— Пойдем, — предложил он, протягивая мне руку, когда встал, и даже не потрудился попытаться скрыть то, как его член натянул спортивные штаны, словно гребаный левиафан, жаждущий полакомиться девственными душами.

— Извините, — пробормотала я, позволяя ему поднять меня, и Чейз тоже встал.

— Не за что извиняться, — прорычал Чейз, беря меня за подбородок своей мозолистой рукой и заставляя посмотреть в его разноцветные глаза. Я знала, что сейчас он слеп на один глаз, но что-то в том, как бледный шар, казалось, смотрел прямо внутрь меня, заставляло меня чувствовать, что он может видеть мою душу, даже если не может видеть моего лица. — Если ты можешь смотреть на мои увечья, не вздрагивая, значит, ты сможешь справиться и с тем, что сделал с тобой этот ублюдок. Не позволяй ему заставлять тебя чувствовать себя так, малышка. Никогда.

— Хорошо, — выдохнула я, желая, чтобы все было так просто, и он вздохнул, потому что знал так же хорошо, как и я, что это не так.

— Мы с тобой, красотка, — добавил Джей-Джей, увлекая меня за собой, продолжая держать меня за руку, и Чейз тоже обнял меня за плечи.

— Я тоже с вами, — ответила я, и Чейз улыбнулся, поцеловав меня в макушку, когда мы вошли внутрь.

Я прищурилась от света в спальне после ночной темноты, но после того, как немного поморгала и позволила мальчикам вести меня дальше, мои глаза снова привыкли.

Я свистнула Дворняге, и он спрыгнул с кровати, помчался за нами, когда мы добрались до двери и направились вниз, чтобы встретить Рика и Фокса у лодки.

Звуки их голосов донеслись до нас прежде, чем мы их заметили.

— Это потому, что ты разучился ловить волну за те годы, что бегал повсюду, пытаясь стать королем Коув, — передразнил Рик, и Фокс насмешливо фыркнул.

— Говорит парень, который шлепнулся, когда волна стала слишком большой. Признай, придурок, все то время, что ты провел в тюрьме, заставило тебя заржаветь, — ответил Фокс, и от его дразнящего тона у меня заколотилось сердце, а внутри затеплилась надежда. Они… ладили?

— Да, я стал такой же ржавый, как ложка, которой я собираюсь вырезать печень из твоей груди, — сказал Рик, и Фокс громко рассмеялся.

— Печень находится не в гребаной груди, идиот.

— Нет. Но я собираюсь войти оттуда, чтобы было еще больнее, — отмахнулся Маверик, его веселый тон был очевиден, и это вызвало у меня улыбку.

— Кто-нибудь еще взволнован тем, что мы впятером наконец-то снова отправимся в совместное приключение? — Громко спросил Джей-Джей, когда мы подошли к ним, прерывая их нелепую дискуссию и заставляя их обернуться, чтобы посмотреть на нас.

— Ты говоришь о нас, как о персонажах Энид Блайтон, — пробормотал Чейз.

— Э-э, да, я думаю, это точно — только более горячая и крутая версия «Знаменитой Пятерки» (Прим. серия книг детского детектива «Знамения пятерка» писательницы Энид Блайтон, также есть телесериал основанный на этих книгах), — сказал Джей-Джей, пожимая плечами. — У нас даже есть наш собственный крошечный пес Тимми.

Дворняга тявкнул, словно соглашаясь с этим, и принялся возбужденно гоняться за своим хвостом, на бегу постукивая маленькими коготками по причалу.

— И кто же тогда я? — Спросил Фокс, его пристальный взгляд скользнул по нам троим и, казалось, остановился на точках соприкосновения, где рука Чейза все еще лежала на моих плечах, а Джей-Джей все еще держал меня за руку. Однако он ничего не сказал по этому поводу, просто прищурил глаза и сосредоточил свое внимание на лице Джей-Джея.

— Джулиан, — ответил за него Рик. — Напыщенный придурок, который все время думает, что он главный, и у которого в заднице огромная палка. Ты точно Джулиан.

— Ну, Роуг, очевидно, Энн — симпатичная девушка со всеми лучшими идеями, к которой явно неравнодушны все парни, — перебил Чейз, и Фокс нахмурился от такой оценки.

— Я процентов на восемьдесят уверен, что все они были братьями и сестрой, чувак, — сказал Джей-Джей, и я фыркнула от смеха.

Когда нам было лет по восемь-девять, нам в руки попала коллекция эпизодов старого английского сериала, снятого по книгам «Знаменитая Пятерка», и мы смотрели их подряд в доме Джей-Джея, пока его мама принимала вереницу клиентов наверху. Мы прибавили громкость, но на нас накричали за то, что мы отвлекаем клиентов звуками детского смеха. После этого Джей-Джей пошел в местную библиотеку и взял несколько книг для чтения, а после того, как стал немного одержим, заставлял нас отправляться с ним в случайные «приключения».

— Ну, я, очевидно, Дик, — сказал Маверик. — Отчасти потому, что он был тем, кто всегда попадал в неприятности, а отчасти из-за моего огромного члена, который делает это имя чертовски подходящим для меня. (Прим.: Имя Dick слышится и пишется точно так же как член.)

Тогда я по-настоящему рассмеялась, и даже Фокс выдавил из себя улыбку.

— А Джонни Джеймс — это Джордж, потому что он все еще пытается убедить всех, что он мальчик, — добавил Рик, и я застонала, вспомнив, как он подтрунивал над Джей-Джеем, когда мы были детьми, дразня его по этому поводу и всегда говорил, что ему следует вытащить свой член, чтобы доказать, что он мальчик, если ему не нравятся слухи. Единственные слухи исходили из уст Рика, но этого было достаточно, чтобы однажды ночью они вдвоем подрались на пляже, и Маверик потерял зуб.