Прогулка тёти прошла не очень гладко — один раз встретился патрульный, мне пришлось использовать на нём артефакт Живой Иллюзии. Патрульному почудилось, что рядом с Ларисой идёт Леонид Грейг. Патрульный отдал честь и прошёл дальше.

Ещё раз встретился усталый лекарь, который лечил кого-то из стариков семьи. Но он даже не взглянул на Ларису.

Когда мы приближались к вилле Веры, я немного напрягся. Учитывая её делишки, не удивлюсь, если дом охраняется вооружёнными бойцами. Хотя вряд ли — в клане Вера считалась доброй тётушкой, готовой всем помочь. Её уважали и любили.

Да, Вера поддерживала свою репутацию — её дом выглядел опрятно и чисто, с низким забором, большим ухоженным двором и цветочными клумбами.

Мия заметила:

— Тут очень много скрытых камер. Они вместе объединены в одну сеть, которая охватывает каждый уголок дома и его окрестности.

— Не удивлён, — кивнул я. — Спрячешь меня?

— Конечно. Тётку не прикрывать, да?

— Да, пусть засветится.

Как я и приказал, Лариса оставила конверт в почтовом ящике и пошла обратно домой. По пути выкинула всю лишнюю одежду в мусорный бак.

— Первая Форма, Стилус, — я приподнял левую ладонь и нарисовал Астральный Круг.

Из него вырвалась полоска огня, и вся одежда вспыхнула.

Так-то лучше.

Лариса вернулась в дом и легла на диван, а я отправился в Церковь Богини Жизни, как планировал.

Проник туда легко, как и в прошлый раз. Внимательно изучил карточку пациента Павла Грейга — Мия в прошлый раз получила полный доступ к сети Церкви Богини Жизни. А Госпиталь — это дочерняя организация Церкви.

Просматривая множество обследований, которые прошёл Павел, я нашёл, что искал. Коварно улыбнулся и сказал:

— Завтра на семейном обеде я разыграю карту Павла.

— Как именно? — заинтересовалась Мия. — Елизавета выполнила обещание, Павлу обеспечили самое лучшее лечение из возможных. Мне кажется, что его даже вылечить могут, учитывая, какие Маги им занимаются.

— Смотри, — я навёл курсор на строчку.

— Проверка наследственных патологий? — не поняла Мия. — И что?

Я рассказал ей про свой план. У кошечки округлились глаза:

— Ты ужасный человек, Артур!

— Да, я такой, — довольно кивнул. — Сможешь всё провернуть?

— Да, — Мия захихикала. Она в полной мере оценила красоту моего хода. Вильгельм получит то, что заслужил.

— Тогда приступим к делу!

Минут тридцать понадобилось, чтобы всё закончить. После я легко покинул Церковь и вернулся домой.

— Будешь спать? — спросила Мия, когда я зашёл в комнату.

— Да, — я зевнул. — Тяжёлый денёк.

— Я тоже буду спать, — сообщила Мия.

— Ты же голограмма.

— Ну и что? — Мия недовольно мяукнула. — Мне теперь спать нельзя?

— Можно, конечно можно, — я ещё шире зевнул. Очень много умственных и физических сил потратил. Ещё и от разминки тело до сих пор ноет.

— А город обесточить можно? — хитро спросила Мия. — Или хотя бы клановый квартал.

— Да, можно. Давай сделаем это, и ляжем спать.

Я заснул быстро, но мой сон не был спокойным. В эту ночь меня навестили неприятные воспоминания.

Мне было пять лет, когда отец, Барон Грейг, привёл меня в «особую комнату». Мы с ним спустились глубоко под землю, где было сыро и холодно. Я тогда шагал рядом с ним, крепко сжимал его ладонь и прятал свой страх. Мне нельзя было бояться.

В том месте очень плохо пахло. Пару раз, когда мы проходили через тёмные провалы комнат, меня тошнило. Барон спокойно ждал.

«Особой комнатой» оказалось просторное сырое помещение, в котором стояла настолько ужасная вонь, что я чуть сознания не потерял.

— Смотри, сынок, — Барон погладил меня по голове. — Вот какова участь врагов нашего клана.

В помещении были люди. Большинство — уже погибли, многие находились в процессе разложения. Ещё живые пребывали в ужасном состоянии, они были прикованы к стенам и лежали на влажном бетонном полу, худые, как скелеты.

— Видишь? — довольно сказал Барон. — Нравится тебе?

— Н-нет, — прохрипел я.

— Ничего. Скоро тоже будешь получать удовольствие.

Я проснулся. Проморгался.

— Рано ты, — подала голос Мия. — Только восемь утра. А ты вчера поздно лёг.

— Неприятный сон, — я поморщился.

Память Артура Грейга подсказывала, что его отец, Барон Грейг этого мира, сделал с ним то же самое. Только у клана не было «особой комнаты». Зато семилетний Артур вдоволь насмотрелся пыток.