запретить это. Всё бы закончилось здесь и сейчас, скажи я хоть слово. Но я не буду. Пусть считает меня легкомысленной. Я хочу этих прикосновений хотя бы сегодня. Я признаюсь сама себе, что меня к безумно тянет к этому мужчине. Вопрос в том, что делать с этим дальше? * * * Вечер плавно подходит к концу. Я сижу за столом с подругами, но голова витает в облаках. Люся толкает меня в бок и протягивает бокал. Принимаю его и делаю маленький глоток. Волнение в душе унять не получается. Мне радостно и грустно одновременно от того, что я жива, от того, что не бесчувственная машина, а женщина, которая может быть слабой. Но в то же время я больше не вижу его. Он ушел. Наверное, сразу после нашего танца, который закончился также внезапно, как начался. Я знаю, что не буду искать с ним встреч. Просто буду помнить, что от этого взрослого, красивого, статного мужчины, все внутри меня перевернулось и я целых три минуты была счастлива. К счастью, наш танец не испортил Шакир. Оказалось, его семья недавно купила этот комплекс. И по закону подлости, он заехал посмотреть. На самом деле, знал, что невеста - Медина - моя подруга. Но после того, как я отправила его в пешее эротичесское, больше он не лез. И слава Богу! -Девочки! Выходите ловить букет! Давайте! Давайте, - веселенькая тетя Медины вытягивает нас с Люсей за руки и тащит на танцпол. Отказывать неудобно, хотя я терпеть не могу эту традицию. Но все-таки остаюсь для приличия и прячусь за толпой восторженных сестер невесты и жениха. Прожженная холостячка Люся вообще вышла с бокалом шампанского и все равно ей, кто и что подумает. -Готовы девочки?! - спрашивает счастливая Медина. -Да! - кричат они. -”Вы готовы дети? Да, капитан! Я не слышу? Так точно, капитан! Ааа кто обитает на дне океана, - поет Люся мне на ухо. Она уже тоже очень хорошенькая. -Тихо ты, - смеюсь и только хочу взять ее под руку, как мне прямо в руки прилетает букет невесты. Люси начинает скакать рядом со мной как горная козочка и кричать, что мы поймали букет. А девушки, стоявшие впереди нас, поворачиваются и смотрят грустно и разочарованно. Медина бежит к нам через весь зал, обнимает меня, верещит, что я следующая, а у меня только в ушах звенит. Гости начинают смеяться и аплодировать, а я так волнуюсь, что пытаюсь сфокусироваться на ком-то и мне внезапно кажется, что за одним из столов я снова вижу Его. Да, это точно Он. Поза расслабленная, пиджак расстегнут. В его руках стакан виски, он поворачивает голову и шепчет что-то на ухо женщине, которую я уже видела несколько раз за вечер. Кажется, она родственница жениха, и ей судя по всему тоже за сорок. В ответ на его слова, дама смеется, ротик ладонью прикрывает и часто кивает, как болванчик. И как по заказу в этот момент ко мне подходит ведущий, спрашивает, как меня зовут и сует микрофон под нос. -Сая, - сжимаю потрепанный в полете букет и убираю волосы назад. -Замуж собираетесь? Натягиваю на лицо улыбку. К концу вечера даже тамада сдулся и тупит с вопросами. -До сегодняшнего дня не планировала. Снова смотрю на него и понимаю, что и он тоже смотрит. А рядом всё эта татешка прилипчивая сидит и бесит меня. Облизываю губы, отвожу взгляд, когда прилетает еще один вопрос: -А претендент на руку и сердце имеется? -Что? -Молодой человек есть? Усмехаюсь, потому что вопрос действительно дурацкий, но решаюсь на авантюру, нахожу глазами Фархата и встречаюсь с ним взглядами. -Нет. Молодого человека у меня нет. Глава 10. Что есть любовь? Фархат Ночью мне снится Сая. Вернее, даже не ночью, а под утро, что делает его вовсе не добрым, а болезненным, муторным и злым. Пришлось вставать под холодный душ, чтобы избавиться от ночного видения, но и тут мой мозг играет со мной злую шутку, потому что пока я стою под водой с закрытыми глазами, в мою старую, седую голову вновь влезает она. И понеслось… Вспомнаю сон, в которым я точно также, как три минуты назад, зашел в душевую, а там - она. Отпрянула, но не вскрикнула, а только удивленно вскинула брови и прикрылась. В той реальности у меня сорвало чеку, после чего я подошел к ней вплотную, взял за запястье и заставил опустить одну руку вниз. Мы будто под дождем с ней стояли. А всего-то под встроенной душевой лейкой на потолке. -Что ты делаешь? - спросила, когда я рывком прижал ее мокрое обнаженное тело к себе и стиснув зубы до хруста, шумно выдохнул через нос, потому что почувствовал, как ее острые вершины коснулись моей кожи. Скромный взгляд из-под длинных ресниц мягко убивал. Не сказав больше ни слова, она положила ладонь на мое предплечье и повела ею вверх, нажимая на выпуклые мышцы тонкими пальцами, которыми в конце обвила мою шею. -Поцелуй меня, пожалуйста. Просьба совсем невинная. Как “пригласите меня на танец”. И я снова наступил на те же грабли: поддался, потому что хотел, потому что это сон и в нем возможно все. Я целовал ее жадно, она отвечала тем же. Я грубо сжимал хрупкое идеальное тело в объятиях, а ведь мог и сломать, разбить как невесомый фарфор. Она запрокинула голову, подставляя шею поцелуям, стонала в голос, пока я собирал губами капли с ее сливочной кожи, дурея от запаха, ощущений, желания. И вдруг все резко обрывается… Сквозь клубы пара смотрю на свою пятерню на темно-серой плитке и сжимаю ее в кулак. Дышу в трудом, убираю ладонь с ручника и, крепко выругавшись, выключаю воду и выхожу. Мне б**ь что, пятнадцать, чтоб херней страдать? Мне почти пятьдесят и я слишком стар для этого дерьма. Несмотря на наступившее физическое облегчение, внутри меня не отпускает. Настроение по-прежнему отвратительное, меня все еще бесит собственная неадекватная реакция на девчонку. У меня есть принципы и я четко им следую. Я строго разделяю работу и личную жизнь. Эти две Вселенные никак не пересекаются. Много лет назад я поклялся, что дам своему особенному ребенку всё, и я это делаю. Я говорил себе и ему. что он ничем не будет отличаться от других. Так и вышло. Я не святой и не монах. В разводе уже давно, а физиология - штука сложная, но интересная. Мне повезло с генетикой, остальное все сделал сам: слежу за здоровьем, питанием, занимаюсь спортом и не имею вредных привычек. Я не вожу женщин в свою квартиру, не ночую с ними и не даю ложных надежд. И да, я не сплю с женщинами младше сорока, потому что мне нравятся взрослые, умные и опытные. Без жеманства и притворства. Пять лет назад у меня был роман с Инной - красивой вдовой с двумя детьми-подростками, которой муж оставил разваливающуюся сеть автомоек и долги. Я тогда помог ей, как знакомой своей сестры, и сам не заметил, как увлекся. Это увлекательный был аттракцион с ее вечным чувством вины перед детьми после нашего секса, и моей странной готовностью попробовать построить с ней семью. Инна меня переиграла. Пока я решал ее проблемы, она подала на “Грин карт” и эмигрировала в Америку. Слышал от сестры, что на деньги от продажи бизнеса покойного мужа открыла там салон красоты и все-таки вышла замуж за американца. Год назад мне понравилась другая женщина - моя ровесница. В яблоневых садах ее напугал мой Верный, а потом я предложил ей уроки верховой езды. Прикинулся обычным инструктором. Но у Джамили была незаконченная история с бывшим мужем, которого она по-прежнему любила. Мы остались друзьями. В том числе, и с ее Отелло. Да, такой я странный человек. Оглядываясь назад, я понимаю, что пол полтинник я так и не знаю, что есть все-таки настоящая любовь? Чувство, которое объединяет, окрыляет, заставляет жить? Физика и химия? Или нечто большое и необъяснимое? Я всегда хотел, чтобы люди, которых люблю, были довольны и счастливы. Поэтому для меня не было проблем отдавать, дарить им то, что у меня было. Ведь мне одному столько не надо. Но мне хотелось и получать, а не быть только решалой. И вот я стою на пороге полтинника. И то ли у меня запоздалый кризис среднего возраста, то ли я реально старею, но сейчас я все больше задумываюсь о смысле жизни и любви. Почему-то кому-то она приходит в руки, как Дар Божий. А кто-то, как я мается, принимая за любовь не то, что есть на самом деле. Тем обидней разочаровываться. Наливаю себе кофе и включаю телефон. Подсчитываю, что у Рафы сейчас вечер и звоню ему по видеосвязи. Мой мальчик быстро берет трубку и машет здоровой рукой. -Пап! Привет! Тоже поднимаю руку и улыбаюсь. Горжусь им. Горжусь даже нами с Гулей, что мы вырастили сына в более или менее нормальной среде. Не считая наших споров. -Ну как дела? Не обижают? -Ты серьезно сейчас? - хмыкает сын. - Пап, здесь diversity (разнообразие) . Все прям такие милые с инвалидами, будто мы детском саду. О, мне предлагали кстати забить… -Так, мы с тобой уже говорили об этом, но я повторю, - хмурюсь и включаю строгого батю. - Никакой наркоты, никакого лигалайза и пирожных с сюрпризом. -Так откуда я буду знать, что они с сюрпризом? - ржет Рафа. -Ну ты понял. -Еще как! Слушай, пап, а как мама? -Нормально, а что? -Да она что-то не звонила два дня. Я думал, может, болеет. -Не знаю. Напиши ей. -А у вас что опять война? Или молчанка? -Нет, - хмурюсь. - С чего ты взял? -А чё ты такой злой? -Не выспался. -Ааа. Пап, - замялся он после недолгой паузы, - ты маму не бросай, пожалуйста. Она, конечно, специфическая и любит драму. Но она просто растеряна. -А знаешь ли ты, сынок, - тяжело вздыхаю, - что основная причина дури в голове у женщины от безделья? -Не знал. -Теперь знаешь. -Ну я тогда умываю руки, - он выставляет ладони вперед, - то есть руку. Я просто хотел попросить не жестить с ней. -Я не жестю…жесчу…короче, нормально все! - рявкаю по-доброму, а сам думаю, что все-таки позвоню ей. Гуля хотела в прошлый раз поговорить, но мне позвонили с завода и я уехал, оставив ее дома. Видимо, теперь не отвертеться. Набрал ее назначил встречу на воскресное утро. Глава 11. Бывшие Фархат -Итак, я тебя слушаю, - сажусь за стол, складываю руки и смотрю на Гульнару. Вот тоже красивая женщина, а у меня внутри полный штиль. -Спасибо, что приехал, - театрально вздыхает, садится напротив, изящно забрасывает одну ногу на другую. -Пожалуйста. Так что надо? Не знаю, что больше меня раздражает: то, что Гуля несколько лет назад выносила мне мозг истериками и требованием увеличить содержание, или что за полгода до отъезда сына она внезапно переобулась и стала сначала спокойной, а потом нарочито милой? Изначально мы предполагали, что Рафаэль будет учиться здесь, под нашим присмотром. Это значило, что я продолжу всё оплачивать не только ему, но и его матери. Однако мальчик ловко нас обвёл, но, как сейчас говорит Гуля, совсем не подумал о матери. -Рафаэлка уехал, я осталась одна и ты говорил как-то… Ну вот опять она называет сына, как конфеты с кокосом. Сколько раз просил так не делать. Нет же. Гуля томно вздыхает, глаза в пол опускает. Не действует нифига. Только раздражаюсь. -Ты говорил, что когда он станет совершеннолетним, ты перестанешь платить. Но вот уже три месяца ты все-таки платишь. -Серьезно? - хмыкаю, изображая удивление. - Молодец, что честно предупредила, скажу бухгалтерии. -Нет-нет, - размахивает она ладонями. - Я хотела сказать, что это великодушно с твоей стороны…не забывать обо мне. А я тут же вспомнил, как она год назад орала на меня из-за того, что банк заблокировал ее карту. Тогда я был старым козлом и шел на хрен. В Гуле все-таки умерла актриса. -Просто Рафа тогда еще не уехал. Но ты же понимаешь, что у него теперь своя жизнь. Как и у нас. Надо идти дальше. Мальчик вырос. Гульнара смотрит на меня жалобно, губу поджимает, кладет локти на стол и роняет голову в ладони. Плачет. Еще чуть-чуть и будет верещать: “На кого ж ты меня оставил?” Не выношу женские слёзы. Тупею от них. -Что ты от меня хочешь, Гуля? - недовольно вздыхаю, приближая долгожданную развязку. -Может, возьмешь меня к себе на работу? - всхлипывая, просит она. -Куда? - усмехаюсь громко. - Ты же ничего не умеешь! Ты ни дня не работала после свадьбы. -Я научусь. Мне всего сорок. Я могу быть твоим секретарем. -У меня уже есть Просто Мария. Ее не подсидишь, - черт, как хочется смеяться. -Ну где угодно могу поработать. -О! - восклицаю. - На ферму нужны доярки. Пойдешь? -Что? - губы кривятся, а в глазах нескрываемый гнев. - Какой еще дояркой? -Обыкновенной. Я своих сотрудников не обижаю. Зарплата хорошая, соцпакет, отпускные, больничные. -Ты…ты, - задыхается она. - Меня…коров доить? -А почему нет? -А ничего что я тебе сына родила? - вот в бывшей и просыпается фурия обыкновенная. - Ночами не спала! На реабилитации с ним ездила! Развивала как могла! А ты сейчас обижаешь меня! -Началось, - качаю головой, подушечками пальцев сжимая переносицу. Гуля понимает, что переигрывает и замолкает. -Ты спросила про работу, я ответил! Какие унижения? - сохраняя последние крупицы терпения, рявкнул я. - Хочешь работать, устройся! -Куда? -Да куда угодно! - бью ладонью по столу, а бывшая аж подпрыгивает. - Мест что ли мало? -Я думала ты мне поможешь, - обиженно дуется, берет со стола салфетку и показательно вытирает глаза. - Я могу быть офис-менеджером, например. Или в рекламном отделе. И на кой мне этот головняк - лицезреть бывшую в офисе каждый день? Да мы с ней дольше пяти минут наедине продержаться не можем, а она еще хочет работать на меня. -Ну, пожалуйста, Фар, - протягивает руку и снова накрывает мою ладонь своей, поглаживает, ловит взгляд. Мне снова становится смешно, и я тихо качаю головой. Она меня за столько лет так и не узнала до конца. Впрочем, как и я ее. А потом я вспомнил, что пообещал сыну присмотреть за его матерью. Потому что какими бы чужими мы не были, но нас объединяет один светлый, сильный человек. -В понедельник приходи в офис. Ничего не обещаю, но подумаю. -Правда? - убирает от лица салфетку и хлопает ресницами. -Ты серьезно? -Да, - бурчу почти сердито. * * * После встречи с Гульнарой еду в родной КСК сбросить напряжение. Заранее предупредил всех причастных, чтоб снова с конем не получилась засада. К моему приезду Верного уже подготовили, накормили, седлали. Взобравшись на своего вороного коня, натягиваю поводья и устремляюсь к воротам. Галлоп по равнине - то, что мне сейчас очень нужно. Потом заеду в сады, проверю. Сезон сбора урожая начался, приезжают люди из города и для меня важно, чтобы там был порядок. На выезде пересекаемся с Азизом, который привел с прогулки группу гостей. -Салам алейкум, дядя Фара, - поднимает руку в приветствии. -Уалейкум салам. Как все прошло? -Хорошо. Как всегда, - улыбается. - Кстати, дядь Фар, та татешка тоже приехала сегодня. -Какая татешка? - хмурюсь, не понимая, о какой тёте речь. -Ну помните, которая Верного увела в прошлый раз. О! - вспомнил он что-то. - С косой! -Где? - спрашиваю не своим голосом и нетерпеливо жду, буравя беднягу злым взглядом. Я понял, что он говорит о Сае и у меня сразу началась тахикардия, точно кувалдой по сердцу ударили. Она здесь. Она приехала на мою территорию. Зачем? Почему? Как давно? Столько вопросов и мыслей крутилось в голове, а главная из них - я, кажется, безумно рад, что увижу ее. Глава 12. Укрощение строптивого Сая Не думала, что это может быть так красиво. А ведь он говорил мне приезжать в сентябре, когда начнется сбор урожая. И вот я здесь, только теперь не на его коне, а на белой лошади по кличке Снежана. Она покладистая, спокойная и выносливая. Впрочем, как и любая сильная женщина. Проскакала на ней через равнину, взобралась на холм со стройными рядами яблонь, ветви которых стремятся вниз под тяжестью плодов. В самом начале пути встретила горожан, которые собирают яблоки прямо в коробки. А их тут столько - бери не хочу. В кармане олимпийки звонит мобильный - номер незнакомый. Натянув поводья, остановила Снежану и приняла вызов. Оказалось, звонит администратор клуба. -Сая, здравствуйте! Извините…эм…что беспокою, - чувствую, что говорить ей неудобно. - А вы не подскажете, где вы сейчас территориально находитесь? -А что случилось? -Да нет, просто вы одна уехали, а у нас обычно все в группах. Просто для информации. Звучит странно, но ладно. Говорю ей, что я в саду и по голосу слышу, что она прямо рада. Интересный у Фархата сервис, конечно. Убрав телефон обратно, спускаюсь к лошади и веду ее к дереву, чтобы привязать. Полуденное сентябрьское солнце скрылось за серыми тучами, хотя когда выезжала, было ясно. Осмотревшись, понимаю, что на этом участке я одна. Сердце чуточку покалывает от разочарования, потому что я думала…я надеялась, что Фархат сегодня будет здесь. Встреча, как в старом голливудском кино. Постановочное знакомство. И несколько случайных, да не случайных пересечений. Смеюсь себе под нос и, погладив Снежану, утыкаюсь лбом в ее шею. -Мы девочки, да? - спрашиваю ее, хотя он ни черта не понимает. - Даже в тридцать три мы хотим верить в сказки, правда? Погоди-ка. Тянусь рукой к ветке и срываю небольшое яблоко. Потерев его о рукав, надкусываю и прикрываю веки от удовольствия. Такие сочные, сладкие, восхитительные. Снежана настойчиво бьет копытом, требуя и себе лакомство. Достаю ей плод поменьше, чтобы смогла съесть его целиком. Она ловко хватает его с моей ладони, а я смеюсь и морщусь от щекотки. И в это мгновение я поворачиваю голову влево и вижу, как ко мне на скорости скачет всадник на черном, как ночь, коне. Узнаю и его, и хозяина. Надкусанное мною яблоко выпадает из рук и катится по траве. А стою, не шелохнувшись, и наблюдаю за тем, как он приближается, спрыгивает с Верного и, взяв его под уздцы, подводит к соседнему дереву, привязывает его и идет ко мне. Пару секунд мы просто смотрим друг на друга без слов. Я так рада видеть его сейчас, что во мне разом поднимается какой-то незнакомый трепет и приятное ожидание. -Где твой шлем? - спрашивает строго, указав взглядом на распущенные волосы. Как-то резко он перешел на “ты”, значит, и мне можно. -Дома забыла, - тихо отвечаю, как провинившаяся ученица началки. Это правда. Я только когда выехала, поняла,, что оставила его в прихожей, но возвращаться не хотелось. А еще я, кажется, забыла дома гордость и самообладание, потому что меня невыносимо сильно тянет к этому мужчине. Но я держу себя в руках и в рамках приличия. Фархат делает шаг навстречу и оказывается в нескольких малюсеньких сантиметрах от меня. Смотрит сверху вниз серьезно, хмурится, будто ругать, как девчонку будет. И я не могу отвести глаз от лица с мудрым, взрослым взглядом, красивого мужского носа правильной формы, волевого подбородка. -Голову надо беречь, - сурово произносит. -Учту, - мягко киваю и улыбаюсь, чувствуя в его словах и интонации заботу. -У тебя в волосах, - он поднимает руку, вытягивает ее и дотрагивается до меня. Я замираю и не дышу, - листок. Пальцы Фархата касаются прядей и вытягивают крохотный лист, который тут же летит на землю. Но он не спешит убирать ладонь, а ведет ею по щеке, пока я, затаив дыхание, слушаю стук своего сердца за ребрами и в ушах. -Зачем приехала? -буравит строгим взглядом. -На лошади покататься, - отвечаю тихо -А Верного почему не взяла? -Это же твой конь. -Но ты его приручила, - смотрит, насупившись, а уголки губ подрагивают. -Нет, - мотаю головой. - Укротить - не значит приручить, - шепчу, не разрывая зрительный контакт. Взгляд Фархата тяжелеет. Он напряженно разглядывает меня. Его ноздри раздуваются, а пульс ускоряется - я его ощущаю под кожей, когда обхватываю его запястье пальцами. Застываю в нервном ожидании, в надежде, что он сделает тот самый первый шаг, который я боюсь сделать сама. Но Фархат только внимательно смотрит на мои губы и, нахмурившись, спрашивает: -Не хочешь прокатиться по окрестностям? Глава 13. Сакская царица Фархат Я уже сто раз назвал себя старым дураком, но конная прогулка была моим единственным спасением. Уже не отрицаю, что после свабдьбы я смотрю на Саю совсем по-другому. Меня тянет к ней, я хочу ее, и эти первобытные инстинкты сильнее меня. Но я держу себя в узде. Я не могу ее напугать, у меня одно желание - оберегать. Сейчас я дал ей фору - захотел посмотреть, какая она наездница. То, как Сая скачет на лошади вызывает в душе трепет и восхищение. Ее длинные волосы развеваются на ветру, когда она летит быстрее этого самого ветра. Подобно амазонке, держит поводья одной рукой, привстает на стременах и ничего не боится. Мне кажется, если дать ей лук и стрелы, то она непременно справится. А может даже одна из них попадет мне меж глаз или в самое сердце. Лицо ее сосредоточено и прекрасно. И я понимаю, какое удовольствие она сейчас испытывает. А мне неожиданно в кайф разделять его с ней. Да, я хотел ее поцеловать там. Оказавшись рядом, почувствовал яблочный аромат и понял, что пропадаю. Но я приказал себе остановиться, потому что мы не во сне и она - из плоти и крови - не поймет меня. С ней надо по-другому, она ведь хрупкая, тонкая, маленькая. С одной стороны, я с ума схожу от того, что она такая маленькая по сравнению со мной. Не Дюймовочка - в ней, наверное, сантиметров сто семьдесят. А у меня сто восемьдесят. Пугает другое: она слишком молода для меня. Слишком чиста и невинна, хоть я и понимаю, я слышал, что у нее однажды уже был мужчина. Все равно…Мне все равно. Со мной творится нечто необъяснимое. Меня ведет от девушки, которую я встречал от силы раза три. Но притяжение такое сильное и бесспорное, что я, проживший на этом свете почти полвека, теряюсь в ее присутствии. Стоило прикоснуться к ней, как тут же вспомнил, как покалывало кончики пальцев, когда я гладил ими идеальную обнаженную спину во время танца. Не думал, что в таком возрасте еще могу, как мальчишка, сгорать…и молчать. -Хочу тебя похвалить, - говорит она, когда мы медленно движемся в сторону КСК. - Я узнала от местных, что ты защищаешь местные сады. -Врут, - усмехаюсь я. -Не скромничай, - улыбается. - Люди это очень ценят, а сады - это наше утраченное наследие. Моя бабушка рассказывала, как в 50-е в арыках прямо в центре города можно было выловить апорт из арыков, который падал туда еще в горах. А вода в была такая чистая, что хозяйки брали ее ведрами с арыков и ставили на огонь. - -Бабушка мне тоже такое рассказывала. Да, были люди в наше время. -Не то, что нынешнее племя, - засмеялась она. - Ты татарин? -Татарин. -Я тоже. Бросаю на нее хмурый взгляд. Я думал, она казашка, но просто светлая и голубоглазая - белая кость. -Какими ветрами? -На четверть. Моей дедушка по папе был светловолосым и голубоглазым татарином, а бабушка - темненькой казашкой. Но дед умер, когда папа был совсем маленьким, а ажека так и не вышла замуж. Слушаю ее, а внутри радуюсь, что татарка. Ания все-таки была права: характер у нее наш, боевой. Ловлю себя на мысли, что время с ней пролетает слишком быстро. Она умна, образована и изящна. А уж в седле сидит, как сакская царица. Вскоре мы въезжаем с ней в ворота комплекса. Завидев нас, навстречу бежит один из конюхов, ждет, пока спустимся, и забирает Снежану. Верного в конюшню веду сам, оставив Саю во дворе. Через пять минут нахожу ее за оградой плаца. Положив руки на перила, она наблюдает за тренировкой ребят из реабилитационного центра. Сегодня день солнечных детей. Группа из пяти человек вместе с мамами приезжает на минибасе, который предоставляет центр. Далее мамы стоят за оградой, а с гостями занимаются инструкторы. Когда я встаю у нее за спиной и окликаю, она оборачивается и вдруг резко прячет лицо и касается ладонью щеки. -Ты что, Сая? - встаю рядом с ней и сведя брови к переносице, заглядываю в глаза. -Все хорошо, - натягивает улыбку. - Мне тут просто что-то в глаз попало, - она чешет пальцем правый глаз, а я смыкаю пальцы на тонком запястье и останавливаю. -Ну–ка покажи. Ну давай, я посмотрю и подую. Сая подчиняется, а я убираю ее волосы назад, фиксирую ладонями лицо и начинаю осторожно дуть в глаз. Девушка покорно ждет. Я же понимаю, что никакая там не соринка. Все это ложь. -Плакала? Почему? -Деток жалко, - поджимает губу и взглядом указывает на маленьких наездников. -Они не любят, когда их жалеют. Они сильные и выносливые. -Но это так несправедливо, - восклицает она печально, а я теряюсь. Как же я ошибся в нашу первую встречу, приняв ее за испорченную мажорку. Нет, она совсем другая: открытая, искренняя, эмоциональная, настоящая. Поглаживаю ее по щеке и боковым зрением замечаю, что нас уже косо поглядывают. -Да, - отпускаю ее и сам смотрю на плац. - Но жизнь вообще не справедлива. Только одних она может сломать, а других сделать сильнее. И они приходят сюда регулярно, чтобы стать такими. Эти дети, если с ними заниматься, а не жалеть, потом вырастают самостоятельными и даже находят работу. -Откуда ты так много об этом знаешь? У тебя фонд? -У меня сын с ДЦП. -Прости, я не знала. -Все у него отлично, расслабься. Рафе 18, у него легкая форма - левая рука почти не функционирует. Но он учится в Америке. Я это место и купил только, чтобы он ездил на терапию. Ему помогало, он полюбил лошадей. Ну и пришлось расширять клуб. -Но это очень здорово! Это такое большое дело. Ему повезло с таким папой, - обнажает ровные белые зубы в восторженной улыбке. -Я ему передам, - посмеиваюсь. -Не знала, что у тебя такой взрослый сын -Так и я уже взрослый дядя. -Ну какой же ты дядя? - ее смех такой мягкий и чистый, как звон колокольчиков. -А кто? -Ты - мужчина. И это был контрольный выстрел. Пора отпустить ее домой. Я рискую пропасть и перестать себя контролировать, но так нельзя. Она слишком молода для меня, слишком прекрасна. *Солнечные дети - дети с синдромом Дауна Глава 14. Ф.В. Сая -А Верного почему не взяла? -Это же твой конь. -Но ты его приручила. -Нет. Укротить - не значит приручить. Поднимаю руку и глажу пальцами его острую скулу. Взгляд Фархата тяжелеет. Он напряженно разглядывает меня. Его ноздри раздуваются, а пульс ускоряется - я его ощущаю под кожей. И вдруг он рывком притягивает к себе, перемещает ладонь на затылок и целует так сильно, что мне не хватает воздуха. Хотя…он сейчас и есть мой воздух. Его губы такие теплые и жесткие. Это не нежный, осторожный, наивный поцелуй. Это взрослое стремительное, наполненное страстью безумие без запретов. Он - такой же норовистый и безбашенный, как и его конь. Такой же бесстрашный и стремительный. Целует, будто всю мою волю высасывает. В сильных, крепких руках этого невозможного мужчины я слабею, за плечи его держусь и с ума схожу от ощущений и эмоций. Фархат тянет вниз бегунок на молнии, расстегивает мою олимпийку и пробирается ладонями под футболку. Я позволяю, сама к его груди прижимаюсь, поощряю. Когда его пальцы сжимают талию, я…. -Сая Ансаровна! Сая Ансаровна, - слышу за дверью голос помощницы. Резко открываю глаза и чуть не падаю с кресла, но успеваю схватиться за край стола. В ушах шумит, сердце стучит и вся я - один сплошной оголенный нерв. Я ведь просто на минуточку откинулась на мягкую спинку и прикрыла веки, вспоминая наш разговор в яблоневом саду. А получилось, что провалилась в сон и мое подсознание изменило концовку. Видимо, потому что я уже сотню раз прокручивала тот эпизод в голове, гадая, почему же Фархат не поцеловал меня тогда. Ведь мой взгляд просил его об этом. -Да-да! - переведя дух, кричу и вытираю уголок рта, из которого пока я спала, выкатилась слюна. Господи, позорище!. - Заходи. -Извините, Сая Ансаровна, я вам звонила, но вы не отвечали, - говорит Айсулу. -Прикорнула. Не слышала. Что-то случилось? -Документы на подпись. -А, давай, - улыбаюсь ей, а сама чувствую, как капелька пота стекает по шее, попадает в ложбинку между полушарий и устремляется под бюстгальтер. Ставлю последний автограф и мило улыбаюсь секретарю, которую явно озадачивает мое поведение. -Сая Ансаровна, вы не заболели? -Нет, а что? -Вы красная какая-то. -Да? Хм, - касаюсь рукой лба. - Нет, холодная. -Может, водички? -Да-да, неси водички, - улыбаюсь ей, а сама думаю, что со мной действительно что-то нет то. Меня действительно бросило в жар, хотя температура в норме. Но воздух в кабинете мне неожиданно кажется спертым, душным, неприятным. Обмахиваю себя руками, прикладываю ладони к пылающим щекам и не могу поверить, что мое тело так реагирует на сон о нем. Ищу на столе пульт от кондиционера и как только нахожу, включаю его и жду, когда в кабинете станет прохладно. Надо освежиться. И надо в конце концов перестать думать о нем. В тот день, когда я видела Фархата в последний раз он сказал, что ему нужно срочно ехать на завод - там что-то вышло из строя. Я все поняла: папа у меня такой, а я - в папу. Работа всегда была на первом месте. Но он больше не позвонил. Ни в понедельник, ни во вторник, когда я улетела в Астану. Сегодня среда и вновь тишина. А я не понимаю, почему. Мне казалось, между нами проскочила искра. Я ведь прекрасно помню, как мне было с ним легко и хорошо, как он скакал на своем Верном рядом со мной, как я украдкой любовалась им, его крепким телосложением, выносливыми руками, удерживающими поводья. Меня завораживала его сила, и в какой-то момент я поймала себя на том, что никогда ни на кого не смотрела с таким восторгом. Мои мысли о Фархате прерывает вибрирующий смартфон. Беру его на автомате, даже не посмотрев на номер. Большая ошибка. -Да? -Привет, малыш, - морщусь, услышав хриплый голос бывшего. -Во-первых, я тебе не малыш. Во-вторых, иди на хер, - хочу сбросить, но он не сдается. -Подожди. Это правда, что ты теперь в Астане? -Это не твое дело. -Хочу с тобой встретиться, поговорить. -Обойдешься. -Ух, какая злая,- смеется мужчина. - Твоя дерзость только заводит. -Да пошел ты, - выплевываю в трубку и сбрасываю вызов. Его настойчивость становится проблемой. И если еще раз он ко мне полезет, то придется подключать папиных безопасников. А что делать? Один раз я уже сильно обожглась. Спустя пять лет я смотрю на ситуацию с Шакиром совсем по-другому. Бог уберег, отвел от меня человека, с которым я была бы несчастна. Конечно, начиналось всё красиво: цветы, свидания, милые слова и прочая пыль в глаза и лапша на уши. Его родители владели сетью ресторанов в Алматы. Один из них находился в торговом центре моего отца. Так мы и познакомились с Шакиром. Папа был не против наших отношений, а его родители, как я потом узнала, очень хотели породниться с Ансаром Дулатовым. В тот период я чувствовала себя безумно одиноко. Мама умерла практически на моих руках, а я очень ее любила. Шакир слушал мои долгие рассказы о маме, сочувствовал, играл роль понимающего и доброго парня. Когда он сделал мне предложение, я думала, что люблю. Ему я подарила самое ценное, что у меня было. Аккурат на следующий день после громкой помолвки, устроенной его родителями. Наивная дура - я повелась на его уговоры и слова, что мы все равно поженимся и трястись над целомудренностью уже не имеет смысла. Если бы я вернулась из Италии на день позже, то никогда бы не узнала, что пока мы встречались, он спал с моей подругой . Что после нашего первого раза он отвез меня домой приходить в себя, а сам поехал к ней. Я ведь тогда сама позвонила подруге и спросила что делать: у меня болезненно ныл низ живота, а внутри все неприятно жгло. Она даже посоветовала мне таблетки и половой покой…будто я в ближайшее время собиралась этим заниматься. Узнав об измене, я отменила свадьбу. Папочка был вне себя от гнева и разорвал контракт на аренду с рестораном его родителей. Следом они потеряли еще два места, потому что, как говорил папа “не будите во мне зверя”. Я долго о них не слышала, но видимо, все-таки выплыли. В кабинет без стука входит Айсулу со стаканом воды. Передает его мне и сияет, как новогодняя елка. -Сая Ансаровна! - восклицает она. - Там курьер принес цветы для вас! -Какие цветы? - опешила я. -Шикарные! - глаза Айсулу блестят. -Неси. Она тут же убегает, а меня потряхивает от новой волны возбуждения. И когда помощница заносит цветы в небесно-голубой коробке, я млею и улыбаюсь, как маленькая девочка, которой папа из заграничной командировки привез первую Барби. -Сая Ансаровна! Как пахнут! - верещит Айсулу, а я ее не слушаю, я просто любуюсь огромным букетом из бело-кремовых роз и голубых гортензий. Пробежавшись пальцами по лепесткам, что легче и нежнее шелка, вдыхаю неповторимый аромат и прикрываю глаза от удовольствия. - Боже, и правда так вкусно пахнут! -Курьер сказал, там в цветах визитка. -Спасибо, Айсулуша. Можешь идти. Хочу поскорее остаться одна и прочитать послание. Сердце стучит гулко от отчаянного желания увидеть там его имя, или просто какую-нибудь фразу, понятную только нам двоим. Вытягиваю из цветов тонкую проволоку с закрепленной на ней визиткой и вижу на ней инициалы “Ф.В.”, выведенные идеальным каллиграфическим почерком. Прикладываю карточку к губам и тихо смеюсь, вспомнив рассказ Миры том, как за ней ухаживал отец. Однажды он тоже отправил ей букет и подписался “А.