Ананта Мурти
Самскард
перевод с английского М. Салганик
Sam-s-Kara.
1. Изготовлять что-либо хорошо, тщательно, искать совершенства, совершен- ствовать: обработка, отделка, окончательная выделка, завершенность, совершенство
2 Создание образа в мыслях, концепция, идея, представление способность помнить, память, восстановление восприятия былых существований
3. Подготовка, приготовление, приготовление пищи и проч., стряпня, одевание
4 Освящение, посвящение, посвящение в религиозный сан, коронация.
5. Очищение, чистота
6. Освящающий или очищающий обряд или ритуал (обязательный для трех высших каст).
7. Любой обряд или ритуал.
8. Обряд, совершаемый при похоронах. Из "Каннада-английского словаря", со- ставленного преподобным Киттелем, Мангалор, 1894, с 1479
Часть первая
Он омыл тело Бхагирати, сморщенное, как подсохший стручок, обернул жену чистым сари, потом, как всегда по утрам, разложил еду и цветы перед изображениями богов, воткнул цветок в волосы Бхагирати, подал ей воды. Только после этого он принес из кухни мисочку пшеничной каши.
– - Позавтракал бы сначала сам,--прошелестела Бхагирати.
– - Сначала ты.
Уже двадцать лет эти слова были частью утреннего ритуала.
Жизнь начиналась на заре--омовение, молитва в предутренней мгле, завтрак, лекарство для жены. Потом -- в храм Марути на другом берегу. Заведенный порядок никогда не нарушался.
Ко времени его возвращения в аграхару брахмины тоже успевали позавтракать и начинали сходиться к его дому--послушать древние притчи, .вечно новые, неизменно дорогие и его и их сердцам Вечером он опять совершит омовение, прочитает молитвы в вечерней мгле, приготовит ужин, накормит жену, поест сам. На веранде опять соберутся брахмины и опять будут слушать священные притчи.
Иногда Бхагирати говорила:
– - Нет радости тебе в семейной жизни. Что за дом без ребенка? Почему ты не возьмешь вторую жену?
– - Куда мне, старику!--отшучивался Пранешачария.
– - Какой же ты старик? Тебе еще и сорока нет. За тебя с охотой выдадут любую девушку, а ее отец благословит вас водой из Ганга. Ты известный человек, учил санскрит в Бенаресе... Семья тогда семья, когда в ней есть ребенок, а твой дом пуст.
Пранешачария не отвечал; он придерживал жену за плечи, если она пыталась приподняться, уговаривал ее лежать спокойно. Разве не сказал бог Кришна: делай что должно, не ожидая награды за сделанное? Бог явно желал испытать его, удостовериться, готов ли он к освобождению от новых рождений и смертей,--поэтому бог дал ему родиться на этот раз брахмином и послал ему бесплодную калеку в жены.
Ачария исполнялся ощущением своего избранничества, сладким, как нектар из пяти медов, предлагаемый богам и раздаваемый в храме по праздникам; Ачария исполнялся сострадания к больной жене и со скромной гордостью думал: женатый на калеке, я зрею для освобождения из круговорота жизни и смерти.
Прежде чем усесться за еду, он сложил на широкий банановый лист корм для коровы и понес его Гаури, которая пощипывала травку на заднем дворе. Он благоговейно поглаживал коровий бок, чувствуя, как Гаури млеет от удовольствия. Ачария с почтением коснулся собственных глаз рукой, ласкавшей священное животное.
Едва он переступил порог, во дворе раздался женский голос:
– - Ачария! Ачария!
Ему показалось, что зовет Чандри, любовница Наранаппы. Разговор с такой женщиной осквернит его: придется еще раз совершать омовение, перед тем как коснуться еды. Но кусок ведь в горло не полезет, пока он не спросит, что случилось.
Ачария снова вышел во двор. Чандри поспешно закрыла лицо краем сари и пугливо подалась назад.
– - В чем дело?
– - Он... он...
Чандри била дрожь; она не могла выговорить ни слова, только судорожно хваталась за столбик калитки.
– - Кто--он? Наранаппа? Что с ним?
– - Умер...
Чандри закрыла лицо руками.
– - Великий боже. Нараяна, Нараяна! Когда?
– - Только что...
Чандри зарыдала в голос.
Когда она попробовала говорить, Пранешачария насилу
разобрал слова.
– - Приехал из Шивамоги... слег... лихорадка... четыре дня в лихорадке... и все... на боку волдырь вскочил . болел сильно... как от лихорадки бывает...
– - О Нараяна! О боже!
Пранешачария как был, не сняв обрядовый шарф, бросился через улицу к дому Гаруды.
– - Гаруда! Гаруда!--звал он, направляясь прямо на кухню.
Покойный Наранаппа приходился Гаруде родней: бабка прадеда Наранаппы и бабка прадеда Гаруды были сестрами.
Потный, запыхавшийся Пранешачария шагнул через кухонный порог в тот миг, когда Гаруда подносил ко рту катышек риса, обмакнутый в горячий соус.
– - Не ешь!--выдохнул Пранешачария.--Не ешь, Гаруда. Наранаппа умер.
Гаруда в ужасе отшвырнул рис на банановый лист, расстеленный перед ним, быстро ополоснул рот и поднялся на ноги. Хотя Гаруда давно рассорился с Наранаппой, не поддерживал с ним никаких отношений и даже родственником отказывался признавать, ему нельзя было принимать пищу. Жена Гаруды, Ситадеви, застыла как изваяние, крепко стиснув ручку половника.