— Может быть, ты просто меня к ней ревнуешь?

— Ты меня знаешь большую часть жизни, дорогой, — губы Ларисы изогнулись в насмешливой улыбке. — Никакая симуляция эмоций не даст ревновать столь логичному существу, как искусственный интеллект. Это как если бы я тебя приревновала к искину флаера или компьютерному процессору.

— Ларис, ты упускаешь маленький, но жирный нюанс, — прищурился Джанго. — Твоя любовь ко мне не эмуляция. Как и моя к тебе. Признайся честно, ты ревнуешь меня к этой богине? Это из-за предложения вступить в мой гарем? Так это была шутка.

— Я поняла, что это шутка, — сложила губки бантиком аватара Системы. — То, что я её ревную к тебе, как и Лиару, не уменьшает моих вычислительных мощностей. А они говорят о том, что это ловушка!

— Что ж, доверюсь тебе… В очередной раз. Значит, божка пускаем на особенности… И всё же жаль терять такую батарейку.

Не отходя с места, Джон по инструкции Ларисы и с её помощью принялся творить масштабные чары. Самое интересное в них заключалось в том, что они требовали лишь минимального количества маны для активации. Всю остальную энергию они получали от пленного божка.

Первым делом он разравнял площадку на вершине горы, превратив её в идеальную плоскость. Любой строительный уровень показал бы это.

После этого он создал по кругу двенадцать колонн. Они располагались по вершинам двенадцатилучевой звёзды. Затем повсюду были нанесены мэджикпрограммы.

Несмотря на сложность и масштабность ритуала, на его подготовку ушло всего три часа.

Джон занял место в центре магической печати, собрался с духом и активировал её.

В следующее мгновение колонны и линии со знаками меджикпрограммы вспыхнули алым сиянием.

Джона будто поместили в океан боли. Он словно вернулся в прошлое на космический корабль пиратов-атлантов. Настолько сильную боль он испытывал лишь у них от рабской нейросети. И он никак не мог от неё избавиться, поскольку страдала не плоть, а его суть.

Его жуткий звериный крик прозвучал на всю округу и отразился эхом на далёкое расстояние.

Вместе с этим всё астральное пространство планеты было оглушено болезненным воплем Гелдоса. Его тело и душу разрывало на части и пускало на переработку ритуалом.

Джанго казалось, что жуткие страдания длились вечность. На самом деле ритуал занял всего десять минут. Когда его сознание поглотила тьма, он воспринял это лишь с облегчением.

В следующее мгновение Джон резко распахнул глаза. Он не мог поверить им. Пейзаж неожиданно сменился. Он был до боли знакомым, но давно позабытым. Ведь с последнего его лицезрения прошло больше ста веков.

За такой срок человечество успело бы вылезти из каменного века в бронзовый. Затем в железный. И доросло бы до высокоразвитой цивилизации, способной летать на орбиту своей планеты.

Вокруг простиралась африканская сельва. Он снова был обычным африканским пареньком двадцати лет от роду. Из вещей у него имелись лишь старые шорты, футболка, подстилка и автомат Калашникова.

На мгновенье ему показалось, что всё ему приснилось. Множество жизней в будущем, смерти, перерождения, приключения, магия, космические цивилизации, правление странами и многотысячелетнее заключение. Он подумал о том, что он обычный африканский скотовод из племени джанго, который увидел красочный бредовый сон. И что сейчас ему пора вернуться в племя, чтобы натирать коров пеплом и поесть кислой кукурузной каши.

Все его думы были мгновенно развеяны с появлением красивой брюнетки с заострёнными ушками.

— Прости, Джон, — состроила она виноватую моську. — Этого я не смогла предугадать.

— Этого? — с недоумением моргнул он, ещё до конца не отошедший от недавней боли.

— Твоей гибели в процессе ритуала, — потупила глазки Лариса. — Этого не должно было произойти. Кто-то вмешался в ритуал, в результате чего меджикпрограмма пошла в разнос. Основными подозреваемыми я считаю Хронуса и Алфину. Остальные боги не успели бы настолько быстро обойти клятву.

— То есть, я богом не стал? — прислушался к себе Джон.

Он не почувствовал в себе никаких изменений… Вначале. Но вскоре до его разума дошло, что это совсем не так. Он выглядел как в первой жизни. Высокий и спортивный молодой темнокожий парень. Никакой гипертрофированной мускулатуры. Опостылевшие рога тоже исчезли. При этом он ощущал себя по-прежнему сильным.

— Это метаморфизм, дорогой, — поняла его затруднение Лариса. — После стресса, который был вызван испытанной тобой болью и смертью, ты подсознательно захотел стать собой прежним. Хотел забыть обо всех ужасах. В итоге твоё тело под влиянием подсознательных желаний изменилось.