Сейчас на меня накатывает безумный страх.

— Что будем делать? — спрашиваю в шоке.

Прикрываю глаза на пару мгновений и пытаюсь унять лихорадочные удары сердца. Не паниковать. Вадим что-то придумает. Мы не могли слишком далеко уехать. Правда же? Возможно, мы ближе, чем нам кажется.

— Главное, мы вместе, Даш. Справимся.

— Едем дальше? — неуверенно уточняю я.

— Нет. По любому мы пропустили поворот к базе. Давай развернёмся и возьмём левее. Думаю, что так будет правильно.

Я соглашаюсь. Потому что уж я точно сейчас дезориентирована. Для меня всё одинаково. Что справа, что слева. А у мужчин вообще на местности ориентирование лучше происходит. Я и в городе могу заблудиться, а в лесу и подавно.

Я еду вслед за Вадимом и пытаюсь отогнать печальные мысли из головы.

Например, что мы заблудимся ещё больше и замёрзнем. Умрём тут сегодня.

Или, что бензин закончится, и мы застрянем, а дальше будем идти ножками. Только куда и в каком направлении? Да и как итог, наверное, то же самое обморожение и смерть.

Это я виновата. Не надо было так долго нежиться в объятиях Северского. Но как я могла оторваться от него? Я впервые позволила себе то, что так сильно хочется. Чувствовать его рядом. Вдыхать его аромат.

Целовать. Касаться его кожи. Его волос.

Переношусь мыслями в приятное. На лице появляется влюблённая улыбка. Смотрю в его спину. Глупо, конечно. Сейчас мы на грани того, чтобы потерять то, что только что обрели. Но я не отчаиваюсь.

Нет. Мы с ним через многое прошли. Через годы разлуки, через принятие и прощение. И я не готова воспринимать адекватно тот факт, что счастье так и не достигнет нас.

Вопреки всему мы должны насладиться друг другом. Должны быть вместе. Стать счастливыми людьми.

Пожениться и родить замечательных детишек.

Упрямо сжимаю губы. И в следующий момент понимаю, что снегоход сам начинает тормозить. Начинают сбываться самые худшие предположения.

— Вадим! — кричу я, перекрывая своим воплем звук его двигателя.

Мой-то двигатель уже сдох.

Он останавливается. Возвращается ко мне.

— Это конец, — шепчу я. Понимаю, что он меня не слышит. Говорю чуть громче: — Снегоход умер.

Вадим кивает. Слезает с железного коня. Притягивает меня в свои объятия. Гладит меня по волосам. Я слушаю размеренный стук его сердца. Его близость немного успокаивает. Не паниковать. Если нас и занесёт снегом, и мы превратимся в сосульки, то это будет именно так.

Вместе. В объятиях друг друга.

— Дашенька, чёрт. Поверить не могу, что мы с тобой так встряли. Чувствую себя идиотом.

— Ты же не виноват. Тут не разобрать дороги уже.

— Едем дальше на одном. Не будем тратить время.

Я сажусь впереди. Вадим устраивается сзади и греет меня своим телом. Так хорошо и приятно рядом с ним. Надо было сразу так ехать. Если бы в эту поездку я собралась с ним, то ни за что бы не захотела отправляться на отдельном снегоходе.

Вдвоём намного приятнее и удобнее.

— Смотри, Даш, — спустя пару минут блуждания по лесу, воодушевлённо говорит Вадим. — Впереди какое-то строение.

Я вглядываюсь вперёд. Точно! Сердце радостно подскакивает вверх. Надежда. Не знаю, что это. Какая-то сторожка или домик лесника. Но это уже что-то!

Мы не одни в этом лесу.

Только один факт меня смущает. Из трубы не идёт дымок…

Даша Исаева

Мы останавливаемся у самого домика. Меня потряхивает от холода. Но надежда ведь умирает последней. Я очень жду, что там внутри нас ждёт тепло и уют. Немного бы погреться.

Хоть бы там были люди!

Вадим помогает мне слезть со снегохода. Вместе преодолеваем небольшое расстояние. Ноги так замёрзли, что я едва иду. Если бы не Вадим, то наверняка бы завалилась где-то на пути к домику.

Стучимся в дверь, и с каждым новым ударом, моё сердце летит в пропасть.

Никого нет.

— Даш, Дашенька… — привлекает к себе внимание Вадим. — Отойди чуть в сторонку.

Я делаю шаг к стене. Обхватываю брус заледеневшей ладошкой. Северский с разгону наваливается на дверь плечом. Хочет взломать замок. Я лениво думаю, что нехорошо мы поступаем.

Впрочем, стоит ли задумываться о честности такого шага, когда над нами маячит настоящая опасность? Когда повисает в воздухе вопрос о жизни и смерти.