Д.” А Мирина подруга потом в шутку называла папу “Аидом из Ада”. Неужели все статусные мужчины оставляют на цветочных визитках только свои инициалы? Краткость -сестра таланта или считают, что не нужно лишний раз заморачиваться? Мои мысли блуждают не здесь, а за тысячи километров, далеко-далеко - там, где солнце скользит по изумрудным равнинам и холмам, пушистые облака не спеша плывут по синему небу, а воздух пропитан яблочным ароматом. Кажется, там же я оставила свое сердце. Глава 15. План Фархат Утро того же дня -Фархат Файзуллаевич, вызывали? - в кабинет входит мой бессменный секретарь Маша, к которой я привык, как к своей правой руке. Понимает без слов, не косячит, мозг не выносит. И работает, как робот. -Заходи, Просто Мария, - подзываю ее рукой, снимаю очки и сжимаю пальцами переносицу. - Садись. Помощь твоя нужна. -Так-так, - она опускается на стул, открывает айпад и заносит палец над планером. -Мне нужны цветы, - складываю руки в замок на столе. -Ага, - печатает она. - Маме или сестре? Только вроде бы у них не день рождения. -Опять двадцать пять, Маша, - тяжело вздыхаю. -А что я, Фархат Файзуллаевич? У нас только два адресата. Мама любит розы, сестра - пионы. -Да мне для женщины надо! - вспыхиваю я. -Аааа для женщины! Как год назад, да? - снова что-то пишет в блокноте. - Что-то большое и масштабное? -Не понял? - прищуриваюсь. -Ну вы прошлый раз просили “дорого-богато” для женщины. -Так, ясно, - откидываюсь на спинку стула, упираюсь локтем в подлокотник и задумчиво потираю щетину. Перед глазами встает образ Саи, ее каштановая копна, светло-розовые губы, щеки, слегка тронутые румянцем. В сердце что-то необъяснимое творится. - Нет, мне не надо дорого-богато. Мне надо красиво и душевно. Возвращаюсь в исходное положение. Сейчас попробую сформулировать все правильно. -Мне нужны розовые или белые розы и какие-нибудь нежные голубые цветы, - потому что у нее такие глаза - прозрачные и глубокие, как озерная гладь. -Голубые? - переспрашивает Маша. - То есть именно такое цветовое сочетание? -А что? - склоняю голову на бок. -Да нет, ничего, - пожимает плечами. - Может, вам цветы на утверждение принести? -А что так можно было? - приподнимаю брови. -Любой каприз за ваши деньги. Они обычно присылают мне фотографии букетов, а я выбираю подходящие варианты. -Хорошо, - киваю.- Пусть пришлют, я сам выберу. Да, мне нужны цветы, похожие на нее. Или я слишком многого прошу? -Учти, цветы нужно отправить в Астану. -Как в Астану? - округляет глаза Просто Мария. -Вот так. И это надо сделать сегодня. -Хм…ладно, - хмурится, но знает, что все равно придется этим заниматься. - Это всё? -Да. Можешь идти. Как только Маша уходит, я стараюсь сосредоточиться на работе. Блокировать мысли о Сае получалось все последние дни, но чем дольше я не вижу ее, тем сильнее хочу увидеть. Не звонил, не писал. Думал, отпустит, когда улетит. Потому что я реалист, и понимаю, что молодая девушка рядом с мужиком за пятьдесят - это неправильно. Я всегда говорил: “молодых оставим молодым”. А сам сейчас осознаю, что до безумия соскучился по Сае. До сих пор задаюсь вопросом, почему именно она? Как у нее получилось влезть под кожу? Как она смогла за три-четыре встречи сломать все мои принципы? Через полчаса Маша возвращается с планшетом в руках и такой довольной улыбкой, будто я ей внеплановый выходной дал или премию выписал. Хотя…почему бы и нет? -Фархат Файзуллаевич. Цветочный из столицы прислал варианты букетов. Посмотрите? -Давай, - откладываю в стороны бумаги и беру в руки ее рабочий айпад. Листаю фотографии, останавливаюсь на тех, что более или менее подходят, иду дальше и, наконец, вижу то, что хочу. -Вот этот из чего состоит? - протягиваю ей планшет, указывая на цветы. -Сейчас посмотрю, - она быстро печатает менеджеру, который через пару секунд присылает ответ. - Здесь голубая колумбийская гортензия, кремовая голландская роза и лизиантус. -Лизи..что? -Лизиантус. Это вот такие белые цветочки, похожие на розы, - она поворачивает ко мне экран и указательным пальцем тычет в снимок. -Вот эти мне и нужны. Заказывай. -Хорошо. Менеджер спрашивает, нужна ли карточка? -Нужна. -А что написать? -Я подумаю. В итоге ничего оригинального не придумал и велел просто написать инициалы. Она все поймет. После обеда, когда я был весь в делах и отчетах, несказанно довольная Маша вошла в кабинет и с лицом победительницы заявила: -Цветочки доставили, Фархат Файзуллаевич. Курьер, как я и просила, прислал фото отчет. Она вновь протягивает мне айпад и я вижу тот самый шикарный букет на столе ее секретаря. Значит, получила, но не позвонила и не написала. Правильно, милая, не благодари пропащего. Сам виноват. Переживу. А может быть и нет… И все-таки нет. К концу рабочего дня снова вызвал Машу. У меня появился пусть сумасшедший и сырой, но все-таки план. -Маш, что у меня в пятницу с расписанием? Она быстро пролистывает план в электронном ежедневнике и отвечает: -В пятницу днем встреча с директором Академии питания. В субботу вы летите в Ташкент на выставку. -Перенеси встречу на четверг, а на пятницу возьми мне билет в Астану. -А как же Ташкент? - удивляется она. -Я из Астаны полечу. Маша несколько секунд смотрит на меня, не моргая. Думает, что шучу, или что умом тронулся. А может складывает в голове два плюс два. Умная все-таки деваха и лишних вопросов не задает. -Принято, Фархат Файзуллаевич. Что-то еще? -Забронируй мне номер в том отеле, где я в прошлый останавливался. И выходной в пятницу возьми. Надо бы еще зама своего предупредить, что он в конце недели остается за главного. Опустим то, что его шеф, кажется, сошел с ума и летит в неизвестность к девушке почти вдвое младше себя. Глава 16. Без слов Фархат Рейс как назло задержали на два часа и я прилетел только ближе к полудню. Добравшись до отеля, оставил чемодан в номере и поднялся в ресторан. Там к обеду уже были заняты несколько столов и я сел за маленьким, о панорамного окна. В ожидании официанта смотрел на пейзаж за окном. Начинаю понимать, почему она любит этот город. Здесь самое место для молодых и перспективных: новостройки, небоскребы, широкие проспекты, центр политической жизни. Но мне милее Алматы с ее узким улицами, старинными домами, зелеными парками и горами. Правда, еще милее мне она, и я уже не могу это отрицать. -Добрый день. Меню, пожалуйста, - молодая официантка доброжелательно улыбается. -Принесите чай, пожалуйста, - прошу ее, даже не взглянув на список блюд. - И еще, как мне найти вашу хозяйку? -Саю Ансаровну? - удивляется. -Да. -Подождите, минуточку. Я позову администратора. Боже, как все сложно. Да, я мог ей позвонить, но решил, что уже поздно. Почти неделю от меня не было ни слуху ни духу, получив цветы, она ничего не написала. Уверен: набери я ее, она бы все равно не взяла. Непокорная, непрогибаемая, упрямая. Мне нравится. -Здравствуйте. Меня зовут Аяна, - через минуту у столика оказывается высокая черноволосая девушка. - По какому вопросу вы ищете Саю Ансаровну? -По деловому. Она дежурно улыбается мне, а в голове выстраивает причинно-следственную связь. -Как вас представить? -Скажите Фархат Валиев. Она поймет. -Хорошо, - любезно кивает и уходит. Проходит десять минут. Я опускаю чашку с горячим чаем на блюдце и смотрю на часы. Хорошо же она меня динамит сейчас, а “Динамо” не мой любимый клуб. В душу черным ядом пробирается злость, и я в шаге от того, чтобы все бросить и уйти. Но стоит мне поднять глаза, как я вижу ее…и весь гнев мгновенно рассеивается, а сердце стучит гулко и часто. Сая плывет ко мне гордой лебедушкой, от чего мой рот кривится в довольной ухмылке. Вышла все-таки. И смотрит свысока...также, как тогда, на дороге. Снова в платье ниже колен. Ее стиль. Я понял, что она не любит короткое при ее-то формах и стройных ногах. Однако эта деталь, эта ее намеренная скрытность и закрытость еще больше заводит. Встаю из-за стола и жду, пока подойдет. Хотел бы прочитать мысли в этой светлой головушке, но уже предвкушаю, что просто не будет. -Здравствуй, Фархат, - встает на безопасном расстоянии, ноль эмоций на лице. -Здравствуй, Сая, - хочу шагнуть вперед, чтобы хоть так почувствовать ее близость. -Какими судьбами в наших краях? -Может, сядем и поговорим? - хмурюсь, понимая, что больше не веду. Она молча и изящно садится на стул напротив меня и кладет сложенные в замок пальцы на край стола. -По делам в городе? - такая молодая, а держится как английская королева, знающая себе цену. А я помню, что она еще и очень ранимая. -Нет. Не по делам, - буравим друг друга пронизывающими взглядами. То, что нами сейчас, похоже на дуэль. - Завтра я улетаю в Ташкент на выставку. А сегодня я прилетел к тебе. Она слегка поднимает брови в молчаливом изумлении. -Ко мне? Зачем? -Хотел тебя увидеть. -Можно было позвонить. -А ты бы взяла? - усмехнулся, одновременно любуясь и восхищаясь ею. -Нет. Ты пропал и я это приняла. Ведь если мужчине интересна женщина, то он найдет любой способ с ней связаться. Разве нет? -Вот поэтому и приехал. Хотел увидеть тебя, потому что, - опустил голову и покачал ею, горько смеясь, - чёрт, думал будет проще. Меня к тебе тянет просто невероятно, будто приворожила. -Я такими глупостями не занимаюсь, - говорит гордо, но лёд в ее глазах тает. -Я знаю. Повернув голову, замечаю, что издали за нами наблюдают ее подчиненные. Заметив мой недобрый взгляд, шугаются и разбегаются, а я снова смотрю на Саю, и в который раз нахожу ее совершенной. -Мы можем поговорить в другом месте Прогуляемся по набережной? Это лучший вариант, потому что я уже не могу просто так сидеть и держать себя в руках. Только сейчас я стал понимать, как сильно хочу ее обнять. -Дай мне 20 минут, - неожиданно просит Сая и встает. - Я попрошу принести тебе десерт. * * * Мужчина должен делать первый шаг. Когда мы с сыном говорили на взрослые темы, я так ему и сказал: -Мужик должен держать слово. Это святое. Не распускать нюни, быть добытчиком и уметь выживать в любых условиях. А еще мужчина - тот, кто действует. В этот раз я сплоховал, дал слабину и послушал голову, а не сердце. Разум предостерегал меня, кричал, что эта девочка не для меня. Слишком молодая, неискушенная, искренняя и нежная. А я? Мне в следующем году пятьдесят и я не молодею. А у нее вся жизнь впереди, и что ей делать рядом со стариком? Но сердце мое было не на месте, потому что с того дня, когда я прикоснулся к ней в танце, все мои мысли были обращены только к Сае. Увидев ее у входа в ресторан в светлом пальто, я тут же встаю, оставляю на столе крупную купюру и снимаю верхнюю одежду с вешалки. Вижу, что она идет к лифту и следую за ней. Эта ее игра увлекает меня и дарит надежду. Моя ты хорошая. Моя милая шалунья. Радость моя нечаянная. Я нахожу ее у лифта и встав чуть поодаль, надеваю черное пальто. Сая поворачивает голову и загадочно улыбается мне. А я, черт возьми, уже плыву от ее красоты, игривости и запаха. Что она со мной сделала? Точно приворожила. В лифт Сая входит первая, я следую за ней -Ты правда только на день? - поднимает на меня голову. Замечаю блеск в ее глазах и радуюсь оттепели.. -Да. Самолет завтра утром. -Остановился здесь? -Да. В номере 2043. -И зачем мне эта информация? - усмехается. -На всякий случай. На двадцать втором этаже кабинка останавливается. Мы уже не одни, а с какими-то американцами, которые оттеснили нас дальше. Пока они о чем-то громко болтают, мы с Саей молчим и смотрим на затылки иностранцев. Это сильнее меня. Я так хотел к ней прикоснуться все это время, но от нее веяло холодом. А теперь она рядом, дышит со мной одним воздухом. Может быть слышит, что сердце мое разогналось до предела. И я решаюсь на первый шаг. Мизинцем предельно осторожно, чтоб не спугнуть, касаюсь ее мизинца. Она позволяет и не проронив ни слова, разрешает провести пальцами по ее тонкой шелковистой кисти. Кожа такая гладкая и мягкая, что у меня дыхание перехватывает от небывалой неземной нежности, которая накрывает меня с головой. Никогда, ни с одной женщиной у меня такого не было. Ни разу за всю мою долгую, яркую, бурную жизнь я не замирал в оглушительном восторге от того, что ласкаю пальцы прекрасной девушки, и она отвечает мне тем же, скользя теплыми подушечками по моей широкой и мозолистой ладони. Это настолько интимно, что похоже на первый секс. У меня звенит в ушах, я вообще перестаю что-либо слышать. Я просто теряюсь в головокружительных и острых ощущениях. Мы переплетаем наши пальцы. Ничего не говорим. Просто поворачиваем головы и смотрим друг другу в глаза. Отдаю себе отчет в том, что я делаю. Хочу быть с ней. Хочу чтобы она каждый день смотрела на меня так, как сейчас. Несмотря на все “но”. Глава 17. Если это не любовь Сая Я хотела быть сильной. Я хотела быть гордой. Я возвела стены вокруг себя, потому что ждала его, а он молчал. И вот Он здесь, рядом, держит меня за руку и весь мир перестает существовать. Мы вышли из отеля и отправились на набережную. Фархат спрашивал о работе, я - о его предстоящей поездке в Ташкент на выставку производителей молочных продуктов. Я узнала из интернета, что он - один из лидеров на рынке Центральной Азии, но ничего из его продукции к своему стыду не пробовала. Он не обиделся на это, просто посмеялся. -В следующий раз привезу тебе…не знаю, что ты любишь? - спросил он, посмотрев на меня. -Йогурты, - улыбнулась ему, млея от заботы. -Хорошо, - кивнул Фархат. - Привезу тебе много и разных. У нас есть еще детская линейка. От года и старше. Очень вкусная и нежная. -Вези всё, - засмеялась я, а он вдруг поднял наши руки, поднес к губам и поцеловал мои пальцы. Мы остановились у высокой черной ограды, за которой простиралась река Ишим. Было пасмурно и прохладно, а у него пальто нараспашку, а под ним черный пуловер и серые брюки. Боже, как он красив. Какое мужественное у него лицо. Нет, он совсем не выглядит на сорок девять, несмотря на седину в волосах. Даже не смотря на то, что она проступает и на его щетине. -Сая, я не шутил, когда сказал, что меня к тебе тянет и ты мне нравишься. Нет, это даже нечто большее, - он встает напротив меня и отпускает мои руки. - И это для меня проблема. -Почему проблема? - отзываюсь спокойно, но сердце уже сходит с ума и несется сломя голову в пропасть. -Ты же умная девочка и все уже поняла. Я взрослый мужчина. Не хожу вокруг да около и не играю в игры. Говорю, как есть. Если человек - дерьмо, я скажу ему, что он дерьмо. Если меня безумно тянет к женщине, я ей в этом признаюсь. -И многим женщинам ты в этом признавался? - отчего-то стало обидно это слышать, хотя я прекрасно понимаю, что за столько лет у него было, наверное. много женщин. Самых разных: взрослых, молодых, красивых, опытных, сексуальных. -Нет, не многим, - признается он. -Я не вчера родилась, Фархат, - голос предательски дрожит. - Ты же не монах все-таки. Здоровый мужчина со здоровой… -Подожди, - он не дает договорить и кладет указательный палец на мои губы, что сбивает меня с толку. - Вот так. Дай договорить и не придумывай того, что нет. Молча киваю, скованная его прикосновением. -Проблема в том, что у меня к тебе нечто большее, и это меня испугало, потому что я намного старше тебя. Шестнадцать лет - это приличная разница, Сая. И я всегда говорил и себе, и друзьям, что молодые должны достаться молодым. Посмотри на себя, - он убирает с лица прядь, - ты потрясающе красивая, утонченная, удивительная. В каком году ты родилась? -В девяносто первом. -А я в семьдесят пятом. Я даже перестройку и развал Союза застал уже в осознанном возрасте. -Это ничего не значит, - мотаю головой. - Возраст - всего лишь цифра, строка в паспорте. -Мне скоро сорок девять. Тебе тридцать три. Я уже седею, а ты - молодая девушка. Сомневаюсь, что твоему отцу бы это понравилось. -Мой отец не лезет в мою личную жизнь, - отвечаю решительно, а Фархат внезапно берет мое лицо в ладони и разглядывает его так, что у меня коленки дрожат. -Откуда ты взялась такая, Сая? -Какая? -Наивная. Любому отцу такое не понравится. Твой не исключение. -Мы можем не говорить о нем? - прошу его и заглядываю в глаза. - Я сама за себя отвечаю. Это моя жизнь и я проживу ее так, как хочу. И мне все равно сколько тебе лет. Сорок или сорок девять. И вообще ты не выглядишь на свой возраст! -А на сколько выгляжу? -На сорок четыре. Максимум сорок пять. Качает головой, кривит рот в ухмылке. -Мы живем в разных городах, - большими пальцами гладит мои щеки, я же хочу только одного: прижаться к нему так крепко, чтоб не отпускал и не говорил ерунды. -Я не понимаю: ты мне в чем-то признаешься сейчас или ищешь причины, чтобы я тебя отпустила? - психую, кладу пальцы на его запястья и смотрю с вызовом. - Так я не держу. Обрублю все на корню, пока не зашло слишком далеко. Я смогу. Я знаешь, какая сильная! -Дерзкая, - выдыхает он. -Меня называют женщиной с яйцами. Ты не знал? - с вызовом заявляю я. У него вдруг темнеет взгляд, а брови грозно сходятся у переносицы. И что я такого сказала, что он так разозлился? -В моем мире ты никогда не будешь женщиной с яйцами. Из нас двоих они были, есть и будут только у меня. Поняла меня? Переношу пальцы на рукав пальто и сильно сжимаю плотную ткань. Фархат все считывает и в следующую секунду накрывает мои губы своими, целует с напором и страстью, заставляя забыть обо всем. Кровь в венах закипает от того, как мне хорошо с ним. Реальность в миллион раз лучше фантазий. Никогда. Никогда я от этого не откажусь. Только пусть не отпускает. Пусть продолжает меня обнимать и прижимать к себе. Пусть целует так смело и по-французски, словно метки оставляет. Никогда я не испытывала и десятой доли того, что чувствую сейчас. От его требовательных губ хочется расправить крылья над обрывом, потому что я знаю, что не упаду - он удержит меня. Прерываемся, чтобы отдышаться. Кончиками носов сталкиваемся и смеемся, как дети. Как хорошо, что в разгар рабочего дня на набережной никого кроме нас нет. Мы вдали ото всех и только вдвоем. -Как-то это должно сработать, - говорит он, тяжело дыша. -Что? -Отношения на расстоянии. -А у нас отношения? - хитро прищурившись, достаю его. -Вот теперь да, у нас отношения, - твердо заявляет он, но кажется, он сам в шоке от того, как все быстро случилось. -То есть я - твоя девушка, а ты - мой….парень? – лукаво играют бровями. -Парень? - морщится Фархат и чуть отстраняется, но я тяну его на себя, он поддается, несмотря на то, что в несколько раз сильнее меня. Глажу пальцами его колючую щетину, припадаю губами к щеке и оставляю несколько коротких поцелуев. -Нееет, - шепчу я в его шею и касаюсь ее носом. - Ты не парень. Ты мужччина. Мой мужчина. -Иди ко мне, - тянет к себе и так крепко обнимает, что я задерживаю дыхание и закрываю глаза. И вновь мы целуемся, как безумные и голодные. Я к нему привыкаю. Кажется, я уже его обожаю. Боже, как же долго я искала тебя, Фархат! Как же долго я тебя ждала! Внутри меня, в самом центре моей Вселенной расцветает нечто большое и прекрасное. И если это не любовь, то я ничего в этой жизни не понимаю. Глава 18. Не отпускай Сая Как бы я не хотела провести с Фархатом весь день, но это не так просто. Сегодня в ресторане прием по случаю закрытия Международного кинофестиваля. Будут как местные так и российские и европейские звезды кино звезды, политики, дипломаты, блогеры, журналисты. Я должна все проконтролировать в самом начале, потому что организаторы выбрали именно “Sense” среди пяти элитных ресторанов столицы. Мы не можем ударить в грязь лицом. Я пригласила и Фархата, но он признался, что не любит тусовки и ему нужно подготовиться к поездке в Ташкент. Тем не менее, Фархат похвалил меня и сказал, что гордиться. А мои крылья еще сильнее распушились. Да, в ресторан инвестировал папа, но я постепенно отбиваю его деньги, хотя он и говорит, что не надо ему ничего возвращать. Отец верил в меня. Правда, когда я призналась, что хочу открыть еще и семейный ресторан, он прямым текстом сказал, что на второй проект я должна найти деньги сама. И я нашла. Может, я и молодая, но голова на плечах у меня есть. Это от папы. -Как тяжело с тобой расставаться, - признаюсь ему, когда мы подходим к отелю. - Мне нужно поехать домой и переодеться к вечеру. -Я все равно буду работать в номере. И надо выспаться перед полетом, – он гладит меня по волосам, а у меня в душе цветы распускаются. -На следующей неделе я не смогу прилететь в Алматы, - с досадой признаюсь я. -Я приеду к тебе в субботу. На два дня. -Правда? - мне кажется, я похожа на маленькую девочку, которой пообещали куклу на Новый год. -Да, - моя реакция его рассмешила, потому что он смеется и заправляет длинную прядь мне за ухо. Каждое его прикосновение дарит невиданное прежде наслаждение и трепет. -Я буду тебя очень ждать, – кладу ладони на лацканы его пиджака и втягиваю воздух носом. Хочу запомнить, как он пахнет. Фархат обнимает меня за талию, целует сначала в нос, затем ласково в губы. Отсчет пошел. На приеме все проходит как по маслу, заказчики и гости довольны, форс-мажоров пока не случилось. Я наблюдаю за всем стороны, в особенности за работой директора ресторана. Папа говорит, что мне нужно ослабить контроль и научиться делегировать. Я с детства очень рациональная, занудная и скрупулезная, а вот моя младшая сестра Данелия - полная противоположность. Она легкая, воздушная и очень покладистая. Поэтому отец считает, что Дана у нас хранительница очага, как мама, а я - воин. И мне нравится, когда он называет меня своей наследницей. Я улыбаюсь гостям, общаюсь с ними, слежу за работой директора и официантов. Но мысли мои не здесь. Они пятью этажами ниже, где живет Фархат Валиев. Я думаю о нем постоянно, вспоминаю всё, что между нами было с момента первой встречи и до этого дня. Самой не верится, что всё закрутилось, что наше притяжение взаимно, что он прилетел сюда ради меня. Прилетел ради меня…а я здесь. В нескольких шагах от него, но не с ним. Это удручает. Да, этот прием важен для моего ресторана, но ведь они прекрасно справляются без меня. А я должна хотя бы время от времени отпускать вожжи, как учил папа. Во мне сейчас столько сомнений. Незаметно кусаю нижнюю губу и не могу унять дрожь. Господи, как я хочу увидеть его перед отлетом. Работает ли он или уже спит? А может просто позвонить ему? Достаю телефон из клатча и включаю. Девять тридцать. Хочу набрать Фархата и уже нахожу его контакт в книжке. Но вовремя останавливаюсь. Что же мне делать? -Аяна, у тебя прекрасно получается, - хвалю директора ресторана. - Я, наверное, уже поеду, а ты проследи, чтобы все хорошо закончилось. -Да, Сая Ансаровна, конечно! - кажется, моя сотрудница даже рада, что я решила уйти. -Завтра соберемся и обсудим нюансы. -Конечно-конечно. Вы не переживайте, Сая Ансаровна, я вас не подведу. Улыбаюсь ей, а сама понимаю, что где-то даже вру. Забрав из кабинета пальто, ухожу по-английски в самый разгар приема. Лифт приходится ждать несколько минут и за это время я успеваю сто раз передумать. А потом в кабине смотрю на себя в зеркало и вижу другую Саю. У нее горят глаза и на щеках играет румянец. Волосы собраны в гладкий пучок на затылке. На мне черное облегающее платье с длинными рукавами и вырезом в форме сердца. Длина моя любимая - почти до щиколоток. Не люблю короткое. Белое пальто накинуто сверху. Все выглядит так, будто я собиралась уходить, но вернулась. Двери лифта открываются. Выхожу на двадцатом этаже и ищу его номер. Я помню, он сказал 2043. Мне понадобилось меньше минуты, чтобы добраться до него. Но потом я останавливаюсь у двери и вижу табличку “Не беспокоить” на ручке. Наверное, он уже спит. Зря пришла. Но я ведь все равно здесь и нас разделяет только эта дверь. Ругаю себя за то, что не гордая. Потом оправдываю: он ведь уедет на целую неделю и вы не увидитесь. Скажи ему просто “до свидания” и беги. Так и сделаю. Поднимаю руку и два раза стучу. По позвоночнику стекает капелька пота. Нервничаю. Затылок обдает холодом, как будто меня за стеной ждет нечто неизбежное. Наконец, слышу его голос: -Кто там? -Это я, - отвечаю тихо. Фархат тут же открывает и смотрит удивленно. Меня же вновь сбивает с ног его энергетика. На нем синие джинсы, черная футболка и очки в тонкой оправе. -Сая, - он не скрывает своей радости. - Проходи. Фархат приглашает меня в комнату и я, сделав глубокий вдох, переступаю порог. Он был прав: я наивная. Сбежать от него уже не получится. Номер просторный и шикарный, как и все в этом отеле. Панорамное окно не зашторено, и из него видны столичные небоскребы, а еще полная луна в небе. Бросаю быстрый взгляд на большую кровать king size, а потом замечаю на столе включенную лампу, открытый Макбук и много бумаг. Значит, все-таки работал. Свет в комнате теплый и приглушенный. Фархат берет меня за руку и улыбается. -Не знала, что ты носишь очки, - голос звучит неуверенно. -Надеваю, когда работаю за компьютером, - он хочет снять, но я останавливаю. -Не надо. Тебе очень идет. Прости, я не буду отвлекать, ты же работаешь. Я хотела просто пожелать хорошего полета и мягкой посадки. А так, я собиралась домой. -Ты меня не отвлекаешь, - Фархат все-таки снимает очки, кладет их на стол и нажимает подушечками пальцев на уголки глаз. Затем он поднимает их на меня, вызывая такой жар по всему телу, что хочется снять пальто. Но вместо этого я делаю шаг вперед, обнимаю его одной рукой за шею и целую первая. Несмотря на то, что он отвечает, я сама же всё быстро заканчиваю и отстраняюсь. -Ты все–таки работай, не отвлекайся, - шепчу в нескольких сатиметрах от лица. - Пойду, не буду мешать. Прижав клатч к груди, разворачиваюсь, но Фархат хватает меня за запястье и рывком тянет к себе. Сумочка летит на пол, а он меня не отпускает и смотрит сверху вниз так, как никто никогда на меня не смотрел. Я вижу в его взгляде нечто большее, чем просто желание. -Я зря пришла, да? - пищу жалобно. - Не надо было, да? -Не надо было, - произносит серьезно. - Но раз уж ты здесь… -Ты меня не выпустишь? - моя ладонь медленно ползет вверх по его футболке и он кладет на нее свои пальцы где-то в районе своего сердца, останавливая движение. -Нет, - звучит безапелляционно. -Тогда, - я делаю паузу, смотрю в его глаза и кажется, слышу, бьется его сердце. - Поцелуй меня, пожалуйста. Сжав меня в объятиях, Фархат выполняет просьбу, и ласкает мои губы своими требовательно, пылко, на пределе. Последние крупицы здравого смысла становятся просто звездной пылью. Его язык проникает глубже, переплетается с моим, кружит, творит такое, о чем даже страшно было подумать. И пока мы целуемся, как ненасытные, он сбрасывает с меня пальто и обнимает за талию. Чувствовать его руки на своем теле - это такое непередаваемое счастье. Горячая стремительная волна прокатывается по всему телу, и жар сосредотачивается внизу живота. Пальцами зарываюсь в его волосы и царапаю ногтями кожу. Фархат останавливается, пытается перевести дух, но рвано дышит в губы и сражает наповал: -Я же не смогу теперь отпустить тебя, Сая. Моя милая девочка, - поглаживает костяшками пальцев мое лицо, отчего я прикрываю веки и шепчу ему: -Не отпускай. Глава 19. Ни о чем не жалею Сая Фархат целует мой лоб, виски и щеки. Так ласково и осторожно, что я распадаюсь на частицы. Для меня перестают существовать любые запреты. Открываю глаза, обвиваю его шею руками и произношу уверенно: -Я хочу быть твоей, Фархат. И нас уже не остановить. Мне кажется, я слышала, как из его груди вырвался львиный рык, когда он потянул меня на себя и стал водить теплым губами по шее. -Какая же ты вкусная, Сая, - слышу его тихие слова. - Твоя кожа, как мёд. Судорожно вздыхаю. Желание быть с ним разгорается с новой силой. -Фархат, - зову его, царапая кожу на затылке - у меня был всего один мужчина. Пять лет назад. Я жалею об этом, но так получилось. Он останавливается, смотрит ласково и открыто, от чего душа подпрыгивает как мячик вверх и ухает вниз. -Я сделаю все осторожно, - проговаривает то, что я хотела услышать. -У меня нет с собой защиты, но я чистый. Мы молча смотрим друга на друга. Фархат заводит руку за мою спину, находит молнию и тянет бегунок вниз. Зрительный контакт не разрываем даже, когда он медленно снимает с меня платье. Оно падает к ногам, и я остаюсь в черном кружевном белье и чулках. Я не для него готовилась, так уж вышло, что не люблю колготки, но люблю красивые комплекты. Сейчас же, видя, с каким восторгом и вожделением он разглядывает меня, ликую. Поднимаю руку и одну за другой вытаскиваю из прически шпильки, затем тяну вниз резинку, и волосы каскадом рассыпаются по плечам. -Ты безумно красивая, Сая, - Фархат кладет ладонь на шею. -Ты тоже, - вот теперь я задрожала от предвкушения. -Откуда ты взялась на мою седую голову? - уголки его губ вздрогнули. - Маленькая моя. Он с легкостью поднимает меня на руки и аккуратно кладет на кровать. Инстинктивно прикрываю грудь руками, хоть она и в бюстгальтере. Фархат одним быстрым движением снимает с себя сначала футболку, затем джинсы и остается в одних боксерах. Любуюсь им, облизывая губы, а после сажусь на кровати и спускаю ноги. Он сначала хмурит брови, но потом разводит мои колени и устраивается между ними. Я протягиваю руку и провожу ладонью по голому торсу. Пресс есть, но без кубиков. Волосы на груди черно-серебристые. Плечи и руки рельефные, накачанные без фанатизма. Стиснув зубы, он шумно выдыхает. -Какой ты твердый, - прикусываю губу и только потом понимаю, как недвусмысленно звучат мои слова и краснею. Опускаю глаза и шире распахиваю их от приятной неожиданности. Понимать, что твой мужчина так на тебя реагирует до одури приятно. А потом я смелею, и глядя в его серые с поволокой глаза, спускаю сначала одну бретельку, потом вторую, и расстегиваю лифчик. Он молча наблюдает, как я снимаю его и бросаю на пол. Затем тянет ко мне руку и накрывает ею правую грудь, запустив по всему телу табун мурашек. Упираясь ладонями в матрас, прогибаюсь в пояснице и мычу от наслаждения. -Господи, Фархат, как хорошо, - отпускаю с придыханием. -Сай, я с тобой с катушек к херам слечу, - голос стал низким, хриплым. Обхватив большим и указательным пальцем сосок, он оттягивает его, а затем перекатывает. -Да…, - поощряю я. И тут Фархат не выдерживает и за пару секунд подминает меня под себя, нависает сверху и целует. -Не дразни меня, девочка, - хрипит и снова накрывает собой. Обнимаю его, глажу по плечам и спине, не могу сдержать стон, когда он оттягивает прикусывает нижнюю губу. От его отметин горит кожа на лице, шее, плечах, ключице. Но больше всего достается чувствительной груди, потому что Фархат ласкает ее так умело, что я готова взлететь и взорваться просто от того, как он виртуозно и горячо водит языком вокруг моей чувствительной вершины, прикусывает ее, а потом сразу же облизывает и втягивает губами. -Фархат…Фархат, - зову его глухо и кусаю губы. - Боже, - ловлю воздух ртом, закрываю глаза и снова запускаю пальцы в его волосы, пока он спускается ниже и целует мой живот. Там, внизу уже разгорелось пламя. И кажется, словно горячий воск стекает по внутренней стороне бедра. -Сая, - когда мой мужчина зовет меня, я приоткрываю глаза и вижу его напряженное от желания лицо. - Сейчас не бойся, я проверю готова ли ты. Моргнув один раз и дав тем самым согласие на любые безумства, я замираю в ожидании. Пальцы Фархата проскальзывают под тонкое кружево и задевают чувствительную набухшую горошину. Меня вмиг прошибает током, я дергаюсь в его руках, впиваюсь ногтями в сильные плечи и поскуливаю от восторга. Он наклоняется ко мне и шепчет в губы тихо: -Малышка моя, какая же ты чувствительная. -Ещё, - молю его вполголоса. - Пожалуйста… Легкая усмешка заиграла на его волевом лице. Он надавил на узел и принялся еще активнее кружить пальцами. Я смотрю вниз, на его руку, зажатую между моими бедрами, потом снова на него. -Да…- дыхание сбилось. Кажется, я на грани. -Сая, я не могу больше, - выдыхает Фархат и через секунду убирает пальцы, снимает с меня трусики, чулки и накрывает своим телом. Снова смотрим друг другу в глаза. Тону в его восхищенном взоре, провожу ладонями по спине. Он чуть приподнимается, затем опускается и я слабо вскрикиваю, чувствуя, как он заполнил меня до конца. Все прошло легко и гладко, словно нож идеально вошел в растаявшее масло. -Охренеть. Охренеть, Сая! - рычит Фархат, двигаясь во мне. - Какая ты узкая! -Это плохо? - нахмурилась я, схватившись за его предплечья. -Это прекрасно, - улыбается, как довольный кот, объевшийся сметаны, и целует. С каждым новым толчком из нас обоих вырываются стоны. Мои частые и на удивление громкие. Его глубокие и тихие. -Фархат, Фархат! - повторяю его имя, как в бреду. - Я, кажется, с ума схожу. -А я уже давно сошел, - сказав это, он вбирает губами сосок, чем вызывает мелкую дрожь по всему телу. Пока он двигается во мне, я давлю пальцами на стальные мышцы рук. Не думала, что мужское тело может так заводить, но когда он приподнимается, я любуюсь им. Плавные толчки сменяются быстрыми. Перед глазами все плывет от счастья, а внутри струны натягиваются до критического предела. Последний аккорд и все они рвутся, а я кричу, льну к нему, обвивая за шею и задыхаюсь от новых ощущений. -Все хорошо. Все хорошо, - успокаивает Фархат, целуя меня в плечо. - Подожди меня. Дав мне немного времени прийти в себя, он продолжает. Не могу наглядеться на него, поднимаю руки и глажу его грудь и живот. Его тело сильнее напрягается, а потом он вдруг выходит, запрокидывает голову и с хриплым, но довольным рыком, финиширует. В меня, наверное, все бесы мира вселились, потому что я смелею внезапно и вожу указательным пальцем по животу, размазывая белые, вязкие капли. Он удивленно и завороженно смотрит на меня, заставляя покраснеть. -Принесу салфетки, - говорит он и встает с кровати. А вот я не могу пошевелиться и, когда Фархат возвращается, все еще лежу в той же позе и наблюдаю за тем, как он бережно вытирает меня, а после ложиться рядом и тянет к себе. Послушно устраиваю голову на его руку, обнимаю за талию и ни о чем не жалею. Глава 20. Я видела только тебя Фархат У меня в голове белый шум и просто нет слов, чтобы описать то, что со мной происходит. Стою под душем и улыбаюсь, как дурак. Счастливый дурак. Даже мечтать об этом не мог, когда летел в этот холодный, неуютный город. Но сейчас мне в нем так тепло и хорошо, что я не хочу уезжать. Сая. Девочка моя