– Надеюсь на ваше милосердие, мой повелитель, – пал ниц колдун.

– Иди, – отпустил его сатрап. – Сохраб, дай сигнал на весь лагерь. Мы снимаемся и уходим. Нас не должно быть здесь до захода солнца.

Так закончилось провальное мероприятие по захвату Адрианополя. Провальное, но не полностью. Как минимум, сатрап показал окружающим, что будет с теми, кто посмеет идти против него…

//Фема Фракия, г. Адрианополь, 12 августа 2021 года//

– Вот же сука-то какая! – возмущённо воскликнул я. – Нет, ты видела?! Видела?!

– Да, вижу, – кивнула Эстрид. – И что? Необычное, но сердце.

Я держал в руках сердце оборотня, того самого, которого мы завалили первым. Нудной дал ему хорошую очередь прямо в мохнатый фейс. Давлю на сердце и из верхней полой вены выделилась белёсая жидкость.

– Так вот оно что… – произнесла Эстрид.

– Ты своими словами напомнила мне один анекдот… – заулыбался я. – Рассказать?

– Любые мои слова тебя не остановят, – вздохнула некромастерица.

– Короче, – ухмыльнулся я. – Парень делает кунилингус.

– Куни-что? – не поняла Эстрид.

– Ну, это когда мужик суёт язык в женскую… в вульву, короче, – объяснил я. – С целью ублажить и сделать приятно.

– А-а-а, кажется, поняла, – сказала Эстрид. – Да, точно поняла. Слышала о таком.

– Делает, значит, парень кунилингус, – продолжил я. – И вдруг чувствует привкус конской спермы. И говорит: Так вот, значит, бабуля, как ты померла!

Эстрид смотрела на меня молча, неопределённым взглядом. А я с ожиданием улыбался.

– Какой же ты мерзкий человек, Алексей… – неодобрительно произнесла она, а затем усмехнулась. – Но шутки у тебя хорошие!

– Ха-ха-ха! – рассмеялся я. – Ты тоже ничего такая, если мерить мерзотность. А шутишь ты слишком редко, к сожалению.

– Так что значит эта жидкость? – спросила Эстрид, посерьёзнев.

– Это альбедо, родная! – воскликнул я. – Идиот, который создал оборотней, заливал в них альбедо! Это всё равно, что делать меч из золота! Хуже! Это всё равно, что выкидывать золото в реку!

– То есть в органах оборотней… – начала Эстрид.

– Именно, дорогуша! – ещё шире заулыбался я. – Именно!

//Фема Фракия, г. Адрианополь, 13 августа 2021 года//

В гостиной моей потрёпанной халупы было многолюдно. Вся пережившая ночь братия: чёрная гвардия стратига, мои немёртвые, семья старика Адрастоса, Эстрид, я, мастер-кожевник Андронос и несколько дружинников стратига. Статистика удручающая, так как оборотней в городе ещё дохрена…

– Он мёртв, да? – с неподдельной тоской в голосе спросила Анна.

Стратиг Алексей Комнин лежал на моём обеденном столе, уже без доспехов, в окровавленном нательном белье.

– Мёртв, – грустным тоном ответил я, а затем заулыбался. – Но скоро мы это, частично, исправим. И что-то мне подсказывает, что, на этот раз, будет совсем не так, как с предыдущими поднятыми.

Комнин держался целые сутки. Я всё-таки дал ему ударную дозу «Тёмного спасения», чисто из надежды «а вдруг?», обколол самыми мощными антибиотиками из аптечки, но всё это оказалось бесполезно. Сделав последний выдох, стратиг умер, не приходя в сознание. Я, в тот же момент, наложил на его голову «Мёртвый стазис» и накрыл тело льняной простынёй.

– Мы успеем до заката? – обеспокоенно спросила Эстрид.

– Если не успеем, доделаем завтра, – пожал я плечами. – Главное – выжать максимум альбедо из трупов!

Альбедо – это, сука, какое-то волшебство! Я не мог рисковать мертвецами, ведь каждый сейчас на счету, поэтому испытал десять грамм этого похожего на сперму вундерваффе на невинно убиенной курице. Поднятие курочки показало, что теперь, если мы узнаем рецепт изготовления альбедо, у нас всё будет очень хорошо. А хорошо всё будет потому, что вскрытие, произведённое через два часа после поднятия, показало восстановление умышленно повреждённых мною кровеносных сосудов! То есть мертвецы получат некоторую степень регенерации тканей, что увеличит их автономность и живучесть на порядок, а это, дорогие мои, принципиально новый уровень. Я бы сказал, биг гейм, где всё сложно, но очень интересно.

Если бы не оборотни, нетерпеливо ждущие ночи по подвалам…

Оборотни – это, как я понял, бывшие люди. Внутреннее сходство оборотня с человеком, по моим прикидочным оценкам, не более 10 %.

Печень стала здоровенной и взяла на себя дополнительную функцию почек, а почки нахрен атрофировались, передав связь с мочеточниками печени. Чтобы печень не осталась уязвимой, она переехала чуть выше, в ущерб правому лёгкому, которая у оборотня вдвое меньше левого.

Левое лёгкое – это вещь в себе, обеспечивающая около 90 % потребности здоровенного организма в кислороде. А правое, так, на подхвате. Альвеолы видоизменены, пучки их плотнее, твёрже и пористее. Когда я смотрел на них в микроскоп, появилось ощущение, что они призваны насильственно выжимать из воздуха весь кислород.