Напряжение, которое я чувствовала снаружи, Таннер принес с собой. Он больше не выглядел расслабленным, не вытаскивал телефон. Его поза напоминала позы охранников, за исключением того, что эти парни сейчас сидели еще прямее и все время держали одну руку на наушнике.

Начало смеркаться, а мы все ехали, и, только когда на землю спустилась темнота, машины замедлились. Они свернули куда-то в лес, миновали металлическую решетку, потом ворота. Мы двигались как улитки, будто чего-то ждали, потом вдруг рванули вперед, проехали еще пару километров и снова сбросили скорость перед новыми воротами. За ними был дом. Вернее, целое поместье. Подъездная дорога вела к главному дому, но справа был почти такой же большой особняк, а за ним еще несколько зданий.

У меня противно засосало под ложечкой. Как агенты найдут меня здесь? Но отчаиваться нельзя. Придется мне им помочь. Как-то.

Двери джипа открылись.

Шоу начиналось.

Глава 8

Не знаю, куда делся «владыка и господин семейства Беннет» – я не видела, как Кай вышел из машины, но Таннер пошел в главный дом, и я зашагала за ним в окружении четырех охранников.

Меня провели в великолепный холл: пол из молочного мрамора с золотыми прожилками, фонтан, изящная винтовая лестница, устланная белым ковром. Таннер молча исчез в глубине дома, а меня охранники повели наверх. Мы поднялись на четвертый этаж, прошли по длинному коридору, миновали еще одну лестницу и крытый стеклянный переход. Я пыталась запомнить путь, но это был настоящий лабиринт. Еще один коридор, очередная лестница, и наконец мы остановились.

– На месте, – доложил охранник в переговорное устройство.

Щелкнул замок, открылась дверь, и мы зашли внутрь.

Похоже, это была моя тюремная камера – довольно комфортабельная, с модной планировкой и современной отделкой. Кухня с черными столешницами и обеденным столом из темного дуба. В гостиной черные кожаные диваны на белом ковре и телевизор, больше похожий на небольшой киноэкран. В ванной овальная раковина из черного стекла с такими же золотыми прожилками, что и в главном холле. За перегородкой в конце гостиной, скорее всего, была спальня: я видела там угол кровати.

Двое охранников встали у входной двери снаружи, еще двое – внутри. Я не задавала вопросов, но нутром чуяла, что они чего-то ждут.

Сбежать отсюда я не могла, но все равно огляделась, ища путь к спасению. За раздвижными стеклянными дверями виднелись терраса. Я вышла туда, посмотрела вниз и у меня оборвалось сердце: высота, как на тридцать восьмом этаже небоскреба, и кругом скалы. Настоящая мечта любителей скалолазания или челленджей, но не моя.

– Собираешься прыгнуть?

Я резко выпрямилась и вцепилась в перила, когда его спокойный голос скользнул по спине, вызвав волну мурашек. Я стиснула зубы, ненавидя, что так реагирую, и обернулась: Кай стоял у спальни и, наклонив голову, изучал меня как какую-то головоломку.

Раньше я видела его лишь издали, а теперь словно получила удар в солнечное сплетение: Кай и подростком был красив, а, повзрослев, похорошел еще больше. Что чертовски раздражало.

Он был одет в деловой костюм, но при этом босой, рубашка наполовину расстегнута и выправлена из брюк. Всем видом Кай показывал, что ему не терпиться расслабиться после тяжелого дня, но приходится иметь дело со мной. Он небрежно снял пиджак, стянул рубашку через голову, бросил на кровать и открыл шкаф… полный мужской одежды.

У меня пересохло во рту. Так это не моя тюремная камера, а его личные апартаменты? Рядом стоял второй шкаф. Может в нем женская одежда?

Кай тем временем надел футболку, которая подчеркивала ширину его плеч и довольно крепкие мускулы, и потянулся к пряжке ремня.

Я закатила глаза и отвернулась.

Услышав, как его брюки упали на пол, я впилась ногтями в перила.

– Ну что, прыгнешь?

Я покосилась через плечо, увидела, что Кай сменил брюки на спортивные штаны, и только после этого повернулась.

– Ну давай же. Я устал и не хочу вести этот разговор, опасаясь, что милая подружка моей младшей сестры прыгнет и разобьется. – Кай тихо фыркнул. – Тогда она точно на меня разозлиться.

Было в его голосе то, чего я не замечала прежде. Он и правда устал? Я заметила опущенные плечи, мешки под глазами и морщинки в уголках рта. Чем бы Кай не занимался весь день, это, похоже, его измотало. Сила и харизма все еще чувствовались, просто были приглушены. Слегка.

Он подошел к дальней стене спальни, открыл встроенный бар, налил себе стакан бурбона и махнул мне следовать за ним. Я нехотя послушалась.

Пока шла за ним в гостиную, у меня вдруг закружилась голова,. Кай будто втягивал воздух, и я начала ощущать его нехватку.

— Ты будешь говорить, или проверить твои голосовые связки другим способом? — сверля меня взглядом, спросил он и сжал стакан. — Ну?

Я почуяла опасность, и инстинкт, выработанный за время обучения, снова подсказал, как себя вести.

…Пусть вас недооценивают…

Внутри бушевали эмоции: злость, возбуждение, что-то сумбурное, но главенствующим была ненависть, поэтому изобразить робость удалось с трудом: шея словно одеревенела. Наконец я заставила себя опустить взгляд в пол.