синеглазая. Невероятно искренняя, чувственная, горячая, ранимая. Ее хочется бесконечно любить и оберегать, целовать и ласкать, быть рядом и слушать, как дышать. Никогда не был сентиментальным, но она каким-то чудом вытащила это из глубины и теперь крепко держит в руках. Сегодня я увидел, как она отдает себя без остатка и принимает с благодарностью. Удивительная женщина и я хочу кричать о том, что она моя. Вспоминаю, как она нежилась в моих объятиях после того, как мы занимались любовью. Поглаживала щеку, водила носом по шее, тихо смеялась, когда я гладил ее по спине. Помню, у нее там родинки, которые я впервые увидел еще на свадьбе и захотел подсчитать, сколько их там. А когда мы лежали, я перевернул ее на живот и зацеловал каждую - от поясницы до основания шеи. -Фархат, ты что делаешь? - смеялась она. - Щекотно же! -Не могу удержаться. Я еще на свадьбе их заметил. Это твое платье. -Понравилось? -Понравилось. Только больше не надевай такое, - провожу ладонью по ягодице, от чего она вздрагивает и постанывает. -Это еще почему? - выдыхает. -Потому что я видел, как на тебя смотрели другие мужики. -Как? - провоцирует. Знает ведь все сама. -А ты не заметила? - целую ее за ухом и замечаю, как она прикусывает нижнюю губу и прикрывает веки. -Нет, - дышит прерывисто. - Я на той свадьбе только тебя видела. После этих слов я уже не смог остановиться. Я хотел и я ее взял ее во второй раз, сатанея от того, как страстно она любит и принимает меня. Позже, когда Сая собралась в душ, я предложил ей свою футболку, но она выпросила одну из моих рубашек. Не смог отказать, дал ей белую, которую она тут же схватила и упорхнула в ванную. Видеть эту женщину с своей рубашке на голое тело - смерти подобно. Не знаю, сколько я выдержу. Выхожу из душа, надеваю футболку и джинсы. В комнате горит только лампа с одной стороны кровати. Сая лежит на боку и сладко спит, спрятав руку под подушку. Чувствуя волнение, впиваюсь в нее взглядом. Она не укрыта и поэтому я любуюсь ее длинными ногами, скольжу по ним жадным взором, останавливаюсь на упругих ягодицах, которые лишь слегка прикрыты рубашкой. Сажусь рядом на край кровати, кладу руку на бедро и поглаживаю его. Рубашка ей все же большая и она, шалунья, не на все пуговицы ее застегнула, поэтому я увидел ее восхитительную грудь и выпуклый розовый сосок. Во сне Сая сладко сопит, улыбается, перемещает руку на живот. Затаив дыхание, убираю упавшую прядь с волос и задерживаюсь на ее бархатистой щеке. Желание поднимается в груди и сжимает горло. Но я не буду ее будить. Она устала, пусть спит. Обувшись и выключив свет, выхожу из номера и спускаюсь в лобби в поисках аптеки. Мне надо проветриться, успокоиться, чтобы вновь не напасть на нее. Я думал, что мне и уже не надо много и часто, ведь с возрастом страсти улеглись и я научился снимать напряжение другими способами, хотя она сказала правду - я не монах и спал с женщинами, с которыми было хорошо. Но весь прежний опыт меркнет, потому что только с ней всё сладко, остро и на грани. И мне этого мало. Возвращаюсь в комнату и вглядываюсь в темноту. Как спокойно и легко на душе от того, что Сая здесь. Переодевшись, ложусь рядом с ней, обнимаю и прижимаю спиной к себе. Впервые за долгие, долгие годы я засыпаю в одной постели с той, которую не хочу отпускать. За окном занимался рассвет. Просыпаюсь раньше будильника и смотрю на серое небо. Снова пасмурно, солнца не видно. Потом поворачиваюсь и понимаю: вот оно мое солнце - спит, свернувшись калачиком. Раскрылась, хотя ночью укрывал. Меня в который раз затопила волна нежности. Снимаю с себя одежду, осторожно притягиваю к себе и кладу ее голову себе на плечо, длинные волосы сквозь пальцы пропускаю. Волшебная. Сая пробуждается в моих объятиях. Вытягивает ноги, соблазнительно потягивается, облизывает губы и медленно открывает глаза. -Привет, - произносит сипло и дарит первую улыбку. -Привет, - отвечаю нежным, но коротким поцелуем в губы. - Как спалось? -Прекрасно. Тебе? -Тоже, - опущу момент, что хотел взять ее ночью, но пожалел. Поворачиваюсь к ней и касаюсь пуговиц - единственное препятствие на пути к ее телу. -Ты скоро уезжаешь, - смотрит в глаза, пока я расстегиваю рубашку на ней. -Самолет в 12, - голос все ниже. Осталась последняя пуговица. -Ммм…а сейчас сколько? - вздрагивает, когда я накрываю ее грудь ладонью и ласкаю ее так, как ей вчера понравилось. -Семь тридцать, - тяжело сглатываю, видя, как Сая закатывает глаза и приоткрывает рот от удовольствия. Рубашку я решил с нее не снимать. Так даже интереснее. -Ты должен быть в аэропорту в десять, - губами захватывает мой подбородок и слегка покусывает его. -Успею. Сил терпеть уже нет и я обрушиваюсь на нее с долгим поцелуем, поглаживаю, зверею от всего, что сейчас происходит. Сая прижимается ко мне и останавливает поцелуй только для того, чтобы поцеловать меня в шею. Но быстро войдя во вкус, она становится неуправляемой и зацеловывает мое тело. Мое мать его тело, которое она ловко припечатывает к кровати и продолжает ласкать, оставляя влажные метки на шее, плечах, груди. Погружаю пальцы в ее густые волосы, наслаждаюсь внезапной инициативой, как вдруг она шепчет: -У тебя тоже вкусная кожа. Не мёд. Но… Сая поднимает голубые глаза и сражает наповал, когда проводит кончиком языка по верхней губе. -М, такой солоноватый вкус. Очень приятный. -Ты убить меня хочешь? - шумно выдыхаю. -Я что-то не то сказала? - удивленно хлопает ресницами. -Иди сюда. Моя послушная девочка наклоняется, а я воспользовавшись ситуацией, хватаю ее за руки и валю на спину. -Фархат! - смеется Сая, но тут же замолкает, когда я сажусь на кровати, упершись коленями в матрас и тяну ее на себя за талию. Мое терпение на исходе. Хочу ее снова безумно. -Протяни руку…на тумбочке, - приказываю хрипло, и она будто под гипнозом подчиняется и сметает с поверхности блестящий квадратик. -Откуда у тебя? - протягивает его мне и завороженно наблюдает за тем, как я разрываю его зубами. -Пока ты спала вчера, сбегал в аптеку, - раскатываю латекс по длине и раздвигаю ее ноги. В глазах темнеет, когда вижу, какая моя женщина там идеальная. Одной ногой заставляют обвить меня за талию. Другую кладу себе на плечо. Она - пластичная и гибкая - поддается, но спрашивает: -Что ты будешь делать, Фархат?! -Не бойся. Доверься, - выпрямившись, медленно вхожу, и балдею от тесноты и тепла внутри. -Да, - негромко вскрикнув, Сая запрокидывает голову. - О Боже! Начинаю ритмично двигаться, выбивая из нее еще больше стонов. Господи! Быть в ней просто нереальный кайф! Я точно подсел на этот наркотик. Приподнявшись на локтях, Сая глядит на меня затуманенным взглядом, кусает губы и учащенно дышит. Ее соблазнительные груди с заостренными вершинами колышутся в такт движениям. А еще на ней моя рубашка. И вся картина целиком возбуждает настолько сильно, что я тяну ее на себя и придерживая руками за спину и прикусываю твердый сосок. Я мучаю и ласкаю его под громкие стоны Саи и слова, что вырываются из нее: -Милый, как мне хорошо с тобой. Как мне хорошо. Она дрожит, а я схожу с ума от этого признания. Повалив ее на спину, нависаю сверху и снова заполняю собой. Сая цепляется за мои плечи, задыхается от восторга и что-то бессвязно бормочет. Ее роскошные локоны разметались по подушке. Как она прекрасна, я не могу насытиться. Что я буду делать, когда уеду? Как мне жить всю неделю без нее…и дальше? Мы оба уже на грани. Вижу, как малышка тянется ко мне, впивается ногтями в кожу и двигается в такт. Ускоряюсь, веду нас обоих к обрыву, но она падает первая. Кричит, распахивает глаза, дрожит. А потом обмякает и падет на простыни счастливая и разгоряченная. Я спешу за ней, в нереальной эйфории несусь на скорости, чувствую, что близок к концу и, наконец, догоняю ее. Громкий рык вырывается из груди. Падаю на нее и утыкаюсь лбом в хрупкое плечо, а она обнимает меня ласково, так что сердце заходиться от восторга. Сая не спеша гладит по голове и это чертовски приятно. А я все еще лежу, не в силах отпустить ее. -Фархат, - зовет тихо. -Да? -Я люблю тебя, - признается решительно. Приподнявшись, заглядываю в бездонные голубые глаза и жалею, что она опередила меня. Все-таки тормоз здесь я. -И я люблю тебя, Сая. Ее блаженная, светлая и довольная улыбка - это лучшее, что случилось со мной за долгие годы. Глава 21. Линия жизни, линия сердца Фархат Я старый солдат и не знаю слов любви. Хотя я и хотел заполнить чашу одиночества и за последние годы делал первые шаги с двумя женщинами, но только сейчас понял, что на самом деле ждал ее. Все, что было до нее, мираж. Все, что я проживаю сейчас с ней - это дар, награда за ожидание. Милая моя Сая. Ее голова покоится на моей груди. Я глажу ее по волосам, а она пропускает свои пальцы через мои, целует в центр ладони, тихо признается, что любит. Мне почти пятьдесят, а я оказывается никогда не чувствовал свое сердце так, как чувствую его сейчас. -Ты будешь жить долго, - неожиданно говорит она и ведет пальцем по внутренней стороне. - Видишь, какая у тебя здесь глубокая и длинная линия. Это значит, что у тебя отличное здоровье и много жизненных сил. -Не жалуюсь, - усмехаюсь я. - Что еще расскажешь? -Вот это линия сердца. Тоже очень яркая. У тебя большое сердце. Этой линии кстати, нет у злых и жестоких людей. Но ты добрый, поэтому вот…Хмм, - задумывается. -Что? -Линия ума тоже хорошая. Но я даже не сомневалась. -Херомантия какая-то получается, - шучу я и смеюсь. (Тут ошибки нет, так задумано-прим.авт.) А она ложится на живот, кладет руку на мой живот и упирается в кисть подбородком. -В юности я нашла у бабушки книгу про хиромантию. Ну как бабушки. Марочка - тетя моего папы, но помогала его воспитывать. У нее классная библиотека. Вот видишь, - она показывает мне свою левую ладонь. -У меня тоже длинная линия жизни, но есть разрыв в линии сердца, как у тебя. Это расставание или сильное эмоциональное переживание. -У тебя оно было с ним? - чувствую, как перед глазами темнеет. -С кем? - удивляется она. -С тем мужчиной на свадьбе? -А, - она садится на кровати и опускает глаза. - Это Шакир. Бывший жених. Мы собирались пожениться, я уже и платье купила. Но за месяц до свадьбы застала его со своей подругой, - внезапно пухлые губы расплываются в улыбке. - Се ля ви. Мне хватило ума понять, что это была не любовь, а желание заполнить кем-то пустоту. -От чего? Она грустно вздохнула, заправила волосы за уши и посмотрела на меня. -Я очень тяжело переживала смерть мамы. Она умерла внезапно и практически на моих руках. Приехала домой, вышла из машины и упала. У нее тромб оторвался. Я в это время была дома, услышала крики водителя и нашей домработницы. Выбежала во двор, а там мама лежит и не шевелиться. Упала рядом с ней, пыталась ее разбудить, но меня оттащили. Говорят, у меня была сильная истерика, я без остановки кричала, пока мне что-то не вкололи. Сажусь рядом с Саей, пальцами касаюсь подбородка и поднимаю ее лицо. В бескрайней синеве ее глаз застыла прозрачная печаль. Обняв Саю за шею, припадаю к ее векам и чувствую на губах солоноватый вкус. Пью ее слезы, укрываю собой от невзгод, а она кладет мне голову на плечо и молчит. Время летит слишком близко, приближая наше расставание. Я говорил ей, что отношения на расстоянии должны как-то сработать, но сейчас даже не понимаю, как это сделать. В дверь несколько раз стучат. Сая отстраняется и хмурится. -Я заказал завтрак в номер. -Каак? - она резко подрывается, спрыгивает с кровати, как горная лань и летит в ванную. -Что случилось? - иду за ней, но она успевает закрыться и кричит оттуда: -Меня не должны увидеть! Меня здесь все знают! -И что? -У меня кристально-чистая репутация! - восклицает она, а я смеюсь и иду открывать дверь. Сая появляется только после того, как уходит сотрудник отеля. Рубашку застегнула, но верхние пуговицы не тронуты. -У тебя нет…хм…- краснеет она. - Штанов для меня? -Нет, - улыбаюсь, сложив руки на груди и пожирая ее голодными глазами. Если опять не удержусь, опоздаю на рейс. -А, ну ладно. Я тогда пойду платье надену. -Так садись. -Садист, - фыркает она и гордо проходит мимо к круглому столику, на котором накрыт завтрак для двоих. Смотрю ей вслед, а она намеренно провоцирует меня, встает на носочки, поднимает руки вверх и тянется к потолку, как к солнцу. Рубашка задирается и взгляд цепляется за черные кружевные трусики, упругие, аппетитные ягодицы и бедра, покачивающиеся при ходьбе. -М, как вкусно пахнет свежей выпечкой! Горячие булочки, да? - она оборачивается ко мне и прикусывает губу. -Сядь уже, прошу тебя, - строго приказываю, иду за ней и выдвигаю стул. -Ох какие мы злые, - дразнит Сая и берет со стола бокал с апельсиновым соком. Делает один глоток и пристально смотрит на меня, когда я сажусь на свое место. - Сам же зажал для меня штанишки. -Ты уже забрала мою рубашку. -Так я могу вернуть. Прямо сейчас, - ее пальцы касаются верхней пуговицы.- Хочешь? Откидываюсь на спинку стула, ловлю ее игривый взор, но сам склоняю голову набок и прищуриваюсь. Девочка и так была дерзкой, а теперь еще активнее сносит крышу. -Я открыл портал в ад? -Это как посмотреть, - усмехнувшись, она опускает руки и касается пальцами ножа. -В следующий раз отшлепаю тебя за провокацию. В синих льдинах загорается огонь, а голос становится ниже. -Тогда я еще что-нибудь отмочу. Я могу, ты знаешь. Закрываю глаза ладонью и тихо смеюсь то ли от того, что мне с ней не сладить, то ли от счастья, что она вот такая и моя. -Я должен поговорить с твоим отцом. Настроение Саи резко меняется. -Зачем? - хмурится она. -Должен сказать ему, что мы встречаемся. Я знаю, что он за человек. Так будет правильно. Тем более, я старше тебя. -Опять двадцать пять, - злится она. - Папе эта информация ни к чему. Ты встречаешься со мной, а не с моим отцом. -В чем проблема? - спрашиваю ее, сурово изгибая брови. -В том, что мы только начали встречаться и я не хочу впутывать в наши отношения Ансара Дулатова. Он, конечно, мой идол, но моя личная жизнь - только моя. Представь, что у меня другой папа. -Даже если бы ты не была дочерью Дулатова, я бы все равно пошел к твоему отцу и сказал, что люблю тебя. Сая застывает. Лицо ее вдруг смягчилось, а глаза загорелись. -Так бы и сказал? - прошептала она. -Да. Схлестнувшим взглядами, разглядываем друга несколько секунд, после чего Сая встает, подходит ближе, перекидывает через меня ногу и садится на колени. Смотрит в глаза с нежностью и обожанием, ласково гладит по лбу и зарывается пальцами в волосы. Я же веду ладонями по обнаженным бедра и впиваюсь пальцами в кожу. -Любишь меня? - тихий голос в миллиметрах от моего лица лишает воли, но я стойкий солдат и держу себя в руках. -Люблю. -И я тебя люблю, Фархат. И хочу, чтобы то, что происходит между нами, осталось пока только между нами. Я не обязана ни с кем делиться и кому-то что-то рассказывать. Даже папе, пусть он и дал мне все, что у меня есть. Когда придет время, я сама ему обо всем расскажу. Хорошо? Наверное, она права, а я бегу впереди паровоза. Все-таки кто как ни Сая знает своего отца, которого я уважаю, хоть ни разу с ним не пересекался по работе. -Хорошо, - зафиксировав ладонь на затылке, целую ее долго, но держу в уме, что в этот раз не стоит заходить далеко - точно опоздаю на рейс. Глава 22. Ручная Сая После завтрака начинаем собираться. Фархат вытаскивает из шкафа идеально выглаженную голубую рубашку, я снимаю с кресла кружевной бюстгальтер, который еще вчера забросила туда и все утро он мозолил кое-кому глаза. -Не спросил, как все прошло вчера? - Фархат застегивает пуговицы на манжетах и я боковым зрением чувствую, как он на меня смотрит. -Прекрасно. Все довольны, - надев на правую ногу чулок, поправляю кружевную резинку на бедре. - Директор отписалась, что форс-мажоров не было. Провожу ладонями по ноге от ступни до бедра, поднимаю глаза и натыкаюсь на тяжелый взгляд своего мужчины. Шалость удалась. -Молодцы. Не сомневался в тебе, - сглотнув, отвечает Фархат и заправляет рубашку в брюки, пока я проделываю свой трюк с левой ногой. -Команда постаралась. Всех сегодня буду хвалить. Украдкой любуюсь им. Все-таки подлецу всё к лицу: и боксеры, и футболка с джинсами, и деловой костюм. Надеваю черное платье и уже завожу руки за спину, чтобы застегнуть его, но на ходу "переобуваюсь", подхожу к Фархату и смотрю на него глазами оленёнка Бэмби. -Любимый, помоги, пожалуйста, - поворачиваюсь и замираю в ожидании. Молчит. Приподнимает длинные волосы и перебрасывает через плечо, дыханием согревает и щекочет кожу на шее и касается ее губами. Вздрагиваю от трепета и сладости. Положив руку на мой живот, Фархат властно придавливает к себе и шепчет на ухо: -Провокаторша. Чувствуя как по всему телу разливается приятное тепло, вздыхаю, прикрываю глаза от наслаждения и кладу голову ему на плечо. Он меня переиграл, и я вновь превращаюсь в безвольную куклу в его руках. -Платье, Фархат, - напоминаю ему, после чего он все-таки чуть отстраняется и тянет замок вверх. -Спасибо, - разворачиваюсь и первая целую, пока он обнимает за талию. После целуемся как бесстыдники в лифте, спускаясь с двадцатого этажа на минус первый. Благо, кабина нигде не остановилась. Фархат провожает меня до машины, но мы никак не можем расстаться. Нам катастрофически мало, мы утопаем друг в друге, но время играет против нас. Наконец, я сажусь за руль и завожу мотор. Фархат стоит рядом и держит дверь. -Езжай осторожней. Напиши, когда будешь дома, - говорит заботливо. -Позвони, когда прилетишь в Ташкент. Я буду ждать, - улыбаюсь ему, а самой хочется плакать от того, что неделю не увижу его. -Обязательно, - Фархат наклоняется ко мне и дарит восхитительный прощальный поцелуй. Я знаю, он приедет на следующие выходные, но мне уже одиноко без него. И почему всё так сложно? Я безумно влюбилась в прекрасного человека, но мы живем в разных городах. Закон подлости в действии. Эйфория держалась еще дня два после отъезда Фархата, а потом меня накрыло. Я много думала, иногда плакала, вспоминала и задавалась вопросом, почему у меня всё как всегда сложно? Поначалу казалось, что Фархат просто уехал ненадолго в командировку и вот-вот вернется ко мне. На третий день, когда он позвонил и предупредил, что едет домой, в Алматы, я до боли прикусила щеку, чтобы не разрыдаться. Всё правильно. Дом для него там, в южной столице. А я вынуждена ждать его здесь. Фархат сказал, что эти отношения на расстоянии должны как-то сработать. Но это было до того, как между нами всё случилось, и я только сейчас понимаю, что больше не могу без него. Но у меня здесь любимое дело, которое я построила почти самостоятельно. А у него вся жизнь за тысячу километров от Астаны. И его бизнес в отличие от моего не вчера родился. Там масштаб, имя, репутация. Это все равно, что заставить отца отказаться от построенной им империи и уехать в неизвестность за его любимой Мирой. Да никогда в жизни он так не сделает. Вот и Фархат такой же. И тем не менее, не смотря на все переживания о нашем будущем, я счастлива быть его любимой и любить. Только с ним я поняла, что это такое. И пусть у нас было всего несколько часов наедине, но какие это были часы! Закрываю глаза и вспоминаю, как он целовал мои губы, ласкал грудь, тело и то, что сейчас совсем неожиданно и горячо запульсировало между ног. Расплываюсь в улыбке, склоняю голову набок и провожу пальцами по шее, спускаясь к ключице и останавливаясь у ложбинки между полушарий. Вспоминаю лицо своего мужчины в тот момент, когда он склонился надо мной и смотрел с восхищением, наши сплетенные и мокрые от пота тела, крики и стоны. Внутри все отзывается, разгорается, плавится. Сладкий спазм между ног говорит о том, что нужна разрядка, но все, что сейчас со мной происходит кажется таким запретным. Это всего лишь фантазия, а я хочу оказаться в реальности. На столе вибрирует мобильный. Отрываю глаза, беру его в руки и вижу на экране одно только слово “Любимый”. -Привет! - вылетает, как только я отвечаю. -Привет, моя красавица, - от его голоса бросает в жар. Так бы и слушала. -Что делаешь? -Работу работаю, - отвечаю весело. -Умничка моя. Трудолюбивая пчелка, - Фархат хвалит, а я довольно жмурюсь от ощущения абсолютного счастья. - Цветы тебе привезут с минуты на минуту. -Цветочки? Как в прошлый раз? -Да. Так и не спросил, понравились они тебе? -Конечно, понравились. -А не сказала из вредности? -Конечно, - смеюсь и млею. С одной стороны так хочется кричать о том, что это мой мужчина, но с другой - счастье любит тишину. Пусть мир не знает. - А ты что делаешь? -На заводе. Дел много. -Деловой ты мой. -Твой? - о, это его резкое изменение тональности, от которой по телу мурашки ползут. -Конечно, мой. Только мой. Слышу как тяжело дышит в трубку. Если бы не расстояние, сейчас бы набросились друг на друга. -Соскучился. Вечером выйдешь на видеосвязь, - приказным тоном. Меня его властный характер отнюдь не пугает, несмотря на то, что я сама не подарок. -А что мне за это будет? Цветочки? - дразню его и сама кайфую. -Все, что захочешь, то и будет. -Тебя хочу…увидеть, - шепчу в трубку. Молчит, откашливается. Я помню, он обещал отшлепать меня за провокацию. -Я тоже, малыш, - хрипло проговаривает он. -Ты точно приедешь в субботу? - мне важно еще раз услышать утвердительный ответ. -Обязательно. Утром и сразу на два дня. -Как хорошо! - тихо восклицаю я. - Не забудь привезти мне йогурты. -Все, что угодно для моей любимой, - его низкий голос вызывает во мне слишком сильные эмоции. - Малыш, мне надо идти. У меня через пять минут совещание. -Да, - вздыхаю. - И у меня тоже. -Люблю тебя. -И я тебя. Он первым говорит о любви, и первым кладет трубку, а мне остается только вздохнуть и убрать телефон подальше, чтоб не было соблазна зайти в программу “Запись звонков” и снова прослушать наш разговор. Как же мне нравится, когда он называет меня своей девочкой или малышкой. Только рядом с ним такая вредина, как я, стала ручной. Глава 23. Возвращение Фархат На совещании слушаю доклад начальника отдела сбыта, максимально сосредоточен и включен в работу. За длинным столом в кабинете сидят руководители департаментов - люди, которых я подбирал долго и тщательно, потому что в делах я такой же принципиальный, как в жизни. Удивительно, конечно, что к пятидесяти пришлось меняться, но после поездки в столицу, я ни о чем не жалею. Нарушив свои же правила, я приобрел то, чего у меня никогда в жизни не было - исключительную, искреннюю, нежную любовь и обожание женщины, которую я теперь также безгранично люблю. Справа вибрирует мобильный. Бросаю на него быстрый взгляд и вижу во всплывающем окне сообщение от Саи - просто смайл в виде сердца. Подношу кулак ко рту, чтобы хоть как-то прикрыть улыбку. Я пишу строго по делу и предпочитаю звонить. Она присылает голосовые сообщения и желтые рожицы. Мозг не вовремя подкинул воспоминания о нашем вчерашнем безумстве. Хотел же просто с любимой женщиной по видеосвязи поговорить, а в итоге все закончилось тем, о чем сейчас думать вообще не к месту. В итоге даю себе установку быстро переключиться на работу и закончить совещание. Перемен во мне никто не замечает, я хорошо умею держать себя в руках на людях. Но когда сотрудники расходятся, включаю телефон, открываю нашу переписку и пишу ей, что скучаю. Она не отвечает. Наверное, занята. Я же вспоминаю, как вчера точно также смотрел на экран и хотел со злости разбить мобильный, потому что не мог потрогать то, что сам же попросил показать. Начиналось все вполне безобидно: она о чем-то рассказывала, звонко смеялась, запрокинув голову и прикрыв рот ладонью, Вдруг с плеча соскользнула тонкая лямка светлого шелкового топа. Она машинально подняла ее пальцами и продолжила говорить, но я уже завелся с полоборота. В итоге наша игра зашла слишком далеко и мы оба очнулись лишь через несколько минут. Майка на ней была приспущена и открывала совершенную грудь. Сая рвано дышала и кусала губы, подтягивая топ и поднимая лямки. Ее блеском в глазах можно было осветить город в ночи. У меня же стучало в висках, правая ладонь горела словно от ожога, я чувствовал облегчение и радость, которая вскоре сменилась разочарованием от того, что не могу к прикоснуться к свое женщине. Резко встаю с кресла, снимаю пиджак и бросаю его на спинку. Разминаюсь шею ладонью, делаю круговые движения плечами, чтобы отвлечься. В дверь стучат, и я, думая, что это Маша, кричу ей: -Входи. Но когда на пороге появляется Гуля, я мгновенно напрягаюсь. -Гуля? Что ты здесь делаешь? Пока она вздыхает, потупив взор, беру телефон и вижу, что уже час дня. Мария, вероятно, ушла на обед, поэтому в приемной никого нет. -Тебя так тяжело застать на месте, Фархат. Я хотела поговорить. Поверить не могу, что бывшая жена теперь работает у меня в отделе рекламы. Сколько ее помню, она никогда не интересовалась моими делами. В последние годы мы с ней часто ругались, потому что она стала просто страшной транжирой и я пытался ей намекнуть, что хорошо бы откладывать деньги до восемнадцатилетия сына. Но она оказалась той попрыгуньей-стрекозой, что лето красное пропела. Теперь же притихла и как я слышал от начальника отдела, старается, работает. -Садись, - указываю ей взглядом на стул. - Поговорим. -Может, сходим вместе пообедать? Рафа скинул мне новое видео, могу тебе показать. -Пообедать не получится. У меня дел много. Но видео посмотрю. Она садится за длинный стол, я опускаюсь на свое место. Гуля передает мне телефон, на котором уже запущен видеофайл. Счастливый Раф проводит экскурсию по кампусу и показывает ребят, с которыми подружился. Все дружелюбные, улыбаются, машут в камеру. Чувствую, что там наш ребенок на своем месте. -Мне он такое не присылал, - когда видео заканчивается, кладу телефон на стол. -Это я попросила его побольше для меня снять. -Ты там его так сильно не отвлекай. Все-так учеба. -Я просто очень скучаю по нему, - голос Гули дрожит, а я внезапно чувствую себя слишком строгим и черствым по отношению к ней. Она все-таки мать. -Ладно, не обижайся. Ну как ты вообще? Освоилась на месте? -Да. Вроде потихоньку втянулась. -Слышал, стараешься. Ну молодец, - хвалю ее и даже улыбаюсь. Забыл, когда это делал перед ней. -Спасибо. Фар, я хотела тебе сказать, - опускает глаза, но через пару секунд вновь ловит мой взгляд. - Я была не права. Я только теперь поняла, что ты тогда строил, а я не ценила. Но пойми, у меня на руках был больной ребенок, я сама была на нервах и мне тебя не хватало. -Гуль, - нахмурившись, складываю руки в замок, - к чему сейчас ворошить прошлое? Было и было. -Сейчас я поняла, что за империю ты строил. -Ну не империя, - хмыкнул я. -Твой завод - крупнейший в области, если не в стране. Ты такой молодец. Я же помню, как все начиналось, как ты ночами уезжал сюда, если что-то ломалось. Теперь я увидела все изнутри. Кажется, она говорит искренне. Может, действительно взялась за ум и решила начать жизнь заново. Если так, то остается пожелать ей удачи и немного помочь. -Спасибо, Гуля, - по-дружески киваю ей. - Ты извини, но у меня полно дел. -Да-да, я пойду, - она встает, расправляет складки на юбке и идет к двери. -Гуля, - окликаю ее, беру мобильный со стола тоже поднимаюсь. - Ты телефон забыла. -Ах да! - коснувшись пальцами лба, она тихо смеется, подходит ко мне и касается не только своего мобильного, но и моих пальцев. -Фар, - смотрит в глаза, как когда-то очень давно. -Гуля, не надо. -Кажется, я заново влюбляюсь в тебя, - шепчет она. -У меня есть любимая женщина, - признаюсь я. -Любимая? - в ее усмешке слышны горькие нотки. -Да. Я очень люблю ее и у нас отношения. Бывшая жена поджимает губы, прикрывает глаза и качает головой. -Опоздала, да? - выдавливает она. - Это мне наказание за то, что не ценила мужа. -Это жизнь. -Надеюсь, ты счастлив с ней? -Очень. -Это самое главное, - вздыхает Гульнара, разворачивается и молча уходит. Какое-то странное послевкусие от этой встречи. Надеюсь, я не пожалею о своем решении, но это могут быть просто мои загоны. Если Гульнара по-настоящему встала на путь истинный, то я за нее буду только рад. * * * До субботы я, ясное дело, не дотерпел. Попросил Машу поменять мне билет на пятницу и вечером уехал в аэропорт прямо из офиса. Саю предупредил, что вечернего созвона не будет из-за делового ужина. Расстроилась маленькая, я знаю. Просто вида не подала. В полете предвкушаю, как встретит, как я ее зацелую, обниму и не выпущу до утра. Душевный подъем необыкновенный, словно крылья за спиной выросли. В столицу прилетаю в восемь вечера. Меня встречает водитель, которому я называю адрес Саи. Она мне его сама прислала, когда я сказал, что прилечу в субботу утром и сразу поеду к ней. На мою удачу охранник спокойно пропускает нас на территорию жилого комплекса. Подойдя к подъезду, я уже занес палец над кнопками, как вдруг дверь открылась и на улицу вышла молодая пара. Благодаря им я прошмыгнул внутрь и направился к лифту. На десятом этаже я выхожу и смотрю по сторонам в поисках пятидесятой квартиры. Нахожу быстро и подойдя к ней, тут же нажимаю на звонок. Она долго не подходит. Я уже грешным делом думаю, что ее нет дома, хотя она уверяла, что на эту пятницу у нее нет никаких планов. Звоню еще раз и уже начинаю нервничать, как вдруг дверь распахивается и я вижу на пороге Саю - босоногую, домашнюю, красивую и безумно притягательную в том самом шелковом топе и домашних брюках. -Фархат! - восклицает она и бросается мне на шею, когда я вхожу в квартиру. -Сюрприз, - смеюсь и сжимаю ее в объятиях. -Почему не сказал? - отстранившись, улыбается мне. - Я бы встретила. -Подумал, зачем терять вечер пятницы, - глажу ее по голове, веду ладонью вниз и целую так, будто вечность не видел ее. Нам хватает всего пары мгновений, чтобы сорваться. Все слова, признания и объяснения будут потом. А пока она снимает с меня пальто, а я подхватываю ее под ягодицы, заставив обхватить ногами торс. Моя удивительная. Желанная. Совершенная. -Фарочка, как хорошо, что приехал, - шепчет мне в губы, а после целует и ведет носом по скуле. -Где спальня? - спрашиваю нетерпеливо. -Прямо и налево. -Понял. -Фарочка, у меня дни безопасные. Но я теперь на таблетках, - сообщает по дороге. Что ж, эта ночь будет очень длинной. Глава 24. Ненасытная Сая Утолив зверский, жгучий голод друг по другу, мы приходим в себя в тишине моей спальни - уже свежие и чистые после душа. Пока Фархат был в ванной, я зажгла свечи и расставила их на туалетном столике и прикроватных тумбочках. Совсем немного - для создания нужной атмосферы, настроения и теплого света. Когда он вернулся, изогнул бровь в удивлении, но, ничего не сказал. Все же я эстет до мозга костей, придется ему с этим мириться. Мы сидим в центре кровати, мои ноги обвивают его талию, а его ноги - мою. Глаза в глаза. Оба обнажены, открыты, безумно влюблены. Мы долго целуемся и греемся в объятиях друг друга, перешептываемся и чувствуем жар не только от горящих свечей. На противоположную стену ложится наша тень. Это красиво. Это завораживает. Ладони Фархата скользят по моей спине вверх и вниз, я же не могу удержаться от соблазна и нежно касаюсь губами его плеча, целую, чуть прикусываю, слышу тихий рык, говорящий о том, как это его заводит. Я хочу каждую клеточку его тела зацеловать и запомнить. Хочу, чтобы на губах остался ставший любимым солоноватый вкус кожи. Хочу оставить себе много-много воспоминаний о нём, ведь впереди нас ждет разлука. Нет, об этом нельзя сейчас думать. Он здесь, со мной. И у нас есть три ночи и два дня, а в понедельник он улетит. -Не замерзла? - спрашивает Фархат, обжигая дыханием шею. -С тобой всегда тепло, - кладу голову на его плечо, дышу размеренно. -Хотел спросить. Просто интересно. -Да? - сажусь в исходное положение и задеваю его нос своим. Смеемся негромко, и кто скажет, что нам уже много лет на двоих. -Ты в юности занималась гимнастикой или балетом? -Нет. С чего ты взял? -Ты гибкая, пластичная. Обнимаю его одной рукой целую в губы и в них же выдыхаю: -Так это пилатес. Дает гибкость и хорошую растяжку. -Я заметил, - кривовато усмехается он, а в глазах уже огонь вспыхнул. -Понравилось? -Еще как. Я - то подумал, помимо верховой езды тебя еще и на балет отдавали. -А я хорошая наездница? - он не понимает, но я уже его провоцирую. -Самая лучшая, - хвалит он и убирает пальцами локоны, упавшие на лицо. -Тогда, ты не возражаешь, если я буду сверху? - толкаю ладонями в грудь, и Фархат падает на спину. -Не возражаю, - хрипит мужчина. Я ложусь на него, прохожусь почти невесомо по его губам, пока сильные руки поглаживают меня. Кусаю подбородок, целую в шею, умираю, как хочу его снова. Я и не думала, что могу быть такой отчаянной и смелой в постели, но рядом с любимым мужчиной, который и раскрыл во мне чувственность, нет места стеснению. Выпрямившись, вожу пальцами по его груди и животу, и смотрю наа свооего мужину затуманенным взглядом. Смотреть на Фархата сверху вниз - такой кайф. Он красивый, взрослый и совершенно не беда, что седеющий. Наоборот, мне дико это нравится. -Готова? - спрашивает, сжимая пальцами ягодицы. -Да, - киваю и облизываюсь. Он приподнимает меня и через несколько секунд я вскрикиваю от непривычных, но в то же время необыкновенных ощущений тотальной наполненности. -Не больно? - хмурится Фархат. -Нет-нет, - прикрываю глаза и мотаю головой. - Хорошо. Очень хорошо… Слегка наклоняюсь вперед и начинаю медленно двигаться, с каждым толчком погружаясь глубже в своего мужчину. Найдя нужный ритм, я то легонько подпрыгиваю, то