— Дай ему воды, — кивнул я младшей Сервантес на Призрака, и надо сказать, что сделала он это без какого-либо отвращения к его персоне.

Я бы даже сказал, наоборот.

Может, у нее к Де’Арсия и правда, есть какие-то чувства? — подумал я, смотря на парочку одаренных.

Вполне возможно, почему нет?

Мало ли, вдруг все, что с ней желал Призрак, этой девушке нравилось.

Плюс, она вроде как, долгое время держала его под своими чарами, поэтому вряд ли, допустила того, чтобы Астор мог позволить себе лишнего…

В итоге, я покинул шатер и вернулся к друзьям, которые все еще о чем-то спорили.

— Жозе, нужно поговорить, — сказал я Жумельяку, который отчаянно пытался что-то доказать здоровяку Де’Жориньи.

Не знаю, как у них складывался разговор, но сейчас они спорили о том, какие женщины лучше, помоложе или постарше.

— Да, конечно, — кивнул сын кардинала. — Мы еще вернемся к этой теме, — пригрозил он Пересмешнику и магу земли и вместе со мной, отошел в сторону.

забавно. Никогда не подумал, что Жумельяку интересны такие разговоры.

Я смерил своего друга изучающим взглядом и улыбнулся.

Не зря говорят, что в тихом омуте черти водятся.

— Что? — спросил Жозе, увидев улыбку на моем лице.

— Ничего, — покачал я головой. — Скажи, а есть какая-то возможность доставить письмо на материк людей? — спросил я сына кардинала.

— Вообще, есть, — ответил он. — Хотите написать кому-то из ваших знакомых? — поинтересовался Жумельяк.

— Не совсем, — честно ответил я.

— Хм-м, а кому тогда? — в голосе Жозе послышались нотки удивления, а заодно и любопытства.

— Мне нужно связаться с главой семьи Сервантес, — ответил я, наблюдая за реакцией своего собеседника.

— Зачем тебе понадобился Пабло Сервантес? — спросил сын кардинала. — Хотя, не нужно иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться, что это из-за Венеры, — добавил Жумельяк и я кивнул.

— Она сделала мне выгодное предложение, — честно ответил я другу, а затем, вкратце, рассказал ему все о чем я говорил с Венерой и Призраком, а заодно о своих ближайших планах.

— Интересные у тебя затеи, однако, — задумчиво произнес Жозе. — Широко мыслишь, — добавил он, изучая меня взглядом.

— Так ты поможешь? — спросил я.

— Да, — не задумываясь, кивнул мой собеседник. — Мне интересно, что из того, что ты сказал, тебе удастся воплотить в жизнь. А еще больше мне интересно, к чему это может привести! — произнес сын кардинала и на его губах появилась задорная улыбка.

— Спасибо, — я улыбнулся ему в ответ, а затем из-за его спины увидел приближающихся к нам иных.

Интересно, чем там у них все закончилось?

Когда Иные подошли, я заметил, что все они были, довольно, напряжены.

— Люк, — произнес Избранник Угла. — Пойдем, мне с тобой нужно поговорить, — добавил он и не дожидаясь моего ответа пошел в сторону прибрежных густых зарослей.

Ну а мне ничего другого не оставалось, как последовать за ним.

— Что случилось? — спросил я друида, когда мы отошли подальше и нас никто уже не должен был услышать.

— Этот Мрачноглаз… — сквозь зубы, процедил Избранник Угла, а затем остановился и посмотрел мне в глаза. — Зря ты помог ему, — добавил Иной и тяжело вздохнул.

— Почему? — спросил я, ибо не особо понимал, что такого плохого я сделал тем, что перебил кучу подводных паразитов-многоножек.

— Своими действиями ты пошатнул хрупкий баланс в ЗЕмлях Великой Матери и кто знает, теперь, к чему это приведет, — ответил вождь Детей Угла и замолчал.

Ну, кто бы удивился…

О чем он, вообще, говорит?

И снова их эти недосказанности…

— О чем ты? — прямо спросил я.

— О Лунной охоте, — ответил друид.

— И что с ней? — раздраженно спросил я, когда дальнейшего объяснения не последовало.

— О том, что Их Богиня понесет потомство, — ответил мне Избранник Угла.

А, так вот в чем дело! Получается, я был прав, когда думал, что их Сиарх это самка.

Хотя, у сам вождь, вроде, говорил про потомство, просто тот момент я был слишком уставший, чтобы его слушать.

— И что дальше? — спросил я и сделал тяжелый вдох, чтобы успокоиться.

— Ты не понимаешь? — покачал головой мой собеседник. — Появление новых Богов нарушит хрупкий баланс, который с трудом держался в Землях Великой Матери, — ответил он и посмотрел мне в глаза. — Неужели это непонятно?