Деньги можно заработать. Здоровье подлечить. Купить новую машину, а вот человеческую жизнь уже не вернешь. Я до сих пор вспоминаю, как моя аллергия спасла меня, Доменика и Лену, но не того водителя. Его разорвало на крупицы. Та бомба предназначалась не ему, но пострадал невиновный. Да, возможно, он был не совсем чист, совершал плохие деяния, но не от хорошей жизни люди занимаются криминалом. Валера тому пример. Он расплатился.

Доменик отвел меня к столу, сел на плетенный стул и посадил меня к себе на колени, покачивая в своих руках, как ребенка. Такая жизнь меня ждет? К постоянным убийствам я должна привыкнуть? Жутко, неправильно, несправедливо.

– Существует большое количество людей с которыми можно договориться, не идя на крайние меры, но к сожалению, многие из них пешки, - стал разъяснять Доменик, оставив легкий поцелуй у меня на лбу. – Второсортные, не имеющие значительный вес в системе люди. От них практически ничего не зависит. Легко заменить другими и никто не заметит. Что творится сейчас – битва титанов. Верховные правители вступили в смертельную игру и мы с тобой, родная, самый мешающий элемент.

??????????????????????????

И меня буквально прорвало. Слова вылетали потоком.

– Возле клуба на меня нахлынуло воспоминание. Похитивший меня дядя, лично обучал меня оружию. Оно мое наследие, утверждал. Серов не последний. Я не могу найти то, что лежит на поверхности. Ты тоже не можешь. Такое ощущение, что вот близко, но мы топчемся на месте. Как загнанные мыши, - с отвращением выплюнула я последние слова, стиснув челюсть и покачав головой, не видя ничего перед собой. – Я за*балась уже бегать, Доменик! Они испытывают нас на прочность. Выигрывают время, чтобы запутать еще больше, но я не могу уже. Хочется рвать и метать. Никто не вправе похищать меня, резать моего брата, запугивать мою сестру, раз она превратилась в редкостную суку и тем более продолжать травить мой мозг, запутывая еще больше и подкидывать какую-то чертову Анастасию!

Я вскочила на ноги, запустив руки в волосы, потянув за концы. Ненавижу! Сколько можно испытывать мое терпение? Я не железная! Добиваются, что я сама сойду с ума до того, как рассекретятся? Нет, я выдержу. Буду вгрызаться в землю, но мой разум принадлежит только мне. Не получится одурачить.

Доменик дернул меня за руку, разворачивая, но я с силой выдернула руку, срываясь уже на него:

– Эта иллюзия способна что-то изменить, Доменик? Отвечаю – НИ ЧЕРТА! Видимость, а не действительность, - обвела я руками пространство. – Завтра опять наступит очередное дерьмо, которое мы не способны предотвратить, контролировать. Нам не следовало бежать. Нужно было встретиться лицом к лицу и вывести на чистую воду.

– И чего бы ты добилась? – слишком спокойно спросил Доменик, держась на расстоянии, но желваки на его челюсти ходили ходуном. – Очередные пешки Серова. Не лезь, Валерия в который раз говорю тебе! Положись на меня. Да, я устроил это все, чтобы ты не отвлеклась, а поняла, что мы имеем полное право отгородиться от того кошмара, который часть моей жизни, а с недавнего времени и твоей. Не стоит накручивать себя. С завтрашнего дня ты и Александр будете заниматься легальным бизнесом, как я и говорил раньше. Наступил момент, когда мне нужно лично, а не через посредников вести опасный бизнес.

Решил устроить вечер, перед тем, как сам не будет перед собой властен. Если Доменик лично решил взяться за это дело, то совсем скоро наступит настоящая война. Она его изменит и не факт, что мы одержим победу. Узнаем главного заказчика. Убьет Серова? Над ним кто-то стоит – я уверена, черт возьми! На интуитивном уровне, нет доказательств, но у него есть хозяин, чьи приказы он исполняет.

Не успела я среагировать, как Доменик накинулся на мои губы, захватывая в требовательном поцелуе. Подхватив меня под попку, заставил обернуть ноги вокруг его талии и понес в неизвестном направлении, позволяя кусать его губы и тянуть с остервенением волосы. Решил отвлечь? Что же, выплеснуть весь гнев в спальне не совсем плохая идея.

Когда мы оказались в домике, Доменик кинул меня на кровать, бросившись за мной следом. Я слышала хруст рвущейся ткани, легкую прохладу ночи из-за приоткрытого окна, наше сбивчивое дыхание, но главное, я оживала под его руками. Окончательно забывалась. Существовала лишь я и Доменик и никого больше.

Накинувшись на его шею, втянула его кожу, посасывая и разрывая на нем рубашку, откидывая прочь ненавистную ткань, которая скрывала его греховное тело. Мне необходимо ощущать его влажную от пота кожу под своими руками, бугрящиеся под плотью мышцы, бьющуюся под моими губами жилку. Волновал он и только он. Никто больше не способен отрезвлять мой разум, кроме Доменика. Ему единственному выпала возможность стать для меня всем.

Ремень звучно упал на пол, а следом и штаны с боксерами, а я по-прежнему оставалась в трусиках, но как оказалось, ненадолго. Доменик потянув ткань с двух концов, разорвал и стянул оставшиеся клочки. Я была достаточно мокрой, но Доменику было мало. Накрыв мой клитор ладонью, оторвал меня от своей шеи, просунув язык в мое горло. Ох, я околдована этим мужчиной. Голова кругом, воздуха катастрофически не хватает, а вокруг нас пространство трескается от жара. Я не променяю Доменика. Ни за что на свете. Мы не способны быть по отдельности. Предначертаны друг другу судьбой.