скольжу. Приглушенные стоны Фархата сводят с ума. А еще его улыбка, то, как он запрокидывает голову и рычит, показывая, как ему все это нравится, то, как настойчиво водит руками по моему телу и ласкает груди. Я накрываю его ладони своими и веду их туда, куда надо мне, а потом мы переплетаем наши пальцы, встречаемся взглядами и стонем в унисон. -Любимая моя. Девочка моя, - зовет Фархат, притягивает к себе и захватывает губами ноющий сосок. Через все тело проходит мощный разряд. Дрожу, жадно глотаю воздух ртом, прошу продолжать. Вся инициатива теперь в руках мужчины. До него я даже не знала, насколько чувствительная и безбашенная. Сейчас он этим активно пользуется, кружит по вершинам языком, подводя меня к границе безумия. -Устала? -Немного. Я в первый раз так, - честно признаюсь. Зрачки расширяются, на его губах играет довольная, победная улыбка. -Тогда я сам, малыш. Полностью овладев ситуацией, Фара держит меня за ягодицы и начинает двигать бедрами, выбивая из меня сладкие крики и признания. Я сама себе не принадлежу. Я вся его. Ощущения от толчков такие сильные, что я близка к мощному взрыву. Сердца несутся навстречу и вырываются наружу почти одновременно. Падаю ему на грудь и чувствую, как надежные мужские руки, подобно большим мягким крыльям обнимают меня, укрывая от всего мира. Теперь уже он целует в плечо, приходя в себя после оглушительного оргазма. Любовь к нему становится еще больше и сильнее. Я теперь не представляю жизни без него. Утром просыпаюсь раньше Фархата и долго любуюсь им в тишине предрассветных сумерек. Тянусь к нему, но потом сжимаю пальцы в кулак и опускаю. Не хочу будить, он ведь вчера так и не отдохнул после полета. Вскоре встаю, принимаю душ, укладываю волосы, надеваю шорты и ту самую маечку, от которой Фара сходит с ума. Не понимаю, каким образом эта обычная вещица с кружевом его заводит, но раз она ему так нравится, то буду носить, пока не надоест. До пробуждения любимого успеваю приготовить завтрак. Про меня только думают, что я белоручка, но на самом деле моя мама считала, что деньги деньгами, а девушка должна быть аккуратной и хозяйственной. Я умею готовить, хорошо мою полы и даже могу заштопать носки и пришить пуговицы. Хотя делаю все это очень редко. -Это чем так вкусно пахнет? - оборачиваюсь на голос Фархата, подпирающего плечом стену. -Это кофе, французский омлет и горячие бутерброды, - подхожу к нему и целую. -Проходи за стол. -Ты умеешь готовить? - удивляется он. -Представляешь, да, - подмигиваю ему, когда он садится на стул. - Меня мама учила. -Удивила. -Не бойся, не отравлю, - ставлю перед ним тарелку с омлетом, собираюсь отойти, но он сажает меня к себе на колени и заглядывает в глаза. -Не боюсь. Ты и так меня приворожила, синеглазая колдунья. -В книжках у ведьм обычно зеленые глаза, - шепчу, кружа пальцами по губам. -А еще они рыжие, да? - усмехается он. - Чем займемся сегодня? Играю бровями, намекая на продолжение банкета, а он, запрокинув голову, заливисто хохочет. -Ненасытная моя, - прижимает к себе. - Пожалей меня. Поджимаю губу и стараюсь утихомирить разгорающийся внутри пожар. -На самом деле мне надо вызвать мастера, -А что такое? - живо интересуется Фархат. -В нижнем шкафу петлю вырвало вчера вечером. А я перфекционист и не могу смотреть на эту порнографию. Поэтому нужно вызвать “Мужа на час”. -Какого еще “мужа на час”? - насупился. - Я сам починю. -А ты умеешь? - притворно восклицаю. -Представляешь, да, - передразнивает он. -У тебя есть отвертка, молоток, дрель? -Нет, - мотаю головой. -Ни-че-го. -Тогда придётся съездить в строительный. Что еще тебе надо сделать? -Хм, - поднимаю глаза к потолку, - у меня пара лампочек в гардеробной перегорела. Не так, чтобы я страдала, но с ними было бы лучше. -Я посмотрю, какие. Сделаю. -Серьезно? - а вот сейчас я по-настоящему восхищена. -Конечно. Я из поколения мужиков, которые привыкли все делать своими руками. Умереть и не встать! Ну как мне не любить его такого? Он работает руками! Этими крепкими, сильными, мозолистыми руками мой мужчина не только шикарно ласкает моё тело, но и может вбить гвоздь. Молотком! И это я еще молчу про его дрель. Глава 25. Лампочки Сая Можно бесконечно смотреть на три вещи: как горит огонь, как течет вода, и как твой мужчина чинит кухонный шкаф. Устроившись за столом с детским йогуртом, привезенным Фархатом из Алматы, я с удовольствием наблюдаю за его стараниями. Он сидит на корточках, снимает петлю, внимательно ее разглядывает, хмурится. Меня это восхищает и заводит одновременно. Я помню в детстве, когда мы еще жили в квартире, папа что-то чинил, когда мама просила, а потом мы переехали в дом и папа уже вникал в хозяйственные вопросы, потому что были люди, которые могли все сделать быстро и качественно. Но у меня видимо отложилось где-то на подкорке, что мужчина должен уметь забить гвоздь, и Валиев забивает. Я бы сказала, в этом деле он ас. Вот он берет в руки дрель и сверлит отверстие в доске. В это время я отправляю в рот ложку с персиковым йогуртом, и чувствую приятно напряжение внизу живота. Приходится свести бедра и чуть поерзать на стуле. На Фархате обычная футболка и штаны, а я вспоминаю, каким он был в день приезда. Распахнутое серое пальто, черная водолазка, темно-синие джинсы и коричневые ботинки. Само собой я не устояла перед этим мужчиной. А вообще весь сегодняшний день удивительный и даже волшебный. После завтрака мы поехали в строительный магазин, где Фархат купил набор инструментов, шурупы, лампочки в гардеробную и ещё какую-то мелочь. Я просто держала его за руку и следовала за ним, как слепой котенок, а он увлеченно выбирал дрель, расспрашивал о его функциях продавца, говорил, что у него самого старье, а сейчас что-то крутое стали выпускать. Я только улыбалась, поддакивала и задыхалась от счастья, от того, что он рядом и мы вместе делаем такие простые, обыденные вещи. После строительного отправились в супермаркет, потому что я решила приготовить ему на ужин утиную грудку в медово-апельсиновом соусе. Попутно взяли вино и кое-что для вечера, потому что я безапелляционно заявила, что хочу посмотреть с ним кино. Позже мы пообедали в ресторанчике на набережной, где впервые поцеловались. Много разговаривали, спрашивали, обсуждали, гуляли, целовались. В этот день я забыла о работе, не проверяла по сто раз телефон, не переживала, как там моя команда. Мы с Фархатом растворились друг в друге, проживая лучшие моменты нашего романа. -Ну все, принимай работу, хозяйка, - голос Фары выдернул меня из раздумий. Положив ложку на стол, иду к нему и пару раз закрываю и открываю дверцу, которую он починил. Все просто идеально. -Супер! Спасибо большое, - обвиваю руками его шею, а он внимательно смотрит на меня. -Что это у тебя? - Фара касается уголка рта большим пальцем, ведет им вниз, а потом прикладывает к своим губам. - Персиковый. -Очень вкусный. Ням-ням-ням, - игриво облизываюсь и вижу, как он мгновенно меняется в лице, взгляд темнеет. - Жаль у нас таких не найти. -Да, жаль, - ему кажется, все равно, что я говорю. -У нас остались лампочки, - тихо проговариваю в опасной близости. -Лампочки в гардеробной, - хрипит он. - Я помню. -Хотя знаешь, - кажется, я уже тоже себя не контролирую. - Они ждали больше недели. Подождут еще. Срываемся как по щелчку. Он вновь приподнимает меня под ягодицы и несет к столу. Я жду, что Фархат посадит меня на столешницу, но все происходит по-другому - так, как у меня еще никогда не было, но определенно еще не раз случится, потому что все, что сейчас происходит - сумасшедше страстно, глубоко и порочно. Наша одежда разлетается по кухне-студии. Его руки блуждают по моей обнаженной спине, спускаются к талии и сильно сжимают ее. Я физически чувствую, как он возбужден, загораюсь, когда его пальцы проводят там, где сосредоточено и мое жгучее желание. -Милый, пожалуйста, - умоляю его и кусаю губы. -Сейчас, малыш, сейчас, - обещает он, хрипя от нетерпения. Он входит резко, но я полностью готова. Зажмурившись от остроты ощущений, цепляюсь пальцами за края стола. С каждым новым толчком тихо кричу “Еще” и прошу не останавливаться. Никогда не думала, что мне может понравится жестко, но, как оказалось, жизнь и моя половая конституция полны сюрпризов. Фархат наматывает длинные волосы на кулак и тянет их назад. Прогибаюсь в пояснице, царапаю столешницу. Он притягивает меня к себе, кладет ладонь на горло, прикусывает мочку и властно шепчет: -Сая, девочка моя любимая, что ты со мной делаешь? Я вся дрожу в его руках, теряю связь с реальностью, перед глазами все расплывается, когда он касается влажного набухшего бугорка и давит на него. -Я просто люблю тебя, - признаюсь на выдохе. А его ладонь, между тем, стремится вверх и когда он накрывает ею мой рот, я прикусываю его указательный и средний пальцы, что еще сильнее распаляет нас обоих. Через пару минут эти самые пальцы впиваются в кожу ягодиц в тот самый момент, когда я достигаю финиша, взрываюсь, как Сверхновая, и через мгновение понимаю, что он кончил вслед за мной. Лампочки Фархат, конечно, заменил, а я в благодарность кормлю его ужином. Он сидит напротив меня и долго расхваливает, говорит, что это лучшая утка в его жизни. Может, и врет, но мне чертовски приятно. На улице уже темно и наступает время для киновечера. Я привыкла смотреть фильмы в одиночестве, но сейчас мне хочется сделать это с ним, прижаться к нему, положить голову на плечо и просто наслаждаться моментом и картиной. Пусть я сто раз ее смотрела. Разобрав диван и накидав подушек, я несу кукурузные палочки в глубокой миске и газировку в стеклянных бутылках. Он, мягко говоря, в шоке. -Ты хоть понимаешь, сколько во всем этом сахара? - сокрушается он. -Понимаю, - подмигиваю ему. - Но в магазине не было поп-корна, а чипсы я не люблю. -Ну надо же! -Не ворчи, Фарочка. Обещаю, тебе понравится, - устраиваюсь рядом с ним, укрываюсь мягким пледом и вытягиваю одну палочку. - Открой рот. -Эээ нет, - он вертит головой. -Ну пожалуйста. Хотя бы одну, - смеюсь. - Это же кукурузные палочки! Вкус детства! -Ладно, - сдается он. - Но только одну. Фара открывает рот, а я кладу в него свою любимую вкусняшку. Он качает головой и получает в награду от меня поцелуй. На губах теперь сахарная пудра. Я довольна. -Что будем смотреть? - спрашивает, когда я включаю онлайн кинотеатр. -Как насчет “Крестного отца”? Первой части? Фархат удивленно смотрит на меня. -Неожиданно. -А ты не хочешь? - поднимаю на него невинные глаза. -Нет, почему. Мне нравится. Просто интересный выбор для молодой и хрупкой девушки, - целует в лоб. -Я разные фильмы люблю, но в основном старые. Сейчас так душевно уже не снимают. И есть у меня любовь к криминальным историям. Кстати, - воодушевленно восклицаю. - Я тебе не рассказывала, но когда я была маленькой, папа спрятал нас с мамой на конспиративной квартире, а сам поехал на стрелку с бандитами. Они хотели отжать у него бизнес, но он выстоял. -Вот даже не удивила. Времена такие были. Но когда я начинал свое дело, такого криминала, как в начале 90-х уже не было. Хотя в свою юность я видел всякое. -А что ты видел? - навострила ушки как белка, потому что люблю слушать его истории. -Любопытная какая, - рассмеялся он и погладил по щеке. -Мне про тебя всё-всё интересно. Расскажи. -Да особо нечего рассказывать. Я рос в 80-е, когда Алма-Ата была поделена на неофициальные пацанские районы. Слышала об этом? -Да, от папы. Он тоже рос, - поняв, что веду не туда, замялась, - примерно в это время. На самом деле отец рассказывал об Алма-Ате пацанской и с ностальгией, и с сожалением. У каждого района были свои названия, правила, понятия, кодекс чести и вожаки. Делились в основном по дворам. К примеру, район оперного театра назывался “Бродвеем” или “Бродом”, а парка культуры и отдыха имени Горького - “Крепостью”. Еще были “Театралка”, “Шанхай”, “Снежинка”, “Дерибас” и многие другие. Заходить на чужой района было опасно для жизни. Встреча с чужими пацанами обычно проходила по одному сценарию: сначала обчищали, потом избивали. Как говорил папа, некоторые отбитые на голову пацаны дрались не на жизнь, а на смерть. А еще именно на районах в конце 80-х появились первые наркотики. -Папа говорил, что была очень зыбкая грань между баловством и криминалом. Но он даже школьником был слишком серьезным. -Тем, у кого голова была на плечах, повезло. Пара моих товарищах так и сгинула в этих районах. Кто от наркоты, кто в драке умер, а кто пошел по наклонной. -В тюрьму попали? -И не один раз, - вздыхает он. - Тогда казалось, что пацанские законы - это кодекс чести. Стоять за район, своих не бросать, защищать. Но когда вырастаешь и все переосмысливаешь, понимаешь, что эта пацанская романтика очень часто была на грани. -Например? - хмурюсь, впитывая каждое его слово. -Ну например, ты либо должен был стать пацаном и стоять за район и товарищей, либо быть “чертом” или “быком”. Тогда тебя могли поставить на счетчик, “доить”, унижать. -Ты этим занимался? - не хочу верить, что так могло быть. -Нет, - резко отвечает он. Он вдруг задирает футболку и показывает пальцем на шрам в районе ребер. - Благодаря вот этому. -Ты же говорил, поранился в армии, - завороженно смотрю на побелевшую тонкую полоску и веду по ней подушечками. -Это звучит не так паршиво, как “я мог бы сдохнуть в 15 по собственной глупости”. -В 15? – охаю я. -Да, пошел драться стенка на стенку с пацанами из другого района. Какая-то гнида достала нож и порезала меня. К счастью, неглубоко. Не знаю, чего я тогда больше испугался: смерти или родительского гнева, - смеется он, а у меня чуть слезы из глаз не полились. -В 15 говоришь? -Да. А что? -На следующий год родилась я. Убрав волосы волосы за спину, я наклоняюсь к нему и касаюсь губами этого шрама. -Сая, что ты делаешь? - прохрипел Фархат и положил руку на мою голову. -Надо обезболить, - поднимаю на него глаза и смотрю, не отрываясь. - Тебе было очень больно? Он берет мое лицо в ладони и смотрит, смотрит, смотрит бесконечно долго. -Я не помню, это было давно. Но я отделалась легким испугом, просто полоснули и все. -И всё? А если бы тебя убили? -Маленькая, - прижимает меня к своему сердцу и я слышу, как оно стучит. - Я же живой. А ты…первая, кто вообще про этот шрам спросил. Откуда ты взялась такая? Почему я не встретил тебя раньше? Не буду лукавить, я расплываюсь в улыбке и от признания, и от вопроса. И правда, почему? Может, когда мне было бы двадцать четыре или двадцать пять, а ему сорок, он бы не так переживал из-за нашей разницы. А я чувствую, он все еще переживает. Молча тянемся друг к другу и долго целуемся. И если бы не сцена с отрезанной головой коня и истошным криком режиссера, мы бы так и не прервались. -Сая, у нас кино… -Да, кино, - мягко улыбаюсь ему, провожу пальцем по выпуклой линии и сама опускаю его футболку. - Будем смотреть кино. Снова ложусь рядом с ним, снова кладу голову на его плечо и переплетаю наши пальцы. “Крестный отец” идет три часа. Надеюсь, мы выдержим и не сорвемся… Выдерживаю. Я засыпаю в его объятиях на середине фильма, а утром просыпаюсь уже в своей кровати. Спящий Фархат обнимает меня сзади, и я долго слушаю, как он дышит, боясь пошевелиться. У нас остался всего один день . Хочу посоветовать вам классный казахстанский фильм об Алма-Ате 87 года, о школьных годах Фары и А.Д. - "Районы". Есть на ютюбе. Глава 26. Три счастливых дня Сая Всё воскресенье льет дождь. Льет, как из ведра и на дорогах снова потоп, а сильный ветер разыгрался не на шутку и снес уже несколько знаков на дорогах и вывесок с магазинов. Типичный столичный ветер. А мы с Фархатом спрятались дома, не спеша проснулись, снова долго целовались, занимались любовью, а после лежали обнаженные и счастливые, слушали шум дождя за окном и разговаривали обо всем на свете. Мы теперь многое знаем друг о друге, но ощущение, что знакомы всю жизнь. -Сая, - зовет меня и поглаживает спину кончиками пальцев - так как я это полюбила. Я задумалась, лежа на его плече и не услышала, что он задал вопрос. -Прости, ты что-то спросил? -Сказал, что не смогу приехать на следующей неделе. В субботу встречаем премьер-министра. Вздыхаю и закрываю глаза. Не хочу его отпускать, но там - его дом. А мне остается только ждать новой встречи. -И я не смогу приехать. В субботу иду на мастер-класс с известным французским ресторатором. Я туда еще месяц назад записалась, так хотела попасть. Хотя, - поднимаю на него глаза.- Может, отменю и прилечу к тебе? Бог с ним. -Нет, не отменяй, - на мою щеку ложится его теплая ладонь, а я трусь о нее, как кошка в ожидании ласки. - Это твоя работа. -Но получается, мы теперь только через две недели увидимся, - с досадой говорю я. - Теперь я к тебе приеду. Боже, неужели и будем вот так выискивать время для встреч? Фархат отстраняется, ложится на подушку и задумывается. В воздухе впервые повисло напряжение. -Ты права. Надо подумать, что делать. Ты не рассматривала вариант открытия ресторана в Алматы? -Нет, - отвечаю сразу же и сажусь на кровати. - Там всего и без меня хватает, а здесь я заняла свою нишу. Как я могу сейчас все это бросить? Я не готова. -Хорошо, - тяжело вздыхает. - Вернемся к этому разговору позже. Недолго молчу, кусаю губы, опускаю глаза. -Да, давай сейчас не портить то хорошее, что появилось между нами за эти дни. И мы больше не поднимаем эту тему, потому что никто из нас не хочет ругаться. А я свой неуступчивый характер знаю. Одно слово и я вспыхну, как спичка. Этот последний день вместе мы проводим безвылазно в квартире. Я готовлю нам завтрак, затем обед. А ужин заказываем из ресторана. В перерывах любим друг друга, не в силах остановиться и насытиться. Он даже шутил, что я на него положительно влияю. Я поняла намек - немаленькая и не сахарная. Но правда в том, что я уже давно не думаю о его возрасте, хотя он все еще переживает. Ночью, когда мы уже ложимся спать и выключаем свет, Фархат обнимает меня сзади и целует в шею. -Сая, - шепчет на ухо. - Ты что плачешь? -Нет. Меня, кажется, продуло, - шмыгаю носом, будто и правда это всего лишь простуда. На самом деле мысли нерадужные. Нас ждет неминуемая разлука, которую безжалостно приближает время. Две недели я его не увижу, не услышу любимый голос, не проснусь среди ночи от жарких поцелуев, а утром от осторожных прикосновений. Расстояние - это полбеды. А вот расставание - страшно. -Сая… Он заставляет повернуться к себе. В темноте наши лица едва различимы, но кажется, мы уже знаем друг друга так хорошо, что нам не нужен свет. И вновь его губы сминают мои до легкого покалывания. Фархат осыпает податливое тело поцелуями, ласкает его руками, словно я - теплая глина в руках скульптора. Он берет меня нежно и медленно, а я прижимаюсь к нему, целую, обнимаю за плечи и повторяю, что люблю. Много-много раз… Я умираю и воскресаю в его объятиях, когда достигаю пика. А потом и сам Фархат взрывается и падает на меня, но я совсем не чувствую тяжести его тела. Напротив, рисуя невидимые кривые на его спине, я хочу чтобы даже после оргазма он еще немного был во мне. -Люблю тебя. Как же я люблю тебя, - голос предательски дрожит. -И я люблю тебя, родная, - это все, что я хотела услышать. В понедельник я сама везу его в аэропорт. Делаю вид, что все хорошо, шучу на тему пробок, а он смеется и говорит, что в пробки в столице - детский лепет по сравнению с тем, что творится в Алматы. Опять сравниваем два города, я рьяно защищаю Астану, а Фархат заливается и говорит, что в гневе я еще прекрасней. Мы оба избегаем болезненной темы и кажется, будто я просто провожаю любимого в командировку. -Регистрация на твой рейс уже заканчивается, - произношу, не глядя на него, но прильнув к груди и сжимая плотную ткань пальто. -Без меня не улетят, - Фархат целует меня в макушку и я, зажмурившись, замираю, заставляю себя не плакать, хотя боль уже разъедает всё внутри. Все становится еще хуже, когда он гладит по волосам, затем касается пальцами подбородка и поднимает мое лицо пальцами. -Мы всё решим. Когда ты приедешь ко мне, мы сядем и все обговорим. Найдем компромисс, потому что я тоже так не хочу. Думал, это сработает. Ни хрена. Хочу быть с тобой всегда. -Я тоже, - жалобно всхлипываю. Вот вам и сильная, независимая женщина. - Не представляю, что буду делать без тебя эти две недели. Он нежно целует меня в глаза. В старой попсовой песне пелось, что это к расставанию. А дальше было так: “Только сил во мне на одно дыханье”*. Вот и у меня сейчас так. Я так люблю его, что кажется, если он сейчас улетит, я перестану дышать. -Зато приедешь сразу на мой день рождения. Сделаешь мне лучший подарок, - смеется он, заставив меня улыбнуться. -Я подумаю, что тебе подарить, - смахиваю слезу с горящей щеки. -Сая, - его губы слегка касаются моих. - Маленькая моя. Мы не можем целоваться в аэропорту, среди сотен людей. Это не принято, можно отхватить за это от старших. Но я могу его крепко обнять, услышать, как бьется его сердце, почувствовать близость в последний раз. -Мне пора, - тихо произносит Фара и мне приходится отпустить его. -Напиши, когда приземлишься. -Обязательно. Он оставляет последний, короткий, целомудренный поцелуй на губах, который горит также ярко, как смелые и страстные. Затем Фархат опускает ладонь на ручку чемодана и сжимает ее. Я смотрю на то, как он разворачивается и уходит на регистрацию. Вот и всё. На душе кошки скребут и руки совсем опустились. Три счастливых дня пролетели как один миг. Глава 27. Любовь на расстоянии Сая Дома все напоминает о нём, куда бы я не пошла. В ванной лежали его бритвенные принадлежности и щётка, а сейчас их нет. Черного чемодана в спальне тоже. Поздним вечером я все жду, что он выйдет из комнаты и сядет рядом со мной, но кого я обманываю? В квартире вдруг стало так пусто, тихо и неуютно без него. Я невыносимо скучаю. Погибаю. Плачу, свернувшись калачиком на диване. Саму себя не узнаю. И чтобы найти хоть какое-то спокойствие, лезу в интернет и читаю статьи и реальные истории людей, у которых были отношения на расстоянии. Все с одной стороны так похоже, но с другой - у каждой пары свой опыт и свои уроки. Из статьи в “Дзене” узнаю, что у такой любви есть шесть стадий и сейчас мы проживаем первую, когда новые чувства захватывают все наши мысли. Так и есть. Я постоянно о нем думаю, люблю и скучаю безумно. Вторая стадия - сомнения: “Чем он занят? Почему сразу не ответил на звонок или сообщение? А вдруг у него есть кто-то еще?” В глубине души надеюсь, что нас это не коснется, но потом в голову лезут дурацкие мысли: за 49 лет у него, вероятно, было много женщин, ты далеко не первая. А вдруг и не последняя. Хочется ударить себя по рукам за такое. Я ведь видела, как он на меня смотрел. Я ведь знаю, что он тоже меня очень любит. Стадия третья - одиночество, пустота, бессилие от невозможности быть с любимым. Страдает взаимопонимание. Далее один не срывается и первым летит к другому, не выдержав разлуки. Возможно даже спонтанно. И тут есть опасность: можно снова ощутить себя невообразимо счастливым, либо наткнуться на равнодушие партнера и внезапно осознать, что он охладел. Вновь появляются сомнения: а правильно ли мы делаем, что поддерживаем такие отношения? И так наступает шестая стадия - принятие важных решений. Люди либо расстаются, либо окончательно решают быть вместе и строить дальнейшую жизнь в одном городе. Прочитав статью, закрываю сайт. Час от часу не легче. Проснувшись следующим утром, первым делом переворачиваюсь на бок и провожу рукой по холодной простыни. Фархат лежал на этой стороне. И мне не хватает его храпа по ночам, объятий и поцелуев по утрам, когда после пробуждения мы долго нежились в кровати и не хотели вставать, как ленивцы. На тумбочке звонит телефон и я подскакиваю, понимая, что это Фархат. -Привет! - первая говорю ему. -Доброе утро, любимая. Его голос успокаивает и дарит надежду. Я постепенно оживаю несмотря на то, что весь прошлый вечер проплакала. -Доброе. Как же я соскучилась, - шепчу в трубку. -И я. День тебя не видел и уже с ума схожу. Вот так сильные женщины становятся слабыми. -Выйдешь вечером на видеосвязь? - спрашивает Фархат. -Конечно, - улыбаюсь и прикрываю веки от того, как один только голос любимого мужчины может завести за несколько секунд. Я знаю, что между нами в этот вечер снова случится безумие, на которое подписываюсь добровольно и жду с нетерпением. * * * Наступает суббота. День, когда Фархат встречает на своем заводе премьер-министра, а я иду на мастер-класс французского ресторатора Поля Депуа. Места ограничены и их нужно было покупать заранее, но это того стоит. Я воодушевлена и полна ожиданий, впитываю всё, как губка, и записываю на диктофон, чтобы потом еще раз прослушать. Счастлива, что ожидания совпали с реальностью, и мне даже удается поговорить с Полем после мастер-класса, да еще и на французском. Но все это время меня не покидает ощущение, что за мной следят. А все моя интуиция. Чувствую, как печет между лопаток и как разом становится неуютно и душно. И когда я поворачиваю голову, натыкаюсь на взгляд Шакира. Кого-кого, а его я никак не ожидала здесь увидеть, но потом вспомнила, что он тоже ресторатор. Бывший смотрит странно и неприятно.Быстро отвожу взгляд и улыбаюсь собеседнику, но легче не становится. Хочется уйти и спрятаться от его навязчивости. Странно, что я когда-то была влюблена в него, но не помню, чтобы мне с ним было также хорошо и спокойно, как с Фархатом. Нет, я близко не чувствовала к нему того, что чувствую сейчас к мужчине, которого люблю. Через несколько минут решаю уйти, так как все для себя уже узнала, а на продолжение банкета у меня нет ни сил, ни желание. Но стоит мне только выйти из зала, как я чувствую прикосновение мужской руки. Внезапно на моем запястье смыкаются сильные пальцы, я оборачиваюсь и вижу Шакира. -Не трогай меня, - вырываюсь и цежу. -Всё, прости, не буду, - внезапно он отпускает меня и поднимает ладони вверх. - Не хотел тебя напугать. -Зачем ты это делаешь? Я тебе один раз все сказала, но ты не понимаешь. Как ты здесь оказался? -Приехал на мастер-класс, - губы кривятся в ухмылке. - Интересная штука - судьба. Продолжает нас бесконечно сталкивать. -Это совпадение. Дай мне пройти. Хочу обогнуть его, но он преграждает мне дорогу. Я делаю шаг влево и он тоже. -Не смешно, Шакир. Я хочу уйти. Ты сказал, не будешь пугать. -Сая, - он неожиданно вновь касается моей ладони и смотрит на губы. - Чем больше ты от меня бегаешь, тем сильнее я хочу, чтобы ты меня выслушала. Начинает страшно колотить. Дергаю руку, но он не отпускает. Не хочу кричать, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. -Минута, - зло выплевываю ему в лицо. -Сай, я как увидел тебя в своем ресторане, так чуть с ума не сошел. Уже давно понял, каким идиотом был, что позволил себя соблазнить. Я трогать тебя не хотел, ты была такая хрупкая. -Врешь, - с губ слетает ядовитое шипение. - Это ты настоял на близости, а я тебе поверила и доверилась. А что сделал ты? Поехал после меня трахать мою подругу. -Я в бар поехал. И там случайно ее встретил. Мы выпили, разговаривали, а утром я проснулся с ней в кровати. Я рассмеялась. Он снова рассказывает старую историю. Но все это пустые оправдания. -И она случайно оказалась там же, когда я вернулась из Италии? -Она наплела тебе херни, а ты ей поверила. -Я своим глазам поверила. -Она сама пришла ко мне. Вела себя как шлюха. Противно. Как же мне противно сейчас все это слушать и смотреть на него. -И вновь ты не хочешь брать на себя ответственность. Это не по-мужски, Шакир. Ты взрослый человек. И я его любила? Не могу поверить! -От меня ты что хочешь? - устало спрашиваю. -Дай мне второй шанс, - заявляет он. - Когда я увидел тебя сначала у себя, потом на свадьбе, мне просто крышу сорвало. Думаю о тебе постоянно, - прикладывает палец к виску. - Вот здесь ты у меня засела. -У меня другой мужчина, - говорю открыто. - И я его люблю. -Кто? - спрашивает, насупившись. -Тебя это не касается. Мы с тобой расстались пять лет назад. У меня сейчас новая жизнь. Пожалуйста, перестань меня преследовать, или мне придется принять меры. Толкаю его и обхожу. Но последнее слово он хочет оставить за собой. -Опять папе пожалуешься? Но я пропускаю эти слова мимо ушей и не оборачиваюсь. Меня есть кому защитить. И этот человек - настоящий мужчина, который не разбрасывается словами и которому не нужно кому-то что-то доказывать. Глава 28. Не выдавай меня Сая Две недели без него. Только сообщения, голосовые, звонки, иногда по видеосвязи. Бывало, засыпала с телефоном в руках, так и не дождавшись, когда перезвонит. Потом он писал, что неформальная встреча затянулась допоздна, а будить и тревожить меня ему не хотелось. Я все понимаю, ведь это работа. Понимаю и живу, считая дни до новой встречи. Удивляюсь, как всё это выдерживают влюбленные, живущие в разных странах, у которых нет возможности летать друг к другу каждую неделю. У которых даже часовые пояса разные: у одного день, у другого уже ночь. Как они это продолжают, как поддерживают свою любовь несмотря на сотни тысяч километров, возможно, разные языки и культуры, когда казалось бы, нет точек соприкосновения? А жены вахтовиков? Что они делают, чтобы не сойти с ума, когда мужья трудятся на месторождениях, а сами они одни-одинешеньки с детьми и прочими проблемы? И ведь справляются как-то, не жалуются, не ноют, а стиснув зубы встают каждый день и продолжают жить, как жили, но вдали от любимых. Думаю о них и понимаю, что нам с Фархатом, наверное, еще повезло. Нет, я не обесцениваю наш опыт, он другой. Но от этого не легче. Отношения на расстоянии только на бумаге и в кино полны романтики. На самом деле это постоянное напряжение и досада от того, что не можешь быть рядом с любимым человеком, прикоснуться к нему, поцеловать, обнять, засыпать и просыпаться с ним. И никакой Скайп или видеосозвоны не заменять живого общения. Фархат сказал, мы должны что-то решить, но пока я совершенно не вижу выхода. Одному из нас надо все бросить и уехать к другому. Но что делать с его заводом, магазинами, конным клубом и моими ресторанами? Никто из нас не сдастся первым и без боя. Мы - два влюбленных, но упрямых и помешанных на работе человека. От этого я злюсь и на себя, и на него, а потом, успокоившись, корю себя за эгоизм. Фархат старше, мудрее, опытнее, а я иногда срываюсь и плачу от одиночества, хотя он этого и не видит. Копилку моих огорчений дополнила новость о том, что в пятницу Фархата не будет в городе весь день - он уезжает в область, на ферму. Я же прилетаю утром. Чтобы совсем не скатиться в уныние, звоню сестре в четверг и сообщаю, что приеду. Дана тут же зовет в гости, а после разговора с ней меня набирает папа и приглашает вечером к себе. Говорит, Мира так обрадовалась моему приезду, что хочет собрать всех детей и внуков на ужин. Вот и славно. В семейном кругу попробую переключиться, буду улыбаться, радоваться и вида не подам, что плохо без него. -Ой, Саечка, так устала, так устала. Сафия ( имя пишется именно так, через а ), кажется, была спокойная, а Инсар за ночь несколько раз просыпается, - жаловалась Данелия, усаживаясь в кресло вместе с малышом, которого родила в конце июля. Она собралась кормить его, и я засмотрелась на то, как Инсарик, названный почти в честь нашего папы, ищет мамину грудь, а найдя, довольно причмокивает. Племяшка Сафи устроилась на моих коленях и прижимает куклу, которую я ей подарила. -Ты счастливая, Даночка. Это сразу бросается в глаза,- мягко говорю ей. - Дочка, сынок, любящий муж, дом. Всё так, как ты мечтала. -Так, - на губах играет легкая улыбка. - Я люблю свою жизнь. Как хорошо она сказала. И я ей безоговорочно верю, потому что Дана - хорошая, мягче, нежнее, добрее. В прошлом я капала ей на мозги, называя клушей и наседкой, которая сидит дома и не развивается, хотя имеет для этого все возможности. Она только молчала, улыбалась и даже не показывала, что обижена. Точно также я когда-то не следила за языком с новой женой отца. Задела ее, за что получила по полной. -Сай, а что ты такая в этот раз загадочная? - глаза сестренки заискрились. -Я? В каком смысле? Сафия спрыгнула на пол и побежала к корзине с игрушками, откуда вытащила карету приличных размеров и посадила туда новую Барби. -Мне кажется, ты с прошлого раза изменилась. Похорошела, молчишь и улыбаешься. У тебя кто-то появился? Я опускаю голову и тихо смеюсь. Не думала, что это так заметно. -Появился, Даночка, - признаюсь, подняв глаза. - У меня роман с самым лучшим мужчиной на свете. Она ахнула и приложила пальцы к губам. -Ты влюбилась? Правда? -Да. Я очень в него влюблена. И он тоже. Но проблема в том, что он живет здесь, а я - там. -Как вы познакомились? Где? Давно вы встречаетесь? - Дана засыпала меня вопросами, а я впервые захотела кому-то открыться, рассказать о своем счастье. - Кто он? Как его зовут? -Его зовут Фархат. У него молочный завод “Назик”. -Серьезно? Мы обожаем их молочку. Сафийка любит персиковый йогурт, а я клубничный. А еще знаешь, у них творог классный, как раз для сырников. -Про творог не знаю, но персиковый йогурт мне тоже понравился. -Ну надо же! Вот это да! А сколько ему лет? Наверное, под сорок, да? И уже свой завод! -Ему послезавтра будет сорок девять. -Сколько? - восклицает Данелия, не скрывая шока. -Сорок девять, - спокойно повторяю. - Да, у нас разница 16 лет, но мы любим друг друга. Я наблюдаю за сестрой и понимаю ее реакцию. Она немного хмурится, поджимает губы и не находит слов. И если она так восприняла эту