– Давно пора, – медленно кивнула Джоанна.

– Я требую объяснений. – Юна смешно нахмурилась, отчего я тоже улыбнулась.

– Все очень запутанно, – призналась я.

– Давай распутывать, – просто сказала Юна.

– Нет ничего невозможного, – подтвердила Джоанна.

– Ладно, – вздохнула я и стала рассказывать. Мне казалось, что я делала это как-то очень путано, постоянно соскакивая с мысли на мысль, но девочки странным образом все понимали. И, главное, никакого удивления или осуждения.

– Все-таки поцелуй во время Ночи Разноцветных огней работает, – лыбясь, заключила Юна.

– А я бы все-таки подсыпала Муру перекрасавку, – сказала Джо.

– Да, Мур – гаденыш, – согласилась Юна.

– Мерзавец еще тот, – отозвалась Бекки, тоже став какой-то печальной. – Но с Шейном надо что-то делать!

– Что? – Я шмыгнула носом. – Мы ведь даже не разговаривали после поцелуя. Я не знаю, как он к нему относится. Не знаю, зачем он это делал. Возможно, это просто порыв в моменте, а теперь он жалеет… Вдруг тот поцелуй с Винсентом просто избавил его от необходимости объясняться со мной? Вдруг он решил, что я до сих п-пор люблю Винс… сента, – я начала спотыкаться на словах, словно язык стал хуже слушаться.

– Подожди, ведь прошло… совсем мало… времени, – Бекки тоже говорила как-то замедленно. – Если быть точнее, то чуть… б-больше суток, верно? Б-большую часть из которых мы были в п-пути, а п-потом отсыпались. У Ш-шейна сейчас других хлопот хватает… И у К-кейна тоже.

– Кейн? – встрепенулась Юна.

– Юна. – Бекки изменилась в лице и уставилась на нее серьезным взглядом. – Я д-должна тебе признаться…

– Ой, – не дослушав ее, пробормотала та и, поморщившись, схватилась за горло, – что-то меня тошнит…

– И меня мутит. – Джоанна, пошатываясь, поднялась.

К моему горлу тоже стала подкатывать тошнота, а перед глазами заплясали круги.

– Д-девочки, меня сейчас вывернет наизнанку, – призналась Юна.

– Ч-что мне тоже нехорошо. – Бекки потерла виски.

– О боги, – простонала я, понимая, что дурнота только усиливается. – Может… Это ужин…

– Это не ужин, – раздался посторонний женский голос, и из-за деревьев вышла молодая светловолосая женщина с корзиной в руке. Она смотрела на нас, удрученно качая головой. – И как вас угораздило устроить посиделки под кустом алого дурмана? Это ведь ядовитое растение.

– Точно! Вот что это! – воскликнула Джо, с отвращением отбрасывая в сторону цветок.

– Хорошо, что я на вас набрела, – вздохнула блондинка. – Можете сами встать? Нужно дойти до моего дома, я дам вам лекарство, чтобы вывести все токсины.

Мы потихоньку начали подниматься на ноги, а Юна спросила:

– Вы здешний лекарь?

– Угадали, – усмехнулась женщина. – Меня Тесса зовут. А вы, как я понимаю, студенты, прибывшие сегодня.

– Угадали, – кивнула Юна.

– Ну что, все стоите на ногах? Можете идти? А то некоторые так иногда надышатся этим дурманом, что впадают в состояние транса, – поделилась Тесса.

– А ведь такой красивый цветок, – пробормотала я.

– Увы. – Целительница достала бутон из моих волос и забросила его подальше. – Теперь уходим отсюда поскорее. Мне самой тоже не очень хочется ощутить на себе все прелести этого чудесного цветка. Мне еще вас в чувство привести надо.

Мы на ослабевших ногах последовали за Тессой. Ее дом и по совместительству местная больница, как оказалось, располагался не так уж далеко от нашего общежития.

– Теперь вы знаете, где искать помощи, если понадобится, – усмехнулась Тесса, пропуская нас внутрь своей обители.

Здесь витал насыщенный аромат сушеных трав, ими же, только в пучках, были завешаны две стены.

– Садитесь на кушетку, сейчас принесу лекарство, – сказала целительница.

Мы послушно опустились на ту самую кушетку в рядок. Голова все еще кружилась, а тошнота не отступала.

Тесса проворно достала какой-то пузырек из шкафчика и стала отсчитывать капли, разливая его по стаканчикам. Затем плеснула в каждый еще какого-то отвара и раздала нам.

– Будет горько, но эффективно, – предупредила она. – Лучше пить залпом.

Мы так и сделали, после чего дружно закашлялись: на вкус это и правда была одна горечь.

– Сейчас я вам еще чайку заварю, – усмехнулась целительница, собирая пустые стаканы. – Обычного, не бойтесь. С печеньем.

Пока Тесса готовила чай, в голове начало потихоньку проясняться. Вначале отступила тошнота, потом боль в висках. Я уже осмысленней стала смотреть на мир и на лекаря, которая хлопотала у стола. Теперь она показалась мне моложе, чем сразу: лет двадцать пять, не больше. Озорная улыбка, горящий взгляд голубых глаз. Она мне даже чем-то напомнила Юну, и не так внешне, как характером: такая же легкая в общении, беззаботная.