Демоны-солдаты, выполняющие роль адовой полиции, выглядят как каракатицы в военной форме и берцах. Воняют они хуже мусорного контейнера.

Так вот… В тот день я вообще никаких себе секретарей не планировал. Я собирался принять участие в очередном Адовом Совете, а значит уже был раздражен.

Встречаться с братьями и сестрой это, скажу я вам, серьезное испытание для нервной системы, даже если ты — Люцифер и у тебя априори нет нервной системы.

Чисто теоретически, мы семеро — те самые светлые умы, которые предположительно отвечают за благополучие Ада. Ключевое слово — предположительно. Максимально неподходящее слово — благополучие.

Белиал, Азазель, Мамона, Вельзевул, Асмодей и Астарот ждали мою величественную персону в зале Совета, но я решил, почему погано должно быть только мне?

Подумал немного, прикидывая, как обгадить настроение родственничкам, поймал мелкого беса и отправил его сообщить Падшим, что наше отвратное мероприятие переносится в другое место. А затем быстренько смылся в бар, расположенный неподалёку от моего дворца.

Конечно, в Аду есть бар. По крайней мере, один. Пусть вас это не удивляет. Пандемониум достаточно развитый город. По крайней мере, за последние столетия я постарался, чтоб он стал таким. Насколько это возможно в условиях Ада, конечно.

Тут вот в чем дело. Дабы мои генералы не имели возможности строить заговоры, а после ситуации с Лилит стало понятно, что спокойно существовать Падшие не могут, я загрузил их работой по благоустройству столицы, которое растянулось на столетия.

При этом, через подставных лиц, сам же тормозил процесс. Такой вот хитрый план. Я держал крутых парней и одну стервозную дрянь при деле, разбросанными по всему Пандемониуму, затрудняя им планирование моей трагической кончины.

Именно на эту тему нам предстояло совещаться в тысячный раз. Не о кончине, естественно, а об очередном благоустройстве адовой столицы. Мамона задумал что-то грандиозное и собирал Совет по этому поводу уже трижды за последнюю неделю. Мамона, если вы не знали, ужасный душнила и педант. Но хуже всего, что он жадный душнила и педант. Это гораздо страшнее.

Бар с милым названием «Адова бабуля» организовал тоже я. Было в этом что-то забавное с моей точки зрения. В баре даже имелась барная стойка, а за стойкой имелся настоящий бармен. Проклятая душа, естественно. Доверять демонам подобную работу было бы очень глупо.

Сначала адовцы отнеслись к заведению чисто по-демонски. Три раза они громили его под чистую. Для драки им не нужен серьёзный повод. Достаточно просто чтоб кто-нибудь кому-нибудь наступил на ногу или на хвост. В четвертый раз я пообещал любого, кто сломает стул или разобьет кружку о голову соседа, отправить охранять Первый круг.

Если вы не знаете, кругов всего девять. Там находятся души, которым повезло не попасть в Тюрьму. Семь грехов, девять кругов. Есть расхождение в цифрах, согласен, но оно оправдано.

Первый круг — это место, где находятся праведники, жившие до появления Отца. Да, там нет мучений или пыток. Души просто живут. Но! Сейчас я назову вам парочку имён и вы поймёте, в чем суть.

Овидий, Гомер, Электра, Цезарь, Гектор, Платон, Аристотель, Сократ. То есть на один квадратный метр приходится двадцать умников и все они ежеминутно хотят доказать свою правоту. Кому? Всем, кто окажется рядом.

Охраняет их бессменный Харон. Он не очень разговорчив и у него есть весло. Весло — серьёзный аргумент в любом научном споре. Оказаться на месте Харона не желает ни один адовец.

Угроза возымела действие, бар оставили в покое. Вот туда я и отправился. Заказал себе бокал коктейля «Люцифер», который делают из корней асфоделий, слюны Цербера и яда пустынного змея, и приготовился ждать.

Совет явился прямо следом за мной. Судя по недовольным физиономиями Падших, они мое стремление разнообразить наши посиделки не оценили. Чертовы нытики.

Мамона сходу приступил к обсуждению. Ему не терпелось похвастаться. Он разложил на столе какие-то чертежи, а потом уставившись на меня довольным взглядом, спросил:

— Что ты думаешь об этих статуях?

— Статуях? — Я покрутил головой, рассматривая чертеж и пытаясь понять, что именно из странных каракулей является статуями.

Художник из Мамоны, прямо скажем, тот еще. К тому же, Главный Казначей Ада все время находится в противоречивом состоянии. Его раздирают на части желание сделать что-то лучше остальных, и обыкновенная жадность.

— Да. Я вот тут запланировал статуи. — Мамона торжественно обвел взглядом присутствующих, а потом ткнул пальцем куда-то в середину чертежа, где чисто теоретически в данный момент находилась городская ратуша.

— Что, раздери тебя гром, за статуи? — Не выдержал я, потому что пока продолжал видеть лишь кривые загогулины, похожие на мужской половой орган.

Астарот тяжело вздохнула, посмотрела на меня, как на умственно отсталого, затем наклонилась над чертежом и показала пальцем ряд черточек в центре огромного листа бумаги.