информацию, представляю, каково будет нашему отцу. -Саечка, ты уверена? Тебе только тридцать три, а ему уже сорок девять. А через год будет пятьдесят. Он всего на девять лет младше папы. 16 лет - это же очень много. -На самом деле нет, мы этого не ощущаем, - пожимаю плечами. - Я не смотрела на его возраст, я его просто полюбила. Хотя не буду отрицать, он сразу привлек меня чем-то, не знаю, - усмехнувшись,задумалась. - У него немного седые волосы, серые, мудрые глаза, он очень умный и красивый, любит лошадей, также, как и я. А еще он починил дверцу на кухне и заменил лампочки в гардеробной. -Ты и правда его любишь. У тебя глаза горят, - уже спокойно проговорила сестра. - Но ты уверена? Все-таки столько лет. Закончив кормить, Данелия поднесла Инсара к плечу и ласково погладила его по спинке. -Пойми меня, Даночка, - слабо улыбаюсь ей. - Мне это совершенно безразлично. Все, из-за чего я переживаю - это расстояние. Такие отношения, оказывается, тяжело строить. -Как все у вас сложно, Сая, - вздохнула Дана. - Ты скажешь папе? -Не сейчас, - уверенно отвечаю. - И, пожалуйста, не выдавай меня. Придет время и я все ему расскажу, но не сейчас. Обещаешь? Племянник, которого Дана держала столбиком, смачно выпустил воздух после плотного обеда и сладко зевнул. А в моей голове внезапно промелькнула мысль, что я, возможно, тоже к этому готова. Никогда не думала о детях, но сейчас мне кажется, что если бы во мне зародилась новая жизнь - частичка моего Фархата и моя, я была бы очень рада. Вот только нужен ли ему ребенок в пятьдесят? Глава 29. Папа Сая Дана держит слово и не выдает меня, но когда мы пересекаемся с ней взглядами во время ужина у папы и Миры, она улыбается и играет бровями. Мы всегда с ней так переглядывались, когда были детьми и подростками, а если родители это замечали, то спрашивали, что мы опять натворили. Когда-то мы собирались за столом вчетвером: я, Данелия, мама и папа. Теперь рядом с ним Меруерт, а я украдкой наблюдаю за ними. Отец нежно кладет пальцы на ее ладонь и поглаживает ее. Она ему улыбается и немного стесняется, потому что здесь мы, их дети от первых браков. Папа смотрит на Миру влюбленными глазами, и я вновь убеждаюсь, что между ними действительно большое и настоящее чувство. Год назад они расписались, но по-прежнему ведут себя, как молодожены. И как бы в прошлом я не ревновала его и не переживала, что он предал память мамы, стоит признать, что жизнь продолжается и он имеет право быть счастливым. Они оба имеют на это полное право. За длинным столом шумно и одни пары: отец с Мирой, ее сын Димаш с женой Жибек, дочь Асель с мужем Ильяром, и конечно, Данелия с Темиром. У каждой пары по двое детей. Почти. Дочка Миры на девятом месяце. А я - самая старшая из всех - как всегда в гордом одиночестве. Я выпала из обсуждения предстоящих родов Асели, и думаю о том, а как бы рядом со мной смотрелся Фархат? Наверное, был бы таким же отшельником, потому что старше парней на двадцать лет. Общие темы у него нашлись бы разве что с отцом. Интересно, что он сейчас делает? Вернулся ли из области? Может, написал мне? Наверное, очень устал и мы сможем встретиться только завтра. Думаю о том, что надо как-то извиниться и пойти проверить телефон. -Сая? - сквозь мысли о любимом до меня доносится голос отца. Медленно поворачиваю голову и натыкаюсь на его пристальный взгляд и понимаю, что за столом стало тихо. -Да, папа? - отвечаю спокойно. -Все хорошо? Я несколько раз тебя звал, - великий Дулатов смотрит так, будто в чем-то подозревает, но хочет, чтобы я сама раскололась. Однако я уверена, что мы были осторожны и никто о нас не знает. Никто, кроме Даны. -Прости, пап, я задумалась. -Саечка, ты что-то ничего не ешь, - подхватывает Мира. -Нет-нет, я ем, - дотрагиваюсь до ножика. - Очень вкусно, Мира. -Ты не заболела? - интересуется она. Врач все-таки. -Нет, - уголки губ тянутся вверх. - Просто после полета устала немного. Да и о своих думаю. -Тебе надо дать им больше свободы, - сказал отец. - Я же говорил: научись делегировать. -Да, пап, ты совершенно прав. И я обязательно научусь, - улыбаюсь - Вы извините меня, но я вспомнила, что мне надо срочно…позвонить своему директору. -Конечно, Сая, - говорит мачеха, пока отец молча наблюдает за мной. Господи, ну почему у меня никогда не получается “покер фейс” в его присутствии. Захожу в ванную и поворачиваю замок. Ставлю на столешницу, сумку, которую прихватила по пути, открываю ее и достаю телефон. Быстро включаю и проверяю звонки. Фархат звонил два раза. Настроение тут же поднимается, а по венам теплое молоко растекается. Нажимаю на кнопку вызова и слушаю долгие гудки. -Сая, - раздается в трубке. -Любимый, - шепчу ему и сердце срывается с высоты. - Прости, я пропустила твои звонки. Телефон был в сумке. -Ничего страшного, милая - я слышу, как он улыбается. Мне даже кажется, он едет в машине и прижимает смартфон к уху. - Ты еще с семьей? -Да. Но думаю о тебе. -Я тоже, малыш, - молчит пару секунд. - Мы сможем сегодня увидеться? Смотрю на наручные часы. Сейчас семь тридцать. Час я еще смогу высидеть, не больше. -Я буду дома в лучшем случае в девять, - тихо сообщаю ему, боясь, что кто-то услышит. Хотя кому взбредет голову подслушивать под дверью? -Приеду к тебе, - не спрашивает, а предупреждает. -Скину адрес. -Не надо, я знаю, - так и вижу его фирменную ухмылку, от которой дыхание замирает. -Ах ну да, конечно, - хихикаю и смотрю на себя в зеркало. Вот теперь я похожа на саму себя. Ожидание встречи согревает, сердце трепещет и рвется к нему. Еще чуть–чуть и мы, наконец, увидимся. Возвращаюсь в просторную гостиную и обнаруживаю, что все уже разделились по группам. Младшие дети уже проснулись и на руках у матерей, старшие смотрят мультфильм по телевизору. Дана что-то живо обсуждает с Аселей и Жибек. Знаю, что она сразу с ними подружилась, потому у них много общего: дети, вирусы и развивашки. Мира поддерживает разговор мамочек, ведь она педиатр и сама ведет всех внуков. Мужчины говорят о чем-то своем, а папа стоит у окна и разговаривает по телефону. Он поворачивается и мы встречаемся взглядами. Какой же все-таки красивый у меня папа в пятьдесят восемь, хоть он выглядит моложе. Глаза у нас с Даной его - такие же голубые. Знаю, что многие считают его жестким, строгим, непреклонным, но с нами он другой. И я вспоминаю, как мама говорила, что с ним, как за каменной стеной. Как же она его любила! Я только сейчас по-настоящему ее понимаю, потому что сама люблю Фархата также безусловно и временами безрассудно. Папа прощается с собеседником и рукой подзывает меня к себе. Улыбнувшись, подхожу к нему и он обнимает меня за плечи, а я, как маленькая девочка, прижимаюсь к нему. -Хорошие новости? - спрашивает он неожиданно. -В каком смысле? - гляжу на него снизу вверх. -Ты была весь ужин какая-то грустная, а поговорила со своим директором и оживилась. Вон какие искры. Разглядывает меня с интересом и ждет, что я в чем-то признаюсь. Так всегда было, он считывал мое настроение и спрашивал, какого учителя в школе я сегодня снова довела. Ах, папа. Если бы ты знал, что творится со мной сейчас. -Работа - мой наркотик, ты же знаешь. Я ловлю свой кайф, - расплываюсь в улыбке, а папа меня удивляет. -Ты не обиделась на меня? -Нет, - отстраняюсь и стою теперь напротив него. - За что? -Проехали тогда. Я уже говорил, что горжусь тобой, дочь? -Правда? -Да. Горжусь тобой и Даной. У каждой свой путь, у нее один, у тебя - другой. И ты прекрасно справляешься. -С твоей помощью, - говорю абсолютно искренне, без подтекста. -Нет. Ты все сама. -Ну ладно, пап, - смеюсь. - Я соглашусь. Но спасибо тебе. А вообще так хорошо у вас с Мирой, так по-семейному. Я рада, что ты счастлив. -Очень счастлив. -Летите куда-то в ближайшее время? -Пока нет. Асель родит, и Мира будет ей помогать, как и Дане. -Как нас стало много, да? -Мне нравится, - пожимает плечами. Вижу, что доволен. - Большая семья, дети, внуки. Я, наверное, старею. -Нет. Ты же как Карлсон. Умный, красивый, в полном расцвете сил, - обнимая папу. Отец смеется и целует меня в макушку. Я делаю себе в голове пометку, что в следующий приезд обязательно с ним поговорю. Или же разрешу это сделать Фархату. Пусть узнает, что я тоже очень счастлива. Вскоре дети начинают капризничать и их родители спешно собираются по домам. Мира суетится, каждой семье контейнеры с едой упаковывает, папа схватил Сафию и помогает ее одеть, хоть она и брыкается. Потом мы очень шумно одеваемся, прощаемся, целуемся и я в который раз замечаю, что Ансару Идрисовичу вся эта суета действительно по сердцу. Домой, как и планировала, приезжаю к девяти. Быстро иду в душ, надеваю легкие домашние брюки и топ - тот самый, который любит Фара. Не наряжаюсь к его приходу, хочу, чтобы видел меня такой домашней, как в наши волшебные дни в столице. Услышав звонок в домофон, лечу открывать. Не знаю, стоять ли на пороге, или спокойно ждать в квартире и не показывать своего восторга. Но услышав сигнал приехавшего лифта, я распахиваю дверь и сталкиваюсь с ним взглядом. -Привет! Боже, как я ждала этой встречи, как я скучала! -Привет! - Фархат стремительно идет ко мне и еще не перешагнув порог, одной рукой обнимает за талию, другой захлопывает дверь. - Соскучился, сил нет! Не успеваю ничего ответить, потому что он не позволяет, сходу целует, сжимает в объятиях, не дает вздохнуть. А мне и не надо, потому что вот он мой воздух. В глазах темнеет и голова кружится, но я ликую! Обнимаю его за плечи и начинаю снимать с него его пальто. Тяжелое, но Фархат помогает и прервав поцелуй, избавляется от верхней одежды. -Сая, - берет лицо в ладони и хаотично покрывает его поцелуями. - Любимая. -Как я ждала тебя, Фарочка! - растворяюсь в ощущениях, в нашей долгожданной встрече, в нашей любви. Его пиджак летит на пол. Фархат касается моей шелковой майки, а я поднимаю руки и позволяю снять ее а меня. Несколько секунд мы просто смотрим друг на друга, а потом срываемся. Да, правду говорят об отношениях на расстоянии. Каждая встреча после долгой разлуки такая же яркая, как новогодний салют. Ты забываешь о том, что тебе было плохо и больно. Главное - сейчас хорошо, потому что он снова рядом, ты физически чувствуешь его, а не просто смотришь в экран или слышишь голос по телефону. И поцелуи горят на губах и теле. И руки эти сильные поднимают тебя, словно пушинку, и опускают на кровать. И весь мир перестает существовать, когда он над тобой склоняется и ты понимаешь: вот сейчас, в эту секунду вы станете одним целым, и ты его не отпустишь. Глава 30. Подарок Фархат Сая спит, закинув на меня ногу. Обнимает и очаровывает своим тихим сопением. Рука затекла, потому что ее голова уже полчаса на ней лежит, но я терплю. Не хочу тревожить ее сон, но удержаться от поцелуя не могу. Уголки ее губ вздрагивают, а я лишь усмехаюсь и думаю: “Эх, Валиев. Крепко эта девочка тебя взяла за живое, под кожу залезла, в сердце пробралась - не вырвешь”. И вот только сейчас я понял, каково это, когда женщина любит тебя безусловно. Стоило ждать так долго только ради нее. Освободил себе все выходные. День рождения завтра, а сегодня мы едем в конный клуб, где Сая давно не была. Сижу на ее диване, и наблюдаю за тем, как второпях собирается, бегает по дому, что-то ищет, бросает в дорожную сумку. Ночевать сегодня будем у меня, покажу ей свою квартиру. -Ну что ты смеешься? - останавливается с расческой в руке. -Ничего, - прячу улыбку в кулаке. -Нет, ты скажи, я тоже посмеюсь, - проводит ею по длинным волосам, но смотрит так, будто сейчас съест. -Я просто любуюсь, - прекратив смеяться, признаюсь я и на несколько секунд она зависает, и взгляд ее меняется, становится мягче. Встаю с дивана, подхожу к ней, убираю волосы за спину и целую в шею, заранее зная, как отреагирует. Она всегда при этом дрожит и закрывает глаза, словно я задеваю нужные кнопки, позволяющие из воительницы сделать ручного котенка. -Лошади, Фархат, - напоминает, но вместе с тем, зарывается пальцами в волосы. -Лошади. Я помню. Заставляю себя остановиться, потому что нам еще минут сорок ехать до КСК. Через несколько минут все-таки выходим из дома и едем на моей машине. Одна рука на руле, другая - на ее колене. Сая развлекает историями, а я слежу за дорогой, задаю уточняющие вопросы и чувствую, что знал ее всегда и что она и есть моя родственная душа. Кажется, с возрастом я стал сентиментальным, но только так я могу объяснить все метаморфозы. В клубе я седлаю Верного, а Сая опять берет Снежку. Спокойная езда не для моей девочки, она воинственно несется вперед, оборачивается, смеется, поняв, что я отстал. А я может быть специально это сделал, подыграл. О том, какая она грациозная и лихая наездница, я знаю очень хорошо. И перед глазами всплывают совсем другие, не менее яркие картинки. Тучи сгущаются и мы решаем вернутся в КСК раньше, чем планировали. Как только заводим лошадей в конюшню, начинается дождь. Кап ли сильно стучат по крыше, лошади ударяют копытами в пол. Мы с Саей не решаемся бежать к машине, потому что льет как из ведра, но непередаваемо красиво. В клубе все уже знают, что Сая - моя девушка, но это мои проверенные люди, и такое не скроешь, если ты держишь свою женщину за руку и смотришь на нее, как собственник. Выйдя из конюшни и встав под навесом, мы долго смотрим на октябрьский дождь. Я обнимаю ее сзади и целую в висок, а она кладет ладони на мои руки и поглаживает их. Ощущение абсолютного счастья и спокойствия рядом с ней не покидает. Вечер проводим дома, спрятавшись от холодной осени и посторонних глаз. Сая хвалит мою квартиру, говорит, что все сделано строго и со вкусом, как и положено взрослому мужчине: коричневые и темные тона, минимум мебели, максимум пространства. -Это мы девочки, любим, чтобы там плед валялся, там книга. О, и обязательно цветы! - смеется она, когда мы сидим за столом. -Мне понравилось у тебя. И здесь, и в Астане, - говорю честно. - И я бы не против растений в горшках здесь, если бы ты за ними ухаживала. Сая улыбается, склоняет голову на бок и тянется за бокалом белого вина. В этот момент раздается звонок моего мобильного и приходиться встать и идти за ним к острову. -Малыш, прости, но надо ответить. Это по работе. -Даже не переживай, - отмахивается она. - Иди, я пока уберу со стола. После этих слов показалось, что мы уже давно живем вместе - так этот диалог звучал обыденно и легко. Иду в спальню, сажусь в кресло и перезваниваю финансовому директору, которому отправил на тот убыточный завод в Астане. Говорим о возможных рисках, плюсах и минусах. Парень толковый, за два дня провел отличный анализ. Когда разговор сворачивает на тему местного предприятия, в комнату бесшумно входит Сая. Поворачиваю голову, замечаю, что переоделась. Теперь на ней не брюки и блузка, как во время ужина, а длинное черное платье на тонких бретелях. Я уже понял, что она не носит короткое, и это мне только нравится. Платье облегает, словно вторая кожа, и выгодно подчеркивает ее грудь, фигуру и округлые бедра. Тонкие пальцы сжимают бокал белого вина Нервно сглатываю, слушаю подчиненного вполуха и наблюдаю за Саей. Она подходит к низкому стеллажу у стены и проводит пальцами по виниловому проигрывателю, который подарил мне один товарищ на прошлый день рождения. Поставив бокал рядом, она снимает с него прозрачную крышку и рассматривает. Я же разглядываю ее, чувствую, как меня накрывает волна желания. Сворачиваю разговор, прощаюсь с финдиректором и прижимаю ко рту край мобильного телефона -Все в порядке? - спрашивает Сая, мельком взглянув на меня. -Все отлично, - отвечаю и слышу, как изменился мой голос. -Крутой проигрыватель, - хвалит она и опускается на корточки, чтобы достать пластинки с полки. - В нулевых старые на свалку выбрасывали, а теперь они стоят под миллион. Винтаж. -Всё новое - хорошо забытое старое. -Не говори, - усмехается она. - У нас в детстве тоже был проигрыватель и много пластинок фирмы “Мелодия”. Моя мама обожала музыку, кино и книги. А я любила пластинку “В мире много сказок”, где пела Клара Румянцева. Знаешь такую? -Знаю, - киваю. - У сестренки была такая. Мама ставила ей перед сном. -И мне тоже перед сном ставили, - бросает на меня короткий взгляд, улыбается и возвращается к винилу. - У, сколько у тебя всего. Ты все их слушал? -Только пару. Там есть “Битлз”, если тебе интересно. -Олд скул ( англ.-старая школа ), - хмыкает. - Хороший вкус. -Вообще, это друг подарил проигрывать и кучу пластинок, до которых у меня так и не дошли руки. -Зато дошли у меня, - заговорщицки подмигивает, достает пластинку из квадратного конверта. - Будем слушать smooth jazz (англ.-мягкий джаз), - говорит по-английски с британским акцентом, что я нахожу очень сексуальным. -Мне все равно, что слушать. Мне просто безумно нравится на тебя смотреть. Услыбнувшись через плечо, она кладет винил на диск, включает проигрывать, поднимает тонарм и плавно располагает его над началом первой дорожки. Игла касается пластинки и мы слышим характерное шипение, после которого льются первые звуки. Бросаю телефон на круглый столик рядом с креслом и забираю маленький пульт, которым регулирую освещение. Приглушаю свет, от чего обстановка тут же меняется и Сая всё это считывает. Она все еще стоит ко мне спиной. Музыка спокойная, приятная, красивая. Ей тоже нравится, потому что когда подключается саксофон она начинает плавно и соблазнительно двигать бедрами, берет фужер с полки, делает глоток, а потом изящно поднимает его вверх и медленно кружится вместе с ним. Повернувшись, она смотрит на меня с любовью и улыбается, а в ее затуманенном и нежном взгляде скрыта загадка. Оказавшись напротив меня, но все еще далеко, Сая танцует, идеально чувствуя ритм. Это даже не танец. Это чистый секс. Медленный, нежный и вместе с тем страстный. Опустив бокал на пол, моя невероятная женщина ступает босыми ногами по паркету, соблазнительно проводит ладонями по телу, дразнит и соблазняет. Горло дерет от резкой сухости. Жар проходит по всему телу. Кладу ногу на ногу и упираясь локтями в подлокотники, складываю пальцы в замок. Любуюсь ею, хочу ее безумно, но приказывая себе ждать развязки. Сая приподнимает каштановые волосы двумя руками, поворачивается ко мне и ловит мой темный взгляд. Она опускает локоны, которые пышными волнами ложатся на ее плечи и спину. Мне уже трудно скрывать и сдерживать свои порывы. Дыхание сбивается, пальцы покалывает от желания коснуться ее мягкой кожи. Она это видит и покачивая бедрами, подходит ко мне и начинает медленно, в такт музыке, поднимать подол своего легкого платья. Вновь сглатываю. -Сая, опять провоцируешь, - предостерегаю и широко расставляю ноги. Она же пользуется этим проскальзывает между ними. -Я приготовила тебе подарок на день рождения, - тихо произносит, показывая мне кружевной треугольник в цвет ее наряда. -Неси. Подарок. -Так он здесь, - загадочная ухмылка ложится на губы. В висках бешено колотится пульс, когда ткань скользит вверх по ее телу, а через считанные секунды падает на пол. Она наклоняется ко мне, а я, не выдержав, властно и жестко фиксирую свою ладонь на ее затылке и целую сильно,наказывая девочку за плохое поведение. Но Сая быстро возвращает себе инициативу, прикусывает мою нижнюю губу, оттягивает ее и отстранившись, шепчет: -Подарок, Фархат. Молча откидываюсь на спинку кресла и жду ее дальнейших действий. Но то, то что она делает в следующую секунды меня шокирует и заводит так, что сил терпеть уже нет. Опустившись на колени, она тянет руки вперед и подцепляет пальцами резинку моих штанов. -Сая, - шумно выдыхаю и накрываю ее ладонь своей. - Ты с ума сошла? -Почему? - хмурится она. - Я хочу, чтобы тебе было хорошо. В ее прозрачных льдинах языки адского пламени танцуют. Взгляд с поволокой сражает полуоткрытые пухлые губы немного дрожат. -Ты когда-нибудь это делала? - сам не замечаю, как голос становится строже, но почему-то мне важно знать ответ на этот вопрос. -Нет, - легонько мотает головой. - Никогда. Я думала, ты скажешь, как ты любишь. -Малыш! - понижаю голос. -В теории я примерно разобралась и морально подготовилась. Кривовато ухмыляюсь. Самое главное, подготовиться морально - что уж. -Ты уверена, что хочешь это сделать? -Да, - отвечает сразу. - Только научи меня. Молча снимаю с себя футболку и бросаю ее на пол. Сая все понимает, довольно улыбается и все-таки стягивает с меня штаны вместе с боксерами. Завороженно смотрит, любуется, облизывает губы, пробегает мягкими пальчиками по всей длине, поглаживая вены, от чего у меня из груди вылетает глухой хрип. Она двигает ладонью вверх-вниз, смотрит прямо в глаза. -Красивый, - шепчет и глядит так, будто уже опьянела. -Попробуй…- не договариваю, потому что из головы вылетают все слова. Но моя девочка меня понимает и подчиняется. Взмахнув своей копной, убирает локоны на одно плечо, склоняется над ним, сначала целует головку, а потом обводит языком. И все это происходит под звуки саксофона. Высокое напряжение. Удар током. Искры из глаз. Ее рот такой теплый и нежный, что всё внутри него твердеет до предела. Ногтями левой руки она царапает мое бедро, а правой продолжает гладить ствол и тихо постанывает. Но даже ее неопытность сражает наповал. Собираю ее волосы в кулак и прошу: -Расслабь горло и возьми глубже. Она останавливается, отпускает его и поднимает на меня немного испуганные глаза. На губах блестят прозрачные капли, а щеки пылают. -Еще глубже? -Да, - проговариваю, понизив голос. - Главное, расслабься, дыши через нос. Молча кивает и опускает голову, я же свою откидываю на спинку кресла и стараюсь дышать правильно, чтобы не задохнуться и не умереть от наслаждения. -Охренеть, малыш, - выдыхаю с шумом и отчетливо слышу, как стучит сердце. Остановившись, она выпускает его изо рта, водить ладонью вверх-вниз и ловит мой взгляд. -А ты знаешь, как говорят? - в ее глазах переплетаются нежность и изящная похоть. -Как? -Когда любишь человека, то любишь его всего, каждую частичку его тела. Сказав это, она вновь опускает голову, а я стискиваю зубы и сжимаю кулаки от бешеных ощущений. Поощряю ее, шепчу, что она молодец и как мне хорошо сейчас. Хотя хорошо - это самое мягкое, что я могу ей сказать, потому что в голове одна нецензурщина. Через пару минут я понимаю, что финиш близко, но не хочу ее пугать и останавливаю. -Тебе не понравилось? - переживает. Трогательная и сексуальная одновременно. Подавшись вперед, кладу большой палец на нижнюю губу Саи и слегка надавливаю. Рот приоткрывается и подушечки касается кончик ее языка. -Очень понравилось. Только я хочу тебя. И тогда она расплывается в улыбке и отвечает: -Я тоже. Поднимаюсь с кресла, тяну ее за собой. Мягкий джаз до сих пор играет, создавая нужную атмосферу. Ложусь на кровать и кладу ее сверху. Целую ее, вожу руками по обнаженной спине, дохожу до тонкого кружева и приспускаю его. Но когда слышу ее тихий стон, меняю планы и резко переворачиваю на спину. Нависнув над Саей, скольжу по ней влюбленным взглядом. Эти ее густые волосы, скромный взмах длинных ресниц, пальцы, которыми она захватывает упругие вершины и прогибается в спине от того, что ей все это в кайф. Все, что мне сейчас хочется - сделать так, чтобы ей было хорошо. Веду губами вниз, целую живот, обвожу языком пупок и опускаю его во впадину; отчего она дергается и томно вздыхает. Спустившись ниже, ласкаю гладкий, нежный треугольник, оставляя на нем короткие поцелуи. -Фарочка, - задыхаясь, Сая приподнимается на локтях и глядит неуверенно. - Может, не надо? Я… В который раз убеждаюсь, что до меня она ничего не знала. И я уверен, она даже не подозревает о том, что ждет ее на самом деле, хотя и изучала теорию. Сам же я делал это давно. Очень давно. И не испытывал раньше острого желания повторить. Но как я уже убедился, с ней все мои установки, принципы и предрассудки рушатся, как карточные домики. -Милая, ничего не бойся, - я уже не хочу останавливаться. Хочу попробовать, какая она. Хочу, чтобы только со мной она все узнала. Устроившись между ее ног, опускаю голову и впервые целую ее внизу. Она вскрикивает и выгибает поясницу, но я кладу руку ей на живот, фиксируя ее в одном положении. -Тише, тише, - успокаиваю, веду рукой вверх и сжимаю правую грудь. - Расслабься. -Фархат, - жалобно хнычет, когда мои пальцы оттягивают чувствительный сосок - Еще раз так сделай. -Как? - не могу сдержать довольной улыбки. Вижу, как она прячет в ладонях пунцовое то ли от стыда, то ли от возбуждения лицо. -Ты понял, как, - вздыхает она. -Не вопрос, малыш. Неизведанная территория полна приятных сюрпризов. Кружу и ласкаю сладкий бугорок языком и губами, пьянея не от выпитого вина, а от ее стонов, криков, запаха. От того, с каким шумом она царапает ногтями простынь, как подается вперед, зарывается пальцами в мои волосы и тянет их. Чувствую, как задыхается и ловит ртом воздух, когда проникаю в нее пальцем. Поднимаю глаза и врезаюсь в сумасшедший взгляд своей женщины, которая полностью мне доверяет. От этого люблю ее еще сильнее. Я уже давно понял, что ни с кем больше мне не испытаю такого кайфа от близости, как с ней, потому что Всевышний создал ее лишь для меня. Мой самый дорогой подарок. Глава 31. Незваный гость Фархат Глаза еще не открываю, но чувствую, как она сверлит меня своими, вздыхает, водит пальцами по животу. Приятно чёрт возьми. Не думал, что буду ловить такой кайф от отношений с девушкой намного моложе себя. Но так уж получилось, что мы с ней на одной волне. Вот как интересно складывается жизнь и судьба: я со своими принципами бежал от любви, аж пятки сверкали. А теперь, рядом с ней, приросли к полу. И больше никуда от нее и без нее не хочется. -Фарочка, - зовет Сая. - Я знаю, что ты уже не спишь. -Откуда знаешь? - сиплю я. -Женская интуиция, - усмехается она. - Ну или просто мое упрямство. У меня подарок. Все-таки открываю глаза и увидев её прекрасное лицо, улыбаюсь. Она сидит по-турецки, подол длинной шелковой сорочки чуть задран. На лице ни грамма косметики. Светлая, закрывает собой солнце. -Еще один? -Угу. Сладкий, - играет бровями, отворачивается, а через пару секунд поворачивается ко мне с тортом в одной руке. Сая щелкает зажигалкой и подносит ее к свечке в центре. - С днем рождения, Фарочка! Смеясь, тоже сажусь на кровати, упираясь спиной в изголовье. -Ты еще и печешь? -Хахаха, очень смешно. Это доставка. Бенто-торты сейчас в тренде. Вот я и докатился: “торты”, “свечки”, “тренды”. Сая передает мне подарок, чтобы я задул свечку. -Загадай желание! - предупреждает она. Меня все это неимоверно веселит, особенно когда я читаю надпись на десерте: “Терпи, ты сам меня выбрал”. Внизу две забавные рожицы и сердца. Только Сая могла такое придумать. -Давай же! - подгоняет она и заливается. -Ладно. Загадав быть с ней всегда, задуваю свечу под ее аплодисменты. Она тянется ко мне и оставляет на губах пьянящий утренний поцелуй. -Не буду спрашивать, что ты загадал, а то не сбудется, - улыбается и водит носом по скуле - Попробуешь? -Что? - в одной руке у меня торт, другой глажу ее по спине. Она смотрит мне в глаза, но проводит указательным пальцем по стенке лакомства и медленно его облизывает, не сводя с меня своих колдовских глаз. -Ммм, крем что надо. -Ну все…доигралась. - убираю подарок на тумбочку, возвращаюсь к ней и нападаю. Она кричит, смеется, просит пощады, но подмяв ее под себя, нависаю над ней и целую долго и пылко сладкие губы. Сая шумно дышит, тянет вверх мою футболку и водит ладонями по торсу. Я же быстро избавляю ее от одежды и несусь галопом к цели. Лучший день рождения в моей жизни. Через несколько минут она уже лежит на моей груди, приходя в себя и выравнивая дыхание. Моя ходячая катастрофа. Моя потрясающая провокаторша. Потом она первая бежит в душ. Ванная комната у меня прямо в спальне, что очень удобно. Пока она приводит себя в порядок, надеваю футболку, боксеры и штаны и сажусь в кресло. Проверяю телефон и электронную почту. Через несколько минут звонит сын. Как всегда, самый первый. Включаю видеосвязь и вижу своего мальчика, который машет мне рукой и улыбается. -Папа, с днем рождения! Здоровья, счастья, удачи, успехов и много денег. -Спасибо, сынок. Всё в тему, - шутливо говорю ему, хотя сейчас про “здоровье и счастье” сейчас как никогда актуально. -А тебе спасибо за то, что ты у меня есть! Я тебя очень люблю. -И я тебя люблю! - в это время из ванной выходит Сая и недобро хмурится, услышав мое признание. На ней легкие светлые брюки, топ, открывающий плоский живот и легкая белая рубашка. -Это сын, - говорю ей, а она тут же оттаивает и показывает жестами, что выйдет и не будет нам мешать. -Паап, - тянет Раф. - А ты не один, да? -Не один, - признаюсь я и Сая беззвучно ахает и прячет пунцовое лицо в ладонях. -Упс. Я очень извиняюсь. Я перезвоню. Или лучше ты. -Подожди, Рафа. Я хочу вас познакомить. Сая размахивает руками и одними губами произносит “не надо”, но раз намерения у меня серьезные, я хочу уже познакомить Саю с сыном, родителями и сестрой. Встаю с кресла и иду к ней. Прошу одними глазами остаться - для меня это важно. Моя умная девочка все понимает, меняет гнев на милость и мягко улыбается. -Раф, познакомься. Это Сая. Моя девушка. -Привет! - она поднимает руку в знак приветствия. -Здравствуйте, Сая! - машет Рафаэль. - Приятно познакомиться. -И мне. Как дела? -Отлично. Учусь. -Да, твой папа рассказывал. Он очень гордиться. -Я им тоже. Вы красивая. Сая зарделась, а я только посмеялся. Раф всегда был непосредственным малым, многие его фразочки и проделки сходили ему с рук из-за его недуга. С возрастом он стал серьезней, но нет-нет да проскальзывает в нем тот мальчишка. -Спасибо большое, - смущается и на меня косится. -Отставить! - притворно-строго говорю сыну и грожу пальцем. -Ладно, не буду вас задерживать! - он вновь поднимает вверх здоровую руку. - Еще раз рад знакомству. -Взаимно. -Папа, а тебя еще раз с днем рождения! -Спасибо, сын. -Ну все, отключаюсь, а то сосед зашел. Убираю телефон в карман штанов, тяну к себе Саю и целую в лоб. -Неудобно вышло, - прижимаясь ко мне, поднимает глаза. -Раф - современный ребенок, я - современный родитель. Как выяснилось. -Хороший у тебя мальчик, - улыбается она, но я вижу, что она думает о чем-то своем. -Все нормально? - хмурюсь. -Все отлично. Иди в душ, а я пойду готовить завтрак. И торт заберу. Отпускаю ее, а сам иду в ванную и провожу там дольше обычного. Вот и мне стукнуло сорок девять. В двадцать семь я начал свое дело, в тридцать стал отцом, в сорок достиг в делах всего, чего хотел, в сорок восемь встретил свою любовь. Даже “страшно” подумать,что ждет меня в пятьдесят. Выхожу из душа, переодеваюсь в домашнее, и оказавшись в спальне иду за телефоном. Но как только беру его в руки, слышу истошный крик за дверью, мгновенно холодею и выскакиваю из комнаты. Добегаю до кухни-студии и первое, что вижу - свою бывшую, чье лицо невозможно разглядеть - оно все в шоколадном креме от торта. Одежда тоже испачкана. Гуля вопит как резанная и сыплет проклятиями. -Это же “Валентино”, сука! Ты что наделала, дрянь? -Что здесь происходит? - рявкаю громко. По другую сторону острова стоит растрепанная Сая с ножом в руках. На деревянную доску капают темно-красные капли. Она сдувает с лица прядь и смотрит на меня волчицей - так, будто я следующий. Глава 32. Меж двух огней Фархат -Ну что стоишь, Фара? Она напала на меня! - кричит бывшая жена, смахивая с себя куски шоколадного торта. - Больная! -Я сказала: еще одно слово и я отрежу тебе язык, - процедила Сая, поднимая нож и сжимая рукоять до побелевших костяшек. -Гуля, успокойся, - повышаю голос и перевожу взгляд на свою девочку, полную сюрпризов. - Сая, опусти нож. Она с каменным выражением лица поворачивает голову, глядит на меня со злостью и с шумом роняет холодное оружие на столешницу. После молча берет в руки половинку граната и пытается его выпотрошить. Так вот откуда красная жидкость. - Еще раз спрашиваю: что здесь случилось? -У нас случилась Гуля, - взглянув на меня, она бросает в салатницу горсть бордовых зерен. - Она пришла поздравить тебя с днем рождения. Ну и надеялась, что ты трахнешь ее. -Что за чушь? - морщусь. - У нас с ней ничего нет. -Тренч на голое тело, который она боится снять,- хладнокровно кивает в ее сторону, склоняет голову и прищуривается. - Хотя нет. Там, наверное, кружевной лифчик, трусы, чулки и пояс. Да Гуля? -Сучка, - скулит бывшая. -Рот закрой! - рычу на нее. - И чтоб я не слышал больше этих слов в адрес своей женщины. Ты поняла меня? -Поняла, - всхлипывает она. - Мне надо смыть с себя всё это. -Иди в ванную. Первая дверь направо. Сая прожигает меня гневным взором, цокает, хватает со столешницы телефон и идет в прихожую. -Сая! - кричу ей вслед. - Куда ты пошла?! -Домой, - даже не обернувшись, говорит она и снимает с вешалки пальто. -Как это домой? - хватаю ее за локоть, разворачиваю к себе. В этой небесной голубизне еще утром было безоблачно, а теперь тучи закрыли солнце и молнии сверкают. -Пока эта женщина моется в твоей ванной, я здесь не останусь. Поеду к себе домой, - чеканит каждое слово. -Мне ее выгнать на улицу? В таком виде? - стиснув зубы, спрашиваю. -Сейчас ты отпустишь мою руку и я выйду за дверь, - она такая спокойная, но холодная и злая, что у меня самого мороз по коже. Я жду истерики, слез, выяснения отношений, но она ледяная, как и ее глаза. - Ну же! -Не отпущу, - тяну на себя и она уже совсем близко. -Что за муха тебя укусила? Буравим друг друга недобрыми взглядами и после короткого молчания она