– Я умею проводить переговоры, - с игривой хрипотцой, заявил Доменик, но реальность дала о себе знать.

Послышался стук и Доменик встал с колен, оставив на лбу краткий поцелуй и кинул:

– Заур входи.

– Откуда ты знаешь, что это он? – но он лишь самодовольно хмыкнул и на пороге реально появился Заур.

– Ты тоже научишься, - заверил меня Доменик, подав руку и я встала, понимая, что он хочет, чтобы я убралась. – Возьми коробку, а поднос я сам отнесу, чуть позже. Такова моя жизнь, принцесса и я пока что должен выполнять свои непосредственные обязанности.

– Что же такого важного может сказать Заур, что не могу услышать я?

– Лер, не сегодня, - вернул же он мою брошенную ранее фразу, и я же понимающе кивнула, уходя, но Доменик остановил со словами: - Коробка, Лер.

Я повернулась и Доменик уже стоял рядом, передавая мне коробку и я нерешительно взяла, посматривая на Заура, но он же лишь смотрел на меня бесстрастно. Конечно, не я его босс. Выйдя за пределы комнаты, услышала хлопок двери и оглянувшись, обрадовалась, что тот охранник ушел и я присела около двери, положив коробку рядом с собой на пол. Я перед ним вон как выстилаюсь в надежде, что он мне поведает хоть крупицу информации о своем мире, но видимо придется добиваться самой.

– Доменик, я не смог… - сожалея, произнес Заур и такое ощущение, что ему это было невыносимо произнести вслух.

Доменик же молчал, скорее всего, переваривая шокирующую информацию. Чего там Заур не смог? Я бы не сказала, что Заур из мелкого десятка, совершенно нет. В чем дело-то?

– Что, прости? – по моей коже пробежал холодок от такого обманчиво тихого, спокойного голоса Доменико.

– Прости, я не мог проследить за Виктором. Сергей поехал на одной машине, а тот на другой и когда я свернул за ним на одном из поворотов, то он куда-то напросто исчез. Сегодня же утром он наведался в одну из клиник.

Тут стало слишком тихо и я медленно поползла на четвереньках в другую сторону с коробкой в руках. Остановившись около знакомой картины, встала и краешки губ вздернулись, когда я услышала хлопок двери. Догадливый, черт возьми. Уставившись на копию узнанной мне картины, дождалась, когда поравняется со мной. Встав рядом, сложил руки в карманы, а я же краем глаза осмотрела его вид. Влажные кудрявые волосы, белоснежная рубашка, черные штаны и темно-синий пиджак в белую полоску идеально смотрелись на мужчине.

– Подслушивала, - но это не звучало, как вопрос, а если быть точнее утверждение.

– Красивая картина. Подлинник? – поинтересовалась я, зная истину.

– Именно. Купил два года на одном из аукционов. Молодой китайский художник…

– Куан, - закончила я за него, уставившись на картину, которая дарила внутреннее успокоение.

Перед нами был изображен белоснежный волк, позади него алый, невероятной красоты закат на фоне которого пролетали птицы, внизу зеленая трава, но самое главное глаза животного – голубые. Верно, Куан использовал эту картину на выставке, но вот только на продажу не выставлял. Ему она сама была необходима для поддержания внутреннего баланса и чтобы прошлые демоны не вернулись.

– Ты знакома с его творчеством? – кажется, Доменик меня слишком принизил. Кинув на него твердый, победоносный и краткий взгляд, решила вновь по глупости душевной открыть занавесу прошлого. К счастью, не болезненного.

– Я не такая деревенщина, как ты думаешь. Можешь подать в суд на того, кто продал тебе эту картину и гарантирую - выиграешь дело. Смотри, - я аккуратно провела по хвосту животного, - здесь на настоящей картине углубленны мазки краски, потому что на тот момент Куана сразила паническая атака, и неосторожно он нажал на кисть.

– Откуда ты…

– Да, мы лично знакомы, - не поворачиваясь, объяснила я и обрадовалась, своему превосходству. Хоть где-то я могу обойти напыщенного типа.

– Как такое возможно?

– Все случилось из-за моего блога. Благодаря и которому, судьба меня и свела с Машкой и до сих пор не разъединяет, как бы ты не старался. У Куана долгие годы наблюдалась тяжелая стадия танатофобии. Патологический страх смерти. Именно этот страх отличается неконтролируемыми навязчивыми состояниями. Самая тяжелая болезнь из всех фобий и тяжело поддается лечению, - я шумно выдохнула, убирая руку от хвоста и погружаясь в голубые глаза животного. – При этой фобии, случаются очень тяжелые вспышки. Сколько раз ты был на волосок от смерти, Доменик?

– Не сосчитать, - поспешно ответил он, а в голосе читалась нескрываемая заинтересованность.

– Больной танатофобией умирает сотню раз за год. Целую сотню. Для сравнения, чтобы ты понимал, как это происходит. Представь, тебя решили заживо похоронить. Уложили в гроб, заколотили крышку десятком гвоздей и засыпали землей. Тебе не выбраться. Ты понимаешь, что все жизнь закончена и у тебя нет ни единого шанса спастись. Умираешь, не в силах вылезти и тогда наступает сплошная тьма. Ты прав, мы не знаем, как, когда мы умрем и не имеем понятия, что на том свете для нас уготовано. Больной этой болезнью, видит сплошную темноту, но он уже не имеет тела, лишь душу. Темнота и бессилие.