Ниже – графы для дат, подписей и расшифровок как заявителя, так и трёх свидетелей.

Форма заявления откровенно возмутила. Что значит «я совершила оплошность и допустила его утрату»? Ничего, что на нас напал их мерзкий сопливый сколопендр?

Фыркнув, написала заявление от руки. С летоисчислением проблем не возникло: так и указала, что от рождества Христова. Остальное заполнила по велению души, а в свидетели взяла других пострадавших от жвал Жруна. Они тоже написали заявления, только у эльфийки, как оказалось, весь пакет документов был продублирован, и жадному до справок сколопендру она отдала лишь заверенные копии. В итоге она не только не пострадала, но и прошла внутрь Канцелярии без очереди. Хитрая длинноухая бестия!

– Можно отдать вам заявление? – подошла я к жабодаме, закончив с заполнением.

– Да. Давайте. Ваше заявление будет рассмотрено в течение трёх рабочих дней.

– Что?! – возмутилась я, осознавая, что за три рабочих дня я тут загнусь от обезвоживания и голода.

– Не переживайте, следующие три дня как раз рабочие! – утешил кто-то из очереди.

– И где я должна ожидать ответа? У вас тут ни еды, ни воды, ни туалета! Нет, вы не можете говорить этого всерьёз! – с досадой выпалила я.

– По регламенту на рассмотрение заявления отводится три рабочих дня, – отрезала жабодама и повернулась к паре близнецов-альбиносов из очереди: – Прошу вас предоставить вещи для досмотра.

– Прекрасно. Но если в вашем регламенте не сказано, где именно я должна ожидать рассмотрения моего заявления, то я, пожалуй, ожидать буду тут! – я сцепила руки на груди и принялась сверлить земноводную чиновницу взглядом.

Вот только она мои расщепляющие на атомы взгляды игнорировала и олицетворяла собой саму невозмутимость, разве что шарфик на шее поправила.

– Продукты из секрета молочных желёз разумных существ к ввозу запрещены, – равнодушным тоном сообщила жабодама альбиносам.

– Это сыр из орозьего молока. Орозы неразумны, – возразил один из них.

– В таком случае прошу вас предоставить справку по форме НРКС-99 о неразумности ороз, – безразлично сообщила чиновница.

– Смотрите, у нас такой справки нет, но вы можете сами посмотреть в каталоге, что орозы не входят в список разумных существ. Каталог вот тут у вас висит, – указал один из альбиносов на информационную доску, которую я до этого не замечала.

Серый на сером не очень хорошо видно, а создатели стенда явно позаботились о том, чтобы никто его не разглядел, особенно издалека.

– Продукты из секрета молочных желёз разумных существ запрещены к ввозу. Для подтверждения неразумности выделителя молоква, используемого для производства данного молочного продукта, вы можете предоставить справку по форме НРКС-99, – безэмоционально проговорила чиновница и уставилась на альбиносов жабьими глазами.

– Да брось… – неуверенно проговорил один из братьев. – Пойдём без него.

– Он денег стоит! – раздосадованно ответил второй, но в итоге сыр им пришлось выложить, как и обнаруженные у них в багаже сырые орехи дерева кверамба и ещё десяток различных продуктов.

Всё изъятое копилось горкой на столе рядом со мной, а я всё сильнее злилась на равнодушную занудную чиновницу, от одного тона которой вскоре начала вскипать кровь.

– Вы уже рассмотрели моё заявление? – обратилась я к ней, когда к стойке подошёл следующий в очереди посетитель.

– Рассмотрение заявлений на допуск к досмотру без удостоверяющих личность документов занимает до трёх рабочих дней, – механически ответила она.

– А теперь рассмотрели? – хищно улыбнулась я.

– Рассмотрение заявлений…

– А сейчас? Сейчас уже рассмотрели? – я наклонилась к ней ближе и поглядела прямо в огромные жабьи глаза, спрятанные за толстыми линзами очков. – Я буду уточнять каждую минуту, мне всё равно нечем больше заниматься.

Жабодама посмотрела на меня невозмутимо:

– Ваше заявление будет рассмотрено…

– Скажите, а вы уже успели рассмотреть моё заявление?

– Ваше заявление…

– Да хватит уже! Вы парализуете работу пункта досмотра! – взвизгнула рослая корпулентная женщина с одним глазом вместо двух.

Я вздрогнула, глянув на неё, но не отступила.

– Скажите, вы уже успели рассмотреть моё заявление?

Очередь заволновалась. Жабодама безучастно продолжала досмотр, я спрашивала о статусе своего заявления каждые полторы секунды. Мама всегда говорила, что упрямство – моё самое огромное достоинство и самый большой недостаток, поэтому сейчас я с азартом заводной ослицы повторяла одно и то же.

Внутреннее время в Канцелярии текло по-своему. Мимо меня прошли десятки страждущих, а моё заявление всё ещё лежало на столе рядом с сыром, орехами, старинной бутылкой вина, коробкой конфет, ластиком, кожаным чемоданом, чей владелец не смог доказать, что он изготовлен не из кожи разумного, а также миллионом других вещей, которые чиновница по одному лишь ей понятному принципу забирала у посетителей Канцелярии. Самое нелепое, что она спокойно пропустила как минимум двух женщин с кожаными сумками, а придралась в итоге к импозантному старичку.