выдает: -Твоя бывшая работает на тебя? -Работает. И? -И ты знаешь, что она тебя все еще надеется тебя вернуть? Может, даже любит. Хмурюсь, но понимаю, вернее, вспоминаю, к чему она клонит. -В лице поменялся, - ядовито цедит. - Значит, знаешь. Знаешь, и все равно держишь ее рядом. Зачем? Чтобы все сказали, какой ты молодец, что не бросаешь? Или у тебя другие цели? А может, она не в первый раз к тебе домой приходит? Или в кабинет так заходит в обеденный перерыв? -Тебя куда-то не туда понесло. Я взял ее на работу ради сына. Впиваюсь пальцами в нежную кожу и понимаю, что делаю ей больно. Но она даже бровью не ведет. -Если не отпустишь, я врежу тебе по яйцам. Как ты там говорил: из нас двоих они только у тебя? Если так, реши вопрос, потому что я не позволю так с собой поступать. Я это уже проходила. Вырывает свою руку, хватает пальто, прыгает в туфли и вылетает из квартиры. Черт, она ведь даже голос не повысила. Тихая сталь, оказывается, куда хуже криков и соплей. Стою перед закрытой дверью и понимаю, что бежать бесполезно - не вернется. -Фара, - слышу за спиной голос Гули и в души буря поднимается. Медленно разворачиваюсь и недобро щурюсь. Она сразу же все понимает и пятится назад, вцепившись в лацкан плаща. Лицо умыть успела на кухне, чего не скажешь про волосы. -Фара, я не нашла ванную. Я уже на взводе с силой ударяю кулаком по стене. Она вздрагивает. -Гуля, ёб твою мать! На хера ты пришла? Ты после развода кидала мне на день рождения смс-ки. Так какого х*я ты здесь забыла? -Почему ты так кричишь? - визжит она, а я понимаю, что сейчас будет очередная истерика, как до развода. - Я ничего не сделала! Просто пришла поздравить тебя, принесла торт, а эта сумасшедшая напала на меня, схватила за волосы и… -Что ты ей сказала помимо того, что работаешь у меня? - перебиваю ее, а она делает еще шаг и натыкается на стену. - Говори! -Ничего не сказала! - кричит она и закрыв лицо ладонями, начинается плакать. - Какой ты дурак, Валиев! Думаешь, ты сдался ей на старости лет? - убрав пальцы от лица, вопит Гуля. -Не ори на меня! -Тебе можно, а мне нет? Да ты просто старый наивный козел, а она испорченная богатая девочка, которая спала до тебя с половиной города и просто решила отца своего позлить, потому что он в свое время трахал ее ровесниц. Или ты не знаешь, кто ее папа и какие слухи про него ходили? И ты туда же! Эта маленькая шлюха тебе в дочери годится! В слепой ярости себя не контролирую, заношу кулак над ней и бью в стену в паре сантиметров от ее головы. Гульнара вскрикивает и оседает на пол. Кисть горит от боли, но это ничто по сравнению с тем, что творится в моей душе. Уверен: бывшая жена слово слово сказала и Сае. Поэтому она так отреагировала. Отхожу на безопасное для Гули расстояние и опираюсь о стену плечом. -Завтра напишешь заявление по собственному. Я никому не позволю оскорблять женщину, которую люблю. Поднимает на меня заплаканные, злые глаза. -А меня ты никогда не любил. -Любил, - говорю в гневе. - Только ты своим недоверием, недовольством и обвинениями и в изменах, все выпотрошила. -Врешь. Как всегда. Тебе нужна была красивая жена. Молодая, хорошенькая дурочка рядом. И сейчас нужна красивая малолетка, потому что у тебя кризис среднего возраста, как у тебе подобных стариков. А трахать молодух - это же так солидно и полезно в твоем возрасте. Да, Фара? -Гуля, закрой рот, - цежу сквозь зубы, шумно выдыхаю и выдержав паузу, подхожу к ней, сажусь на корточки и беру ее за руку и сжимаю ладонь. Вижу искренний страх в ее глазах. Она пытается вырвать свою кисть, но я не даю. -Я ведь правда хотел, как лучше. Ради Рафы, он так за тебя просил. Но Аллах свидетель, как ты меня достала, Гуля! - понизив голос, качаю головой. -Фара, отпусти, мне больно, - скулит бывшая. -Ты не знаешь, что может быть, если я разозлюсь по-настоящему. Мало, кто знает. Я ведь всегда старался, чтобы вам с Рафой было хорошо. И ради тебя в том числе старался. А ты меня очень разозлила. Нет, ты меня разочаровала. Не думал, что ты такая недалекая. Но видимо ум и мудрость не зависит от возраста. -Отпусти меня, пожалуйста. Я все поняла. -Я тебе уже не верю, Гуля, - отпускаю ее ладонь и она прижимает ее к груди и накрывает другой рукой. -Я тебя не потревожу больше. -Не попадайся мне на глаза. По-хорошему ты не понимаешь, значит будет по-плохому. -Не надо, Фара. Ради нашего сына. Опускаю голову и тихо усмехаюсь. Она даже сейчас прикрывается им и манипулирует. -Иди, Гуля. И больше не возвращайся. Дождавшись пока уйдет, иду на кухню и достаю из морозильника лед. Приложив его к костяшкам, морщусь от неприятных ощущений. Вспомнилось, как Сая однажды поцеловала мой шрам, сказала, что обезболивает. А я не хочу, чтобы ей было больно. Звоню ей, но слушаю тетку, которая сообщает, что “телефон выключен или находится вне зоны действия сети”. Злюсь еще больше, но нельзя терять ни минуты. Иду в спальню и вытаскивают из закрытой на ключ полки маленькую синюю коробку. Я должен был открыть ее сегодня в ресторане, но планы меняются. Придется импровизировать. Глава 33. Новая пассия Сая Не буду я плакать. Не буду и все. Я сильная, железная, боевая… Нет. Я безумно влюбленная, слабая и уязвимая. Голова пухнет от вопросов, от ядовитых слов, брошенных его бывшей женой, от того, что я так на них отреагировала, от того,что ушла. Хотя ушла-то правильно, потому что задержись я в его квартире, то точно бы прибила ведьму. А вообще не надо было открывать ей дверь. Но Сая же любопытная, Сае же надо все контролировать и обо всем знать. И вот, когда в дверь позвонили, а Фара только зашел в душ, я пошла в прихожую и спросила кто там. -Это Гульнара. Жена Фархата. Жена? Вот это поворот. И ничего, что много лет бывшая. Фархат никогда не говорил о ней плохо. Наоборот, хвалил, что она положила всю свою молодость на заботу о сыне. И я думала: “Молодец, ведь это так непросто - воспитывать ребенка с диагнозом”. О причине развода он упомянул вскользь: “мы оказались слишком разными”. -Здрав…ствуйте, - промямлила Гуля, увидев меня на пороге. -Здравствуйте, - спокойно ответила я, но напряглась. Бывшая держала в руках большую коробку, перевязанную лентой. Я сразу подумала, что это торт. На ней был бежевый тренч, черные колготки и туфли на шпильках. В октябре. -А где Фархат? -В душе. -А, - протянула она. - А ты значит, и есть его новая пассия? Заглушаю раздражение и мило улыбаюсь. Тут же меняю о ней мнение и для меня она больше не “молодец”. Похоже, бывшая жена сначала решила почву прозондировать, а уже потом отражать нападение. -Так точно. Новая пассия и старая жена. Вот и встретились. Она потеряла дар речи, а я выхватила у нее из рук коробку. -Торт? Давайте сюда. Мы как раз завтракать собирались, поздно встали. Да вы проходите, раздевайтесь. Пока она стояла и приходила в себя от моей выходки, я забрала у нее торт и пошла на кухню. Поставила коробку на островок, достала нож и перерезав ленту, открыла крышку. Торт шоколадный, с надписью “С днем рождения”. Я не должна была это увидеть, но увидела и разозлилась, но незваной гостье не показала, а мило улыбалась. Она села на высокий стул, вцепилась в лацканы плаща и принялась озираться. До меня же дошло, почему она так и не сняла верхнюю одежду. Потому что под ней у нее было только нижнее белье. Гуля пришла соблазнять моего мужчину. Несколько секунд молча смотрели друг на друга, сверлили яростными взглядами, вели молчаливый диалог, обмениваясь мнениями друг о друге. Потом я пошла к холодильнику, чтобы достать гранаты для салата. Все это время чувствовала на себе ее недобрый взгляд. -Так вот ты какая, - с ехидством расправила плечи и вскинула подбородок. -Какая? - одарила ее такой же ехидной ухмылкой, сминая белый картон. Вот также я поступлю с тобой, если ты что-нибудь выкинешь. -Молоденькая, красивенькая, свеженькая, - бесит ее уменьшительно-ласкательные словечки, как и она сама. - Фара любит таких. Он и в меня влюбился, когда мне двадцать два было, а ему тридцать. Восемь лет разницы, а он прохода не давал, бегал за мной, ревновал. Я тогда моделью работала. мы так и познакомились, на открытии автоцентра. Ухажеров было много, но Фара оказался самым настырным. Сказать, что мне неприятно - ничего не сказать. А еще почему-то больно, хотя я понимаю, что у каждого человека есть свое прошлое. В том числе, и у меня. -Помню, какой он был тогда активный и сильный. Из койки не выпускал, - она отбросила волосы назад и почувствовала себя уверенней. - Даже после развода мы нет-нет, да шалили. А теперь я вот у него работаю, в рекламном отделе. Как сын уехал, он сказал: “Пойдем ко мне, Гуля, будешь у меня под присмотром”. Вонзаю нож в гранат и провожу по нему острым лезвием. -И почему снова не сошлись, раз шалите и вместе работаете? - хмыкаю, а самом готова уже убивать прям вот этим вот ножом. -Потому что это Валиев. Ему нужна свобода, приключения, адреналин. Секс в браке, когда оба погрязли в рутине и обидах, не так интересен, как секс в разводе, когда каждая встреча, как фейерверк. -О да, какой Фарочка умеет устраивать фейерверк, я прекрасно знаю, - обронила как бы между прочим и хмыкнула. Гуля изменилась в лице, но быстро взяла себя в руки. Я чувствовала, как пылают мои щеки. Но вовсе не от стыда, а от гнева. Я верила Фархату, и вера моя была непоколебима. Я прекрасно понимала, что все ее слова - ложь, хоть и очень складная. -Подожди, милая, это ненадолго, - оскалилась, положив руки на столешницу. - Как бы ему не нравилось спать с молоденькими девушками, как его незаменимая Маша или ты, он рано или поздно вернется ко мне. Подав корпус вперед, я усмехнулась. -Если бы Фархат хотел к тебе вернуться, он бы уже давно это сделал. У него характер такой - решительный. Однако это не он, а ты, как голодная, облезлая, течная кошка, воешь под его дверью. -Маленькая испорченная сучка, - выплюнула, суживая глаза. - Одна из таких же малолетних шлюх, которых содержал твой отец. И после этого меня накрыло. Я схватила ее за голову и резко опустила прямо в торт. Она брыкалась, размахивала руками, мычала, а во мне какая-то темная сила проснулась и помогала удерживать ее несколько секунд в таком положении. Наконец, ей удалось вырваться и она истошно заорала на всю квартиру. -Сучка! Маленькая шлюха! Хватаю нож и выставляю вперед. Наверное, я могла бы ее даже ранить. -Еще одно слово, я отрежу тебе язык и засуну его тебе в жопу. Это было некрасиво. Я злюсь на себя за то, что не удержалась и скатилась до уровня девиц из дешевых реалити-шоу. Но она расковыряла только-только зажившую рану, связанную отцом. Пару лет назад о папе поползли слухи, что у него есть содержанка, которая лишь на пару лет была старше меня. В открытую я ему этого не сказала, только намеками, но он быстро закрыл тему и выстроил границы. Поэтому в его жизни появилась Мира, на которой он в итоге и женился. Встав на свое место в подземном паркинге, я думаю о том, что день рождения Фархата испорчен, и я тоже приложила к этому руку. Но гордыня и злость не позволяют мне сделать первый шаг. Пусть его делает он, хотя я не уверена, что хочу его видеть. Поднимаюсь на лифте на свой этаж, и уже в квартире слышу, как пищит телефон. Проверяю и вижу сообщение о том, что у меня три пропущенных от Фархата. Видимо, в это время я была на минус первом и сеть не ловила. И вот он снова звонит. Смотрю на его номер и все перед глазами расплывается. Слезы стоят. Жгучие, горькие. Сморгнув их, нажимаю на зеленую кнопку. -Сая, - мне кажется, в его голосе сталь. -Фархат, - сразу замолкаю, поджав губу. -Сая, ты где? -В Караганде. -Очень смешно, - чуть ли не рычит. -Ты у себя? Сая, ответь. Я еду к тебе. Поговорим, - говорит жестко. -У себя, - сбрасываю звонок и бросаю телефон на диван. Глава 34. Я хочу быть твоей единственной Сая Знаю, что он уже в подъезде и поднимается на лифте, но не спешу открывать. Лучше дождусь звонка. Скоблю по нижней губе, заламываю пальцы, нервничаю. Его голос мне не понравился. Не тот ласковый и спокойный, как всегда, нет. Он был зол, а я никогда его раньше таким не видела, даже в день нашего знакомства. Господи, это было почти два месяца назад, а кажется, очень давно. Наконец, он давит на кнопку, а я вздрагиваю. Поворачиваю замок вправо, нажимаю на ручку и толкаю дверь. Он стоит очень близко, сверлит меня нетерпеливым взглядом, от которого по спине холодок пробегает и ладони потеют. -Войду? -Да, - отступаю, прохожу к стене и складываю руки на груди. Фархат не разувается, но как только переступает порог, тут же оказывается напротив меня. Руки держит при себе. Не обнимает, не целует, не проводит пальцами по лицу. В нем нет и толки прежней нежности. Это какой-то другой Фархат. Суровый, опасный, непримиримый, но по-прежнему такой родной и любимый. -Значит так, - начинает он строго, - во-первых, у меня с бывшей ничего нет, не было и не будет. Что бы она тебе там не наплела. -Сказала, что вы развелись, потому что ты ходил налево. А после расставания вы с ней “шалили”, - изображаю в воздухе кавычки. -Врёт. Мы с ней, - прочищает горло, - не спали после развода. И больше она у меня не работает. Я хотел помочь Гуле ради сына, устроил к себе, но как видишь, благими намерениями. -Еще она сказала, что ты любишь молоденьких, как твоя Маша или я. А как же твои принципы? Маша, я, кто-то еще? - бью словами. -Нет никого! - вспылил он. - Только ты! И бедная Маша здесь вообще с какого боку? Она вообще замуж собирается. -Бедная Маша, - чувствую, как по щеке бежит слеза и накрываю ее ладонью. Вот черт, я же давала себе установку не плакать. - А я? Что ты про меня скажешь? -Прости, - внезапно смягчается, наклоняется ко мне и касается своим лбом моего. - Прости, что подставил тебя под удар. Его ладонь плавно и мягко ложится на мою щеку, а я в оцепенении и не могу ему противостоять. Злюсь, но и оттолкнуть его не получается. -Почему ты не сказал, что Гуля работает у тебя? Это что тайна? -Не подумал, что это так важно. Сын попросил меня помочь матери, так как у нас было соглашение, что я помимо алиментов обеспечиваю ее до совершеннолетия Рафаэля. -Ты не можешь быть для всех хорошим, - глухо говорю я. - Если бы ты только слышал, что она про тебя говорила. Про то, что ты изменял ей, пока вы были женаты, а после развода вы спали время от времени, про то, что ты и твоя секретарша… -Давай-ка расставим точки над i, - жестко перебивает и отстраняется- Я выложу перед тобой все карты. Всю подноготную. Хочешь? Чтобы потом не возникали вопросы. -Хочу. -Мы с Гулей давно в разводе и да, у меня были женщины после нее. Но в браке я никогда не изменял. Ни-ког-да, - разжевывает по слогам. - Несколько лет назад у меня был бурный роман, который законился не очень хорошо. -Прям бурный? -Мы же начистоту решили поговорить, да? - он ставит руки по обе сторону от меня, упирается ладонями в стену. -Да, - киваю, а сама думаю: ну и зачем ты этого тигра дергаешь за усы. -Тогда слушай. Это была знакомая моей сестры, я ей помог с делами и между нами проскочила искра. У нее были дети от первого брака, но меня это не остановило. Она мне понравилась и мы начали встречаться. -И спать? - выгибаю бровь. -Нет, малыш, крестиком вышивали вместе, - издевательски хмыкает. - Ну само собой. -Всё! Я передумала! Не хочу это слушать, - прошипела сквозь зубы, окончательно разозлившись. - Не хочу знать, скольких баб ты перетрахал до меня. Подозреваю, что много. Хочу уйти, но Фархат меня не пускает. -Говорим откровенно, так? - он суров и категоричен. - Ты прекрасно знаешь, сколько мне лет. Я не святой и не тибетский монах. И мы с тобой люди с прошлым. Так? -Да, - резко бросаю я. - Но у меня был только один раз с одним мужчиной, после которого он ко мне не прикасался, а я узнала, что он изменяет. Моя ошибка в том, что я лишилась с ним девственности. Один раз! Все остальное у меня было с тобой! Хотела ведь быть сильной и независимой, не показывать мужчине свою слабость. Но в то же время хочу, чтобы она знал, как мне больно. - Но я не могу слушать, что и как у тебя было с другими! - голос предательски дрожит. - Я не могу никого даже представить рядом с тобой и да, я теперь боюсь, что пока живу в другом городе, ты встретишь здесь кого-то и забудешь все, что между нами было, - кричу, прижав руку к груди. - Будешь целовать чужие губы, ласкать чужое тело, говорить о любви другой женщине. Расстояние, разлука с тобой меня убивает. Но больше всего убивает неуверенность и страх, потому что я уже один раз проходила через предательство. Я не хочу быть чьим-то приключением или запасным аэродромом в другом городе! Я хочу быть единственной! -Ты и есть моя единственная, Сая! - берет мое лицо в ладони и заставляет посмотреть на него. - Думаешь, мне не тяжело каждый раз оставлять или отпускать тебя? Думаешь, не ревную тебя, в том числе, и к твоему прошлому? И ты права, расстояние между нами - это проблема, которую нужно решать вместе. Потому что я хочу быть с тобой. Любить тебя, целовать, обнимать, трахать только тебя…уж извини, что грубо, - он опускает голову и седые волосы падают на его лоб. - Я хочу заботиться о тебе, засыпать и просыпаться только с тобой до конца своей жизни, сколько бы мне не осталось. -Тогда, - глотая слезы, шепчу я и дотрагиваюсь до колючей щетины пальцами, - какой ты видишь выход? Что нам делать? -Я кое-что придумал. План сыроват, но надеюсь, ты поймешь и пойдешь на компромисс. -Говори, - произношу тихо в его губы, пытаясь сдержаться и не поцеловать их. Но сила воли, которой я всегда гордилась, меня подводит рядом с ним. -В тот день, когда мы встретились в твоем ресторане, я смотрел завод у вас за городом. Убыточное предприятие, которое пустили на самотек. Давно смотрел на север, так как юг уже и так мой. Короче, сейчас моя команда там, проводит расчеты, оценивает риски, но я думаю, что скорее всего, я его куплю. -Завод? В столице? - недоумеваю и хмурюсь. - Ради…меня? Уголки его губ вздрагивают, но глаза улыбаются. -В том числе ради тебя, - его ладони скользят вниз и ложатся на плечи. - Первое время надо все проконтролировать, но в последующем им будет заниматься мой человек отсюда. Он же с самого начала поставит все на рельсы. Там все надо переоборудовать, кое-что достраивать. Так что, - он набирает в легкие в легкие побольше воздуха, - несколько месяцев поживу в Астане. -Только несколько месяцев? - удивленно вскидываю брови. -Да, малыш, только несколько месяцев. Все мое производство здесь. И вот мы подходим к вопросу компромисса. -Ты предлагаешь мне удаленно управлять ресторанами? - понимаю, к чему он клонит, потому что сама уже думала об этом. -Я предлагаю рассмотреть этот вариант, свыкнуться с мыслью, найти хороших управляющих. -То есть твой компромисс заключается в том, что я должна будут в итоге переехать в Алматы, оставив там свой бизнес? -У меня там тоже будет бизнес. А ты, если захочешь, сможешь открыть что-то здесь. -Какой ты умный, - говорю с издевкой и обидой. Очнувшись, понимаю, что мы все еще стоим у стены в прихожей. Сбрасываю с себя его руки и иду в сторону кухни. Слышу, как он разувается и следует за мной. -Сая, это несерьезно, - его слова вонзаются в спину, но я не оборачиваюсь, а встаю у окна и смотрю на то, как сильный ветер срывает багряные листья с веток и гоняет их по улице. - Ты ведь не первая, кто управляет рестораном из другого города, многие так делают. Даже твой отец. При упоминании папы прикрываю глаза и медленно выдыхаю. Так и есть: у отца все давно налажено, автоцентры в крупных городах, торговые - здесь, и в столице. Это я боюсь потерять контроль, хочу сделать все сама. -Пойми меня. Здесь огромное производство: ферма, завод, магазины. У меня тысячи людей в подчинении, конно-спортивный комплекс. И если ты думаешь, я пытаюсь тебя прогнуть, то это не так. Я трезво смотрю на вещи, оцениваю риски, анализирую. И тебе тоже надо этому научиться. Сая, ты хоть что-нибудь скажешь? Я как будто со стеной разговариваю. Он ждет моего ответа, а я думаю над его словами. От восточной женщины не ждут особых достижений и высоких результатов. Восточная женщина должна быть мудрой, кроткой, уступчивой. Но смогу ли я уступить? Смогу ли быть, как мама, которая всегда жила в тени делового мужа и могла бы отправиться за ним хоть на край света, как жена декабриста? Чувствую тихие, приближающиеся шаги за спиной. Его теплые пальцы касаются предплечий и проводят по ним до самых локтей. Как он нежен и чуток сейчас, но как точно и больно его слова ударили в самое сердце. -Обиделась? - Фархат ведет носом по виску, а затем прижимается к нему губами. -Мне нужно время подумать и все взвесить. Поворачиваюсь к нему, кладу ладони на его грудь и поднимаю глаза. Так хочется увидеть в них то, что видела весь последний месяц. Это уже какая-то зависимость, необходимость чувствовать его рядом, знать, что он любит. -Только не дави на меня. -Не буду, - обнимает за талию и привлекает к себе. - Как бы то ни было, на пару месяцев я, кажется, перееду к тебе. -Когда? -Скорее всего, в начале нового года и до весны. -А до этого? -А до этого придется потерпеть и ездить друг к другу на выходных. -За это время я должна что-то придумать, - обвиваю руками крепкую шею и заглядываю в глаза, как в душу. Он кривовато усмехается, будто только что прочитал мои мысли. -А теперь мы можем отпраздновать мой день рождения? -Ой, у тебя же сегодня день рождения, - тихо смеюсь, касаясь щекой его колючей щетины. - Подарок остался в твоей квартире. -У меня для тебя тоже подарок, - прошептал он на ухо и положил ладони на спину. - В кармане остался. -Неси, - заулыбалась я. Он быстро вернулся с бархатной коробочкой и я нервно сглотнула, поняв, что внутри. -Фархат, - прижала пальцы к губам. -Я хотел это сделать в другой обстановке и не говорить перед этим всего того, что наговорил. Но мы с тобой не ищем легких путей, правда? - он встает на одно колено и открывает коробочку, внутри которого лежит ослепительной красоты золотое кольцо с бриллиантом. -Правда, - засмеялась я, не веря до конца, что это не сон. -Сая, я люблю тебя. Выйдешь за меня? -Да! - киваю часто-часто, как болванчик. -Да! Поднявшись, Фархат надевает мне на палец кольцо и целует, не дав полюбоваться им. -Только…это же не способ убедить меня в переезде? -Нет, - усмехается он. -Конечно, нет. Я же обещал не давить. -Ну ладно. Я тебе поверю. Обнимаю и касаюсь его губ. Где-то в памяти яркой вспышкой промелькнуло воспоминание о том, что я поймала букет невесты на свадьбе подруги. Вечера, когда мы оба поняли, что пропали. * * * Понедельник наступил слишком быстро, мы и глазом моргнуть не успели. Солнечное утро и безоблачное голубое небо как по заказу. Прилечу и сразу поеду в офис, разгребать дела. И снова половина сердца останется здесь. -Мне пора выезжать, самолет через три часа, - шепчу в его губы и зарываюсь пальцами в густые черно-серебристые волосы. Как мне нравится вот так сидеть у него на коленях и смотреть в серые глаза. Сама же думаю: “Если ты попросишь меня остаться и не уезжать, я сделаю это. И к черту работу, и город другой, и этот билет, который сгорит”. Я дурочка. Противоречивая, вздорная, влюбленная девчонка, которая сама себе усложняет жизнь. Фархат ведет теплой ладонью по моему обнаженному бедру и легонько его сжимает. Сердце замирает в сладкой истоме. Я знаю этот его темнеющий взгляд и дрожу в предвкушении. -Я сам отвезу тебя в аэропорт, - убирает мои волосы назад и целует в шею. -Только в этот раз давай попрощаемся на парковке, - дыхание сбивается, а пальцы касаются пуговицы на его рубашке. -Почему? Стесняешься своего старика? - его усмешка выходит какой-то странной. Оттолкнувшись от него, бью кулачком в плечо и негодую. -Прекрати, пожалуйста. Я никогда тебя не стеснялась. И ты не старик. -Ладно, малыш, - тянет меня на себя, обнимает и покачивает, как ребенка. - Я пошутил. Кладу голову на то самое плечо, которое ударила, и впиваюсь пальцами в ткань рубашки. -Через две недели я снова приеду и все расскажу папе. Моя сестра уже знает. -А я познакомлю тебя с родителями и сестрой. -Договорились. Через полтора часа мы стоим на парковке аэропорта возле машины Фархата. Никак не получается отпустить друг друга. Наши пальцы переплетены, он любуется мной, а я им, говорит, что скоро эти полеты туда-сюда закончатся и мы, наконец, будем вместе. -Приземлитесь, напиши мне. А лучше позвони, - Фархат заправляет мои волосы за ухо и проводит ладонью по щеке, отчего я прикрываю глаза - так хорошо. -Как всегда, - улыбаюсь и касаюсь его запястья. - Будешь носить эти часы и вспоминать меня. -Отличный подарок, кстати. Хотя из всех твоих подарков мне больше всего понравился самый первый. -Тсс, - кладу указательный палец на его губы, а он расплывается в довольной улыбке. - Не смущай меня. -Мне нравится, когда ты краснеешь. Где кольцо? -Спрятала в сумку, чтобы не потерять. Ну что ты закатываешь глаза? Такие вещи в самолет не надевают. -Ладно, ты женщина, тебе виднее. -Не дуйся. Я тебя люблю, - в миллионный раз признаюсь, зная, что он и так все видит по моему горящему взгляду. -И я тебя люблю,- вопреки уговору Фара все-таки целует меня быстро, но оглушительно прекрасно. И я думаю: “Слава Богу он сделал это, потому что я буду чувствовать вкус его губ весь полет”. Глава 35. Любовница Неделю спустя Сая -И вот оказалось, что это вовсе не отравление, а самый настоящий пузожитель! - довольная и счастливая Медина кладет руку на живот. - Мы не думали, что так быстро получится, хотели хотя бы год пожить для себя, но раз малыш сам нас выбрал… -Поздравляю, жаным, - больше всех восторгается Саида - мать двоих. - Дети - это прекрасно. Надо рожать, пока возраст позволяет, потому что чем старше мы становимся, тем меньше шансов зачать, выносить, ну и родить без патологий. Мы с Люсей многозначительно переглядываемся. Обе незамужние, бездетные, тридцати трехлетние женщины, которые никак не вписываются в рамки идеальных восточных келин, то есть невесток. Наверное, потому что замуж мы выйдем уже не девушками, как Медина с Саидой. У Люси после последнего романа никого нет на горизонте. Она только вчера вернулась из дорогущего ретрита, который проходил на Бали, а я прилетела сегодня утром из Астаны, а в обед встретилась с ними, так как Фархат занят до вечера. Его всю неделю не было в стране, он был в Германию по поводу заводского оборудования, а теперь, в субботу, разгребает накопившиеся дела. -Слышь, Сай, - потянув губами трубочки в стакане с лимонадом, она поднимает вверх указательный палец и подмигивает мне. -Что? - недоумеваю. -Тик-так, тик-так, тик-так, - изображает стрелки часов, - это наши с тобой часики на бомбе тикают. -Я не это имела ввиду, - пожимает плечами Саида, сжимая в руке бокал с водой. - И потом, девочки, не нужно обижаться на правду. Ведь врачи уже давно доказали, что чем старше женщина, тем меньше яйцеклеток у нее остается и соответственно меньше шансов зачать. -Мы тебя поняли, не переживай, - отвечаю я, вымученно улыбнувшись. -Ну, Сая, - Медина подается вперед и понижает голос. - Не хочешь рассказать нам, как дела на личном фронте? Мы-то с Саидой уже все знаем, а вот Люся не в курсе. Две пары глаз смотрят на меня в ожидании и нетерпение. Глаза у обеих горят, только у Медины как-то по-доброму, а вот Саида смотрит на меня странно. -Вы о чем? - хмурю брови, но рот невольно кривится в подобие улыбки. -Я что-то пропустила? - невинно хлопает длинными ресницами Люся и смотрит на меня. -Я видимо тоже, - пожимаю плечами. -Нам-то ты можешь сказать, Саечка, - елейным голоском выдает Медина. - К тому же вся тусовка уже в курсе. Ужас пробегает холодом по спине, когда я осознаю, что наш роман с Фархатом уже не секрет. И если его обсуждает местный бомонд - дело плохо. -Скажи уже прямым текстом, - рубит Саида. - Все только и говорят о романе дочери Ансара Дулатова с владельцем молочного завода. Сбоку слышу, как присвистывает Люся. Она ведь видела нас вместе у пруда. -С которым ты танцевала на свадьбе Медины? - спрашивает она. -Точно! - стучит ладонью по столу подруга. - Они вместе танцевали на нашей свадьбе! Вспомнила. Признавайся, у вас всё там началось? Упершись локтями в столешницу, хватаюсь за голову. Девочки буравят меня вопросительными взглядами, а у меня ком в горле стоит и разрастается до катастрофических размеров. -Вот это да! Меня не было две недели и тут такое. А как вы узнали? - спрашивает Люся, как ни в чем не бывало потягивая свой лимонад. -Мне сказала свекровь. Этот Валиев - друг моего свекра, - ответила Медина. Этот Валиев…Вот так нас, наверное, и называют за спиной: “этот Валиев” и “эта Дулатова”. -Все, конечно, в шоке, потому он, как сказал свекор, никогда не встречался с молоденькими. А тут ты! Еще и намного его младше! -16 лет - не такая большая разница. -М, поддерживаю! - выпустив изо рта трубочку, Люся икает и поднимает вверх ладонь. -Это вообще мелочь! И какой он любовник? Слышала, в этом возрасте мужчины очень хороши в прелюдиях. -Люся! - шипит на нее поборница нравственности Саида. - Сейчас речь не об этом! -А о чем, прости? - сузив глаза от пульсирующей боли в висках, переспрашиваю ее. -Саечка, мы с тобой дружим очень давно. Посмотри на себя, - жестикулирует она. - Ты молодая, красивая девушка. Да тебе в отличие от меня не дашь тридцати трех. И тут он - седой, взрослый мужик под пятьдесят. -Ему сорок девять, - глухо произношу. -Ты же ему в дочери годишься! - сокрушается Саида, меняясь в лице. - Не понимаю, как с такими стариками можно ложиться в постель? Как их целовать? Как позволять им трогать себя? - брезгливо выплюнула она. - А рожать от таких вообще опасно. Чем старше отец, тем больше осложнений: диабет, риск преждевременных родов, преэклампсия. -Это ты прочитала, потому что обо мне беспокоишься? - положив руку на сердце, съязвила я. -Нет, - Люся отправила в рот зеленую виноградину, - это потому что токал ее отца беременна ( токал - любовница или вторая, младшая жена) . -Люся, - покраснев от злости, шипит Саида, - это не твое дело. -Так и мужик Саи - не наше дело. Сколько бы ему не было лет, - ведет она плечом, поворачивает голову и подмигивает мне. -То есть у твоего папы токал и ты сейчас проецируешь на меня всю его ситуацию? Так, Саида? - повышаю на нее голос. -Кажется, разговор свернул не туда, - Медина пытается замять конфликт. -Сбавь тон, будь добра. Хочешь знать, что еще про тебя говорят? -Саида, успокойся, - одергивает ее Медина. - Не надо. -Нет, пусть скажет, - велю я, вытянув руку вперед. -Я-то скажу, потому что кто еще сделает это, глядя тебе в глаза. Говорят, этот Валиев сошелся с женой, они даже работают вместе. А потом появилась ты. И он очень удобно устроился: здесь живет с ней, а каждую неделю ездит в Астану, чтобы трахать тебя. Ну и чем ты теперь отличаешься от токалки? -Это правда? - обращаюсь к Медине, едва сдерживая гнев. - Так говорят? -Да, - пискнула она. - Но ты бы никогда не стала встречаться с женатым. -Фархат не женат! Он давно в разводе и не живет с ней, - перевожу взгляд с Медины на Саиду. - И если всем так интересно, то мы с ним спим не только в Астане, но и здесь. -Вот это молодцы, - забавляется Люська. -Мне это абсолютно неинтересно, - недовольно цокает Саида. -А ты, Саида, спишь с мужем? - усмехнувшись, гордо поднимаю голову. - Вам же с Мединой так интересно копаться в моем нижнем белье, давай в твоем тоже поковыряемся. Вы же еще молодые, хоть и двое детей. Как часто занимаетесь сексом? Каждый день или через день? Раз в неделю, раз в месяц? -Сай, пожалуйста, - жалобно просит Медина, а Саида покрывается красными пятнами. Но меня уже несёт совершенно не в ту степь и злость застилает глаза. -А как? В миссионерской, сбоку, ты наездница или предпочитаешь, когда он сзади? -Замолчи, - она комкает салфетку и бросает ее в меня. -С такой подругой и врагов не надо. -Мне не нужна подруга, которая спит с чужими мужиками, - резко встает из-за стола и кресло на металлических ножках с шумом падает -Я не буду оправдываться ни перед тобой, ни перед кем бы то ни было, - поднимаюсь вслед за ней. На нас уже с интересом смотрят гости, сидящие за соседними столиками. - Потому что я знаю правду. И она ничего общего с вашими сплетнями не имеет. Оставаться здесь бессмысленно и обогнув стол, я иду к выходу, забираю пальто в гардеробной и на ходу надеваю его. Быстрым шагом направляюсь к своей машине, думая только о том, слышал ли папа все эти слухи. Надо было признаться ему еще в прошлый приезд, или еще раньше, когда Фархат хотел с ним поговорить. Глупая девчонка! Я не послушала его тогда, встала в позу, обиделась, а ведь он был прав. -Сая, стой! - слышу за спиной голос Люси. - Да подожди ты! Останавливаюсь, опускаю голову и только сейчас ощущаю боль в грудине. Мне не хватает воздуха, я задыхаюсь, теряю почву под ногами и кладу руку на капот своего автомобиля. -Как ты? - Люся касается рукава и кладет руку на спину. -Нормально, - выдыхаю я. - Сорвалась. -Не удивительно, - хмыкает она и встав напротив, лезет в сумку и достает пачку сигарет и зажигалку. - Покурю, не возражаешь? -Нет. -Нервы тоже шалят, - изящными пальцами достает тонкую белую трубочку, зажимает ее губами и подносит к концу зажигалку. Красиво затягивается и выпускает дымовое кольцо. -Тоже меня осуждаешь? - поджимаю губу и слежу за тем, как меняется выражение ее лица. -Я? Да Боже упаси! С моим-то послужным списком, - коротко смеется, продолжая курить. - Кто я, чтобы тебя осуждать? И потом я видела твоего мужика. Хорооош, - тянет она. -Он занят. -Я не