– Зачем?

– Просто пожалуйста.

Кай вздохнул и повернулся. Его взгляд, язык тела говорил о том, что он сокрушен. Он словно он попал под пресс или под грузовик.

– Ты знаешь, кого я имел в виду. Ты знаешь монстра, который произвел меня на свет. И я такой же. Ты сама меня так называла.
– Его глаза опасно блеснули.
– Ты тоже был создан монстром, но не стал им. И выходит, что я делаю это за него!
– Он рубанул рукой воздух.
– Я понемногу втягиваю тебя в свой мир. И ты идешь. Ты должна бороться, сопротивляться, но одно мое прикосновение... и ты покорна. Я люблю это и ненавижу. Иногда я презираю себя, когда прикасаюсь к тебе.

Я вздрогнула. Ему противно дотрагиваться до меня?

– Я - воплощение всего плохого в этом мире, ты - всего хорошего, и я превращаю тебя в свое подобие, - он вздохнул.
– Я ненавижу себя, когда смотрю на тебя. Ты, как зеркало, отражаешь все, что со мной не так.

В его словах сочетались горечь и сладость. Горечь отравляла не хуже яда, но я старалась сосредоточиться на сладости. Схватиться за нее. Удержать.

Кай влиял на меня, но и я влияла на него. Это была наша битва. Добро против зла. Но Кай ошибался, я не была «воплощением всего хорошего», а он не был «воплощением всего плохого». В нас обоих были темнота и свет, пусть и в разных пропорциях. Я не знала, как сформулировать запутанные мысли, теснившиеся в голове, поэтому сказала то, в чем была уверена:

– Я тоже неравнодушна к тебе.

– Не надо…

Я покачала головой.

– И даже больше, чем просто неравнодушна. Я не обманываю себя. Я знаю, что изменилась и, вероятно, изменюсь еще больше. Я это принимаю.

А еще я знала, что если уйду от Кая сейчас, то буду опустошена и разбита, как тот стакан, осколки которого рассыпаны по полу кухни.

– Ты просил не убегать от тебя, я прошу о том же.

Кай потер лицо.

– Ты это о чем?

– Если я не могу уйти, ты тоже не можешь.

– Райли...

– Пообещай!
– Я шагнула к нему.

– Что ты делаешь?
– он покачал головой и подбоченился.
– Во что ты играешь?

– А ты как думал? Что только ты будешь требовать, а я подчиняться? Дудки! – я остановилась в полшага от него: - Пообещай.

Кай продолжал смотреть на меня, и что-то живое вспыхнуло в его темных глазах.

– Что?

– Что не уйдешь! – крикнула я - Не сделаешь ноги, если что-то пойдет не так. Потому что всегда что-нибудь случается.

– Да что ты говоришь?
– фыркнул Кай.
– Я точно знаю, что случается с тем, кто свяжется с нами. Мы не мальчики из церковного хора. Мы убиваем. Чужими руками и своими. Вот этими, - он махнул у меня перед носом.

– Ты ведешь себя как мудак.

– Я и есть мудак.

– Тоже мне новость.

Кай обхватил меня за затылок. Я встала на цыпочки. Наши губы разделяли дюймы, но мы не целовались и не смотрели друг другу в глаза, лишь прерывисто дышали.

– Как ни старайся, ты меня не напугаешь, Кай. Я точно знаю, кто ты и что сейчас делаешь. Ты не хочешь, чтобы я стрелял в отца? Хорошо. Но давайте не будем притворяться из-за чего на самом ты злишься.
– Я оттолкнула его.
– Ты влюбляешься в меня и тебе страшно, потому что впервые в жизни чувствуешь, что не владеешь ситуацией.

Кай долго и пристально смотрел на меня, а потом ушел.

Как предсказуемо.

«К черту его!»

Я бы тоже ушла, если бы было куда.

Вернувшись на кухню, я достала стакан и тоже швырнула в стену. Легче мне не стало, и вдруг захотелось склеить оба стакана.

Глава 51

Кай не вернулся, вместо себя вечером он прислал Брук и Джону.

– Он был такой симпатичный, что стоило потерпеть эту ужасную боль, - мечтательно вздохнула Брук, рассказывая, как охранники, найдя ее в лесу, вызвали местного врача, чтобы осмотрел лодыжку. – Потом мальчики допросили меня куда ты могла поехать, но особо не усердствовали. Кстати, что случилось? Мы мчались сюда, словно на пожар.

Желчь подкатила к горлу. Я скривилась и покачала головой.

– Не хочу об этом говорить. Давай лучше напьемся.

Возражений не последовало.

Когда мы открыли первую бутылку вина, Брук упомянула, что Таннера снова отправили на север. Когда допивали вторую, заявила, что раз она здесь, то объездит все здешние владения Кая, чтобы отыскать и спасти «своего любимого».

Я совсем перестала ее понимать.

– Не хочу критиковать, но ты говоришь, что любишь Леви, и при этом безбожно кокетничаешь с Эриком и доктором…

– Доктором?
– она посмотрела на Джону.

Он работал за ноутбуком, но, очевидно, прислушивался к разговору.

– Который осматривал твою лодыжку.

Брук рассмеялась.

– А-а этот доктор… Нет-нет. Леви моя настоящая любовь, с остальными я просто флиртую, - она поглядела на дверь, за которой без сомнения караулили охранники, и понизила голос: - Мне нравится флиртовать с Эриком. Он прокалывается, если хорошенько поднажать. Как еще мне получить информацию?

Джона вздохнул, закрыл ноутбук и поправил очки на носу.