Асакура встала, как вкопанная. На неё вылетела тварь, чем-то похожая на крылана Конрада. Но воительница одним движением отправила ту в нокаут.

— С этого места поподробнее, — попросила она.

— Я всё продумал, и у меня в голове всё сложилось, — сказал я и описал картину уже с той стороны, что продумывал дома. — Допустим мэр просит найти Шилкина кого-то, чтобы те убили школьников в данже. Зачем это нужно, как я уже говорил, — вопрос. Но данж с тех самых пор закрывают. Потом оказывается, что кто-то выжил, и на них открывают охоту. То, что напали не из-за добычи, Старатель подтвердил на допросе.

— Это я помню, — ответила мне Асакура, по-прежнему глядя прямо в глаза. — Дальше.

Я оглянулся на Юлю, та с превеликим трудом добивала волкообразного монстра.

— Затем мэр убирает Шилкина, но тут оказывается, что есть призрак, который может вызвать души умерших, но только при наличии тела покойного, — я глянула на Рика. — Так?

— Совершенно верно, — ответил тот.

— А как же ты Старателя вызвал? — спросила у него воительница.

— Там был контейнер с фрагментом тела, — развёл руками Рик. — Только ничего не спрашивай, пусть юноша договорит.

— Так вот, — продолжил я. — Но тело убрать мало. Вдруг призрак сможет найти ещё какого-нибудь свидетеля. И вот тогда мэр приказывает уничтожить призрака. Исполнители находят способ это сделать, и практически доводят дело до конца. Но я всё-таки успел спасти Рика. Однако, это не значит, что всё кончено. Как мне кажется, всё только началось. Но как противостоять мэру, я не знаю. А у тебя есть авторитет и влияние.

— Всё так, — Асакура цокнула языком. — И если ты прав, то мэр — убийца и чудовище, его нужно наказать. Вопрос только в том — прав ли ты в своих выводах.

— Я как раз и приехал, чтобы заручиться твоей поддержкой и узнать это, — ответил я. — Потому что Рик мне сказал, что лично меня мэр просто сожрёт и не заметит.

— И он совершенно прав, — воительница нашла большой камень неподалёку и присела на него, а в это время на Юлю снова выскочил монстр похожий на кроленя, но мы лишь вскользь посмотрели на это.

— Нужно придумать, как добыть доказательства, — я огляделся и привалился к стене, чтобы не мешать трафику монстров, в случае чего. — Потому что жить в постоянном ожидании того, что кто-то придёт за Риком, я не собираюсь. Мне нужно изменить этот момент.

— Давай думать, как мы найдём доказательства, — задумчиво проговорила Асакура. — Ты уже думал над этим?

— Есть исполнители, которые похищали амулет Рика, — сказал я. — Была мысль выловить их, да и прижать к стене. Но я, более, чем уверен, что так они ничего не расскажут.

— И какой тогда смысл? — воительница приподняла бровь.

Юля в этот момент кое-как справилась с кроленем и получила синюю сферу.

— Можно вытрясти из них душу, чтобы её потом допросил Рик, — выдал я тот вариант, который был во многом безотказным, но неправильным.

— Убить что ли? — хмыкнула девушка. — Только за то, что вломились в квартиру и похитили амулет? Нет, дорогой, так дело не пойдёт.

— Да и тоже не подействует, — я почесал щёку, на которой начала появляться щетина.

— Почему так считаешь? — Асакура взмахнула посохом и пробегавшая мимо тварь распласталась по полу, дополнив ещё одним трупом мясорубку вокруг нас.

А я краем глаза отметил, что погибшая тварь была бы Юле не по зубам. Тогда понятно.

— Потому что он слишком нагло себя вёл, — ответил я. — Так себя не ведут люди, которые что-то знают. Он действительно считал, что никакого сильного проступка за ним нет. Да и на месте мэра, я бы не стал вдаваться в подробности с наёмниками. Просто сделайте вот то, и этого достаточно.

— Да, ты прав, — воительница ещё больше погрузилась в раздумья. — И я думаю, что с мэром ты прав. Он же специально не отправлял туда никого. Если бы я тогда не приехала, историю вообще удалось бы замять. И вёл он себя тогда… Но как к нему подступиться? Судя по твоим словам, он неплохо так подстраховался.

— Если бы знать, для чего ему это всё понадобилось, — сказал я, понимая, какого звена не хватает в моей цепочке. — Тогда было бы проще. Зная мотив, всегда можно понять, кто, как и что сделал.

— Мотива я не знаю, но закрыть данж от посещений обычных призывателей — это монополия на него, — проговорила Асакура. — Кто поедет сюда, например? Северный данж, кстати, тоже пока закрыт… Слушай-ка… а ведь это, скорее всего, именно так… Монополия.

Она буквально выплюнула слово и сверкающим взглядом уставилась на меня.

— Не совсем понял, — ответил я на этот взгляд.

— Они хотят монополизировать рынок сфер и лута, убрать с него частников, — Асакура встала с камня и принялась ходить взад-вперёд. — Вот о каком переделе мира говорил Арнам Дэус. Хм… Данжи останутся за государством и за крупными объединениями. А призыватели, особенно низких уровней будут сосать лапу. Им ничего не останется.