претендую, - усмехается, смахивая пепел на землю. - Любишь его? -Очень, - признаюсь честно. - И он меня тоже. -Классно, - улыбается Люська. - Даже завидую по-белому. А на Саидку внимания не обращай, перебесится. -Не пойму, что с ней. -Ну как? У папы токал беременна, муж тоже далеко не ушел, - прищуривается она и снова затягивается. -Как это? У него тоже токал? -Не-а. Просто гуляет. А она дома с детьми его ждет, как покорная жена. -Ужасно, - убираю волосы с лица и вдыхаю холодный октябрьский воздух. - Как же так? -Поэтому она злится. Бл**ь, я тоже дура, добавила ей про отца. Просто непроизвольно вышло. Хотела тебя поддержать, но что-то пошло не так. Язык мой - враг мой. -Я не отбивала Фархата и не уводила из семьи. -Верю. Ты бы никогда так не сделала, я тебя знаю. -Почему тогда они в это поверили? - указываю рукой в сторону ресторана. -Без понятия, - пожимает плечами и кутается в пальто. -Я боюсь, что эти слухи дошли и до папы. -Упс, - играет бровями подруга. - Это плохо. Но скажи ему правду. У вас все-таки близкие отношения, не то, что у некоторых. За Люсиной усмешкой скрывалась горечь и досада от того, что у нее всегда были проблемы с родителями. У отца давно вторая семья и дети от новой жены. А мама Люси еще в нулевых вышла замуж за австралийца и живет в Сиднее. Мы несколько секунд стоим в тишине и мои мысли полностью сосредоточены на папе и его возможной реакции. Несмотря на мой страх, вытаскиваю из сумочки смартфон и прямо при Люсе набираю его. -Да? - слышу его серьезный голос. -Пап, привет! -Привет. Прилетела уже? - голос спокойный, ровный, особой радости нет. -Да. Утром. -Хорошо, потому что я хотел поговорить. Можешь ко мне подъехать к шести? И по его тону я понимаю, что гадкие слухи до него все-таки долетели. Глава 36. Годится в отцы Сая Перед смертью не надышишься, и я почти не дышу, пока еду на машины до папиного дома. Кровь стучит сках, а в ушах напряженно звенит. Сжимая руль, я выкручиваю его и въезжая на свободное парковочное место, а потом долго сижу, смотря в одну точку и подбирая нужные слова. В этот момент в сумке звонит мобильный. Это Фархат. -Малыш, привет! - от этих слов и его голоса хочется плакать. -Привет, - вздыхаю я. -Что с голосом? - закрываю глаза и вижу, что хмурится. -Что случилось? -Фархат, - сглатываю ком, который вот уже несколько часов стоит в горле. - О нас знают. -В каком смысле? - не понимает он. -Я встречалась с подругами. Оказалось, в городе о нас распустили слухи, - замолкаю и всхлипываю. -Кто? - рычит он в трубку. -Не знаю…но придумали совершенно ужасные вещи, что якобы ты сошелся с женой, вы живете и работаете вместе, а потом ты ездишь в Астану каждую неделю и спишь со мной. -Блядь, - ругается он. - Кто тебе такое сказал? -Саида с Мединой. -Медина - это жена Рамиля? -Да. Фархат снова чертыхается и я даже слышу, как он ударяет кулаком по столу. -Его мать знает мою бывшую жену. -Они дружат? -Нет. Ты где? -Папа вызвал к себе. Кажется, он знает. -Подожди меня, я подъеду. Мы вместе к нему зайдем. -Нет-нет, пожалуйста, не надо, - быстро говорю в трубку и шмыгаю носом. Чувствую себя разбитой, а ведь даже еще с отцом не говорила. - Я знаю его характер. Сначала я поговорю, а потом уже спокойно встретимся втроем. Он несколько секунд молчит и обдумывает мои слова, а затем говорит спокойно: -Хорошо. -Фарочка, - голос дрожит и срывается, - ты был прав тогда. Надо было разрешить тебе поговорить с ним. Надо было тебя послушать. -Ты хотела как лучше, малыш, - мягко отзывается мужчина. И в этот момент я так благодарна ему за то, что он не твердит “Я же говорил”, доказывая свою правоту. - Я буду ждать тебя дома. А с остальным я разберусь сам. После нашего разговора, вытираю лицо салфетками, поправляю макияж и звоню папе. Он дома, ждет меня. Встречает обычно, обнимает, целует в щеку. На мой вопрос, где Мира, отвечает, что она у пациента, но скоро приедет. Это хорошо, что мы поговорим с ним без свидетелей. -Пойдем в кабинет, - велит он и я плетусь за ним, Внутри все выдержано в стиле Дулатова: строго и со вкусом. Мебель из красного дерева, стеллаж с книгами, диван. Обстановка напомнила мне комнату, которая была в нашем прежнем доме, когда была жива мама. Замечаю на столе две фотографии в рамках: одна - где мы с Даной вдвоем, другая - папа и Мира вместе. Немного колет под ребрами, но я всё понимаю. -Пап, раз уж ты решил поговорить в такой обстановке, я хочу сказать, - начинаю я, но папа меня останавливает. -Садись, - он указывает на стул напротив рабочего стола. Я слушаюсь его, а он берет второй стул и садиться рядом. Затем он включает свой мобильный и протягивает его мне. - На, посмотри. Беру в руки гаджет и меня словно обухом по голове ударили, потому что на экране я вижу нас с Фархатом в аэропорту. В тот день он провожал меня, а я попросила его оставить меня на парковке. Камера немного трясется, но даже так хорошо видно, как мы обнимаемся, смотрим друг на друга, целуемся. Как я прикладываю палец к его губам, а он поглаживает мою щеку и глядит с любовью в глаза. Запись прерывается, я молча кладу смартфон на стол и вонзаю зубы в нижнюю губу. Сильно. Больно. Хочется до крови. -Почему молчишь? - спрашивает папа строго. -Следишь за мной? - поворачиваюсь к нему. - Может, еще телефон прослушиваешь? Дернув бровями, папа встает на ноги и стучит кулаком по столу. Слышу, как монотонно тикают часы, приближая мою казнь. -Значит, прослушиваешь, - поджимаю губы и смотрю на него снизу вверх, насупив брови. - И как? Все, что хотел услышал? -Лучше бы я этого не слышал. Я не могу ничего сказать - язык прилип к небу, а по взгляду отца мне становится ясно, как он разочарован. Для девочки, которая всегда смотрела на него с восхищением и искала одобрения во всем, это самое страшное наказание. Страшно подумать, что он дошло до его ушей, ведь пока Фархат был в командировке мы разговаривали с ним каждый вечер. В основном по видеосвязи, но пару раз у него была проблема с вай-фаем и он подключил роуминг. И мы не стеснялись. Мы говорили друг другу такие вещи, которые мой отец не должен был услышать. Господи, какой позор! -Зачем, папа? Ты не должен был, - вырывается с горечью. - Это моя личная жизнь и у всего есть границы, которые ты нарушил. -А что мне еще делать, когда мне докладывают, что у владельца крупнейшего в регионе молочного завода молодая любовница. И это Сая Дулатова, - он повышает голос, а я моментально покрываюсь мурашками и вздрагиваю. - Моя дочь! - резко стучит ладонью по столу и я подпрыгиваю от страха и неожиданность. - Моя девочка - любовница взрослого мужчины! Да я чуть со стыда не сгорел! -Я не любовница! Фархат давно в разводе! -Я знаю, сколько он в разводе. Я уже всё про него знаю. Штамп сейчас ничего не значит. И дыма без огня не бывает, - размахивает рукой отец. - Знаешь, что мне хочется после этого с ним сделать? -Ты его не тронешь! - вскакиваю и впервые смотрю на него с ужасом. - Папа, пожалуйста…Он хотел прийти к тебе еще тогда, когда мы только начали встречаться. Я сама его отговорила. Мне не хотелось никого в это посвящать. И я, - смахиваю с лица льющиеся ручьем слезы, - я не любовница. Мы оба свободные люди. Мы любим друг друга. -Какая у тебя может быть любовь с человеком, который годится тебе в отцы? Который сделал из тебя любовницу! - вскидывает он руку, кривя рот от злости. -Вот такая, - развожу я руками и всхлипываю. - И дело не возрасте, что такое шестнадцать лет? -Ему почти пятьдесят, Сая! Тебе тридцать три! Улавливаешь разницу? Через десять лет это шестьдесят! Как мне! Ты хочешь жить со стариком? Измерять ему давление по утрам и напоминать выпить таблетки? -Ты не старик. Ты вообще год назад женился и Мира тоже младше тебя. -Не сравнивай. Ей сорок восемь. У нас взрослые дети и внуки. Зарываюсь пальцами в волосы и силой зачесываю их назад. Лицо красное и мокрое, тело напряжено, нервы натянуты. Он не понимает меня. Не хочет. И тут я допускаю большую ошибку. -Самое обидное знаешь что? Что ты поверил сплетням, а не позвонил мне напрямую. Отругал бы, покричал, но не стал бы следить, прослушивать. -Ты мой ребенок. Я должен тебя защищать! - кричит он. -От кого защищать? – не уступаю. - От человека, который любит меня? С которым я счастлива так, как никогда в жизни не была? Он сделал мне предложение и я согласилась. Папа ничего не отвечает, но и не скрывает своего недовольства. -Я никогда тебя не осуждала. Да, я плохо повела себя с Мирой один раз. Но я молчала, зная, что у тебя есть содержанка почти моего возраста! Тогда ты не считал себя слишком старым для нее? А ты знаешь, что об этом шушукались за нашими спинами! Но я ничего не сказала ни тебе, ни Дане, даже несмотря на то, что мне было обидно за память мамы! -Господи! - восклицает он, сверкая такими же голубыми, как у меня глазами. - Да почему ты не можешь быть как Дана, и не лезть не в свое дело? Замираю, услышав последние слова. Губы дрожат, но я держу себя в руках, чтобы снова не расплакаться. Как много всего я наговорила отцу, нарушив все правила поведения со старшими. С родителями на Востоке так не разговаривают. Их почитают, уважают, не перечат. не повышают голос. Как моя младшая сестра Данелия. Тихая, кроткая, идеальная. Не я. Понимая, что у меня больше нет аргументов, я судорожно вздыхаю и иду к двери, но схватившись за ручку, слышу папин голос: -Дочка, я не хотел тебя обидеть. Не уходи. Оборачиваюсь и понимаю, что ресницах дрожат крохотные капельки. Сердце щемит и я знаю, что еле уловимая боль скоро разрастется, поэтому лучше уехать, пока не поздно. -Я все поняла, - спило произношу, сжимая ручку холодными пальцами. - Прости, что я не Дана. Не вышла замуж за ровесника, не родила тебе внуков. Не живу тихо и спокойно в своем прекрасном волшебном мире. -Я не это хотел сказать, - оправдывается он. Замечаю, как почернело его лицо. -Не хотел, но сказал. Мои последние слова выскакивают как-то сами собой, я толкаю дверь и выхожу в коридор. В этот момент слышу голос мачехи: -Жаным, я дома, - зовет она папу, а я горько усмехаюсь. -Привет, Мира. И пока. -Как? Ты уже уходишь? - снимает верхнюю одежду и открывает дверь высокого шкафа. - Оставайся, поужинай с нами. -Спасибо, но меня ждут. -Ты к нему собралась, да? - вздрагиваю от папиного вопроса и смотрю на Миру. Она хмурится от моего взгляда и в ее глазах застывает вопрос. -Да! - оборачиваюсь и высоко задираю подбородок. Такое чувство, что терять мне уже нечего. Отец стоит, опершись ладонью о стеклянную столешницу консоли. - Когда я прилетаю сюда, то живу у него. Еще будут вопросы? Мама не раз говорила, что моя проблема в том, что я не могу вовремя остановиться и поставить точку в споре. В том числе, и с папой. Что меня так и тянет доказывать свою правоту и я не успокоюсь, пока этого не сделаю. Вместе с тем, она же считала, что я умею признавать ошибки. Но сейчас я не считаю себя виноватой. -Ты переедешь в город ради него? Оставишь свои рестораны, свои мечты и пойдешь за ним? Принесешь все, над чем работала, в жертву? -Ансар, – мягко зовет его Мира. - Пожалуйста, не надо. Ты потом пожалеешь. Но ни я, ни он не слушаем Меруерт. Потому что мы похожи друг на друга. Я - его отражение. -Да, папа. Если надо, я пойду за ним. Хоть на край света пойду. И даже если у меня сердце вырвут, я не перестану любить Фархата. -Сая, Ансар, пожалуйста, не ссорьтесь. Я уверена, можно спокойно все решить, - Мира встает между нами и пытается вразумить. -Вот видишь, папа, - качаю головой и замечаю с грустью, - жизнь дала тебе второй шанс, дала две большие любви, двух разных, но любящих тебя женщин. Меня тоже любят, а ты никак не хочешь этого понять. Ты дал мне всё и научил всему. Я всю жизнь буду это ценить, но ты не видишь очевидного - я другая, папа. Пока отец молчит, я разворачиваюсь, снимаю с вешалки пальто, забираю ботинки и выбегаю на улице. Темно, холодно, зябко, но свежо после дождя. При свете дворовых фонарей быстро одеваюсь и иду к машине, чтобы скорее уехать. -Сая! - мачеха нагоняет меня и приходится остановиться. - Он отойдет. Не обижайся на папу. Он очень тебя любит. -Спасибо, Мира, - слабо улыбаюсь. - Вы настоящий миротворец. -Я не знаю всего, Ансар мне рассказал все в общих чертах. -Все слухи - неправда. Я не любовница, Мира, и не разрушала ничью семью. Мы свободные люди. Я так устала доказывать это сегодня подругам, папе, вам. -Мне не нужно ничего доказывать, - она берет меня за руку и сжимает ее. - Я тебе верю. -Спасибо. Неожиданно тянусь к ней, обнимаю и кладу голову на ее плечо. Она не проронив ни слова, гладит меня по волосам, а мне на секунду кажется, что мама вернулась. Но зажмурившись, я осознаю, что это не она, это мачеха. Только почему-то в ее объятиях также спокойно и тепло, как в маминых. Она бы тоже мне поверила, и я бы многое отдала, чтобы прийти к ней вот так и сказать: “Мама, ты знаешь, а я ведь люблю…” -Не переживай, Саечка, я поговорю с папой, - обещает Мира. - Он обязательно отойдет и примет ситуацию. -Не уверена. -Папы всегда больше переживают за дочерей. А Ансар тебя очень любит, даже не сомневайся. Вот увидишь, потом все плохое забудется. -Если бы так… Через несколько минут я уже еду домой. Дорога в субботу вечером свободна и я держусь в рамках положенных на этой дороге 60 километров в час, хотя мимо меня и пролетают машины на скорости. Невольно в голову лезут папины слова о Фархате, но я прогоняю плохие мысли. Очень хочется услышать его голос, и чтобы он в который раз сказал мне, что все будет хорошо. На светофоре захожу в “последние звонки”, нажимаю на иконку с его фотографией и вывожу звонок на автомобильный дисплей. Гудки длятся вечность. Фархат не берет трубку, а я разочарованно вздыхаю. Ехать еще минут двадцать и я надеюсь, что он все-таки перезвонит, когда увидит пропущенный. В зеркало заднего вида замечаю, как джип без остановки фарит мне, намекая на то, чтобы я перестроилась. Еще чего! Терпеть таких не могу. Не обращаю на него внимания, но затем боковым зрением замечаю, что он выезжает на встречку, пока там нет машин, а потом он вдруг резко перестраивается на мою полосу, не подав при этом предупредительного сигнала. Выкручиваю руль вправо, пытаясь уйти от столкновения, но машину заносит на скользкой дороге. Я в ужасе понимаю, что больше не контролирую ситуацию, вылетаю на встречку и за пределы проезжей части. А дальше удар, адская боль и кромешная тьма… Глава 37. И каждый раз навек прощайтесь Фархат Я нетерпеливо мерил шагами больничный холл в ожидании врача или медсестры. Кого угодно, лишь бы узнать, как моя Сая. Нет ничего хуже неведения и молчания. В отчаянии сажусь на скамейку у стены, упираюсь локтями в колени, обхватываю голову и сжимаю челюсть до неприятного хруста и боли. Моя Сая. Девочка моя ненаглядная. Как же так? Никто ничего не говорит. Только: “ждите, вам все скажут, когда закончат”. Что закончат? Сердце болезненно ноет от страха за нее, и мысль, что я не могу ее потерять стучит в висках. Только не ее, только не мою девочку. -По поводу Дулатовой Саи вы спрашивали? - разлепив веки, вижу перед собой девушку в медицинской форме. -Я. -Она на операции. -Что с ней? -Сотрясение мозга и перелом ключицы. Но не переживайте, всё будет хорошо, - улыбнулась она, вселив в меня надежду. Сая…эта девочка - кремень. Она выживет, она выкарабкается. Она не может по-другому. Думаю о том, как же все так быстро. Я ведь совсем недавно говорил с ней по телефону, слышал ее нежный голос, сказал, что буду ждать ее дома. И я ждал, но за каким-то хреном пошел в туалет, оставив телефон в спальне. Когда я перезвонил Сае и она не взяла трубку я отчего-то напрягся. Какое-то странное предчувствие пробралось в душу. Перезвонил через пять минут, потом еще через две и долго ждал ответа. Наконец, услышал в трубке короткое “Алло”, но не от Саи. Помню только, что телефон взял мужчина и сказал: “девушка потеряла управление”, “врезалась в дерево”, “вытащили без сознания”, “увезли в двенадцатую”. Земля ушла из-под ног. Все вокруг будто просто перестало существовать и иметь какую-то ценность. Только она и ее жизнь. Тут же рванул в больницу, по пути позвонил начальнику своей Службы безопасности и поручил все выяснить. А еще бесконечно винил себя за то, что пропустил ее последний звонок. Снова послушал ее и не приехал к Дулатову. Снова пошел у нее на поводу. Больше так делать не буду. Только бы жила… В кармане звонит телефон. Принимаю вызов через пару секунд и слушаю доклад СБ-шника. Сухие фразы, только факты. Момент ДТП попал на камеру. “Хамер” ехал с превышением скорости, подрезал Саю, а она пыталась увернуться от столкновения, но не справилась с управлением. Машину закрутило, и пролетев через встречную полосу, она правым боком врезалась в дерево. Холодная волна пробежала по спине, а глаза налились кровью. Крепко сжав мобильный, выругался сквозь зубы: -Твою мать. Известно, кто был за рулем? -Ищем вместе с ментами. -Держи в курсе. И найди мне его. -Сделаем. Сделают, я не сомневаюсь. Сам гниде голову откручу и руки переломаю, чтобы больше никогда никто от него не пострадал. Тут же на смартфон приходят сообщения от безопасников. Открываю мессенджер, вижу, как загружаются фотографии и быстро понимаю, что это снимки с места аварии. Искореженный “Лексус”. Тот самый, на котором она чуть в меня не врезалась. С силой потер лицо рукой и чуть не завыл. Господи, то ли машина невезучая, то ли девочка моя такая бедовая. Больше сама ездить не будет, только с водителем. Только вернись. Вернись, моя родная. Время двигалось медленно, но народ в холле постепенно рассасывался. Мой телефон молчал и слава Аллаху. Пусть линия будет свободна для звонка от безопасников. Задрав голову, несколько секунд, до противного жжения, смотрю на больничную лампу и прикрываю глаза. И вдруг - она. Такая, какой была в нашу последнюю встречу. Распущенные, густые каштановые волосы, ее коричневое пальто и белый мягкий шарф. Мы ехали в аэропорт, и на светофоре Сая протянула руку и погладила меня пальцами по затылку и спустилась к основанию шеи. Мне это дико нравилось. Так до нее никто не делал. Да я вообще не знаю, как я жил до нее и без любви к ней. -Ты похож на кота, которому чешут за ухом, - улыбнулась она. -Видимо, у кота и у меня похожие ощущения. Перехватив ее руку, поцеловал теплую кисть и посмотрел в глаза, наслаждаясь ее смущением. Загорелся красный, но руку Саи я не отпустил, а переплел наши пальцы и положил их на колени любимой женщины. Она накрыла их своей ладонью и сказала: -За расставаньем будет встреча. Не забывай меня, любимый. За расставаньем будет встреча. Вернемся оба - я и ты. -Что? - покосился на нее. -Это стихотворение из “Иронии судьбы”. Каждый год тридцать первого декабря мы дома смотрели “Иронию судьбы”. -Не люблю этот фильм. Герой мямля, не знает, чего хочет,. Я думал, девочки твоего возраста даже такого фильма не знают. Не говоря о стихотворении. Она рассмеялась. И только теперь в моей памяти всплыли строки, которые теперь резали без ножа. -Кто оперирует? Какие травмы? - громкий, грубый голос вытянул меня из омута воспоминаний. Нахожу глазами пару - мужчину и женщину, которые только вошли. В грозном высоком человеке я узнаю отца Саи - Ансара Дулатова. Мы ведь пересекались пару раз на встречах в городской администрации, но общих дел никогда не имели. А теперь у нас одна на двоих беда. Рядом с Дулатовым стояла его жена. Она говорила по телефону и то и дело бросала хмурые взгляды на мужа, который ей мешал своими бесконечными вопросами. Наконец, женщина убрала трубку и с облегчением вздохнула: -Операцию делает очень хороший хирург-травматолог. Перелом ключицы и ушибы. Жизненно-важные органы не задеты. -Это же хорошо, да? Мира?- он схватил ее за руки и смотрел так, будто она знает все и даже больше. Я вспомнил, что она сама медик, только педиатр. -Ансар, все будет хорошо. Остается только ждать. Понимая, что сам Всевышний свел нас с отцом моей Саи в этом месте, встаю со скамьи и иду к нему. Готов сделать первый шаг, помню, что он мужик ровный, тоже с принципами. -Ансар Идрисович, - зову его так, как принято, и протягиваю ладонь. Он поворачивает голову и не сразу, но понимает, кто перед ним стоит. И вмиг лицом затвердел, хмуро смотрит, кривит рот. Я моментально все считываю: не одобряет ни меня, ни наши с Саей отношения. -А, Фархат Файзуллаевич, - бросает раздраженно и к моему удивлению пожимает руку. - Вот и встретились. И давно ты здесь? -Прилично, - перевожу взгляд на его жену. - Здравствуйте. -Здравствуйте, - кивнула она и мягко посмотрела на меня, пытаясь как-то разрядить обстановку, но в то же время не говорит ничего лишнего. -Мои люди уже ищут вместе с полицией того, кто ее подрезал, - говорю ему, потому что мне кажется, он должен это знать. -Что известно? -Подрезал. Сая не справилась с управлением и выехала на встречную…Это случилось на выезде из вашего… Договорить не успеваю - Дулатов не дает. -Я знаю. Мы проезжали мимо, - холодно говорит он. Глава 38. Если ты любишь ее Фархат Иду по коридору, сжимая в руке картонный стакан, накрытый черной крышкой. Кофе горячий, горьковатый и быстро помог взбодриться, потому что впереди меня ждет бессонная ночь. Не успеваю завернуть за угол, как слышу голос Дулатова. К моему удивлению, он не жесткий и твердый, а какой-то сдавленный, неуверенный. -Я не должен был так говорить. Она на меня очень обиделась. -Ты не хотел, - мягко отвечает его жена. - Это вырвалось. Вы были на эмоциях. -Я сказал ей то, что ни один отец не должен говорить своей дочери. Ты бы видела, как Сая посмотрела на меня. В глазах слезы и разочарование. Никогда себе не прощу, что это было последнее, что она от меня услышала, - он тяжело вздохнул, а я выглянул из-за угла и увидел, как Мира погладила его по спине и переплела их пальцы, а он опустил голову и свободной рукой закрыл глаза и затрясся. Я понял, что плачет. -Всё будет хорошо. Вы из одного теста, она просто так не сдастся, как и ты. -Я уже на всё готов, только бы моя девочка вернулась ко мне, - голос Дулатова надтреснутый и слабый. Я впервые увидел его таким сломленным и уязвимым. Да что он? Я сам по-прежнему растерян и раздавлен, хоть и пытаюсь держаться и мыслить здраво. -Конечно, вернется. Она сильная девочка, она справится. Но и тебе надо пересмотреть многое, жаным. Если это любовь, ты должен ее принять, - тихо говорит ему супруга. - Фархат кажется, очень серьезно настроен. Видно, что он любит Саю. “Конечно, люблю. Так, как никого никогда не любил. И не знаю, чем я на старость лет заслужил ее любовь? - подумал я и продолжал стоять на месте”. -О, это, кажется, Даночка звонит, - сказала Мира. - Да, Дана? Мы с папой еще в больнице. Новостей пока нет. Выхожу из-за угла и ловлю на себе косой взгляд Дулатова. Не сказав ни слова, сажусь напротив и кладу стакан с кофе рядом. Жена Ансара разговаривала по телефону с сестрой Саи, но увидев меня, встала и пошла в сторону лифта. Я быстро посмотрел ей вслед, а когда повернул голову, поймал на себе суровый взор Ансара. Но я не из пугливых и тоже уставился на него. Так и сидели, сверлили друг друга тяжелыми взглядами, пока я первым не начал разговор. -Неделю назад я сделал Сае предложение. Она согласилась. Мы хотели все рассказать в этот ее приезд. -Я в курсе, - ответил он и скрестил руки на груди. - Сая мне сказала. Расставив ноги шире, кладу на них локти и скрещиваю пальцы замок. -Хочу, чтобы ты знал, Ансар Идрисович, - заявляю уверенно, - я люблю твою дочь. Никогда не обижу и сделаю все, чтобы она была счастлива. -Знаешь, Фархат Файзуллаевич, на что я злюсь больше всего? - он проходит ладонью по седой бороде. - Не на разницу возрасте и не на то, что из-за тебя она, возможно, откажется от своих целей. Я зол, очень зол из-за того, что о моей дочери поползли разные нехорошие слухи. -Здесь мы с тобой совпадаем, Ансар Идрисович, - проговариваю, насупив брови. - Но не надо было верить слухам. Надо было верить дочери. Дулатов промолчал, но насупился и покраснел от моей наглости. -В любом случае, я сделаю все для Саи. Начну с того, что найду гада, который ее подрезал. -Нужны будут еще люди, ресурсы, скажи, - твердо заявил он. Молча киваю, сажусь ровно и прислоняюсь к спинке скамьи. Проходит еще немного времени и задумчивый Дулатов внезапно говорит: -За младшую я никогда так не переживал, как за старшую. Дана всегда бы спокойной и покладистой. А Сая с детства ураган. Когда она родилась, я уже более или мене что-то начал, а потом рэкет. Пришлось прятать ее и жену. Винил себя в том, что не могу обеспечить безопасность своей семье. Помню, уходил от них и не знал, доживу ли до вечера. Она тогда спала в обнимку со своей любимой одноглазой куклой и я смотрел на нее спящую и обещал, что у нее все будет и ее никто не обидит. Я слушаю, не перебивая, а Ансар замолкает, тяжело вздыхает и смотрит в ту сторону, куда ушла его Мира. Я только сейчас заметил, что ее давно нет. -В последний раз я испугался за ее здоровье, когда умерла моя жена Марьям, - продолжил он. - Приехал домой, как только мне сообщили. Полиция собиралась забирать ее на вскрытие, а Сая, ей тогда было чуть больше двадцати, начала кричать, чтобы ее не забирали, цеплялась за руку матери, нам пришлось ее оттаскивать. У нее был сильный шок. После приехала скорая и сделала ей укол, после которого она обмякла и заснула. Я сидел у ее кровати и не знал, что делать, потому что весь мир для меня тогда рухнул. К горлу подкатил ком, который тяжело было сглотнуть. Вспомнил, как Сая рассказывала мне об этом утром после нашей первой ночи. Ее образ навсегда высечен на сердце. От первой встречи, когда я обалдел от ее синих глаз и наглости, до последней, когда на парковке аэропорта я крепко держал ее за руку, а она просила отпустить, потому что ей надо было на регистрацию. -Если ты любишь ее, я не буду препятствовать, - неожиданно заявил Дулатов. - Не хочу быть врагом собственной дочери. Я люблю ее. Все, что я делал в этой жизни, я делал для нее и ее сестры. Но если обидишь… -Не обижу, - на этот раз жестко обрываю его. - Она для меня всё. Глухой стук каблуков заставляет нас обоих повернуть головы. По коридору шла Мира, а рядом с ней вышагивал высокий мужчина в хирургическом костюме. Он был заметно вымотан, на ходу снял шапочку и положил ее в карман штанов. Мы с Дулатовым одновременно поднялись и когда он дошел на нас, по очереди пожали ему руку. -Все прошло хорошо, - уверил хирург. - Клиническая картина у нас следующая: сотрясение мозга тяжелой степени, к счастью без трещин и проломов. Основной удар пришелся на правую сторону и тут у нас перелом ключицы. Провели остеосинтез, то есть скрепили кость металлической конструкцией. Ну и ушибы, ссадины, порезы осколками стекла. И тем не менее, девушке очень повезло. Можно сказать, в рубашке родилась, потому что если бы врезалась с водительской стороны, то исход был бы иной - такие случаи в моей практике тоже были. На данный момент состояние пациентки средней тяжести. Пока в реанимации. -Спасибо вам, Евгений Антонович, - поблагодарила Мира. -Спасибо, - повторил я, - Что-нибудь требуется? -Нет, ничего. В последующем понадобится реабилитация, но об этом я позже расскажу. В любом случае сегодня-завтра Сая пробудет в реанимации. Жива. Самое главное, что она жива. Эта мысль пульсирует в висках, звонко звенит в ушах и заставляет, наконец, сердце успокоиться. Глава 39. Я буду рядом Сая В горле саднит от трубки, которую недавно вытащили. Голова все еще кружится, и я чувствую, как правую сторону лица как-то болезненно тянет. Хочу прикоснуться к ней пальцами, но не могу поднять руку. Стараюсь ею пошевелить, но она не слушается, и я начинаю паниковать. Страшно паниковать. -Тише, тише, ну чего ты разволновалась? - надо мной склоняется женщина средних лет в голубой маске. -Ру-ка, - тяну я тихо, не в силах сказать что-то еще. -Рука? Потерпи, жаным, скоро заработает, - медсестра гладит меня по плечу и улыбается глазами. Потом я снова проваливаюсь в сон без сновидений, но спустя время мне кажется, что меня куда-то везут. Пытаюсь разлепить веки, но в тонкую щелочку бьет яркий белый свет. Зажмурившись, поднимаю левую руку и она поддается. -Сая! - слышу голос, который узнаю из тысячи. Его голос. -Фа-ра? - открываю глаза и вижу проплывающие лампы на потолке. - Фара… -Я здесь, Сая. Фархат появляется ниоткуда, склонившись надо мной. Каталка едет, а он идет рядом и гладит меня по левой щеке. Правую сторону я по-прежнему не чувствую. -Фар… - слезы подступили к горлу и не позволили закончить. -Малыш, все хорошо. Главное, ты жива. Договорить не успевает, потому что меня завозят, как я понимаю, в палату. -Давайте, я - снова слышу Фархата. Он помогает медсестрам переложить меня на кровать и встает рядом. Облизываю сухие губы и двигаю левой рукой. Фархат это замечает и касается моих пальцев. -Скоро зайдет врач, - говорит он мягко, успокаивая меня. И это последнее, что я слышу прежде, чем вновь провалиться в тягучую тьму. Первое, что ощущаю, когда постепенно пробуждаюсь - невыносимую жажду. Вновь облизываю губы и пытаюсь прочистить горло. -Воды, - сиплым голос прошу я и повернув голову, открываю глаза. Вижу рядом Фархата, который так и не ушел. Сердце сладко щемит, но даже улыбнуться ему сейчас не могу. -Сейчас, малыш… Слышу, как суетиться и через несколько секунд подносит бутылку с узким горлышком. Из таким обычно малышам дают воду. Становится чуточку легче. -Долго я спала? -Почти час. Врач сказал будешь периодически просыпаться и засыпать. Вскоре заходит и сам доктор, которого так ждал Фархат. Представляется Евгением Антоновичем, быстро осматривает меня, задает уточняющие вопросы, спрашивает, что я помню. -Помню, как меня подрезали. Я вывернула руль и, - хмурюсь, пытаясь вспомнить, что было дальше, и не могу. -Уже хорошо, что вы это вспомните, Сая, - похвалил врач. - При вашем сотрясении. Потом он говорит, что у меня перелом ключицы и мне сделали операцию, после которой я лежала в реанимации. Теперь мне нужно восстанавливаться, а синяки с лица и тела скоро сойдут. -Какие синяки? - сипло спрашиваю и сразу же ищу глазами Фархата.- Фара? Проходит несколько секунд и он садится на стул рядом с кроватью и берет меня за руку. -Ничего страшного, Сая. Главное - ты жива. Всё заживет. -Что? - хмуро переспрашиваю и перевожу взгляд на врача. -Сая, волноваться не нужно, вы сильно ударились правой стороной и еще сработала подушка безопасности. Сейчас нужно сосредоточиться на лечении и восстановлении, - он поднимает руку и смотрит на часы. - Прошу прощения, мне надо готовиться к операции. Евгений Антонович кивает нам на прощанием и вскоре мы с Фархатом остаемся одни. Его пальцы касаются моего лица и волос. Он поглаживает их и смотрит в глаза, в которых я по-прежнему вижу любовь, но еще и тревогу. -Дай мне свой телефон, пожалуйста, - молю его тихо. -Зачем? -Просто дай, сними с блока и включи фронтальную камеру. -Не надо, Сая, - предостерегает он. -Дай! Я прошу тебя! - сжимаю пальцы на работающей руке и он обращает на это внимание, сдается и вкладывает в ладонь смартфон. Поднимаю его и смотрю на себя, как в зеркало. -Мамочки, - мне больно даже плакать, когда я вижу порезы и сине-фиолетовые синяки на лице. Не узнаю себя, боюсь самой себя, не принимаю. -Отдай, - Фархат вырывает телефон из рук и прячет его в карман. - Это все временно. Ты же слышала врача. И это не самая большая проблема. У тебя перелом ключицы, тебе еще восстанавливаться. Закрываю левой ладошкой глаз и тихо скулю от злости на саму себя. Как я могла такое допустить? Подробностей я не помню, только момент, когда меня подрезали. -Малыш, не плачь, - Фархват вновь склоняется надо мной, гладит по голове и целует влажные от слез губы. - Мы справимся, мы поставим тебя на ноги. -А что с ногами?- пугаюсь я. -Ничего, - улыбнулся он.- Я просто так сказал. Но должен тебя предупредить, что ездить ты теперь будешь с водителем. Я старый. Еще одного твоего выезда на встречку я не переживу. -Я тоже, - всхлипнула и поморщилась от неприятных ощущений в правом плече. - Фара, мой папа… -Я знаю. Мы уже все обсудили. Я позвонил ему, он скоро будет. -Про нас говорят…что я твоя любовница. Что ты женат, а я тебя увела. -Не думай об этом, - он ласково гладит меня по щеке пальцем и смотрит, как всегда в глаза. В душе, несмотря на весь страх и боль, по-прежнему цветет и крепнет любовь к нему. Та самая, что наверное, и помогла мне выжить. - Я со всем разберусь. Никто тебе больше ничего не скажет и не посмотрит косо, слышишь? Молча киваю, сжимая его ладонь. -Просто помни, что только мы знаем нашу историю. И никто не сможет переписать ее по-своему, да? -Да. -И я люблю тебя...