Ты ходячая катастрофа! - обвиняли меня.
У тебя мания Разрушения! – обвиняли меня.
Где ты – там руины! – обвиняли меня.
Но я был, есть и буду Разрушителем. Это мое призвание, и меня не переделать. И если ребенок с "Базукой" для кого-то это слишком, что ж, не мои проблемы. А я пошел стрелять по воробьям.
Глава 1
Этим же вечером за ужином я невинно протягиваю:
— Ма-ма, а дая тефон!
Мама с улыбкой оборачивается:
— А зачем он тебе, молодой господин видеоблогер?
Я важно надуваю щеки — и правда ведь, видеоблогер, а вернее — оружейный обзорщик:
— Глянуть, как злители леагирулют!
— Там же много букв, — мама достаёт из сумочки мобильник. — Ты же медленно читаешь еще, малыш.
Я хитро прищуриваюсь, протягивая ладошку:
— Я также умею смотлеть калтинки.
А про то, что читаю не хуже пятиклашки, пока скромно умолчу — не будем шокировать родительницу. Хватит с неё и гранатомётов с миномётами на сегодня.
Мама пожимает плечами, разблокирует телефон и протягивает мне. Я её знаю — для сыночка ничего не жалко. Вот только пушки её до сих пор пугают, но это вопрос времени. Исправим.
Вкладка «Царьграма» уже открыта на нужном ролике. Мама-то успела глянуть, как у меня дела, хех.
Я тут же пролистываю комментарии. О, как! Всё даже лучше, чем планировал. Ролик разлетелся по «Царьграму», но в комментариях сплошное негодование. Все дружно хают «Юсупов Медиа» как злобную корпорацию, которая зажала бабки и не дала ребёнку жалкий танк.
Место в чарте топовое, а комменты плохие. Идеальный парадокс. Чем больше шуму — тем выше просмотры, а чем выше просмотры — тем хуже положение корпорации.
Завтра, глядишь, и Евгений Евгеньевич наберёт, попытается нас уговорить продолжить сотрудничество. Возможно, даже умолять будет.
Но судьба — дама с чувством юмора. Телефон прямо в моих руках оживает и заливается звонком. На экране высвечивается: «Юсупов Медиа».
Легки на помине!
— Ма!
Мама берет у меня мобильник и подносит к уху:
— Алло?
Я, не теряя момента, заявляю:
— Ма! Не хочу лолик у Юсупов!
Мама переводит на меня взгляд, полный недоумения:
— Не хочешь больше обозревать у Евгения Евгеньевича? — я молча киваю. — Почему?
Я хмурю брови и делаю утомленное лицо:
— Усталь! Пелелыва хочу! Лутше с тобой в лабу!
— В мамину лабораторию хочешь? — мама хлопает глазами, но в голосе слышится удивление и радость. Я снова серьёзно киваю.
— Ох, мой ты хорошо! — она смеётся, а я невозмутимо скрещиваю руки на груди и добавляю с весомым видом:
— Съёмки потома!
Мама задумчиво наклоняет голову, обдумывая что-то, а затем коротко кивает:
— Хорошо. Неделька перерыва не помешает.
Я довольно лыблюсь. Мама у меня молодец. Она приняла мою версию событий без лишних вопросов. Именно так должно быть. Слушайте меня, служите мне, хо-хо.
Мама снова подносит телефон к уху. Теперь её голос звучит ровно, вкрадчиво, но с той самой ноткой светской вежливости, которая говорит: торг здесь неуместен.
— Константин? Очень приятно. Вы от Евгения Евгеньевича? Продлить контракт? Боюсь, пока нет. Княжич устал. Последнее время на него слишком много навалилось: съёмки, новое руководство в садике…
Она делает паузу, позволяя собеседнику на том конце провода высказаться.
— Мы возьмём перерыв. Когда будем готовы продолжить, сообщим.
Я берусь за ложку и продолжаю есть кашу, стараясь догнать Ксюню.
«Юсупов Медиа» пора как следует промариновать, чтобы прочувствовали, с кем связались. Я вам не милая игрушка, размахивающая пушками перед камерой ради ваших прибылей.Я сам буду диктовать условия. Определять сценарии. Контролировать стратегию канала.
Если они рассчитывали использовать меня в своих целях — придётся их разочаровать и поставить на место. Это шоу-бизнес, детка. Либо прогибают тебя, либо прогибаешь ты.
А в худшем случае — да и самому можно снимать ролики. Главное, чтобы было оружие. А уж в моём роду Опасновых дружина без стволов не останется, это я гарантирую.
Вся фишка «Юсупов Медиа» — в возможных связях со светлейшими князьями Юсуповыми. Только вот мне такие связи даром не нужны, если моя роль в них — лежать под каблуком и кивать в такт.
Подстилкой я не работаю.
Мама кивает, заканчивая разговор.
— До свидания… Всё, мама поговорила. Отдыхай пока от съёмок, Слава.
Я согласно киваю:
— Пасиба.
Но, разумеется, отдыхать я не собираюсь. Через пару минут, ловко воспользовавшись предлогом «пойду, подышу воздухом», выскальзываю из дома. За мной тут же хвостом пристраивается детский контроль в виде служанки. Я не обращаю внимания, уже привык к постоянной слежке нянек.
До заката еще время есть. Быстро оглядываюсь. Случайностей не бывает. И точно — вдалеке замечаю Матвея Максимовича. Он только что разговаривал с Ефремовым, теперь стоит чуть в стороне, хмуря брови.