Шрифт:
Этого просто не может быть… Это дурной сон! Это неправда! Это просто не может быть реальностью! Дурной сон!
Мысли сбиваются в плотный комок. От боли хочется кричать во всё горло…
Мой любимый муж…
Мужчина, который на протяжении долгих лет супружеской жизни не уставал клясться мне в любви каждый день… Мужчина, который ночами одаривал моё тело сотнями поцелуев, сейчас стоит, повернувшись ко мне спиной…
А перед ним на коленях стоит девушка в одних лишь трусиках и с обнажённой грудью…
Лиц я не вижу. Но мне и не надо…
Я знаю каждую проработанную мышцу на спине своего мужчины… Одного лишь взгляда на фигуру достаточно, чтобы сказать, что передо мной именно мой муж.
Боль охватывает моё сердце. Низ живота будто бы пронзает острый клинок.
Покачнувшись, роняю контейнер на пол.
На грохот за спиной Лёша не обращает никакого внимания…
А вот блондинка вздрагивает, выглядывает из-за ног моего мужа и смотрит на меня хищным взглядом победительницы.
Слёзы обильным потоком начинают течь из моих глаз, ведь в этом бесстыжем выражении лица я узнаю свою лучшую подругу, от которой у меня не было секретов…
– Марина, как ты могла…
Глава 2
Нет… Это просто не может быть правдой. Лёша не может мне изменять…
В самом дурном сне я не могла и представить, что когда-нибудь мне придётся застать своего любимого мужчину за изменой.
Я смотрела фильмы, читала книги, в которых мужчины как один были мерзавцами и предателями. Я искренне сожалела героиням вымышленных историй и никогда представить не могла, что мне уготована судьба побывать на их месте…
Слёзы, нещадно обжигающие моё сердце, стекают по щекам.
Мне хочется кричать во всё горло от боли. Рвать и метать. Высказать предателям всё, что я о них думаю.
Но я не могу…
Вместо того чтобы толкнуть дверь и войти в кабинет, я делаю шаг назад и бегу к лифту.
Устраивать сцену нет никаких сил. Я увидела достаточно, чтобы раз и навсегда положить конец нашим с Морозовым отношениям. Положить конец его пустым признаниям, пустым словам, лживым поступкам и фальшивым улыбкам.
Пробегая мимо поста охранников, я замечаю их сочувствующие взгляды. Невольно складывается ощущение, что они всё знали… Что все вокруг знали, что мой мужчина мне неверен. И что я одна, как последняя дура, была слепа.
Сейчас в моей голове крутится лишь один вопрос: «За что он так со мной?» Неужели я была для него плохой женой? Обделяла его любовью, не давала того, чего так требовало его сердце?
На улице уже давно стемнело. Поднялся холодный декабрьский ветер, пробирающий до самых костей, и крупными хлопьями пошёл снег.
Глаза туманом застилает пелена слёз, практически лишая меня возможности видеть чётко.
Мне ничего не остаётся, кроме как стоять под стеклянными дверями бизнес-центра, поглядывать на горящий свет в окнах и, давясь горючими слезами, приходить в чувства, собирать воедино сердце, разбитое на тысячи осколков.
Но не ради себя… Ради невинной жизни, которая только-только зародилась под моим сердцем. Ради моего малыша, который совершенно не виноват, что его мама впала в немилость отца…
– Всё будет хорошо, родной… – шёпотом поговариваю и поглаживаю плоский живот, по которому совсем и не скажешь, что там кто-то живёт.
Час. Приблизительно час назад я получила злосчастное сообщение и приняла спонтанное решение срываться с места и ехать к мужу на работу.
Какая же я всё-таки дура. Я искала оправдания, заставляла себя верить в то, что мой муж самый лучший на свете. Заставляла себя развернуться и уйти… Занималась самообманом. Но от судьбы не уйдёшь.
За этот час моя жизнь перевернулась с ног на голову. Встряхнуло так, что от былой картины мира не осталось и следа…
Кажется, за этот час я повзрослела. Розовые очки спали с моих глаз.
Алексей мне изменяет. И его любовница ждёт от него ребёнка. Каждое слово злосчастного послания – истинная правда. Правда, в которую я до последнего отказывалась верить. Правда, которая уничтожила меня изнутри…
Выходит, что и не было никогда любви. Лёша врал, глядя мне прямо в глаза. Врал, когда говорил, что мечтает, чтобы я родила ему ребёнка…
Мерзавец… Предатель…
Стоит мне немного прийти в себя, как моего слуха касается треск свежего снега под чьими-то ногами.