наверное, с первого дня, как увидел. -Неправда. Ты чуть не убил меня тогда за мой длинный язык. -А это права. Желание улыбнуться оборачивается катастрофой. Снова сильно заныла щека, а после вновь закружилась голова и я прикрыла глаза. -Фара, ты не уйдешь? - шепотом спросила его. - Не уходи, мне страшно. -Я буду рядом, - его тихий ответ меня успокоил, потому что я вновь перестала себя контролировать. Веки потяжелели, глаза стали слипаться, но я все еще ощущала тепло его сильной руки. - Спи, любимая. Глава 40. Родной человек Сая Все еще чувствую его тяжелую ладонь на своей, когда балансирую между сном и явью, начинаю слышать то, что происходит вокруг, как например, приятный шум дождя за окном, или размеренное дыхание Фархата рядом. Наверное, он понимает, что я просыпаюсь, потому что сжимает мою кисть и гладит ее, а потом касается пальцами моего лба и ласково ведет ими вверх, приглаживая волосы. Левый уголок губы подрагивает в подобие улыбки и я все-таки пытаюсь окончательно проснуться. Но когда открываю глаза, то силуэт сначала размывается и я улавливаю, что он ничего общего с Фархатом не имеет. Зажмурившись после очередной попытки, мне все-таки удается открыть глаза и я застываю… -Папа, - шевелю губами и говорю тихо-тихо. -Привет, дочь, - слабо и мягко улыбается дочь. - Моя спящая красавица. -Пап, - рот кривится от того, что я начинаю плакать, но отец вновь кладет ладонь на щеку и смахивает с нее слезинку. - Мне было так страшно. -Все уже прошло. Только больше я тебя за руль не пущу. Коротко киваю и признаюсь: -Фархат сказал, теперь только с водителем. -Поддерживаю его решение. -Под, - облизываю сухие губы, - поддерживаешь? -Мы с ним уже все обсудили, - вижу, как собираются морщинки в уголках глаз и как напрягается лоб. -Что? -Он хочет забрать тебя к себе, обещал, что сам займется твоей реабилитацией. Я не стал возражать. Сгибаю здоровую руку в локте и дрожащими пальцами касаюсь серебристых волос на папиной щетине. Мы ведь никогда не перестанем любить друг друга несмотря на те обидные слова, которые вырвались у обоих в нашу последнюю встречу. И он по-прежнему мой самый родной человек на Земле. -Спасибо, пап. -Прости, что обидел. -И ты меня прости. Я не должна была так с тобой разговаривать. -Как сказала Мира, мы оба были на нервах, но сделаны из одного теста. -Мира, - повторила я глухо и устало. - Как здорово, что она есть у тебя. Я так жалею, что обидела ее в день нашего знакомства. Отец встревоженно повел бровями, но я разглядела огонек в его глазах. -А ты знаешь толк в женщинах, папа, - пытаюсь пошутить я. - Она хорошая и добрая. Любит и принимает тебя со всеми твоими тараканами. -Вот спасибо, - негромко смеется. -Это же так важно, да? Когда находится человек, который принимает тебя таким, какой ты есть? И даже не смотря на твоих радиоактивных тараканов становится для тебя родным и близким. Правда же? Я уже не напоминаю ему о маме, как прежде, потому что теперь я окончательно отпустила ее и приняла папин выбор. Мамы нет, но она всегда будет в наших сердцах. И в папином, конечно, тоже. Но теперь рядом с ним Мира и она именно та, что была ему нужна. Наверное, они в свое время излечили друг друга. Также, как и мы с Фархатом. -Правда, дочка. Каждый раз, когда мы с папой миримся, я чувствую большое облегчение, словно камень с души упал. И вновь на сердце легко и спокойно, потому что рядом с ним я всё та же маленькая девочка, которой нужны его крепкие, но нежные объятия, одобрение и безусловная отцовская любовь. * * * Все последующие дни в больнице мне откровенно и дико скучно. А еще больно. Спасают обезболивающие, но я жду до последнего и только потом прошу медсестру поставить укол. Фархат ругается, что я зря тут строю из себя сильную и независимую. Еще он называет меня упрямой, невыносимой, вредной татаркой и грозится оставить в клинике на больший срок, потому что я мало ем, а он не может постоянно сидеть с ложкой и заставлять меня открыть рот, как ребенка. В минуты Валиевского праведного гнева так хочется расцеловать его суровое, но любимое лицо. Он, оказывается, ворчун, а я и не знала. Этот новый период отношений раскрывает нас обоих с разных сторон. Бешеную страсть пришлось на время потушить, но искры тем не менее летают и опаляют, каждый раз, когда мы касаемся друг друга или целуемся. Осторожно так, без фанатизма,потому что правая сторона у меня все еще не рабочая, а я ношу бандаж на руке. Парень, который меня подрезал, оказался сыном папиных соседей - тем самым мажором, о которых в нашу встречу говорил Фархат. Оказалось, он даже не понял, что из-за его резкого маневра я потеряла управление и врезалась в дерево. Но Валиев его нашел. Он до сих пор не говорит, какие методы применил, но ко мне пыталась прорваться делегация от него, чтобы заключить перемирие. По нашему законодательству за такое уголовка не предусмотрена, но на 15 суток его все-таки закрыли. Даже предположить страшно, что было бы если бы не связи и ресурсы Валиева и Дулатова. Все бы спустили на тормозах. Кроме Фархата приезжали папа, Мира, Дана с мужем, сын Миры, а ее дочка - Асель - звонила, так как ее положили на сохранение и со дня на день она должна родить. Были у меня и Люся с Мединой, а в от Саида не пришла и не написала. Что ж, возможно, наша дружба закончилась и мы обе в этом виноваты. Но пока у меня нет никакого желания ее возобновлять. Так бывает: люди, которые выросли вместе, перестают друг друга понимать, и их пути расходятся. Зато к большому удивлению Саи до нее дошла, вернее доехала с папиным водителем ее двоюродная бабушка Акмарал. Ей уже скоро восемьдесят, а она все еще активная и бодренькая. Мара, или ажека, как называют ее Сая и Дана, - родная тетя их отца. Она помогала своей сестре воспитывать маленького Ансара после того, как его отец погиб на стройке. -Компот из сухофруктов, - Марочка ставит на стол бутылку из-под “Боржоми” на стол. -Сегодня утром варила, специально для тебя. -Ажека, ну зачем ты беспокоилась? Здесь нормально кормят. -Не спорь, - жестом останавливает она. - Папа сказал, ты плохо ешь. -Мне больно жевать. Так что я ем каши, супы и йогурты. О да, на йогурты Фархата я просто подсела и он мне ими всю полку в холодильнике забил. -А я пирожки сделала и блинчики нафаршировала, - огорчилась Мара, аж голос вздрогнул. Ну как я могла обидеть этот божий одуванчик? -С чем пирожки? - во рту тут же образовалась слюна, я же с детства люблю ее пирожки. -С капустой, как ты любишь. -А блины с творогом? -Ага. -Неси, - шумно вздохнув, велела я и уже через пять минут уплетала ее пирожки, жуя левой стороной. -Вот это да, - в палату вошел Фархат и глядел на них удивленно. - Твой папа был прав: к тебе просто нужно было отправить бабушку. -Знакомьтесь, - проглотив кусок, сказала я. - Это моя ажека. А это Фархат, мой жених. -А мы уже познакомились, - Марочка расправляет плечи и улыбается, как девчонка. -Так, я что-то не поняла, -прищурившись смотрю то на Фарочку, то на Марочку. - Тут против меня коалиция образовалась? -Союз, - уточнила бабуля, подняв на уровень глаз указательный палец. -Я не буду вам мешать, общайтесь, - Фархат вновь погладил меня по голове, поцеловал в висок и вышел в коридор, а Акмарал, которая наблюдала за нами, посмотрела на меня с улыбкой и внезапно сказала: -Хороший мальчик. -Мальчик? - поперхнулась я. - Ему пятьдесят в следующем году. -Я же говорю: хороший мальчик, - подмигивает мне Марочка. -Что, и тебя не смущает, что этот мальчик старше меня на 16 лет? -Нет, - загадочно улыбается она. - А должно? Протягиваю руку и сжимаю ее морщинистую, но по-прежнему мягкую ладонь. -Я тебя обожаю, Марочка. -Ешь, - смеется ажека и кивает на недоеденный пирожок. Глава 41. Самые сильные руки За несколько дней до Нового годаа Сая Фархат все-таки добился своего. Я не только переехала к нему, но и начала управлять бизнесом удаленно. Права, это временно и я все-таки надеюсь вернуться в столицу в январе. А еще он обещал, что первую половину следующего года мы проведем там вместе, потому что его планы все-таки воплотятся в жизнь. Но пока я руковожу всем из Алматы, не выпускаю из рук телефон в течение всего дня, а в свободное время езжу с водителем на реабилитацию. В первые дни было сложно и больно поднимать руки и крутить ими. Я невероятно злилась, потому что никогда не чувствовала себя такой беспомощной, но постепенно, раз за разом все начало получаться. Синяки с лица почти сошли, а то, что пока еще не рассосалось я обильно мажу кремом и замазываю тоналкой, когда куда-то выхожу. Реабилитолога посоветовал сам хирург и я понимаю, почему. Крупный, высокий, жилистый мужчина примерно моего возраста несмотря на устрашающий вид на самом деле очень понимающий. Не спешит, не ругает, дает время отдохнуть. А еще часто хвалит за хорошую физическую форму и растяжку. Спасибо, пилатесу. -Ложимся на спину, - велит Ерлан. - Чуть ниже спускайся, Сая. Ага, вот так. Поднимай правую ногу. Моя реабилитация включает работу не только с руками, но и со всем телом. Он просит меня согнуть ногу в колене и кладет ладонь на чашечку. Другой касается щиколотки и командует: -Носок от себя! Пробуем сопротивляться. В этот момент дверь в спортзал открывается и мы с Ерланом одновременно смотрим на нее. На пороге стоит Фархат в костюме. Черное пальто висит на локте. Когда я замечаю перемену в его взгляде, то понимаю, что рука тренера до сих пор лежит на моей ноге и это очень не нравится Фаре. Так, что у него, похоже, сейчас дым из ушей повалит. -Закройте, пожалуйста, дверь, - попросил Ерлан, не особо обращая внимание на моего Отелло. -Ерлан, это мой жених, - оправдываюсь я и вдруг слышу, как Фархат действительно вышел. -А…Все равно посторонним сюда нельзя, - слегка нахмурился он. Не пойму, что вызывает у него такую реакцию. Что у меня седой жених, или что он смотрел на него как на врага народа? Переодевшись, выхожу на улицу и с радостью обнаруживаю, что идет снег. Такой красивый и волшебный, как с открытки. Ищу глазами Фархата и вижу, что он стоит у машины, спиной ко мне и говорит по телефону. Решаю подшутить над ним, подкрадываюсь сзади и закрываю глаза ладошками. -Да, хорошо. Слушай, я перезвоню, - говорит он собеседнику и накрывает одну ладонь пальцами. Так и стоим несколько секунд под пушистым декабрьским снегом. Тепло его рук согревает, я прижимаюсь щекой к его спине и просто молчу. Фархат опускает мои ладони и целует их по очереди, а после поворачивается ко мне и басит строго: -Без шапки. В такой холод. -Ой, - морщу нос, на который упала снежинка. - Ты сам без шапки. -Я - мужчина, я крепкий. А мне потом лечить не только твой перелом, но и простуду. В машину. Быстро. Рявкнул, так рявкнул. Злится чего-то. Хотя,что гадать. Я знаю, почему он такой. -Фар, а ты что такой грозный? - подкалываю его, когда он заводит машину. - И почему меня встречаешь ты, а не Алибек? -Алибека я отпустил до завтра. Хотел сделать как лучше, а получилось, как всегда, - он выворачивает руль и выезжает с парковки. -Фарочка, - зову его тихонько. - Ты ревнуешь? Он делает вид, что следит за дорогой, но я все считываю по тому, как беззвучно двигаются его губы и трепещут крылья носа. -Ревнуешь, значит, - протягиваю руку и поглаживаю его по затылку так, как ему нравится. Обычно, это действует на него также, как почесывание за ухом на котов. -Мне не понравилось, как он, - прочищает горло, - тебя трогал. -Он проверял мои рефлексы. -У него слишком длинные руки. -И сильные тоже, - ляпнула я, а он тут же метнул на меня гневный взгляд и я прикусила язык. -Кто-то своей провокацией опять нарывается, - рычит он и как только загорается зеленый, давит на газ. А меня его реакция только веселит и сердце будто вприпрыжку скачет. Потому что я знаю, что он сделает, когда мы приедем домой. * * * Начинаем еще в лифте. Он меня целует так сильно и стремительно, что я чуть не падаю, но прислоняюсь спиной к зеркальной стене кабины. Низ живота приятно тянет, а сладкая пульсация посылает сигнал наверх о полной боевой готовности. Отлепившись от него, выдыхаю и шепчу: -Душ? -Скользко и травмоопасно. -Стол? Подоконник? -Пока не восстановишься, никаких твердых поверхностей, - проговаривает в губы. -Тогда старая добрая кровать. Створки разъезжаются, но мы не успеваем встать смирно, и ловим на себе удивленные взгляды супружеской пары преклонного возраста, которые живут на нашей площадке. Аташка какой-то заслуженный академик, а его жена когда-то работала в Правительстве. -Здравствуйте, - говорим одновременно. -Здравствуйте, - отвечают они. Быстро проходим мимо них, стараясь сдержать смех. Утыкаюсь носом в плечо Фархата и тихонько хихикаю, представляя, что они о нас подумали. Смешно и грешно. Оказавшись в квартире, быстро скидываем верхнюю одежду и обувь и вновь стремимся друг к другу. Оба на грани. Так, будто у нас стол лет не было секса. Хотя только был этим утром очень нежный и неспешный. Пока не восстановлюсь, только так. За окном пасмурно. Зимой начинает темнеть уже в четыре тридцать. И в этих завораживающих холодных сумерках мой любимый человек спешит раздеть меня, как и я его. Но мои пальцы отчего-то дрожат и пуговицы на рубашке совсем не подаются. Трясет от возбуждения и ожидания счастья. Каждый раз с ним так и никак иначе. Фархат склоняется надо мной и беру его лицо в ладони, глажу и тянусь за поцелуем. Несмотря на то, что мы пришли с улицы, у него горячее тело, которое и меня согревает и будоражит. Он прикусывает нижнюю губу, плывет по подбородку, к шее, затем к ключицам и, наконец, к груди. Но когда его пальцы проникают туда, где всё уже донельзя раскалено, я сжимаю край подушки и запрокидываю голову, ловя ртом воздух. И одно только “да” протяжно вылетает из меня и растворяется. -Ну и у кого теперь сильные руки? - спрашивает с напускной строгостью, продолжает ласкать. -У тебя. Конечно, у тебя…самые сильные руки - задыхаюсь от нехватки кислорода, неописуемого удовольствия и счастья. -Всё, малыш. Завтра заявление подадим. До Нового года распишут. -Как скажешь. Ох…. Глава 42. За тебя Фархат -Знаю, ты не хочешь идти, но она была на открытии моего ресторана, и я должна вернуть ей должок, - тараторит Сая, вдевая в уши серьги с жемчугом. -Ничего страшного. Пару часов переживу. Я сижу уже совершенно одетый и готовый выходить, а она все еще стоит перед зеркалом в черном нижнем белье и дразнит меня всем своим видом. Держусь, как могу. Шумно выдыхаю. Кладу ногу на ногу и утыкаюсь в телефон, но мало что могу разобрать в тексте об очередном скачке доллара, который пробил историческую отметку. Да пошло оно все… Отложив телефон на столик рядом с креслом, подношу кулак к горлу и смотрю… Наблюдать за тем, как собирается твоя любимая женщина - особый вид мазохизма. Сая еще не совсем восстановилась, рука до сих пор болит и не все синяки на лице рассосались. Но она чем-то их маскирует, и они почти незаметны для меня. Стоя перед зеркалом она наносит макияж, проходится кисточкой по ресницам, делая их объемнее. Мне нравится наблюдать за тем, как она при это поджимает нижнюю губу. Потом наносит румяна, помаду, духи. Все движения изящные и плавные; в ней столько грации, что просто дух захватывает от ее красоты, этой пышной, непослушной копны, которые она расчесывает и убирает на одну сторон, этих блестящих, полных жизни и энергии глаз. Я знаю, как пахнут ее волосы и какая на вкус ее кожа. Каждую родинку на теле знаю, каждый маленький шрам, который она теперь считает изъяном, готов зацеловать. Потому что я люблю ее…нет, не безумно, ведь я вполне вменяем. Я люблю ее сильно и безгранично. И это взаимно. Когда Сая уходит в гардеробную, я снова беру в руки телефон в надежде дочитать многострадальную статью. Дойдя до середины, слышу, что вышла. Поднимаю глаза и чуть не задыхаюсь от удара под дых. Я так привык видеть ее домашней, а сейчас передо мной стоит королева. Моя. -Фарочка, застегни, пожалуйста, - встает спиной рядом с креслом и ждёт. На ней длинное черное платье с длинными рукавами. Нарядное, но закрытое, потому что она не хочет никому показывать последствий той аварии. Медлю. Протягиваю руку и не спеша прохожусь тыльной стороной ладони по спине, от области между лопаток до поясницы. Слышу, как сбивается ее дыхание - значит, нравится. -Платье, Фархат. -Платье, я помню, - тяну бегунок вверх и думаю о том, как вечером потяну его вниз, сниму с нее этот кусок ткани и возьму здесь, в этой самой комнате. А вообще никуда бы я не тащился на ночь глядя, а сидел бы дома, как и положено скучному человеку моего возраста. Сая оборачивается, обнимает меня за шею и целует, оставляя на моих губах вкус ее помады. -Я знаю, о чем ты думаешь, - ее шепот не только ласкает мой слух, но и приводит всё мое мужское в состояние боевой готовности. - Я тоже очень хочу, но давай я покажусь там для галочки и мы сбежим. -Мне нравится этот план, госпожа Валиева. -Я еще Дулатова. -Осталось 13 дней и ты станешь Валиевой. -Дулатовой-Валиевой. Так и есть. Оказалось, что сейчас не нужно ждать месяц, чтобы вас расписали. Все происходит через 15 дней после подачи заявления. К моему удивлению, Сая решила взять двойную фамилию, несмотря на то, что после этого ей придется переделывать кучу документов. Объяснила Сая это тем, что у отца нет сыновей и продолжателей рода Дулатовых, поэтому она оставит ее, но в то же время станет Валиевой ради меня. На том и остановились. В новый ресторан приезжаем аккурат к торжественному открытию. Встречаем много общих знакомых, но в какой-то момент я замечаю косые взгляды в нашу сторону. Беру Саю под руку, показывая тем самым, что ее есть, кому защитить. Найти того, кто распустил о нас слухи, я так и не смог. Концы, как говорится, в воду. Наведался как-то к бывшей, но она так меня испугалась, что интуиция мне подсказала - это явно не она. -Фара! Фара! - ищу глазами того, кто зовет и, наконец, вижу еще одну женщину из своего прошлого, с которой, как ни странно, поддерживаю дружескую связь. -Джамиля. Даниал, - здороваюсь с ними, когда они подходят ближе. Джамиля - популярная телеведущая, ее муж - совладелец строительной компании. Последние несколько месяцев он хромает и ходит с тростью - еще одна жертва ДТП. -Как мы рады тебя видеть, Фархат! - Джама улыбается и переводит взгляд на Саю. - Это она, да? Твоя невеста? -Да, - киваю. - Моя Сая. -Здравствуйте, Сая. Очень рада познакомиться. Фархат рассказывал про вас. Я так рада, что вы у него есть. -А как я рад, - добавляет ее муж. -Спасибо, - Сая слегка ошарашена их словами, но улыбается. - А я вас знаю. Вы же ведущая, Джамиля Ибрагимова? -Да, - улыбается она. - Фар, ну я не ожидала тебя увидеть. Ты же не любишь местные тусовки. -Я ради нее, - накрываю ладонь Саи своей. - Она тоже ресторатор. -Я тоже не люблю, меня жена заставила, - добавляет Даниал. Через пять минут Джамиля с Саей отделяются и уходят искать хозяйку, а мы прибиваемся к стае мужиков, которым все происходящее не очень-то интересно, но приходится терпеть. В середине вечера Сая подходит ко мне и шепчет на ухо, что сходит в уборную и можно ехать домой. Вздыхаю с облегчением и через пять минут после ее ухода выхожу в холл, где прохлаждаются несколько человек. -Что тебе опять от меня надо? Со стороны уборных слышу звенящий голос Саи. -Значит, это правда, что про тебя говорят, - мужчина стоит спиной ко мне, но говорит громко. - Ты - шлюха, которая наскочила на старый х**. -Ай, больно. Вижу, как он дергает ее за правую руку, которая все еще временами болит. Красная пелена разом опускается на глаза и я уже ничего вокруг не различаю, кроме одной цели. Хватаю урода за плечо, разворачиваю и со всей силы бью кулаком по лицу. Сая вскрикивает, когда ее бывший летит на землю, а я склоняюсь над ним и добиваю еще двумя ударами. -Фарочка, остановись! Фарочка! - плач Саи долетает до меня и чувствую, как она хватает меня за плечо и пытается оттащить. Но оттаскивает меня все-таки хромающий Даниал, который кричит мне в лицо, чтобы я успокоился. Шакира поднимают другие мужчины, а руку Саи сжимает Джамиля. Как они все здесь оказались ума не приложу. -Урод, бл***, - кровавый оскал шакала ничуть меня не пугает. Его удерживают, потому что он хочет реванша. Вокруг нас уже собираются зеваки. -Фархат, остынь, - говорит мне Даниал, но я не слушаю -Не подходи к моей жене. Увижу тебя рядом с ней, убью. -Жене? - он смахивает кровь с подбородка и смотрит волком. -Да, жене, - громко говорит Сая. - Я его жена. По толпе прокатился шепот. Даниал отпускает меня, а я подхожу к Сае, беру ее за руку и увожу. Быстро забираем верхнюю одежду и выходим на улицу, где не просто идет снег, а метель метёт. Стоим у машины и приходим в себя после шоу, которое устроили и дали новый повод для сплетен. Сая прижимается ко мне, дрожит и молчит. Снежинки путаются в ее шелковистых локонах, щеки горят на морозе и глаза блестят. Она поднимает мою руку и видит на костяшках кровь врага. Ныряет в сумку, достает пачку влажных салфеток, вытаскивает одну и протирает кисть. -За меня еще никто не дрался, - уголок ее губы ползет вверх. -Я за тебя жизнь отдам, Сая, - проведя другой ладонью по волосам, притягиваю к себе и целую. Глава 43. Новые люди Сая -Как я выгляжу? Поправив волосы, прохожусь ладонью по шубе, будто смахивая невидимые пылинки. -Еще раз: ты самая красивая, - успокаивает Фархат, лукаво улыбаясь. Ох уж эта Валиевская мимика, от которой дрожат колени. -Мне страшно. -Они не страшные. Мама, правда, может тебя пытать, но сегодня папин день рождения, поэтому она сделает это ненавязчиво. -Ты издеваешься? - смотрю на него, выпучив глаза. - Ты сейчас вообще мне не помогаешь. Тебя, между прочим, моя семья приняла. Несколько дней назад дочь Миры - Асель родила девочку и мы собрались в родительском доме - а теперь я называю его именно так, чтобы отпраздновать это событие без виновниц торжества. Фархата я взяла собой, чтобы представить семье. -Ваша молодежь меня боится, - хмыкнул Фархат. И это правда. Он и отец оказались в одной весовой категории, поэтому у Фары больше общего с будущими тестем и тещей, чем со всеми остальными. Папа уже не просто смирился, но и принял моего мужчину, как зятя. Кажется, где-то в глубине души, очень глубоко, он даже рад, что у него появился собеседник на семейных сборищах, с которым можно обсудить бизнес, политику и пропустить стаканчик-другой. К его родителям мы приехали только сейчас, потому что они уезжали к родственникам в Казань и только недавно вернулись. Повод нашелся замечательный - день рождения будущего свекра, которого я, правда, в глаза еще не видела. Наконец, лифт останавливается на нужном этаже и мы подходим к квартире, которую, как я выведала, сын купил родителям несколько лет назад. -Привет! - дверь открывает сестра Фархата - Ания. Я смутно помню ее, но сейчас могу разглядеть получше. Белокожая, светловолосая, с такими же серыми глазами, как у брата. -Привет, - Фархат целует ее в щеку, а она в свою очередь внезапно обнимает меня. -Очень рада снова тебя видеть! Не против, если сразу на “ты”? -Нет, я только за. Передаем ей большие бумажные пакеты с гостинцами и подарком и не успеваем раздеться-разуться, как на Фару налетает его племянница. Она виснет на его шее, целует в обе щеки и говорит, как соскучилась. -Моя Лилечка, - он обнимает девочку и гладит по волоса, а я гляжу на них завороженно и понимаю, как сильно хочу родить ему дочь. Я только сейчас это понимаю и чётко формулирую: я хочу от него ребенка. И пусть это будет малышка, рожденная от большой любви. -О, Фарочка, приехал! В прихожую выходят его родители Гузель и Файзулла. -Здравствуйте.С днем рождения! - мигом робею, потому что на меня смотрят с неприкрытым интересом. Фархат, оказывается, похож на отца - такой же высокий и статный. Тут же представила его красавцем в 78. А мне будет 62. Дай Аллах. -Ну наконец-то, Фархат привел домой красавицу, - разулыбался его отец. -Она еще и татарка, - взяв меня за руку, сказал Фара. -Да вы что?! - всплеснула руками хозяйка. - Правда? -Папа наполовину татарин по отцу, я на четверть, - объясняю я. -Файзулла! - довольно воскликнула мама и хлопнула в ладоши. - Фархат привел татарку! -Я слышал! - засмеялся виновник торжества. - Мне хоть 78, но со слухом пока все в порядке. -А что мы стоим в прихожей? Проходите в зал, скорее, скорее. Уже все накрыто. Смотрю на Фархата и он мне подмигивает. Проверку татарской эни я прошла и меня приняли в семью. Никто меня не пытал и даже ни разу не заикнулся о нашей разнице в возрасте. Зато его мама активно пыталась накормить меня всем, что лежало на столе, папа активно расхваливал балиш своей жены (татарский пирог с мясом и картошкой) и положил мне в тарелку целых два больших куска, сестра загадочно улыбалась и проронила между делом, что “так и знала, что ты запал на нее еще тогда”, а племянница Лиля села ко мне на колени и восторженного сказала: -Мама! Она похожа на Рапунцель! Посмотри, какие у нее длинные волосы и голубые глаза. -Лиля права, - расплывшись в довольной улыбке, кивнул Фархат. - Она и есть Принцесса. В этот момент мы встретились взглядами и я поняла, что он хотел сказать “моя”, но пока мы оставим это для нас двоих. А ночью, когда эмоции улеглись и мы засыпали в объятиях друг друга, я не выдержала и решила задать вопрос, который весь вечер крутился в голове. -Фарочка…. -А? -Спишь? -Еще нет, - сонно произносит он. - А что? -Хочу сказать тебе кое-что, но немного боюсь, - положила ладонь на его грудь и погладила. -Та-ак,- протянул он и после я ощутила тепло пальцев. - Издалека заходишь? -Могу и прямым текстом, - делаю глубокий вдох.- Я хочу от тебя ребенка. Последовало недолгое молчание и я уже испугалась, что мой любимый сейчас скажет, что ему хватит и сына, что он уже не молод, а малыша еще поднимать надо. -Фар, - разочарованно зову я, но он внезапно переворачивает меня на спину и нависает надо мной на вытянутых руках. -Ты что, Фара? - раскрываю глаза от удивления. -Приступим? - спрашивает игриво. -К чему? -К сотворению новой жизни. -Так я еще на таблетках. -Понял. Значит, убираем таблетки и делаем новых людей. Уговаривать меня не надо. С ним я, как пионерка, которая всегда готова. С ним я хоть на край света пойду. Это я теперь точно знаю. С того дня, как он сжал мою ладонь в своем конном клубе и я посмотрела в его глаза. С того дня, когда я впервые познала счастье близости с ним. С того дня, когда боролась за него, а он - за меня. ЭПИЛОГ Шесть лет спустя Сая -Мама, где папа? Подбежав ко мне, пятилетняя Диана обвивает руками шею и заглядывает в глаза. Снова ищет отца. Была помладше точно также прибегала ко мне в поисках папы, а я говорила: “Папа на работе”. И тогда она садилась на пол в прихожей и смотрела на дверь в ожидании своего любимого великана, который катал его и на спине, и на шее, читал ей сказки и целовал перед сном. У них какая-то особая, неведомая мне связь. Ревную ли я? Иногда. Самую малость. Знаю, что Диана любит меня “до луны и обратно”, но папу чуточку больше. Впрочем, я ее понимаю. -Папа, кажется, с аташкой в кабинете. Только не мешай им. -Почему? - удивляется она. -У них там взрослые разговоры. -А здесь не взрослые? Мира, Асель, Дана и Жибек смеются, а Диана морщит носик и окидывает их слегка возмущенным взглядом - мол, “что смешного я сказала?” Я вспомнила, что точно также делала в детстве, потому что что была очень любопытной и обижалась, когда взрослые не отвечали на мои вопросы. -Солнышко, может, ты посмотришь вместе с остальными на железную дорогу, которую аташка для вас построил? - спрашивает Мира. На новый год наш патриарх построил для внуков целый городок с железной дорогой, елками, домами, снеговикам. -А долго на нее надо смотреть? - стоит на своем Диана. -Ладно, - сдаюсь и встаю, расправив складки на юбке. Фархат говорит, что дочь не только унаследовала мои голубые глаза, но и непростой характер. - Пойдем искать папу. Диану мы привезли в животике из Кубы, куда поехали после свадьбы. Это была первая в череде потрясающих путешествий поездка с любимым мужем, когда нас было только двое и мы творили все, что хотели без оглядки. Купались, гуляли, дурачились, занимались любовью, много разговаривали и ели. Первые три дня. А дальше что-то пошло не так. Ночью Фархату стало плохо, его рвало и не только, к утру поднялась температура. Я бегала вокруг него то с жаропонижающим, то с полисорбом, который додумалась захватить с собой. Он оказался просто невыносимым больным - из те, что уже готовы писать завещание. -Надо пить больше жидкости. Давай, - стояла над его душой со стаканом воды, пока он стонал, держась за живот. За окном было жарко и солнечно, а номере темно и прохладно. Помню, как села на кровать и положила ладонь на его лоб. Он снова был горячий. -Сая, иди. Оставь меня здесь и иди отдыхай. Не сиди у моей постели. -Ты уже бредишь? - хмыкнула я. - Может, мне еще тебя бросить и улететь домой? -Брось. Я как-нибудь сам…Вот и сбылось то, о чем все сплетничали, - недобро скривился он. - Ухаживаешь за больным стариком. -Успокойся уже, Валиев, - шумно выдохнула. - Еще раз назовешь себя стариком, получишь по голове. -Ты злая женщина, - он прикрыл глаза и застонал. - Как же мне хреново. -Где болит, Фарочка? - сменив гнев на милость, погладила его по руке. -Живот. -Это скоро пройдет, - я сжала его ладонь и сидела рядом, пока он пытался заснуть. -Ты же не бросишь меня, малыш? -Конечно, нет. Я всегда буду рядом. А ты спи. Так он провалялся на два дня, а на третий ему полегчало. Но через несколько недель все повторилось, только уже со мной. Меня страшно полоскало от всего, что бы я не съела. Теперь уже Фархат скакал вокруг меня, придерживал мои волосы, пока я сидела в туалете, склонившись над унитазом. В разговоре с младшей сестрой я пожаловалась на расстройство желудка, а она меня внезапно спросила пришли ли мои месячные. И тут я зависла. В то время мы жили в Астане, где Фархат активно переоборудовал завод, а я старалась наладить работу так, чтобы всё работало без меня. Муж как раз должен был вернуться домой и я попросила его купить тесты на беременность по дороге. Никогда не забуду, с каким лицом он вошел в квартиру с десятью упаковками в пакете. Я сразу убежала в ванную, а через пять минут вышла оттуда с тестом с двумя яркими красными полосками. Мы с Фархатом стояли в коридоре, обнимались и целовались от радости. Через восемь месяцев, уже в Алматы, у нас родилась Диана Фархатовна Валиева. Сын Фары - Рафаэль - спокойно принял и меня, и сестренку. Приехав на каникулы, он предложил своей матери съездить в Америку. Фархат еще тогда сказал, что Гуля только прибеднялась, и на самом деле у нее от брака с ним осталась не только хорошая квартира, но какие-то сбережения. В эту свою поездку она познакомилась с американцем на 25 лет старше себя, и вскоре вышла за него замуж. Такая ирония судьбы. Как только Фархат поставил завод на рельсы, мы переехали в Алматы. Я думала, что мне будет сложно без постоянного движения и работы, но Диана занимала все мое время, хотя нам повезло и она была спокойным ребенком. Данелия сказала, что мы сорвали джек-пот, потому что наша девочка спала всю ночь после того, как ее перестали беспокоить колики. Мы перестали предохраняться после второго дня рождения Дианы. Думали, что уж точно готовы ко второму малышу, но он так и не пришел к нам. К тому моменту Фархату уже было пятьдесят два и он решил провериться. Результаты немного выбили его из колеи, но я сказала, что счастлива и так: с ним и с Дианой. И это было чистейшей правдой. Главное, что он был здоров. И вот спустя пять лет назад я указываю Ди на дверь кабинета, она без стука входит туда, а я незаметно подглядываю. Вижу, как она садиться на колени к своему папе и говорит: -Папочка, я хочу завтра навестить свою лошадку, - говорит она о пони Звездочке, которую Фархат купил специально для нее. -Солнышко, - он гладит Диану по волосам и говорит максимально спокойно, - но завтра первый день Нового года и клуб не работает. Давай на выходных. И тут она делает ход конем, кладет маленькие ладошки на его щеки и заглядывает в глаза, как Кот в сапогах из “Шрека”. -Правда? - спрашивает она с придыханием. Я уже знаю, что Фара плюнет на отдых и повезет ее завтра к этой лошадке. -Сая делала точно также, - говорит уже мой отец, который сидит в кресле напротив зятя и внучки. - Вот также обнимет и смотрит своими большими голубыми глазищами. Готовься, Диана будет вить из тебя веревки. -Уже, - вздыхает муж и прижимает нашу девочку к груди. У меня по сердцу словно мед растекается. У них, конечно, особая связь, а я просто рада, что родила ему свою маленькую копию, которая каждый день дарит ему свою огромную, безусловную любовь. -Если она копия Саи, смотри, чтоб через двадцать лет не огорошила тебя новостью, что влюбилась в твоего ровесника, - шутит папа, а Фархат только снисходительно усмехается. -Пап, - вхожу в кабинет и кладу руки на высокое отцовское кресло, - твои внуки сейчас разнесут железную дорогу. -Да? - спохватился он и тут же встал. - Пойду посмотрю. Я с таким трудом ее строил. Зрение уже не то. -Вот и иди посмотри. А то к Новому году ничего не останется. -Я с тобой, аташка, - Диана спрыгивает с колен папы, бежит к деду и берет его за руку. Все-таки решение переехать сюда было правильным. Диана растет в окружении двоюродных братьев и сестер. У нее есть бабушки и дедушки, дяди и тети, а у нас с Фархатом есть люди, к которым ее можно привезти с ночевой. Да и я без дела не сижу и открыла здесь семейное кафе с большой игровой зоной. Пока все получается и тут, и там. -Ты снова сдался, - улыбаюсь и обнимаю мужа за талию. - Как бы ты ее не избаловал. -Тебя же не избаловали, - смотрит на меня сверху вниз и касается ладонью щеки. Тело до сих пор реагирует на все его прикосновения, но мы все-таки не дома и за дверью полно людей. -Да, но у меня не было собственной лошадки в пять лет. Хотя, - задумываюсь, - меня папа катал на спине. -Поедешь с нами? - он касается губами лба, век и носа, и я знаю, что будет дальше. -Куда я от вас денусь? - обреченно вздыхаю и приоткрываю рот в ожидании поцелуя. -Люблю тебя, малыш, - шепчет он. -И я тебя, Фарочка. Фархат не заставляет долго ждать, и как только его губы накрывают мои, я зарываюсь пальцами в его теперь уже полностью седые волосы, царапаю кожу и тихонько постанываю. Вот он мой единственный. Навсегда.
